АКТ ТРЕТИЙ
Сцена 1.
Палатка ФРАНЦУЗСКОГО КОРОЛЯ.
Входят
КОНСТАНЦИЯ, АРТУР и СОЛСБЕРИ.

КОНСТАНЦИЯ
Пошли венчаться! Клясться в вечном мире
Пошли! Две крови лживые сливать!
Недавние враги передружились.
Людовик Бланкой завладел, она -
Отхватит наши земли. Это - правда?
Оговорился ты? Иль, может быть,
Ослышался? Рассказывай всё снова!
Нет, ты сначала вспомни... Только что?
Да и зачем? Рассказ твой будет тот же.
Я верю лишь, что веры нет тебе.
Ты человек из подлого сословья,
А это означает: пустозвон.
Я верю: доверять тебе не до´лжно:
Поклялся мне король совсем в другом.
Ты что же - издеваешься? Понятно:
Ведь я вдова, и мною правит страх,
Я немощна и прозябаю в страхе,
Меня к земле придавливает страх.
В конце концов, я женщина, и к страху
Наклонна по природе. А тебя
Сурово покарают за глумленье.
Ты скажешь: это шуточки? Отнюдь!
Ты душу мне уже разбаламутил.
Трястись в припадках буду я весь день.
А что ты так качаешь головою?
Что на Артура с жалостью глядишь?
Зачем елозишь по груди руками?
И отчего разрюмился? Ты что ж -
Меня ещё безжалостнее раня,
Свои слова за правду выдаёшь?
Скажи... Не повторяй повествованья!
Ответь лишь: это правда или ложь?
СОЛСБЕРИ
Настолько правда, сколько лжи в тех людях,
Из-за которых мне доверья нет.
КОНСТАНЦИЯ
Беду мою ты сделал настоящей,
И посему ты в ней и виноват.
Так будь виновен и в моём убийстве:
Желаю я от горя умереть.
Пусть жизнь с бедою вступят в поединок,
Как ярые врагини, и в конце
Одна другую сгложут без остатка!
Так эту Бланку получил дофин! -
И как же после этого на свете
Ты выживешь, сиротка бедный мой? -
Так Франция и Англия сроднились?
Ну, а куда податься мне, вдове?
Прочь, Солсбери! Сказав такую мерзость,
Ты, архимерзкий, стал невыносим.
СОЛСБЕРИ
Но, если вы из-за других в ущербе,
Какой же вам урон - мои слова?
КОНСТАНЦИЯ
Сам по себе предмет так безобразен,
Что всё без исключенья осквернит:
И говорящего о нём, и речи.
АРТУР
Не рвите сердца, матушка, себе!
КОНСТАНЦИЯ
Как ты посмел такое слово молвить?
Могла бы это я ещё понять,
Когда бы ты, на мой позор, родился
Уродливым, горбатым и хромым,
Веснушчатым, коростой испещрённым,
Безумным, даже чёрным. Я тогда
Действительно не стала б огорчаться
И сердце надрывать, как ты сказал:
Чего и ждать от выродка такого!
Тебя я не любила бы, и ты
Не стоил бы высокого рожденья
И власти. Но прекрасен ты, мой сын,
И волею Природы и Фортуны
К величью предназначен. И тебя
Природа одарила красотою
И лилий, и едва расцветших роз.
Иное дело - подлая Фортуна:
Из-за корысти связь с тобой порвав,
Под дядю твоего легла, паскуда!
Она схватила золотой рукой
Филиппа, и величие монарха
Он бросил в грязь, до сводни низойдя,
Поскольку Джона он случил с Фортуной.
Фортуна - сука! Узурпатор Джон!
Что, Солсбери, скажи: не стал ли гадом
Король Французский, повелитель твой?
Ступай, оплюй его словесным ядом!
Пшёл вон! Оставь меня с моей тоской.
СОЛСБЕРИ
Но как же я посмею, герцогиня,
Явиться к их величествам без вас?
КОНСТАНЦИЯ
К величествам! Не смеешь? А придётся,
Поскольку я с тобою не пойду.
Останусь укреплять своё терзанье
И гордости учить его - такой,
Чтоб я сама ему повиновалась.
Нет, пусть ко мне приходят короли
С почтением к моей большой обиде.
Она так непомерно тяжела,
Что вынесет её лишь твердь земная.
(Падает на землю)
Вот мой престол - и на колени тут
Пусть короли передо мной падут.
Входят
КОРОЛЬ ДЖОН, КОРОЛЬ ФИЛИПП, ДОФИН ЛЮДОВИК,
БЛАНКА, КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА,
БАСТАРД, ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ, свита.
КОРОЛЬ ФИЛИПП (Бланке)
Вы правы, дочь моя: сей день прекрасен.
Во Франции его в календари
Внесут как праздник наивеличайший.
Вот: даже солнце, чтоб его честить,
Своё движенье приостановило,
Небесную алхимию творя.
Преображает солнце чудным взором
Бугристое убожество земли
В сияющее золото. Вовеки
Торжествовать мы будем этот день!
КОНСТАНЦИЯ (встаёт)
А что здесь торжествует? Вероломство?
О, ты ещё сей праздник проклянёшь!
Какими он событьями прославлен,
Чтоб золотыми буквами его
Увековечивать в календарях? Напротив,
Будь он оттуда выдран навсегда,
Как день постыдства, клятвопреступленья
И произвола. Иль, наоборот,
Пускай он сохраняется - как чёрный.
Пусть этот день беременным грозит
Приплодом, что погубит их надежды. 
И кораблекрушенья моряки
Пускай страшатся. И пускай контракты,
Что будут в этот день заключены,
Расторгнутся. Любые начинанья
Окончатся, как только может быть,
Преотвратительно и архискверно,
И честность переменится в обман.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Но небесами я клянусь, миледи:
Вам не грозит несчастьем этот день.
В том слово королевское порукой.
КОНСТАНЦИЯ
Подделкой я была соблазнена!
Похоже ваше слово на монету,
Которая, как золото, блестит,
Однако не выдерживает пробы.
Так точно веса в вашем слове нет,
И, значит, ничего оно не стоит.
Преступны вы, преступны! Поклялись
Вооружиться для пролитья крови
Моих врагов - теперь хотите слить
Свою и вражескую. Но оружье
Тогда вам для чего? От грозных слов
Вы отреклись. Воинственность остыла
Перед нагримированным лицом
Лжедружбы в сочетанье с лживым миром.
Вы оба навалились на меня,
Как заключили свой союз разбойный.
Но есть небесный суд! И я молю:
Срази преступных королей, Всевышний!
Вдове супруга замени, Господь!
Не попусти, чтоб день безбожный этот
Приятно и торжественно истёк.
Пусть на закате явится Возмездье
И вновь поссорит подлых королей.
Да будет так!
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Констанция, смиритесь!
КОНСТАНЦИЯ
Смириться? Нет, войны хочу, войны!
Она лишь даст мне умиротворенье.
Но кто же это голос подаёт?
Ты, властелин Австрийский и Лиможский,
С трофеем горделивым на плечах?
Ты осрамил кровавую добычу!
Ты трус! Ты тварь! Ты мразь! Ты лизоблюд!
Мал в доблести, но в подлости огромен.
Примазываньем к сильным ты силён.
А что ты есть? Фортуны прихлебала!
Ты не боишься в поле выходить
Лишь под защитой вздорной этот девки.
Ты тоже обманул меня, паяц
При королях! Дурак! Дурак набитый!
Как пыжился! Как ножками стучал
И потрясал так грозно кулачонком!
Зачем меня ты рвался защищать,
Ничтожество с холодной кровью жабы?
Что ж ты кривлялся и вопил, себя
Моим провозглашая паладином?
Зачем кичился ты своей звездой?
Продажный скот, презренный перебежчик!
Скинь эту шкуру Ричардова льва,
Напяль телячью шкуру скоморошью!
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Когда б мужчина это мне сказал!
БАСТАРД
Пожалуйста! Напяль телячью шкуру,
Продажный скот, презренный скоморох!
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Ты вновь не скажешь этого, ублюдок!
Иначе я убью тебя, клянусь!
БАСТАРД
Телячью шкуру нацепи, скотина!
КОРОЛЬ ДЖОН
Плохие это шутки. Не наглей.
Входит КАРДИНАЛ ПАНДОЛЬФ.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Явился к нам святой легат от папы.
ПАНДОЛЬФ
Мир вам, помазанные короли.
Начну с тебя я, Иоанн Британский.
Как папы Иннокентия легат
Я, кардинал прекрасного Милана
Пандольф, ответа требовать пришёл:
Как смеешь восставать ты против церкви -
Священной нашей матери? Зачем
Стефану Ленгтону, который избран
Архиепископом Кентербери,
Препятствуешь начать его служенье?
От имени пославшего меня
Его святейшества я вопрошаю.
КОРОЛЬ ДЖОН
От имени! Какие имена
Имеют силу требовать отчёта
От вольнодышащего короля?
Неужто это имя - Иннокентий?
Меня ты позабавил, кардинал,
Поскольку не найдёшь имён на свете
Бессмысленнее папского, имён
Бездельней и бессильнее, чем это,
Чтобы меня о чём-то вопрошать.
Вот так и скажешь своему патрону.
Ещё тебе от имени своей
Державы мы весомо заявляем:
Церковник итальянский никогда
В земле британской не получит права
Хозяйничать и десятины драть.
И раз несть власти, аще не от Бога,
То мы подвластны Богу одному
И никаких посредников не ищем.
Короче, папе так и передай,
Что перед ним мы не благоговеем
И нет у нас потребности отнюдь
В его благодеяньях самозваных.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Ты богохульствуешь, английский брат!
КОРОЛЬ ДЖОН
Тебе и христианским государям
Угодно трепетать перед попом-
Мошенником, перед его проклятьем,
Которое за мзду снимает он?
Что золото есть? Прах, металл презренный.
И за него ты мнишь приобрести
Господню благодать? Не обольщайся:
Ты купишь обещанья торгаша
Прощеньем, не ему принадлежащим, -
За это сам не будет он прощён.
Но вы руководимы заблужденьем,
И вам угодно лживого жреца
Откармливать своей обильной данью.
Я восстаю один - и посему
Врагом мне будет тот, кто друг ему. 
ПАНДОЛЬФ
Так я тебя от церкви отлучаю,
Поскольку власть на это мне дана!
И я благословляю тех баронов,
Что на тебя восстанут, еретик!
Святой считаться будет та десница,
Что явно или тайно пресечёт
Жизнь скверную твою, богоотступник!
КОНСТАНЦИЯ
Дай мне его! Я тоже прокляну!
Я жажду к Риму присоединиться.
А ты мои проклятья утверди,
На каждое из них воскликнув: Amen!
Я проклинать умею как никто,
Поскольку выстрадала это право!
ПАНДОЛЬФ
Нет, женщина, я право и закон.
КОНСТАНЦИЯ
Но я достойна этого не меньше. 
Когда закон не защищает прав,
То, значит, допускает беззаконья.
Мой сын не может получить престол,
Поскольку стал законом узурпатор.
Но если сам закон - неправота,
Как может быть проклятье под запретом?
ПАНДОЛЬФ
Тебе, Филипп Французский, я велю
Разжать твою ладонь и бросить руку
Проклятого архиеретика,
Иначе самого тебя предам я
Анафеме. Обязанность твоя,
Когда он не смирится перед Римом,
Всей Франциею растоптать его.
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА
Ты побелел, Француз? Но ты не должен
Рукопожатья братского разнять.
КОНСТАНЦИЯ
Вниманье, чёрт! Француз отнимет руку,
Опомнившись, - и потеряет ад
Его почти поконченную душу.
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Послушайся легата, брат Филипп!
БАСТАРД
А ты, урод, надень телячью шкуру.
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Ублюдок, я лишь потому терплю
Все выходки твои...
БАСТАРД
Что сам весь вышел.
КОРОЛЬ ДЖОН
Филипп, что ж кардиналу скажешь ты?
КОНСТАНЦИЯ
Как - что? Он согласится с кардиналом.
ДОФИН ЛЮДОВИК
Но взвесьте все последствия, отец:
Познать ли тяжесть римского проклятья,
Легко ль лишиться дружбы англичан?
Какое зло сочтёте наименьшим?
БЛАНКА
Проклятье Рима - меньшее из зол.
КОНСТАНЦИЯ
Принц, переряженный в невесту дьявол
Тебя с пути желает сбить, но ты,
Конечно же, соблазну не поддашься.
БЛАНКА
Устами герцогини говорит
Не искренность, а грубая потребность.
КОНСТАНЦИЯ
О, ты мою потребность признаёшь!
Да, так и есть. Она же существует
Лишь потому, что искренность мертва.
А потому нетрудно догадаться,
Что, умертвив потребность, возродим
Мы искренность. Но, если перекормим
Потребности, то искренность убьём.
КОРОЛЬ ДЖОН
Король смешался и с ответом медлит.
КОНСТАНЦИЯ
О, не мешайся - возмутись! Ответь!
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Не трусь! С ответом не тяни, иначе...
БАСТАРД
Ты гнусь и шкуру натяни телячью.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Я в тупике и слов не подберу.
ПАНДОЛЬФ
Ты подбирай, иначе отупеешь
Ещё похуже, если прогремит
Ужасное проклятье над тобою.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Святой отец, примерьте на себя
Моё двусмысленное положенье.
Ведь только что двух царственных десниц
Произошло слияние. И души
Двух королей исполнились святой
Любви, доверья и стремленья к миру.
В том нерушимый дали мы обет.
И лишь совсем недавно отзвучали
Восторженные речи. Мы едва
Отмыли длани перед рукобитьем,
Поскольку их размалевала Месть,
Убийственною кистью выражая
Раздоры разъярённых королей, -
И этими умытыми руками
Должны мы беспощадно истребить
Столь дорого добытое согласье?
Как можно это обратить в игру?
Ведь мы не дети! Разве не кощунство -
Давая клятву, брать её назад?
Ладони сблизив, рвать рукопожатье?
Чистейшее доверие ломать?
И брачную постель, где почивает
Счастливый улыбающийся мир,
Переродить в театр военных действий
И истоптать мирьядами сапог?
И возмущать чело нежнейшей правды?
Святой прелат! Да не случится зла!
Пусть благодать небесная подскажет,
Придумает и предопределит
Решение иное - милосердней,
Чтоб только избежали мы вражды,
Всё остальное мы легко исполним.
ПАНДОЛЬФ
Презренный! Разве ты не видишь сам,
Что в корне беспорядочны порядки,
Касающиеся еретиков,
А пресловутый мир - одно безмирье!
И потому оружья не слагай,
Но стой за нашу мать - святую церковь,
Не то она проклятием своим,
Как молнией, сразит тебя, презренный!
Что держишь ты? Задумайся, Француз! 
Ты лучше бы схватил змею за жало,
За лапу взял взъярившегося льва!
Ты б лучше руку тигру в пасть засунул,
Чем в то, во что сейчас её суёшь!
КОРОЛЬ ФИЛИПП
А коль разнять нам руки, но не дружбу?
ПАНДОЛЬФ
Ты впрямь тупой... Та дружба дружбе враг!
В себе самом тогда б ты разделился.
В противоречье впал бы твой язык.
Не ты ли дал обет пред небесами
Стоять за церковь? За неё и стой!
Поскольку следующие обеты -
Измена раннему. И сохранять
Им верность означает быть преступным.
Зато неверность будет не во зло.
Поклявшийся грешить - не согрешает,
Нарушив клятву - и наоборот.
Но смыто будет клятвопреступленье
Неисполнением зловредных дел.
Неправедность как праведность зачтётся,
Коль явного греха она слабей.
Большую ложь исправишь ложью малой.
Идущему тропою непрямой
Пойти дорогой противоположной -
Есть лучший способ выпрямить свой путь.
Так, заблуждаясь, заблужденьем новым
Способны мы достигнуть правоты.
Не лечат ли ожоги прижиганьем
Для остуженья распалённых жил?
Тебе велит твоя религиозность
Обет блюсти. Но ты его давал,
Религию безбожно оскорбляя,
А это значит, что, его блюдя,
Усугубляешь ты свою безбожность,
Поскольку нарушаешь тот обет,
Который ты принёс первоначально, -
Первоисточник верности твоей.
Когда ты в правоте своей уверен
Не полностью, то вовсе не клянись, -
Тогда не будет клятвопреступлений.
Иначе клятвы были бы ничто,
Игралище. Ты дал обет измены,
И значит, что, ему не изменив,
Утяжелишь свою измену вдвое.
Ты стал враждебен самому себе.
Так одержи в спасительной борьбе
Великую победу над собою -
Над половиной худшею своей, -
Всё мелкое и подлое разбей.
Тебя своей молитвой укреплю я.
А если ты ослушаешься - что ж,
Я изреку анафему такую,
Что ты под чёрной тяжестью сгниёшь!
ЭРЦГЕРЦОГ АВСТРИЙСКИЙ
Переворот здесь будет, несомненно!
БАСТАРД
Тебя недоставало нам! Заткнись!
Чтоб подавился ты телячьей шкурой.
ДОФИН ЛЮДОВИК
К оружию, к оружию, отец!
БЛАНКА
К оружию в день бракосочетанья?
На кровь, с которой ты вступил в родство?
На свадебное пиршество кого же
Ты пригласишь? Неужто мертвецов?
И неужели грохот барабанов
И завывание противный труб
Нам праздничную музыку заменит,
Хотя им место разве что в аду?
О муж мой! Непривычно это слово
Моим устам - и всё-таки мой муж!
Тебя я умоляю на коленях:
Нейди войной на дядю моего!
КОНСТАНЦИЯ
Пускай мои колени все в мозолях,
Я, преклонившись, требую: дофин!
Не воспротивься предопределенью!
БЛАНКА
Тогда проверим мы твою любовь.
Что может быть жены тебе важнее?
КОНСТАНЦИЯ
То, что опорой служит и жене,
И мужу, - честь! Лишь честь! Дофин, запомни!
ДОФИН ЛЮДОВИК
Как можно вам прохладность сохранять
Перед лицом таких причин горячих?
ПАНДОЛЬФ
Ну, всё! Его сейчас я прокляну!
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Проклятия не надо твоего нам! 
Мы порываем все сношенья с Джоном.
КОНСТАНЦИЯ
Вот твоего величия возврат!
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА
Вот он - Француза умственный разврат!
КОРОЛЬ ДЖОН
Француз, ты через час сей час оплачешь!
БАСТАРД
Покажет Время - лысый пономарь:
Старик уже по стольким справил тризны...
БЛАНКА
В агонии кровавой меркнет день.
Прощай! Ты обещал мне столько счастья!
Из двух сторон нельзя принять ничьей,
Поскольку я принадлежу к обеим.
Обеих армий руки я держу,
Быть надвое разорванной рискуя.
Желать победы мужу не могу,
Поскольку это пораженье дяди.
Я и отца поддерживать боюсь.
Надежды бабки я делить не в силах.
Из вас кому-то можно победить,
Я - при любом исходе проиграю.
ДОФИН ЛЮДОВИК
Мои победы - все твои, жена.
БЛАНКА
Ты победишь - я буду сражена.
КОРОЛЬ ДЖОН
Племянник, собери все наши силы.
БАСТАРД уходит.
Француз, я гневом так воспламенён
И полон ярости неутолимой,
Что лишь одним пожар в себе залью -
Французской кровью высочайшей пробы.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Ты сам от злобы не испепелись,
А то ведь Францию не обескровишь!
Британец, ты в опасности. Смотри ж,
Иначе в самом деле погоришь.
КОРОЛЬ ДЖОН
А ты у нас двужильный? Неужели?
Кто погорит, в само´м проверим деле.
Уходят.

Сцена вторая.
Франция. Поле возле Анжера.
Шум битвы.
Входит
БАСТАРД с головой ЭРЦГЕРЦОГА АВСТРИЙСКОГО.
БАСТАРД
Ну и денёк! Он сказочно горяч,
Как будто в небе вьётся злобный демон,
Лия поток неисчислимых бед.
Вот здесь положим голову Австрийца.
Однако жив ещё король Филипп.
Входят
КОРОЛЬ ДЖОН, ЮБЕРТ и АРТУР.
КОРОЛЬ ДЖОН
Блюди ребёнка, Юберт. Эй, племянник!
Лети на помощь матери моей:
Шатёр её французы окружили.
БАСТАРД
Не бойтесь, королеву я отбил.
Опасность больше ей не угрожает.
Вернёмся в бой, милорд. Ещё напор -
И труд дневной успешно завершится.
Уходят.

Сцена третья.
Другая часть поля.
Входят
КОРОЛЬ ДЖОН, КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА,
АРТУР, БАСТАРД, ЮБЕРТ и лорды.
КОРОЛЬ ДЖОН
Вы, матушка, останетесь в Анжере.
Мы придадим вам сильный гарнизон.
А ты, Артур, пожалуйста, не куксись.
Души не чает бабушка в тебе,
И дядя возлюбил тебя, как сына.
АРТУР
Разлуки мама не переживёт.
ДЖОН
А ты, племянник, в Англию стрелою,
Чтоб там до возвращенья моего
Всё вытрясть из мешков сквалыг церковных
И дать свободу ангелам златым.
Пора настала тучным рёбрам мира
Питать оголодалую войну.
Такая у тебя прерогатива.
БАСТАРД
Ни колокол, ни требник, ни свеча
Вспять моего движенья не направят,
Когда помчусь на золота призыв.
Я буду, бабушка, за вас молиться...
Ну, если в благочестие впаду.
Целую на прощанье ваши руки.
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА
Счастливого тебе пути, внучок.
КОРОЛЬ ДЖОН
Благополучного пути, племянник.
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА
Дитя моё, послушай-ка меня...
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА и АРТУР уходят.
КОРОЛЬ ДЖОН
Поди поближе, Юберт. Милый Юберт!
Ты мне и так изрядно угодил.
И в этой матерьяльной оболочке
Живёт душа. Она свой помнит долг
И всю твою любовь сполна оплатит.
А преданность твою, как бриллиант,
Я берегу в сокровищнице сердца.
Дай руку. Если б выразить я мог...
Но приурочим к лучшему моменту
Признания. Неловко и сказать,
Какую я к тебе любовь питаю.
ЮБЕРТ
Я с вами, государь, уже в связи...
КОРОЛЬ ДЖОН
Покамест нет, хоть ты и друг мой добрый.
Но скоро будешь. Да, как тяжело
И медленно бы ни тащилось время,
Но ты познаешь милости мои.
Хотел бы я сказать ещё два слова,
Но после. Этот час неподходящ.
Блистает солнце. День самовлюблённый
В сопровожденье свиты из забав
Для этой темы чересчур помпезен.
Вот если бы железным языком
Из медной пасти колокол ударил
И Ночи слух ленивый раздражил,
Когда бы мы стояли на погосте,
И ты, грызомый тысячами бед,
Почувствовал, что дух меланхоличный
Мучительно твою сгущает кровь,
Которая обычно слишком прытко
По жилам скачет, превращая нас
В подобие каких-то идиотов:
Уродуя ухмылками лицо,
Тупым весельем округляя щёки.
Всё это отвратительно и так,
А для моих намерений - тем паче.
Когда б ты видеть мог меня без глаз,
И слышать без ушей, и мог ответить
Без языка - но только через мысль!
Без глаз, ушей, вульгарных звуков речи -
Презревши ясный и глазастый день,
Что стережёт нас, как цыплят наседка, -
Я полностью извергнул бы в тебя
Свои наизаветнейшие мысли.
Ах, нет! И всё ж тебя я так люблю,
И так надеюсь, что любим тобою!
ЮБЕРТ
Вы мною так любимы, что клянусь:
Любую вашу просьбу я исполню,
Пусть даже мне пришлось бы умереть.
КОРОЛЬ ДЖОН
Да кто бы сомневался, добрый Юберт!
На этого мальчишку посмотри.
Кто пред тобою, как ты полагаешь?
А я скажу: он настоящий гад,
Куда б я ни ступил, он всюду вьётся
Змеёю. Понял? Ты его блюдёшь...
ЮБЕРТ
Так соблюду, чтоб вас обезопасить.
КОРОЛЬ ДЖОН
Смерть.
ЮБЕРТ
Да, милорд.
КОРОЛЬ ДЖОН
Могила.
ЮБЕРТ
Он погиб.
КОРОЛЬ ДЖОН
О, ты меня умеешь успокоить!
О Юберт, как же я тебя люблю!
Но умолчу покамест о награде.
Мадам, прощайте. Войско к вам идёт.
КОРОЛЕВА АЛИЕНОРА
Господь тебя храни.
КОРОЛЬ ДЖОН
А вы, племянник,
Сейчас же в Англию! Сопровождать
Вас будет верный человек мой - Юберт,
О вас он будет печься и потом.
Теперь в Кале отправимся скорее.
Уходят.

Сцена четвертая.
Ставка французов.
Входят
КОРОЛЬ ФИЛИПП, ДОФИН ЛЮДОВИК, ПАНДОЛЬФ
и свита.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Вот так же всем казавшаяся сплотной
Армада обречённых кораблей
Развеяна была ревущей бурей.
ПАНДОЛЬФ
Всё к лучшему. Терпи и уповай.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Что к лучшему придёт, когда к плохому
Бежали мы! Что это - не разгром?
Или Анжер у нас не отобрали?
А где Артур - ужели не в плену?
Союзников мы лучших не лишились?
Или британцы не ушли домой,
Заслоны опрокинув, невредимы?
ДОФИН ЛЮДОВИК
Теперь они сильней, чем до войны.
А кто ещё мне случаи напомнит
Таких ошеломляющих побед,
Где не могла стремительность событий
Похерить дисциплину и расчёт?
Где читано, где слыхано такое?
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Я не противлюсь этим похвалам:
Когда сильны враги, тем меньше срам.
Входит КОНСТАНЦИЯ.
Смотрите-ка: душа её - гробница,
Там против воли вечный дух томится.
А плоть её живучая - сама
Для духа и дыхания тюрьма.
Пойдёмте, герцогиня, прочь отсюда.
КОНСТАНЦИЯ
Чего добился миром ты, иуда!
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Констанция, терпите, чтобы жить.
КОНСТАНЦИЯ
О, чтобы жить! Такое утешенье
Всех ненавистней. Лучше помолчи.
Лишь Смерть подаст совет мне настоящий,
Все прочие советы упразднив.
Смерть, Смерть! Тебя я алчу, демон Смерти!
Распад здоровый! Ароматный смрад! 
Восстань с постели беспредельной ночи,
Ты, ужас для счастливых дураков!
Я исцелую твой скелет ужасный,
Глазами гляну из твоих глазниц.
Червями, как браслетами, украшу,
Запястья. И дыхание прерву,
Себе гортань забив отвратным прахом.
Я сделаюсь чудовищем, как ты.
Осклабься - я, не устрашась нимало,
Безгубый череп буду целовать,
Как если б я была твоей супругой.
Любовник всех несчастных, Смерть, приди!
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Нежнейшая страдалица, уймитесь!
КОНСТАНЦИЯ
Нет! Нет! Пока дышу, не замолчу,
Но буду выть! Когда бы заключался
Во рту грозы великой мой язык,
Я мир бы молниями исхлестала!
Бесстрастный возбудила бы скелет,
Глухой к призывам женщины обычной,
Глухой к воззваньям горестной вдовы!
ПАНДОЛЬФ
Твой крик - отнюдь не боль, но одержанье.
КОНСТАНЦИЯ
Лжёшь! Это не священника слова,
А клевета. Нет, я не одержима.
Лишь на себе я волосы рвала.
Констанцией зовут меня. Была я
Женою Джеффри. А мой сын - Артур
Покойный. Не могу я быть безумной,
Когда так ясно всё осознаю.
На самом деле разума лишившись,
Я потеряла б самоё себя
И позабыла бы свои страданья.
Иное дело, кардинал, когда б
Меня ты смог свести с ума словами,
Тебя сочли бы, может быть, святым.
Покамест я обречена терзаться,
Поскольку ум мой, к сожаленью, здрав,
Он ищет лихорадочно спасенья:
Повеситься мне или истребить
Себя иным путём. Будь я безумной,
Артура позабыла бы совсем
Иль нянчилась бы с куклою тряпичной.
Однако я не вышла из ума
И живо, о, как живо ощущаю
Любой оттенок всех моих невзгод.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Вы распустились! Волосы пригладьте!
Я вижу аллегорию любви
В прекрасных этих волосах. Едва лишь
В одном возникнет капля серебра,
Другие, поседев от состраданья,
К нему друзьями тянутся затем,
Чтоб солидарность выказать в несчастье.
КОНСТАНЦИЯ
Я отправляюсь в Англию сейчас!
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Но не распатланной же, герцогиня!
КОНСТАНЦИЯ
Я волосы, конечно, приберу.
Но для чего? Я их высвобождала
И восклицала: если б точно так
Я и Артуру собственной рукою
Могла освобожденье принести!
Но, волосам завидуя свободным,
Пожалуй, я их вновь закрепощу,
Поскольку мой несчастный сын в неволе.
Я от тебя слыхала, кардинал,
Что мы на небе обретём любимых.
Так верить мне, что в небесах найду
Я отрока милее всех рождённых,
От Каина до нынешних детей?
Но тля тоски сейчас цветок мой точит.
Со щёк его облезет красота.
Прозрачным станет он, как привиденье,
И потускнеет, сделается хил,
Как будто бы истрёпанный горячкой.
И он умрёт и внидет в небеса,
Но я его при встрече не узнаю.
Нет, никогда мне сына не видать!
ПАНДОЛЬФ
О как в безмерном горе ты отвратна!
КОНСТАНЦИЯ
Слова того, кому не быть отцом.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Вы пестуете горе, как дитя.
КОНСТАНЦИЯ
Да, горе по лишении дитяти
Мне заместило эту пустоту.
Отныне горе спит в его постели,
Его глазами смотрит на меня
И повторяет все его словечки,
Со мною ходит и воссоздаёт
Прелестнейшие чёрточки Артура,
И проникает внутрь его одежд,
В них моего ребёнка воплощая.
Могла ли горе я не возлюбить!
Прощай! Когда бы сына ты лишился,
Нашла б я в утешение тебе
Слова и деликатней, и добрее.
Не стану я приглаживать волос,
Коль в мыслях неприглаженный хаос.
О небо! Мой Артур! Мой бедный мальчик!
Ты жизнь моя, ты радость, ты весь мир,
Питающий надеждой вдовью душу!
Ты оправданье бренности моей!
КОНСТАНЦИЯ уходит.
КОРОЛЬ ФИЛИПП
Пойду за ней: она неадекватна.
КОРОЛЬ ФИЛИПП уходит.
ДОФИН ЛЮДОВИК
Откуда эта у меня тоска?
Мне будто пересказывают дважды
Уже давно обрыднувший сюжет,
Негодный даже и для колыбельной.
Мне жизни вкус отныне - горький стыд.
Нет сладости, а горький стыд - навеки.
ПАНДОЛЬФ
Но разве тяготящий нас недуг
Не злей всего, когда он на исчерпе?
Он бесится, проигрывая нам,
Тогда как мы безбожно раскисаем.
Подумай здраво: что ты потерял?
Всего лишь день! Какой-то день несчастный!
ДОФИН ЛЮДОВИК
Вот именно. И прочие все дни -
Счастливые: дни доблести и чести.
ПАНДОЛЬФ
Победа бы тебя обобрала!
Нет, нет и нет! Благоволит фортуна,
Когда взирает на тебя с грозой.
Что Джон утратил со своей победой -
Подумать страшно. Сожалеешь ты,
Что принц Артур сейчас в плену британском?
ДОФИН ЛЮДОВИК
Не менее, чем радуется Джон.
ПАНДОЛЬФ
Да, соответствует годам твой разум!
Но слушай: провидение само
Через меня глаголет. Я словами
Малейшую препону отмету
Между тобой и а´нглийским престолом.
Бери же в толк: Артура Иоанн
Пленил. И всё? Отнюдь! Покуда в жилах
Ребёнка движется живая кровь,
Не будет знать покоя узурпатор
Ни часа, ни мгновения. Затем,
Поскольку взял он скипетр незаконно,
То в скользком положении своём
За что угодно может ухватиться.
Нет подлости, чрезмерной для него.
Чтоб он держался, должно пасть Артуру.
Раз это неизбежно, будет так.
ДОФИН ЛЮДОВИК
А мне-то что в Артуровом паденье?
ПАНДОЛЬФ
А кто наследует его права?
Конечно, ты, супруг миледи Бланки.
ДОФИН ЛЮДОВИК
И тот же унаследую конец?
ПАНДОЛЬФ
О, как незрел ты в этом ветхом мире!
Интриги Иоанновы тебе
На пользу, да и время - твой сообщник.
Кто вправду кровью держится за власть,
Тот сам во власти у неправой крови.
Злодейство Иоанна охладит
Сердца народа. Обожанье стихнет,
И подданные станут ожидать
Возможности свалить его. Да что там!
Они её отыскивать начнут
В каких-нибудь явлениях природы,
Будь это заурядная гроза.
Всё в знамение тут же превратится,
С небес вещая, словно метеор,
И требуя возмездья Иоанну.
ДОФИН ЛЮДОВИК
Артура убивать ему зачем?
Ребёнок и в застенке не опасен.
ПАНДОЛЬФ
Не сомневайся. Если до сих пор
И не убит Артур, его погубит
Весть о подходе армии твоей.
Тогда сердца народные отринут
Злодея, и уста людей начнут
Лобзать неведомую перемену
К чему угодно. Из кровавых рук
Детоубийцы сам народ получит
Великолепный повод, чтоб восстать.
Я будто вижу разрастанье смуты!
А сколько в этой смуте для тебя
Откроется возможностей приятных! 
Сейчас ублюдок, бывший Фоконбридж.
В английских землях разграбляет храмы,
Ругается над верою святой!
Когда бы после этого бесчинства
Там появилась дюжина солдат
Из Франции, они бы притянули
К себе десятки тысяч англичан.
Так снежный ком растёт, катясь с вершины.
Так в Англию! Из ярости людей -
О сколько мы чудесного добудем!
Теперь, дофин, немедля к королю!
А я-то короля настропалю!
ДОФИН ЛЮДОВИК
Мы к королю решительно пристанем,
И вам он не ответит отрицаньем.
Уходят.
16.09.2022