Паульман Валерий Федорович
Всяк молодец на свой образец

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Паульман Валерий Федорович (paulman.valery@mail.ru)
  • Размещен: 27/06/2015, изменен: 27/06/2015. 415k. Статистика.
  • Очерк: Публицистика
  • Иллюстрации/приложения: 18 шт.
    •  Ваша оценка:

    Всяк молодец на свой образец

       "Между тем как мы говорим рабочим: вам, может быть, придется пережить еще 15, 20, 50 лет гражданских войн и международных столкновений не только для того, чтобы изменить существующие условия, но и для того, чтобы изменить самих себя и сделать себя способными к политическому господству".
       К.Маркс
       "...отрицательный (исторический) опыт - тоже опыт, ничуть не менее важный, как и опыт положительный - потому что оба только и позволяют проложить или наметить дальнейший путь общественного развития вперёд!".
       А.Куликов.
       "В историю с ножницами не вернешься<...>Вот почему история нуждается в реабилитации. Не ей нужна эта реабилитация, а нам нужна...". А.Разлацкий
       "Теоретически не подлежит сомнению, что между капитализмом и коммунизмом лежит известный переходный период. Он не может не соединять в себе черты или свойства обоих этих укладов общественного хозяйства".
       В.Ленин
      
      
       Содержание
        -- Введение..............................................................2
        -- Ключевые даты истории Советского Союза -
       1917 и 1991 годы..................................................10
        -- Был ли в СССР социализм или капитализм?
       Являлась ли управляющая страной
       партийно-государственная элита классом?.................22
        -- Каков был социализм в СССР и каким он должен
       был быть?........................................................................38
        -- Роль И.Сталина в истории СССР............................73
        -- Советская система не в состоянии была
       обеспечивать ни дальнейшего роста
       общественных производительных сил, ни
       прорыва на технологически новый уровень............122
        -- Каковы перспективы и пути выхода России и
       республик бывшего Советского Союза из
       капиталистической системы, в которой она
       оказалась в ходе горбачевской перестройки............125
        -- Послесловие........................................................131
       9.Приложение 1. К вопросу о новой теории
       стоимости, изучении социальных
       параметров труда и теории
       субъективности..............................................134
       10.Приложение 2. ВСЯ ВЛАСТЬ СОВЕТАМ!.....................142
       11.Приложение 3. Коммунистическая формация,
       коммунистическая революция и социализм..................145
       12. Приложение 4. Поляризация общества: классовая
       и неклассовая...........................................................153
      
      

    1.Введение

      
       Психологам хорошо известен феномен разнобоя в индивидуальных оценках того или иного явления определенной совокупностью людей, рассказывающих об одном и то же событии. Народ уже давно подметил этот феномен, отсюда, возможно, и родилась поговорка, которая вынесена в заголовок статьи, хотя она по смыслу своему, конечно же, более емкая.
       Разнобой господствует и среди постсоветских марксистов или называющих себя оными (И.Сталин называл их горе-марксистами), которые одно и то же событие в истории СССР или одну и ту же сущностную характеристику его общественного устройства трактуют каждый на свой лад. На своих периодически проводимых сходках, которые именуются форумами, они спорят друг с другом до изнеможения.
       Конечно, в принципе ничего плохого в этом нет, ибо, как говорится, в спорах рождается истина (если не принимать во внимание амбиций и честолюбивых намерений некоторых участников дискуссий). Поиск истины немыслим без научного творчества исследователей, придерживающихся различных подходов и концепций. Однако, в то же время очевидно, что в науке не может быть нескольких различных, одновременно и параллельно существующих истин по одному и тому же вопросу, хотя А.Любинин в своей статье "Марксистская политэкономия и экономикс" ("Марксизм. Российская трагедия: причины, этапы, пути преодоления". ИТРК М.: 2014) пытается доказать нам обратное. Повторяю, я убежден в том, что истина всегда одна-единственная, характеризующая ту или иную грань или явление исторического процесса или общественного устройства. В науке, как в известном анекдоте о кандидате в бухгалтера, не может быть дважды два пять, как это угодно начальству, а дважды два четыре непременно должны равняться четырем, нравится это кому-нибудь или нет. А что касается суждения А.Любинина, то умению сидеть одновременно на двух стульях многие бывшие советские политэкономы, социологи и философы научились с удивительной быстротой.
       Основой марксистского учения является научное познание закономерностей развития общества с использованием методологии диалектического и исторического материализма.
       В марксизме воплощен активный человеческий Разум и огромный Труд исследователей.
       Оценивая те или иные публикации, выступления на различных форумах, высказывания различных персон на сайтах Интернета следует различать научное знание от обыденного сознания, общественного мнения, преобладающего в данный период времени, который некоторыми социологами выдается чуть ли не за глас Божий.
       Во-первых, следует иметь в виду, что общественное мнение подвержено влиянию СМИ и выступлениям политических деятелей данной страны. Исследования показали, что примерно 70% людей обладают т.н. репродуктивным мышлением, т.е. они один к одному воспринимают полученную извне информацию, расценивая ее в дальнейшем как свою собственную, без каких либо корректировок (на этом явлении и основан эффект воздействия СМИ на сознание большинства людей). А вот остальные люди обладают т.н. креативным мышлением и способны критически оценивать получаемую извне информацию, вырабатывая собственную точку зрения.
       Во-вторых, научное знание отличается от обыденного знания, которое представляет собой совокупность представлений, установок и стереотипов, основанных на непосредственном повседневном опыте людей и доминирующих в данный момент времени в социальной общности, коей они принадлежат. Сознанию обыденному свойственны ошибки, могущие препятствовать научному познанию мира, способствуя сохранению укоренившихся предрассудков.
       В-третьих, не следует, исходя из вышесказанного, абсолютизировать, "обожествлять" обыденное сознание подавляющего большинства людей в обществе, а также связанную с ним т.н. "волю народную".
       Я за свою жизнь несколько раз был свидетелем кардинального поворота общественного сознания и народной воли. Например, в 1990-1991 гг. большинство россиян видели в Б.Ельцине лидера русской нации и готовы были идти за ним, как за вождем. Но уже в 1992 году настроение людей в России резко изменилось и они стали ругать себя за то, что доверяли популистским обещаниям Б.Ельцина. А после расстрела Верховного Совета в Белом доме в 1993 году, большинство окончательно убедилось в том, что Б.Ельцин - самый настоящий диктатор.
       Аналогичное изменение общественного сознания произошло и в Эстонии, где в 1987-1991 гг. подавляющее большинство эстонцев и многие русскоязычные жители республики выступали за национальную независимость, отделение от СССР, отказ от социализма и поворот к Западу. А нынче те, кто жили при Советской власти, сожалеют, что они потеряли то, что имели в СССР, кляня свою доверчивость и глупость.
       Было бы неверным объяснять природу обыденного общественного сознания и вытекающего из него поведения подавляющей массы советских людей только закономерностями формирования индивидуального интеллекта и психологии людей.
       Многие исследователи общественных процессов отмечают такое явление, как пассивность и инертность в поведении народных масс. В качестве примера приведу ряд высказываний на эту тему Н.Рыжкова, который долгие годы возглавлял Правительство СССР, имея возможность наблюдать поведение советских людей как в советское время, во времена горбачевской перестройки, так и после контрреволюции 1991 года. В своей книге "Десять лет великих потрясений" (Ассоциация "Книга. Просвещение. Милосердие" М.: 1995) он, обобщая свои наблюдения, пишет: "...всем своим историческим прошлым люди в подавляющем большинстве не подготовлены к самостоятельному политическому мышлению и поведению<...>Не хочу идеализировать социализм - тот, который построен. Чрезмерное огосударствление привело к печальным последствиям: резко ослабла, а во многом вообще исчезла личная инициатива; гражданская инертность и пассивность стали неотъемлемой его чертой<...>Как же труден путь честной политики в стране, где целые пласты народа не научены и даже отучены мыслить самостоятельно по вопросам экономики, политики, идеологии. Как еще много людей, не способных за яркой словесной оберткой увидеть историческую фальшь, теоретическое убожество, неприкрытый популизм! Никого не виню в этой интеллектуальной инфантильности, а лишь думаю, сколько труда еще предстоит положить обществу, чтобы воспитать поколения, которых никто, никакие политические наперсточники не сумеют обмануть и повести за собой в никуда, в пропасть..." (с. 190, 287, 299).
       Я далек от мысли, что все товарищи, считающие себя марксистами, не имеют вообще научного представления о развитии общества, руководствуясь в своих суждениях только обыденным сознанием. Много таких товарищей, которые подходят к исследованию общественных процессов, не владея в достаточной мере методологией исторического и диалектического материализма, или абсолютизируя ту или иную грань общественных явлений, "выдают нагора" свои концепции. Особенно амбициозные товарищи борются за свое "детище" изо всех сил, убежденные в своей правоте. Полагаю, что читатели сами могут в этом убедиться, прочитав этот очерк.
       Приведу в подтверждение своей мысли пару примеров, хотя в тексте очерка приведено много цитат, в которых я не изменил ни одного слова, чтобы не исказить первозданную свежесть мыслей авторов. А сейчас процитирую высказывания особенно экстравагантных авторов, обладающих самобытным талантом - вещать прописные истины вроде "Волга течет в Каспийское море".
       К их числу, вне всякого сомнения, относится доктор философских наук, профессор Л.Кристапович. Вот на выборку несколько цитат из его статьи "Человек по своей природе социалист": "человек по своей природе биологическое существо"; "здравый смысл утверждает, что солнце вращается вокруг земли, но научное знание показывает ошибочность такого утверждения"; "чисто биологическими существами являются только растения и животные"; "природа, постигаемая на уровне бытия, находится в узах раздробленности, т.е. эгоистичной единичности"; "я" - это не нечто единичное, индивидуальное, а всеобщее"; "существуют я и другие - вот единственно человеческое выражение принципа общественности, а следовательно, и принципа личного интереса" и т.д. ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:2014.с. 195-202).
       А вот еще один перл, преподнесенный Г.Трофимовым: "Никита Сергеевич Хрущёв обещал нам построить коммунизм в 1980 году! Александр Львович Куликов в 2015 году спрашивает, нужна ли коммунистическая партия при коммунизме? Ни тот, ни другой не имеют представление о коммунизме! У всех у нас - то же самое! У каждого своё понятие! Объединяет нас только стремление к справедливости, которая воспринимается абсолютной истиной! Но абсолютной истины не существует, ибо - застой! Истина всегда конкретна! Отсюда вывод: коммунизм - это абсолютная истина, подобная горизонту, достичь который невозможно, но хочется! Весь смысл в движении к поставленной цели!".
       Как тут не вспомнить народную песню:
       "А понапрасну, Ваня, ходишь,
       А понапрасну ножки бьешь.
       А поцелуй ты не получишь,
       А дурачком домой пойдешь.
       ......................................
       Я вам скажу один секрет:
       "Кого люблю, того здесь нет".
       Я вам скажу секрет другой:
       "Кого люблю, тот будет мой".
       А может быть, и все я вру:
       И никого я не люблю".
       И разве не созвучно с этой песней нижеприводимое умопомрачительное суждение считающего себя марксистом А.Мальцева (anatolsen@ya.ru): "Но ведь в государстве без буржуазии и без помещиков все равно есть номенклатура. Так что без эксплуатации - никак"?
       Вывод напрашивается сам собой: не видать нам коммунизма, товарищи, как собственных ушей!".
       Кстати, как выясняется, разнобой среди марксистов - это явление всемирного масштаба. Противоречия в марксистской трактовке современной действительности и вообще истории Человечества имеют место и в других странах, о чем пишет профессор Университета Висконсина (США) З.Райт в своем произведении "Что такое аналитический марксизм?". Ниже привожу текст вводной части названной работы: "В последние годы среди тех, кто считает, что работает в рамках марксистской традиции, наблюдается все больше и больше противоречий по поводу ключевых теоретических положений самого марксизма.
       Разумеется, среди марксистов всегда велись глубокие и подчас ожесточенные дискуссии. Однако подобные дебаты в прошлом обычно находились в пределах некоего традиционного круга если не политических, то хотя бы теоретических постулатов: трудовая теория стоимости как основа анализа капитализма, исторический материализм как основа для изучения различных эпох исторического развития, классовая структура и классовая борьба как основа для понимания государства и идеологий.
       Сегодня выделить и различить теоретическое ядро марксизма гораздо труднее, и по поводу каждого из его элементов имеются весьма острые разногласия. Есть множество теоретиков, которые причисляют себя к марксистам, но тем не менее отвергают трудовую теорию стоимости в качестве удовлетворительного способа "постижения" капитализма. Многие скептически настроены по отношению к историческому материализму, считая его неправдоподобной теорией истории, или полагают, что классы представляют собой только один из множества факторов, влияющих на государство и идеологию. Можно, конечно, сказать, что те, кто отвергает упомянутые классические элементы теоретического ядра марксизма, не могут называть себя полноправными марксистами. В конце концов, в истории марксизма существует довольно старая традиция отделять истинных приверженцев учения от самозванцев, которые хотя и пользуются марксистской риторикой, но от самого марксизма отказались. Иной и, на мой взгляд, более конструктивной точкой зрения было бы просто признать, что марксизм -- это не единая теория с четкими границами, а семейство теорий, объединенное общей сферой дискуссий и проблем. "Марксизмов" было много всегда; видимо, сейчас уровень теоретической и методологической гетерогенности в этом интеллектуальном поле повысился. При этом, разумеется, легко понять, почему многие комментаторы считают, что даже если марксизм и не находится на пороге гибели (провозглашенной правыми политическими силами), все же он переживает глубокий теоретический кризис. Однако в это же время внутри марксизма происходит серьезное теоретическое оживление, ставятся новые проблемы и достигнуты серьезные научные результаты. И хотя порой трудно отличить "кризис" от "динамических сдвигов", я полагаю, что тот марксизм, который пройдет современный этап теоретической- трансформации, будет не только теоретически сильнее марксизма эпохи расцвета движения "новых левых", но и актуальнее с политической точки зрения. В данной работе мы рассмотрим одно из научных течений, возникшее прежде всего в США и Великобритании как раз во время разгоравшихся споров внутри марксистской традиции и получившее известность под именем аналитического марксизма.
       И хотя это не единственное из существующих направлений, именно в нем, на мой взгляд, предлагается наиболее многообещающая стратегия реконструкции марксизма.

    Возникновение аналитического марксизма

       Марксизм проник в университеты развитых стран весьма необычным образом -- после радикальных студенческих движений и политических выступлений 1960--начала 1970-х годов. И хотя (за некоторыми исключениями) он так и не смог занять доминирующее положение в академической среде, тем не менее повлиял на многие сферы знания и даже начал пользоваться определенным авторитетом в истории, социологии, теории образования, политической науке и в экономической теории.
       Аналитический марксизм возник в 1970-е годы как одно из направлений приобретавшего все большее влияние академического марксизма\1. Это направление выросло из идеи о том, что марксизм остается продуктивной интеллектуальной традицией, в рамках которой можно задавать новые вопросы и формулировать ответы на них; однако традиция эта часто отягощалась бременем методологических и метатеоретических положений, которые существенно уменьшали ее объяснительные возможности. Попытка избавить марксизм от подобного бремени была основана на убеждении, что ключевые идеи марксизма, воплощенные в таких понятиях, как класс, эксплуатация, теория истории, капитализм, социализм и т. д., по-прежнему имеют первостепенное значение для любого политического проекта, цель которого -- эмансипация. В качестве школы аналитический марксизм оформился в 1979 г., когда Джеральд Коэн, канадский философ, работающий в Великобритании, Джон (Юн) Элстер, норвежский политолог, и ряд других ученых из нескольких стран организовали в Лондоне симпозиум, на котором обсуждались теоретические проблемы современного марксизма. Впоследствии эти встречи стали ежегодными. Через 3--4 года сложилась более-менее постоянная группа ученых, встречавшихся и обсуждавших свои работы (Элстер и А. Пржеворски вышли из группы в начале 1990-х годов). Сам термин "аналитический марксизм" впервые был публично использован в 1986 г. <...>Научные интересы этих людей весьма разнообразны и включают исследование классовой структуры общества, теорию истории, проблемы идеологии, нормативную политическую теорию, анализ ключевых понятий марксистской экономической науки, изучение социальной демократии и избирательной политики, экономических кризисов, деятельности профсоюзов и государства. Внутри группы почти по каждому из вопросов существуют серьезные разногласия. На протяжении первых пятнадцати лет работы велись дискуссии о том, насколько приемлемо и актуально понятие эксплуатации, о методологическом индивидуализме, о природе экономических кризисов в развитых капиталистических обществах, об этической критике "капитализма по взаимному согласию", о роли классовой борьбы в исторических трансформациях, о соотношении марксизма и феминизма, об экономическом обосновании реформирования государства всеобщего благоденствия. Различны и политические позиции внутри группы -- от довольно традиционной приверженности революционно- демократическому социализму до движения "зеленых" или того, что можно назвать левым либертарианством. Однако если мы имеем столь существенные теоретические и политические расхождения, то что же тогда объединяет эту группу теоретиков?
       Почему именно "аналитический" марксизм?
       Я полагаю, что существуют четыре теоретических положения, приверженность которым является характерной для аналитического марксизма и позволяет рассматривать его как обособленную школу современной марксистской мысли. Во-первых, это приверженность общепринятым научным нормам разработки теории и ведения исследований. Во-вторых, акцент на систематической работе с понятиями, особенно с центральными понятиями марксистской теории. Это подразумевает внимательное отношение как к дефинициям, так и к логической последовательности в установлении отношений между взаимосвязанными понятиями. В-третьих, детальная проработка теоретических рассуждений, будь то рассуждения о каузальных процессах при создании позитивных теорий или о логических связях при конструировании нормативных концепций. Одной из отличительных черт аналитического марксизма в этом плане является использование явных, систематических моделей исследуемых процессов. Свойства таких моделей могут несколько варьироваться -- от формальных математических до менее формальных, каузальных. Но в любом случае считается, что при их использовании теоретическое исследование становится более плодотворным. В-четвертых, важное значение как в нормативном, так и в позитивном анализе придается сознательным (интенциональным) действиям индивидов. Не стоит понимать это так, что до появления аналитического марксизма как отдельной школы марксизму вообще не были присущи подобные черты. Разумеется, были марксисты, внимательно относившиеся к каждой из них, да и поныне есть такие ученые, которые, следуя всем четырем положениям, тем не менее дистанцируются от аналитического марксизма. Поэтому отличительной чертой последнего следует признать ту последовательность и настойчивость, с которыми эти принципы отстаиваются и систематически используются при построении и реконструкции теорий.
       ..................................................
       1/ Термин "академический марксизм" часто используется в пейоративном смысле и связывается с политически не ангажированным карьеризмом и интеллектуальным оппортунизмом. Но хотя в этом выражении действительно воплощена некая ирония (поскольку марксизм -- это прежде всего социальная теория, призванная изменять мир, а не просто размышлять о нем (в башне из слоновой кости), я говорю об академических марксистах, не пытаясь их в чем-либо обвинять. Скорее это словосочетание отражает особенности исторической реальности: марксизм сегодня наиболее интенсивно разрабатывается и практикуется именно в рамках академических дисциплин, а не революционных движений".
       В приложении N 1 к очерку я привожу статью М.Бурик "К вопросу о новой теории стоимости, изучении социальных параметров труда и теории субъективности".
       ................................................
       Разумеется, в одном очерке я не в состоянии отразить все многообразие различий в суждениях марксистов и тех, кто себя к ним относит. Надеюсь, что публикуя порой противоречащие друг другу мнения различных авторов, читатель все-таки сможет получить рельефную картину разнобоя по ключевым вопросам истории Советского Союза и сделать для себя полезные выводы.
       Однако пора переходить к делу!
      
       2.Ключевыми датами истории Советского Союза являются 1917 и 1991 годы.
       В первом случае речь идет о Великой Октябрьской социалистической революции, а во втором, о якобы контрреволюции, похоронившей социализм и разрушившую первую в истории Человечества великую державу, начавшую прокладывать дорогу в коммунистическое будущее.
       Так вот в марксистской и околомарксистской литературе до сих пор нет единства по поводу этих величайших и переломных событий.
       Сначала замечу, что встречаются такие "марксисты", которые социалистическую революцию 1917 года называют переворотом. А как сообщает д.э.н., профессор В.Черковец, "недавно в связи с разработкой нового "единого" (по заданию президента) учебника по истории России был предложен проект, в котором предлагается объединить Февральскую, Октябрьскую революции и гражданскую войну в один процесс под общим названием "Великая Российская революция" - период 1917-1922 гг." ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления". ИТРК М.: 2014. с.11).
       Что по поводу этих пропагандистских и ложных утверждений можно сказать?
       Те, кто отождествляют Февральскую революцию с Октябрьской, да к тому же называют их государственными переворотами, путают божий дар с яичницей, ибо это по существу своему несопоставимые общественные явления.
       Прописной научной истиной марксистской философии и политической экономии является понимание социальной революции, как коренного переворота в жизни общества, означающего низвержение отжившего и утверждение нового, прогрессивного общественного строя.
       Содержание понятия "социальная революция" давно научно раскрыто К.Марксом в Предисловии "К критике политической экономии": "На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или -- что является только юридическим выражением последних -- с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественнонаучной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче -- от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение" (К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 13, с. 7).
       Под государственным же переворотом обычно понимается смена власти в государстве, осуществляемая с применением силы для захвата центров управления государством, сопровождаемая, как правило, физической изоляцией (арестом или убийством) действующих его руководителей. Последствия государственного переворота совсем не обязательно являются революционными по своему содержанию, они, как правило, не изменяют сущности той общественно-экономической формации, в которой они происходит. Как пишет А.Разлацкий (http://samlib.ru/r/razlackij_a_b/zam.shtml), "Революции не происходят в правительствах, в верхах происходят перевороты, а революции происходят в массах. Мы можем называть переворот революцией только тогда, когда он отражает коренную ломку экономических отношений во всем обществе".
       Если Февральская революция 1917 года с полным основанием может быть названа революцией, ибо ознаменовала окончательную победу капиталистического способа производства в России, сбросив в мусорный ящик истории такую отжившую форму власти, как монархия, то Октябрьская революция положила начало окончательной ликвидации эксплуататорских общественно-экономических формаций. В этом состоит ее всемирно-историческое значение.
       В этом месте я вновь хотел бы процитировать А.Разлацкого, который в своей статье "ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ ИСТОРИИ" (http://samlib.ru/r/razlackij_a_b/zam.shtml) точно охарактеризовал ситуацию, сложившуюся в России накануне 1917 года: "Россия к 1917 году была еще вполне феодальной страной, самодержавие опиралось непосредственно на класс помещиков-землевладельцев. Но одновременно в России уже более полувека - со времен реформы 1861 года - развивалось капиталистическое производство., а это значит сформировались достаточно зрелые классы - буржуазия и пролетариат. При наличии столь развитых капиталистических производственных отношений в других европейских странах политическое господство давно уже принадлежало буржуазии, и только в России, да еще в Германии феодалы сохраняли свое положение. В этих условиях противоречия капиталистического производства представляли собой пружину, сжатую двойным прессом. Вот она-то и выстрелила, распрямляясь".
       Приведу еще точку зрения А.Ковалева по вопросу - созрели ли к 1917 году объективные условия для социалистической революции. Он в своей статье "Принципы социализма" ("Социализм: от рассвета до рассвета" ИТРК М.: 2015 с.13) пишет: "Говоря о переходе от капитализма к социализму в первую очередь возникает вопрос об уровне "зрелости" производительных сил, материальных предпосылок социализма, при которых, образно говоря, пролетариат может браться за оружие. От Плеханова и до наших дней многие утверждают, что "яблоко должно созреть". Однако в эпоху империализма парадокс состоит в том, что революции всегда происходили не в развитых странах, где наибольшее скопление предпосылок социализма, а в относительно слабых, где наибольшее скопление противоречий. Империалисты ставят страну перед выбором: или революция или смерть. Здесь уже не до точных замеров зрелости.
       И тем не менее Ленин говорил об "известной степени зрелости". Думается, что главным критерием этой зрелости является такой уровень обобществления производства, при котором государство может концентрировать средства, необходимые для планомерного развития социалистического сектора и превращение его в ведущий уклад".
       Кстати, вопрос о том, каков был уровень развития капитализма в России накануне революции, мной подробно рассмотрен в статье "Заблуждение, ставшее догмой" (http://lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/text_0910-1.shtml).
       О значении Великой Октябрьской революции для всей человеческой цивилизации правильно пишут в своей книге Ацюковский В.А., Костин Г.В., Тягунов Ф.Ф. "Исходные положения современной коммунистической теории". (М.: 2013 - mpgkt.ucoz.ru): "Отобрав орудия и средства производства у помещиков и капиталистов и превратив их в общественную собственность, противопоставив, таким образом, феодальной и буржуазной собственности собственность общенародную, она тем самым разоблачила ложь капиталистов о том, что частная собственность является неприкосновенной, священной, вечной.
       Вырвав власть у буржуазии, лишив буржуазию политических прав, разрушив буржуазный государственный аппарат и передав власть Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, она противопоставила парламентаризму как демократии буржуазной власть Советов как демократию пролетарскую.
       Октябрьская революция расшатала империализм не только в "метрополиях". Она ударила еще по тылам империализма, по его периферии, подорвав господство империализма в колониальных и зависимых странах. Наступила эра освободительных революций в колониях и зависимых странах, эра пробуждения пролетариата этих стран, эра его гегемонии в революциях.
       Бросив семена революции как в центры империализма, так и в его тылы, ослабив мощь империализма в "метрополиях" и расшатав его господство в колониях, Октябрьская революция поставила тем самым под вопрос само существование мирового капитализма в целом. Расшатывая империализм, Октябрьская революция создала вместе с тем в лице первой пролетарской диктатуры мощную и открытую базу мирового революционного движения, которой оно никогда не имело раньше и на которую оно смогло теперь опереться. Она создала мощный и открытый центр мирового революционного движения, которого оно не имело раньше и вокруг которого оно стало сплачиваться, организуя единый революционный фронт пролетариев и угнетенных народов всех стран против империализма. Легенда о незыблемости буржуазных порядков ушла в прошлое. Наступила эра крушения капитализма".
       Естественно, что революции 1917 года, заключение с Германией Брест-Литовского мира, разгон Учредительного собрания, политика военного коммунизма, борьба с меньшевиками и эсерами, начало Гражданской войны и интервенции стран Атланты освещаются различными политическими деятелями по-разному, порой с диаметрально противоположных позиций. В постсоветский период в СМИ и в Интернете появились многочисленные статьи, совпадающие по содержанию с зарубежными белогвардейскими изданиями. Эмигранты, потерявшие в России собственность и власть, вели непримеримую идеологическую войну против большевиков. К ним в настоящее время подключились и "исследователи-историки", которые продолжают охаивать большевиков и их лидера В.Ленина, обвиняя их во всех смертных грехах против православного русского народа. На их удочку, к сожалению, попались и некоторые "марксисты".
       Что же касается катастрофы 1991 года, постигшей СССР в 1990-х годах, то абсолютно ненаучными, искажающими истину, являются "открытия" д.э.н., профессора Н.Сычева и кандидата философских наук, Председателя Исполкома Съезда граждан СССР Т.Хабаровой. Первый назвал процесс смены социализма капитализмом революцией, а автор второй концепции додумалась назвать ее "оккупацией СССР объединенным глобалистским капиталом" в результате интервенции Западных империалистических государств.
       Научная же истина состоит в том, что в 1991 году на территории бывшего СССР История впервые повернула вспять. Иначе, как контрреволюцией, это событие назвать невозможно. У Б.Ельцина с его командой была единственная цель - разрушить СССР и ликвидировать социалистический общественный строй. Для Н.Сычева же важен формальный признак, а именно то, что произошла смена общественно-экономической формации, а не сама суть этого процесса, его направленность. Я просто обязан процитировать этот "научный шедевр", рожденный Н.Сычевым в недрах Института экономики РАН: "Происшедшая революция являлась по существу капиталистической, положившая начало коренным, разрушительным по своей сути, преобразованиям всех общественных отношений, в том числе и экономических" ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:.2014. с.51). Господин Н.Сычев в молодости, изучая истмат, был, вероятно, успешным студентом, а впоследствии - не менее активным карьеристом, иначе его не назначили бы ведущим научным сотрудником института. Однако про него вряд ли можно сказать, что "он слышал звон, но не ведает откуда он". Из истории известно, что во время правления императора Адриана (117-138 гг.) был некий учёный-агностик по имени Василид, учивший в Александрии. У Иринея написано (Против Ересей I. 7,2; III. 18,6), что Василид отрицал реальность страданий Иисуса на кресте. На своём пути к Голгофе Иисус передал крест Симону Киринеянину. Мысль о том, что Иисус избежал распятия, была распространена и среди других гностиков. Во Втором трактате Наг-Хаммади о Великом Сете (56, 10-15) и в Апокалипсисе Петра (85, 4-25 и 83,1) говорится о Спасителе, смеющемся над слепотой и невежеством своих палачей, та же идея "всплывает" у Магомеда (Коран 4:157-158). За их слова: "Воистину, мы убили Мессию, 'Ису, сына Марйам, посланника Аллаха" (но они не убили его и не распяли, а это только показалось им); воистину, те, которые расходятся во мнениях по этому поводу, находятся в сомнении и не ведают ничего о том, а лишь следуют за догадками. А они, конечно же, не убивали его. Ссылка на гностическое происхождение "откровения" Магомеда, ставит жирный "минус" на мнимую исламскую "преемственность" от иудаизма и христианства как последнего и истинного завета. Конечно, слишком много чести отождествлять Н.Сычева с последователями и толкователями христианства, а тем более с Симоном Киринеяниным, которому Иисус Христос будто бы вверил свой облик, в результате чего Симон был распят под видом Иисуса, а настоящий Иисус Христос стоял рядом невидимый, в облике Симона, посмеиваясь над своими врагами, а затем восшёл к Отцу. Все-таки я, видимо, неправ. Н.Сычев прекрасно знает, откуда раздается звон. За это он получает деньги и немалые.
       Но Н.Сычев не одинок. Д.э.н. профессор Б.Ракитский поворот России к капитализму назвал аж четвертой русской революцией, которая была осуществлена по сценарию МВФ и Всемирного банка (см. "Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:.2014. с.226). Поставить на одну доску революцию 1905, обе революции 1917 года с контрреволюцией 1991 года можно только в целях сознательного искажения истории России (наверняка, щедро проплаченного).
       И совершенно логично, что Н.Сычев, этот новоявленный "марксист", обслуживающий олигархический российский капитализм, чтобы выглядеть прогрессивным деятелем, предлагает реформистский путь развития сложившейся системы: "Преодоление присущих ей негативных процессов диктует необходимость выбора нового курса экономической реформы (подчеркнуто мной - ВП) на основе научно обоснованной концепции стратегического развития страны, главной целью которого должны стать качественно иные социальные ориентиры и приоритеты. Это весьма трудная и довольно сложная задача, требующая мобилизации огромного интеллектуального потенциала, которым, несомненно, обладает экономическая наука" (под руководством, конечно же, Института экономики РАН! - ВП) ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:2014. с.59). Нечто подобное высказывает и д.э.н. С.Дзарасов, который считает, что "...надо выбирать между ожиданием революционного взрыва и его предотвращением путем смягчения социальной напряженности". Он, похоже, за второй вариант и предлагает осуществлять государственный контроль за собственниками средств производства, подчинив их предпринимательскую деятельность "интересам развития экономики и социальных нужд населения" ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:2014.с.101,102). Наивность это или намеренный обман? Спрашивается, каким образом администрация России, обслуживающая интересы крупного частного капитала, будет решать эту задачу, вопреки его интересам, на службе которого она находится?
       Из вышесказанного следует, что в принципе подход Н.Сычева и С.Дзарасова к проблеме трансформации российского общества не предполагает выхода за границы (или за пределы) сложившейся в России капиталистической системы производственных отношений.
       Ну, а что касается большевички Т.Хабаровой, то, не разобравшись в истинных причинах развала СССР, она ничего более умного выдумать не смогла, как отнести его на счет закордонных буржуев, развязавших против нашей Родины Третью мировую войну. Цитирую: "...вокруг нас простирается временно оккупированная территория СССР, искусственно расчлененная; на ней работает оккупационно-репарационный механизм, сконструированный победившим геополитическим противником..." ("Марксизм. Российская трагедия причины, этапы, пути преодоления" ИТРК М.:2014. с.44).
       Иначе, как комическим, не назовешь поступок Сергея Тараскина, объявившем себя ИО Президента СССР (http://blog.pravo.ru/blog/6806.html).
       Вообще следует заметить, что многие исследователи истории СССР основным, решающим фактором развала страны считают внешний фактор в форме целенаправленной политики США и его союзников по уничтожению СССР. На этом вопросе я останавливаться здесь не собираюсь, так как он подробно проанализирован в 5-ой главе моей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог". Не лишне почитать и вышеназванную книгу Н. Рыжкова, который обстоятельно описывает процесс контрреволюционной трансформции СССР в конце 1980-начале 1990 годов в результате предательства М.Горбачева, Б.Ельцина, А.Яковлева и других высших государственных деятелей - бывших в свое время коммунистами. Кстати, Н. Рыжков один из немногих членов Политбюро ЦК КПСС, который по мере своих сил боролся за сохранение социализма и выступал против расчленения СССР. Хотя он и поддержал "перестройку", начатую еще, по его мнению, в 1993 году Ю.Андроповым, а до 1989 года активно руководил реформированием экономики на принципах сочетания рынка и централизованного планирования, тем не менее он не предал идеи социализма, оставаясь последовательным коммунистом. За собой он признает две принципиальных ошибки. Во-первых, ту, что он во время не потребовал немедленного удаления М.Горбачева от власти в партии и государстве. И, во-вторых, Н.Рыжков винит себя в том, что в 1989 году он не возглавил КПСС, а в 1990 году отказался стать кандидатом в Президенты СССР.
       Кроме смехотворного утверждения об оккупации России, Исполком Съезда граждан СССР и Оргкомитет Большевистской платформы в КПСС под руководством Т.Хабаровой искаженно изображают также послесталинский период истории СССР в своем совместном Заявлении от 2 мая 2015 г. Посудите сами: "...вперемежку со свершениями, фундамент которых был заложен в сталинскую эпоху, на страну один за другим обрушивались акты то ли безмерной глупости, то ли откровенного предательства. Надо было быть либо редкостным дураком, либо продажной тварью на службе у евроамериканского империализма, чтобы затеять авантюру с так называемым "разоблачением культа личности": авантюру, которая фатально деморализовала советских людей и практически развалила международное коммунистическое движение, выбив почву из-под ног у зарубежных коммунистов. Безмозглое разрушение сталинской экономической модели Хрущёвым, а затем "реформатором" Косыгиным в 1965-67 годах прочно столкнуло Советский Союз с пути не то что созидания коммунизма, но хотя бы здравой "консервации" позитивных сторон социалистического строя. Ослабление идеолого-политической бдительности привело к реанимации "пятой колонны" и к массовому проникновению в партию, во властно-управленческие, медийные, образовательные структуры людей с путаными, по существу несоветскими взглядами, а затем и прямых агентов влияния<...>не было во-время понято, что Третья мировая уже идёт, что не надо ждать её объявления, ибо его не будет, и что,- к примеру,- позорная возня вокруг "культа личности Сталина", это не просто дурь, а гибельная поклёвка на очень точно рассчитанную и закинутую подначку психоинформационных стратегов. А уж по дурости клюнули или на что-то купились,- это дальше не будет иметь значения".
       Спрашивается, неужели советский народ должен был оставаться в неведении о произволе и массовых репрессиях сталинского периода? На каком основании делается ложный вывод о попытках реформировать хозяйственный механизм советской экономики, предпринятый А.Косыгиным? Идеализация сталинской модели экономики - это порок всех тех, кто субъективно, предвзято оценивают ее.
       Я не сомневаюсь в том, что Т.Хабарова является коммунисткой, однако ее теоретические суждения в отношении исторических процессов на территории СССР никак нельзя признать научными. Каждый желающий ближе познакомиться с ее биографией и политической карьерой, а также ее убеждениями может прочитать интервью Т.Хабаровой "Русской планете" (http://cccp-kpss.narod.ru/drugie/2015/interview-2014.htm).
       Кстати, многие пишущие о внешнем факторе развала СССР часто ссылаются на Вашингтонский консенсус. Привожу справку из Википедии по данному вопросу: "Вашингтонский консенсус был сформулирован английским экономистом Джоном Уильямсоном в 1989 году как свод правил экономической политики для стран Латинской Америки. Документ имел целью обозначить отход этих стран от командной модели экономического развития 1960--1970-х годов и принятие ими принципов экономической политики, общих для большинства развитых государств. Речь шла о принципах, которые, по мнению Уильямсона, отражали общую позицию администрации США, главных международных финансовых организаций -- МВФ и Всемирного банка, а также ведущих американских аналитических центров. Их штаб-квартиры находились в Вашингтоне -- отсюда и термин "Вашингтонский консенсус".
       "Пришла эра тэтчеризма и рейганизма, когда сфера государственного вмешательства в экономику стала сокращаться, началась приватизация", -- отмечал проф. Ху Аньган.
       Особую роль в его судьбе сыграли бурные события в Восточной Европе и на постсоветском пространстве, совпавшие по времени с публикацией доклада Уильямсона. Задачи, возникавшие в процессе трансформации плановых экономик в рыночные, реформаторам и их вашингтонским консультантам показались созвучными с теми, которые был призван решать Вашингтонский консенсус.
       В апреле 2011 г. Доминик Стросс-Кан, глава МВФ, выступил с заявлением, что "Вашингтонский консенсус" "с его упрощенными экономическими представлениями и рецептами рухнул во время кризиса мировой экономики и остался позади".
       "Вашингтонский консенсус" включает набор из 10 рекомендаций:
        -- Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета);
        -- Приоритетность здравоохранения, образования и инфраструктуры среди государственных расходов;
        -- Снижение предельных ставок налогов;
        -- Либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но всё же положительном уровне;
        -- Свободный обменный курс национальной валюты;
        -- Либерализация внешней торговли (в основном за счет снижения ставок импортных пошлин);
        -- Снижение ограничений для прямых иностранных инвестиций;
        -- Приватизация;
        -- Дерегулирование экономики;
        -- Защита прав собственности.
       В более широком смысле термин "Вашингтонский консенсус" используется для характеристики ряда мер (необязательно из вышеуказанного списка), направленных на усиление роли рыночных сил и снижение роли государственного сектора (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B0%D1%88%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D1%82%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%81%D1%83%D1%81).
       О роли внешнего фактора в разгроме СССР можно судить по одному очень любопытному документу, а именно по речи М.Тэтчер в ноябре 1991 года в Хьюстоне, США, в которой она рассказала, как именно, какими именно способами Великобритания и другие западные страны разрушали СССР. Также в это своей речи Маргарет Тэтчер поведала о скором, юридически закрепленном, развале СССР. И действительно, через несколько недель, как по мановению волшебной палочки британского премьера, в декабре 1991 были подписаны Беловежские соглашения.
       0x01 graphic
       "Советский Союз - это страна, представлявшая серьёзную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её, в сущности, не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием.
       Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был, примерно, в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков.
       Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей. Основным было навязывание гонки вооружений. Мы знали, что советское правительство придерживалось доктрины равенства вооружений СССР и его оппонентов по НАТО. В результате этого СССР тратил на вооружение около 15% бюджета, в то время как наши страны - около 5%. Безусловно, это негативно сказывалось на экономике Советского Союза. Советскому Союзу приходилось экономить на вложениях в сферу производства так называемых товаров народного потребления. Мы рассчитывали вызвать в СССР массовое недовольство населения. Одним из наших приёмов была якобы "утечка" информации о количестве вооружения у нас гораздо большем, чем в действительности, с целью вызвать дополнительные вложения СССР в эту экономически невыгодную сферу.
       Важное место в нашей политике занимал учёт несовершенства конституции СССР. Формально она допускала немедленный выход из СССР любой пожелавшей этого союзной республики (причём, практически путём решения простым большинством её Верховного Совета). Правда, реализация этого права была в то время практически невозможна из-за цементирующей роли компартии и силовых структур. И всё-таки в этой конституционной особенности были потенциальные возможности для нашей политики. К сожалению, несмотря на наши усилия, политическая обстановка в СССР долгое время оставалась весьма стабильной. Серьёзное место в формировании нашей политики (в основном, политики США) занимал вопрос о создании системы противоракетной защиты (СОИ). Должна признаться, что большинство экспертов было против создания СОИ, т.к. считали, что эта система будет чрезвычайно дорогой и недостаточно надёжной, а именно щит СОИ может быть пробит при дополнительном вложении Советским Союзом гораздо меньших (в 5-10 раз) средств в "наступательные" вооружения.
       Тем не менее, решение о развитии СОИ было принято в надежде, что СССР займётся созданием аналогичной дорогостоящей системы. К нашему большому сожалению, советское правительство такого решения не приняло, а ограничилось политическими декларациями протеста. Сложилась весьма трудная для нас ситуация. Однако вскоре поступила информация о ближайшей смерти советского лидера и возможности прихода к власти с нашей помощью человека, благодаря которому мы сможем реализовать наши намерения. Это была оценка моих экспертов (а я всегда формировала очень квалифицированную группу экспертов по Советскому Союзу и по мере необходимости способствовала дополнительной эмиграции из СССР нужных специалистов).
       Этим человеком был М.Горбачёв, который характеризовался экспертами, как человек неосторожный, внушаемый и весьма честолюбивый. Он имел хорошие взаимоотношения с большинством советской политической элиты, и поэтому приход его к власти с нашей помощью был возможен достаточно тонко. Деятельность "Народного фронта" не потребовала больших средств: в основном это были расходы на множительную технику и финансовую поддержку функционеров. Однако весьма значительных средств потребовала поддержка длительных забастовок шахтёров.
       Большие споры среди экспертов вызвал вопрос о выдвижении Б.Ельцина в качестве лидера "Народного фронта" с перспективой последующего избрания его в Верховный Совет Российской республики и далее руководителем Российской республики (в противовес лидеру СССР М.Горбачёву). Большинство экспертов были против кандидатуры Б.Ельцина, учитывая его прошлое и особенности личности. Однако состоялись соответствующие контакты и договорённости, и решение о "проталкивании" Б.Ельцина было принято. С большим трудом Ельцин был избран Председателем Верховного Совета России и сразу же была принята декларация о суверенитете России. Вопрос от кого, если Советский Союз был в своё время сформирован вокруг России? Это было действительно началом распада СССР.
       Б.Ельцину была оказана существенная помощь и во время событий августа 1991 года, когда руководящая верхушка СССР, блокировав Горбачёва, попыталась восстановить систему, обеспечивающую целостность СССР. Сторонники Ельцина удержались, причём он обрёл значительную (хотя и не полную) реальную власть над силовыми структурами. Все союзные республики, воспользовавшись ситуацией, объявили о своём суверенитете (правда, многие сделали это в своеобразной форме, не исключавшей их членства в Союзе). Таким образом, сейчас де-факто произошёл распад Советского Союза, однако де-юре Советский Союз существует. Я уверяю вас, что в течение ближайшего месяца вы услышите о юридическом оформлении распада Советского Союза...".
       И еще. Настоящий коммунист, питерец Евгений Новиков точно сформулировал, критикуя статью Е.Фурсова "Сталин и ветер истории" (http://oko-planet.su/history/historydiscussions/165682-andrey-fursov-stalin-i-veter-istorii.html), причины развала СССР: "И только последний дурак не понимает, что причины развала - в прошлой истории, что в истории есть детерминизм. Ведь все кадры, которые творили перестройку и реформы - всех их подобрали кадры, которых подобрал Сталин. И, разумеется, есть политэкономические причины развала, эти причины сформированы именно политикой Сталина".
       Кстати, моя позиция по поводу Великой Октябрьской революции 1917 года и контрреволюции 1991 года изложена в монографии "Мир на перекрестке четырех дорог" - www.koob.ru/paulman/).
       3.Был ли в СССР социализм или капитализм?
       Являлась ли управляющая страной партийно-государственная элита классом?
      
       Следующим "камнем преткновения" для некоторых марксистов является вопрос о том, был ли в СССР социализм или капитализм, и связанный с ним вопрос о том, являлась ли управляющая страной партийно-государственная элита классом?
       Не знаю, кому принадлежит авторство этих антинаучных вымыслов, да, впрочем, это и не столь важно. Однако принято приписывать авторство югославскому политическому деятелю Миловану Джиласу, написавшему в 1957 году книгу "Новый класс" (я буду далее цитировать по его книге "Лицо тоталитаризма" (http://www.krotov.info/lib_sec/05_d/zhil/as_00.htm) в которой объединены два политических исследования - "Новый класс" и "Несовершенное общество" вкупе с воспоминаниями "Беседы со Сталиным"). Некоторые же считают, что пальма первенства должна принадлежать антисоветчику Михаилу Восленскому (автору книги "Номенклатура. Правящий класс Советского Союза"). Однако поскольку Милован Джилас озвучил свою концепцию значительно раньше М.Восленского, то я отдаю предпочтение югославу. Одновременно, ради объективности, повторяю, что сторонников этой концепции достаточно много и среди тех, кто сегодня себя именуют марксистами.
       Итак, обратимся к концепции, выдвинутой М.Джиласом. Он в Предисловии к русскому изданию книги "Лицо тоталитаризма" писал: "...критицизм, присущий коммунистам прежде всего коммунистических стран, включая и мой собственный, на протяжении трех десятилетий играл если не важнейшую, то наверняка близкую к таковой роль благодаря главным образом своей аутентичности, объективности, несклонности к злопыхательству. Не хочу этим сказать, что сегодня, когда миновало столько лет, в моих критических работах не сыщется немало такого, что можно было бы выразить с литературной стороны привлекательнее и точнее. Прошу, однако, читателя не забывать, что записки, которые у него сейчас в руках, это индивидуальный взгляд с позиций большей частью политико-критических, что это лишь единичный вклад в описание и осмысление данной социальной реальности. Вся реальность настолько многогранна, что ее можно объять целиком, только рассмотрев с разных точек зрения под разным углом".
       Хотя М.Джилас, скажем прямо, пишет о своей объективности, несклонности к злопыхательству и оригинальности мыслей, однако это не помешало ему трактовать политико-экономические процессы в СССР с позиций, весьма далеких от научных. Он это сам, видимо, почувствовал, когда писал о том, что его "единичный взгляд в описание и осмысление данной социальной реальности", возможно, мягко выражаясь, недостаточно адекватен реальности, ибо она "настолько многогранна, что ее можно объять целиком, только рассмотрев с разных точек зрения под разным углом".
       Рассуждая об истоках марксистского учения, М.Джилас пришел к выводу о том, что "в претензиях современного коммунизма на пусть не абсолютную, но все же величайшую научность, основанную якобы на диалектике и материализме, кроется зародыш его деспотизма. В трудах Маркса, хотя сам он такого даже представить себе не мог, кроется основание для подобных претензий<...>коммунисты приходят к упрощенному и антинаучному выводу, что могут и имеют исключительное право вмешиваться в общественные процессы, управлять ими. Вот где первый порок их системы". М.Джилас часто критикует В.Ленина, который, по его мнению, неверно предвидел процессы дальнейшего "...развития в Великобритании, и других западных странах, пошедших, как известно, по пути демократии и экономического прогресса". Хороша демократия, которая обернулась маккартизмом, травлей коммунистов, агрессией против стран, стремившихся освободится от колониальной зависимости империалистических государств и обрекших миллиарды людей на голод и нищету!
       М.Джилас, обобщая свои умозаключения, писал: "От "первозданного" марксизма почти ничего не осталось: на Западе он либо забыт окончательно, либо близок к этому, на Востоке же с установлением господства коммунистов от его диалектики и материализма остались голая формалистика и догматика, призванные укреплять власть, оправдывать принуждение и насилие над человеческим сознанием. С нарастающей силой марксизм, фактически заброшенный и на Востоке, стал проявлять себя только в виде окостеневшей догмы. Для этой части мира он сделался не идеей лишь в том или ином ее выражении, а новой властью, новой экономикой, новой общественной системой<...>Как и всякого другого, история "обманула" этого великого толкователя законов".
       М.Джилас недооценил уровень развития капитализма в царской России и неверно интерпретировал политику российских большевиков, считая, что условия для социализма в России не созрели. Он писал: "Для революции и быстрой индустриализации нужны были величайшие жертвоприношения, сверхжестокое, за гранью всякого смысла, насилие, чем и диктовалась необходимость не просто обещать "царствие небесное на земле", но и добиваться, чтобы люди этому поверили. Двигаясь по общему правилу, по линии наименьшего сопротивления, отталкиваясь от принятых идейных марксистско-социалистических концепций, вершители революции и индустриализации в угоду практике про эти концепции забывали, подменяли их противоположными, но так и не смогли избавиться от них полностью.
       Победа коммунистов (большевиков) в России, по существу, никак не связана с большей или меньшей степенью научности их взглядов".
       Это - совершенно ложный вывод М.Джиласа.
       Д.э.н., профессор А.Ковалев комментируя эту проблему, писал: "Говоря о переходе от капитализма к социализму, в первую очередь возникает вопрос об уровне "зрелости" производительных сил, материальных предпосылок социализма, при которых образно говоря, пролетариат может браться за оружие. От Плеханова и до наших дней многие утверждают, что "яблоко должно созреть". Однако в эпоху империализма парадокс состоит в том, что революции всегда происходили не в развитых странах, где наибольшее скопление предпосылок социализма, а в относительно слабых, где наибольшее скопление противоречий. Империалисты ставят страну перед выбором: или революция или смерть. Здесь уже не до точных замеров зрелости.
       И тем не менее Ленин говорил об "известной степени зрелости". Думается, что главным критерием этой зрелости является такой уровень обобществления производства, при котором государство может концентрировать средства, необходимые для планомерного развития социалистического сектора и превращение его в ведущий уклад" ("Социализм: от рассвета до рассвета" ИТРК. М.: 2015. с.13-14).
       Ответ А.Ковалева М.Джиласу, вне всякого сомнения, хорошо аргументирован и обстоятелен.
       Продолжая логику своих размышлений М.Джилас пришел к следующему выводу: "И так же, как там, на Западе, после всех "блужданий" и "отклонений" революции с неизбежностью должны были увенчаться демократией, здесь, на Востоке, они должны были закончиться деспотизмом. Для постреволюционного Запада методы террора и насилия, революционеры и революционные партии стали излишними, вызывающими сарказм и просто мешающими. Восток смотрел на это с чисто противоположных позиций.
       Если на Западе сопутствующий революции деспотизм был явлением в любом случае преходящим, то на Востоке ему суждено было жить и жить. И не только из-за невозможности мгновенных промышленных преобразований, но и, как мы увидим в дальнейшем, еще очень долго после них".
       И еще один ошибочный вывод М.Джиласа, как это ни парадоксально, в своей основе теоретически верный, но не подтвержденный практикой. Вот он: "Централизация всех сил и средств вкупе с достигнутым определенным уровнем политического единения революционных партий - предпосылка успеха каждой революции - при коммунистической тем более значима потому еще, что изначально исключает любую иную самостоятельную политическую группу или партию в качестве союзника компартии, одновременно требуя от самих коммунистов полного единомыслия как во взглядах на политическую тактику и стратегию, так и в философских и даже моральных воззрениях. Тот факт, что левые эсеры участвовали в Октябрьской, а отдельные люди и группы из других партий в китайской и югославской революциях, не только не опровергает, но и подтверждает вышесказанное: такие группы были лишь подручными коммунистов, причем до определенной стадии борьбы, после чего их ждал разгон, самороспуск, забвение. Стоило левым эсерам выступить самостоятельно, большевики тут же разогнали их, некоммунистические же группы в Югославии и Китае, поддержавшие революцию, де-факто сами заранее отказались от любой политической деятельности". Нельзя не отметить, что М.Джилас глубоко ошибался. Правда состоит в том, что как левые, так и правые эсеры в России сомкнулись с белогвардейщиной и Антантой, не отказавшись от практики террора в отношении большевистских лидеров (Володарского, Урицкого, Ленина и др.). И большевики вынуждены были после объективного международного суда некоторых из них их репрессировать (советую почитать книгу Н.Костина "Десять покушений на Ленина. Отравленные пули" (http://leninism.su/books/3610-desyat-pokushenij-na-lenina-otravlennye-puli.html).
       Исходным пунктом дальнейших рассуждений М.Джиласа стал следующий вывод: "В прежних революциях время жестких методов, идейной исключительности и монополизма власти более-менее укладывалось в рамки самих революционных событий. Коммунистическая же революция - это как бы пролог деспотически-тоталитарного господства одной группы, господства, конца которому не видно<...>Если к конечным результатам прежних революций можно отнести и то, что они поднимали на более высокую ступень правовую защищенность и права граждан, то о коммунистической революции такого не скажешь<...>плоды революции достаются не им, а - бюрократии".
       Далее М.Джилас описывает процесс изменения структуры собственности в послереволюционной период на примере СССР и Югославии: "Вновь образованная собственность, которую коммунисты называют обычно общественной, социалистической, а реже - государственной, приходит в неминуемое противоречие с другими формами собственности. При индустриализации, основной груз которой новая собственность должна выносить на себе, конфликт с другими формами собственности обостряется. Силовыми методами нововведение распространяется там, где наемный труд либо вообще не используется, либо не играет определяющей роли - захватывается собственность ремесленников, рабочих, мелких торговцев, крестьян. Безудержная экспроприация мелких хозяев, как правило, ничего общего не имеет с действительной экономической необходимостью, то есть возможностью изменением формы собственности достичь более эффективного производства.
       Теперь, когда идет индустриализация, собственность отнимается у тех слоев, которые не были враждебны революции, даже помогали ей. Государство становится формальным владельцем еще и этой собственности, управляет и распоряжается ею. Частная собственность исчезла или уменьшена до такой степени, что роль ее незначительна, полное же ее исчезновение есть для новых правителей лишь вопрос подходящего момента.
       В сознании коммунистов и части масс это ассоциируется с полным уничтожением классов, реализацией идеи бесклассового общества. И правда, с завершением индустриализации и коллективизации старых, дореволюционных классов больше нет. В глазах самих коммунистов иллюзия воплощенной великой мечты об обещанном бесклассовом обществе становится полнейшей". Здесь важно заметить, что М.Джилас использует слово "иллюзия" ("Средоточие абсолютнейших и возвышеннейших идеалов, действо, прекрасное в своем героизме, воистину титаническое по напряжению, коммунистическая революция сеет и самые проникающие, самые стойкие иллюзии"). И это не случайно. Далее М.Джилас разъясняет смысл использованного им слова "иллюзия": "При коммунистической революции впервые в истории сами революционеры после своей победы не только не исчезают с политической сцены, но с предельной практичностью, хотя и не освободившись от революционных иллюзий, приступают к строительству общественных отношений, совершенно противоположных тем, в которые верили и которые обещали создать. По ходу своего дальнейшего - индустриального - продолжения и преображения коммунистическая революция самих революционеров обращает в творцов и хозяев новой общественной ситуации.
       На поверку неточными оказались конкретные предвидения Маркса, но в еще большей степени это относится к ленинским замыслам строительства свободного, бесклассового общества с помощью диктатуры. Между тем то, что сделало революцию неизбежной - промышленное переустройство на базе современной технологии, воплощено в жизнь".
       Во-первых, спрашивается, на каком основании М.Джилас пришел к выводу о том, что коммунисты построили общественные отношения, противоположные "тем, в которые верили и которые обещали создать"? Они обещали и стремились ликвидировать частную собственность и на этой основе уничтожить эксплуатацию человека человеком. Свое обещание они сдержали.
       Во-вторых, на каком основании он пришел к выводу о неточности конкретных (?) предвидений К.Маркса и ленинских замыслов о строительстве бесклассового общества?
       Весь этот разговор об "иллюзиях" революционеров и о том, что они не добились реализации своих революционных задач, понадобился М.Джиласу, чтобы сделать фундаментальный вывод о том, что, в конечном счете, результатом социалистических революций было то же, что и буржуазных революций. Вот его слова: "...можно сказать: поскольку коммунистическая революция в особых условиях и с опорой на государственное принуждение совершила аналогичное проделанному индустриальной революцией, капитализмом, на Западе, то она и есть не что иное, как революция государственно-капиталистическая, а отношения, к которым приводит ее победа, являются государственно-капиталистическими отношениями (подчеркнуто мной - ВП). Это выглядит тем более верным потому, что новая власть занимается регулированием всех политических, трудовых и иных отношений, а также, сие особенно важно, распределяет национальный доход, использует и распределяет формально превращенные в государственную собственность материальные ресурсы". Далее он прямым текстом пишет о том, что госадминистрация и коммунистическая партия угнетали трудящихся и осуществляли произвол в отношении них ("...в коммунистических государствах речь в конечном счете идет исключительно о возникновении некоей новой формы собственности, то есть нового правящего эксплуататорского класса").
       Что касается произвола, т.е. осуществления диктатуры партийно-государственного аппарата в отношении трудящихся - этот вывод М.Джиласа не подлежит сомнению, хотя его обоснование им крайне примитивно и отдает схоластикой. А вот первый его вывод в отношении эксплуатации трудящихся и возникновении государственно-капиталистических отношений на основе средств производства, якобы превращенных в государственную собственность, является абсолютно ложным.
       Для того чтобы сделать вывод о диктатуре партийно-государственного аппарата, не надо иметь семи пядей во лбу, а вот для того, чтобы понять сущность новых экономических отношений при социализме, надо обладать соответствующими знаниями в области политической экономии и провести такой же глубокий анализ новой, послереволюционной реальности, которую проделал К.Маркс в отношении капитализма. В итоге революционных преобразований в СССР, да и в Югославии объективно возникло противоречие между политической надстройкой и экономическим базисом. Для того чтобы придти к такому выводу, надо было уже владеть не только политической экономией, но и диалектикой. Я здесь не собираюсь подробно раскрывать суть этого противоречия, ибо это потребовало бы много места, тем более, что мной этот анализ выполнен в 4-ой главе монографии "Мир на перекрестке четырех дорог".
       Но я удивляюсь тому, почему серьезные марксисты до сегодняшнего дня не разобрались в сущности этого объективно возникшего противоречия и повторяют вымысел М.Джиласа об антагонизме трудящихся масс и управляющих государством. Чтобы не быть голословным, приведу следующую цитату из статьи уважаемого А.Ковалева "Принципы социализма": "В той мере, в какой происходит обюрокрачивание госаппарата, государственная форма становится существенной, а содержание общенародной собственности формальным. Так возникает эффект "ничейной собственности", когда на деле она используется в интересах чиновников, а рядовые работники становятся формальными сособственниками.
       Бюрократия является не менее злостным и опасным для социализма врагом, чем буржуазия, поэтому противоречие между бюрократией и всем остальным трудовым народом имеет такой же антагонистический характер, как и противоречие между трудом и капиталом при капитализме (выделено мной - ВП)" ("Социализм: от рассвета до рассвета" ИТРК М.: 2015. с.20).
       Кстати, мне понравилось, что сказал о перерождении номенклатуры партийно-государственного аппарата В.Пунтус: "Бюрократы-управленцы, разумеется, не были классом. Но это был зачаток класса.
       В начале 1990-х годов немалая часть управленцев трансформировалась в обычную буржуазию. Из семечка выросло дерево. А семечко было, по большому счету, буржуазное".
       У данной проблемы имеется еще один существенно важный аспект. Он касается взаимоотношения диктатуры пролетариата и Советов. Доктор философских наук, профессор А.Казеннов в статье "О диктатуре пролетариата" (http://marksizm21.ru/) пишет: "...победители, как стало понятно много позже, недооценили субстанциальной связи диктатуры пролетариата с её формой - Советами. Поэтому сама диктатура и одержала великую победу - построила социализм, и потерпела крупное поражение - лишилась Советов как адекватной себе формы. Правда, второго никто (?) не заметил" Кому надо, те заметили и оказались в Гулаге. И.Сталин своей Конституцией 1936 года ликвидировал окончательно власть Советов, ибо ему нужна была диктатура не пролетариата, а диктатура партийно-государственного аппарата (при этом он сохранил формально власть Советов, избираемых по территориальному принципу, т.е. ввел систему т.н. представительской демократии, которая успешно выполняла роль фигового листа диктатуры партийно-государственного аппарата во главе с вождем - Генеральным Секретарем партии. Точки на i поставил спустя четверть века поставил Н.Хрущев. Цитирую вновь А.Казеннова: "...мысль об исчерпании диктатуры пролетариата получила завершенную форму в докладе Н.Хрущева на XXII съезде партии в 1961 году. В нем провозглашались руководство "партии всего народа" и "общенародного государства" взамен государства диктатуры пролетариата как государства рабочего класса. А вскоре последовала и политика нового государства: новочеркасская авантюра, обернувшаяся трагедией для многих рабочих и нанесшая сильнейший удар по рабочему классу и образу социализма во всем мире. (И этот факт дает отрицательное доказательство того, что диктатура пролетариата не только понятие, но именно идея, т.е. единство понятия и реальности)".
       Весьма интересны мысли К.Маркса и Ф.Энгельса о государстве в связи с проблемой диктатуры пролетариата и такими ее формами, как Парижская коммуна и Советы в России. К.Маркс в "Критике Готской программы" писал следующее: "Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный" (цит. изд. с.33). А Ф.Энгельс в письме А.Бебелю, комментируя замечания К.Маркса к Готской программе, писал: "Следовало бы бросить всю эту болтовню о государстве, особенно после Коммуны, которая не была уже государством в собственном смысле" (цит. изд. с. 49).
       Приведу еще интересные рассуждения А.Куликова о взаимоотношении КПСС с рабочим классом и процессах внутри КПСС накануне контрреволюции 1991 года: "Усложните ту же себе задачу - и возьмите во внимание проблему: отношения к КПСС ни одного человека, ни одного коммуниста, а группы коммунистов (представлявшей определённое партийное направление или течение), возьмите во внимание борьбу разных партийных групп (или стихийно складывающихся группок) в той же КПСС между собой в период уже застойный, помимо показного "единомыслия" или "единства" на партийных форумах (в те же 60-е, в хрущевские, или в 70-е, брежневские, и в 80-е, горбачевские). И посмотрите на "итог" этой борьбы теперь, борьбы, продолжавшейся в послесталинский уже период в течение нескольких десятков лет подряд, борьбы в КПСС членов той же партии между собой (я абстрагируюсь, в данном случае, от той борьбы, которую и вела та же партия с трудящимися и против уже трудящихся (среди которых немало было и рабочих), причем, вела такую борьбу в послесталинском СССР не всегда сознательно, а бессознательно большей частью в ней участвуя (считая, вроде Вас (речь идет о Г.Трофимове - ВП), все годы коммунистического строительства, "планы партии - планами народа"), вела борьбу с трудящимися Советского Союза не задумываясь , не из "злого" лишь только умысла). И Вы, Геннадий Александрович, увидите, непременно, преинтересную вещь, что сама проблема борьбы коммунистов с ряжеными или с "партбилетчиками" в КПСС, как их ещё называли (посаженными волею судьбы и случая в высокое партийное кресло номенклатурщика-функционера, если взять теперь за редким исключением все окружение того же Горбачева или Ельцина), не имевшая, как серьёзная научная проблема развитого социалистического общества, "однозначного" или чёткого решения ни в хрущёвский, ни в брежневский период (из-за неразвитости самого конфликта между основною массою трудящихся и всею партийной номенклатурой КПСС), вполне получила "однозначное" и более или менее, но достаточно "четкое" своё разрешение уже в годы горбачевской перестройки (не будь которой, "позитивщики" вроде Вас, Геннадий Александрович, благополучно продолжали б делать "успешные" партийные карьеры и строить свои личные "партийные" планы (во имя "народа") и дальше, как успешно делал карьеру в той же партии и тот же Горбачев М.С., и тот же Ельцин, и тот же Яковлев и десятки тысяч подобных им "коммунистов", немало не озадачиваясь вопросом или вопросами об отношении основных масс советского и российского рабочего класса, в частности, украинского и т.д. к той же коммунистической партии Советского Союза: об отношении между "авангардом" и классом (я ограничиваюсь только им, в данном случае), которое за годы Советской власти, как раз и претерпело кардинальное изменение, из положительного, на ранних этапах социализма, сменившись в конце-концов, отрицательным отношением основной массы рабочих к основной партийной массе коммунистов. Всякий участник крупного (материального) общественного производства в конце 80-х уже преимущественно годов и преобладающая часть коммунистов на себе всё это испытали, и через всё это прошли, когда наблюдали эту удивительную (и "неожиданную" для многих) метаморфозу, - когда рабочие Советского Союза впервые стали видеть в коммунистах, как в массе, своих политических уже противников. Вот объективное содержание той же метаморфозы (или превращения), какую претерпело тогда само отношение рабочего класса к Коммунистической партии Советского Союза, из положительного (в начале хрущевского и брежневского периода), став отношением уже отрицательным к концу той же перестройки (которую поначалу довольно широкие трудовые низы, большинство которых - рабочие - поддерживали). Волной народного возмущения, в конце той же перестройки, поднявшей на самый верх тогда Бориса Ельцина (как бескомпромиссного "борца" с политическими преференциями и привилегиями "коммунистической" номенклатуры) ту же 19 миллионную партию коммунистов просто смело, сдуло "ветром перемен".
       Какие же политические уроки из такого печального и плачевного опыта, хозяйственного и политического опыта КПСС извлекли сами коммунисты КПСС, спрашивается? (как уроки перестройки, отношений с тем же классом общества) на будущее, но уже из прошлого?? Ноль, никаких политически новых уроков из горбачевской перестройки, как из попытки перестройки социализма (и поднятия его на "новую качественно ступень", решение о чем записано было в документах съезда) коммунисты Советского Союза (включая Россию, Украину и 13 других бывших республик СССР) не извлекли (и извлечь) не способны в сущности, если не считать за серьёзные "политические уроки"  громкие проклятия и обвинения (вплоть до прямых угроз), что раздались-таки, в самом начале 90-х и по адресу Горбачева, и по адресу Ельцина, и всего их окружения, пользовавшегося известной поддержкой партийных низов КПСС. А в таких именно "уроках", связанных с диалектикой применяемого понятия, такого теоретического понятия, в частности, как "коммунистическая партия" (Советского Союза) и путалась в годы самой перестройки, и путается (свыше двадцати уже лет) после той же перестройки ничуть не меньше "сотни" современных мудрецов коммунистического или "демократического" толка (если заглянуть в литературу того же вопроса одним глазком, как вопроса об отношении между коммунистами и рабочими). Почему же...или что "путает" теперь сознание таких мудрецов (пытавшихся "воскресить" на постсоветском пространстве, после уже развала СССР, социалистический дух испустившей его партии в 91 году). А "путает" сознание таких "социалистических" горе-теоретиков сама диалектика, диалектика, заключенная теперь в понятии "Коммунистическая партия Советского Союза". "Диалектика Гегеля и Маркса (привожу тут слова В.И.Ленина просто на память): "....будучи последним словом научного эволюционного метода теоретических исследований") как раз трактует о недостаточности всех полярных логических определений (противоположностей), необходимо различать ещё ступени, оттенки переходов и смену знаков между ними..." давал необходимые пояснения (диалектики) В.И.Ленин. Поэтому диалектика, встречающаяся (или заключенная) в понятии Коммунистической партии Советского Союза, также обязывала и обязывает теперь самих коммунистов различать партию коммунистов (большевиков) и партию коммунистов (ряженых, карьеристов, посаженных на высокую партийную должность, преследующих интересы личной карьеры, т.е. выгоды прежде всего и т.д.), как и различать поэтому сами 2 исторические эпохи социализма одну от другой, в одной из которых симпатии абсолютной и подавляющей своей численностью массы трудящихся (рабочих, крестьян и солдат) были на стороне партии коммунистической (боровшейся за победу социалистического строя в России и положившей на алтарь победы нового общественного строя и его защиты известное число партийных жертв), а в другую историческую эпоху социализма, между симпатиями основной массы рабочих и трудящихся и "симпатиями" коммунистов, их "увлечениями", а также исповедуемыми "модными" (среди буржуазии и мелкой буржуазии) взглядами, политическими заявлениями и программой экономических и хозяйственных преобразований возник (незаметно) и образовался разрыв, разрыв, который и стал видимым и начал также ощущаться массами советских трудящихся (как неверная программа коммунистического строительства, в его завершающей стадии) в годы именно горбачевской перестройки. И если прежде, партию коммунистов, имея в виду грандиозные успехи хозяйственного строительства и победу в войне, приходилось трудящимся брать со знаком "+", пользовавшейся безусловной поддержкой всего честного, передового и политически активного в рабочем классе (носителем каких традиций тот же класс и был), как отстаивавшей интересы именно трудящегося большинства, то в годы горбачевской перестройки, ту же Коммунистическую партию Советского Союза, приходилось брать основным массам трудящихся со знаком уже не "плюс", как прежде, а "минус", из-за её неверной и ошибочной (в брежневский уже период) экономической политики (с крестьянством), выражавшей её массированный отход, отказ "переводить вопросы завершения коммунистического строительства и построения бесклассового общества в практическую плоскость", что политически как раз и означало измену той же партии коммунизму, измену её не социализму, а 2-ой (по счёту) и (по сути) высшей, бесклассовой фазе коммунизма в частности, под благовидными предлогом "демократической" (читай: буржуазно-демократической) перестройки, переделки, перекройки социализма (в пользу разных воров ("хозяйственников") и политических жуликов от "партийной номенклатуры").
       Народ именно сказал такой "коммунистической партии" - нет! - в том же 91 году, видя и наблюдая как практическая политика той же партии коммунистов всего больше радовала и привлекала (на свою сторону) разных воров и жуликов (обтекаемо прозванных в 1988 году "кооператорами"). Вот из-за чего от политики той же КПСС, в эпоху перестройки, стала постепенно отворачиваться и начнет тогда же отходить (уже окончательно) основная масса одного из двух советских классов, именуемого рабочим, который продолжал потом отвергать все "остатки", т.е. отрицал "осколки" той же партии, слабо разбираясь в её "оттенках", в "коммунистических" или в "демократических" (для него уже без особой разницы, потому что сами экономические порядки, для данной именно группы (как для производителей), при той же хозяйственной организации производства (рассчитанного на продажу или на рынок) становились уже порядками эксплуататорскими, в сущности своей, хищническими, похищающими и направляющими выгоды от труда рабочих в частные лишь карманы. И "оттенки" какой экономической политики (по известным всем соображениям) мало рабочих интересовали (коммунисты над ними больше глумились, затеявши ту же буржуазно-демократическую перестройку или "демократы", то есть те же коммунисты, только уже бывшие), когда положение того же класса, в капиталистическом российском обществе с приходом Путина, несколько стабилизировалось в 2000-е. Но именно диалектика Гегеля (законом "отрицания отрицания", на выходе дающем "плюс") и "подсказывала" всем коммунистам Советского Союза важнейший политический урок перестройки социализма, урок связанный с "партийностью", с выходом из объективных противоречий "партийности", как её понимал тот или иной коммунист, неважно, кем коммунист был экскаваторщиком или бригадиром (при переходе с низшей ступени новой общественной формации на ступень коммунистического общества уже бесклассовую и потому высшую, как по отношению к социализму, так и по отношению к капитализму), как урок "отрицания" именно всех политических партий (и "коммунистической - в 1991 году, изовравшейся и изолгавшейся донельзя перед трудящимися Советского Союза, почему она и оказалась на скамейке "штрафников" или аутсайдеров после известного путча) и отрицания партии "демократической" или демократических, отрицания партий буржуазно-демократических. Какой непрерывный исторический процесс "отрицания" трудящимися Советского Союза всех политических партий (без исключения), включая и партии "коммунистические" или "коммунистическими" только кажущиеся, наблюдаем и видим мы, новые коммунисты, как и наблюдали и видели те же самые политические уроки (связанные с "партийностью") коммунисты Украины - свидетели и очевидцы исторического крушения Советского Союза и социализма.
       Прекрасно знать - это одно (и это, конечно же, замечательно или превосходно). Но гораздо важнее теперь суметь извлечь политические уроки (коллективу коммунистов) из такого нового знания, т.е. из понимания политического крушения Коммунистической партии Советского Союза, ибо без таких свежих, новых политических уроков именно невозможно объединение коммунистов с рабочими, невозможно новое именно объединение, в том числе и политическое (ни в России, ни на Украине, ни в др. республиках) А какое "объединение" с рабочими у коммунистов выходит или получается на базе старого либо устаревшего, критически не переработанного знания (показавшего на свой ограниченный, противоречивый и потому недостаточный характер в условиях последней советской перестройки) - всё это мы хорошо видим (и чему остаёмся историческими свидетелями) на опыте тех же "осколков" КПСС, то есть на опыте и той же КПРФ, и РКРП-РПК, и ВКПБ, и новой даже КПСС. Вот были эти осколки, "остатки", оставшиеся на постсоветском пространстве от некогда многомиллионной организации коммунистов словно в "назидание" грядущим поколениям или как напоминание о необходимости тех же политических уроков, - новых! Как и видим, что за "единство" (или "единомыслие") возникает или среди коммунистов имеет быть без помянутых (в ходе моего "квалифицированного вмешательства" в ваш, с Тягуновым спор) тех же новых уроков, уроков политических (связанных с диалектикой применяемых коммунистами понятий, таких, в частности понятий, как "коммунистическая партия" (двойником у которой оказалась или выступала "коммунистическая номенклатура"), "социализм" ("капитулизм", т.е. капитализм [или "государственный капитализм", как выражались люди в нашей рассылке] заранее тем оговаривая "двойника", который появился у того же нашего социалистического строя (и зародившись внутри него), что прекратил в 91 году своё 50 летнее существование), т.е. имея здесь ввиду плановое товарное (социалистическое - по мнению абсолютного большинства членов той же КПСС) производство и его двойник в виде производства капиталистического, смену которых все наблюдали в том же 1991 году! Вот были те новые уже, несомненно, понятия и новые определения, впервые указавшие в 90-е годы, и показавшие наглядно, масштабно, убедительно в условиях естественно возникшего тогда, выросшего в самом начале 90-х годов, мировоззренческого и идеологического, как и политического кризиса всего левого движения (в России, на Украине и т.д.) на ограниченность (либо на односторонность) прежних, старых определений: и "социализма", и самой "коммунистической партии Советского Союза", и "социалистического планового производства" (часто односторонних), как и на диалектическую природу последних, т.е. новых уже понятий.
       Обсуждение (или выяснение) и объяснение происхождения, возникновения которых продолжалось и шло (и, по-моему, всё ещё идет) поэтому в левом российском (коммунистическом) движении все последние два с лишним десятка лет. Идет и продолжается вовсе не из-за "возраста" отдельных теоретиков (возраст тут, по большому счёту, не причем), пользующихся, в России или на Украине, теми же понятиями, новыми как и старыми, ставшими (как "однозначные" прежде понятия, с застывшим в нём намертво "смыслом", или определения), также противоречивыми. "Противоречивыми" не потому, что их использует Куликов или применяет Нигмати (либо тот же Чижиков), а потому что именно незнание диалектической природы тех же теоретических понятий, собственно, и вело необходимо к теоретическим спорам; привело совершенно естественно к спорам теоретического именно характера, на который и откликнулись либо откликались преимущественно теоретики (ибо масштабная и массовая ломка прежних общественных отношений в материальном общественном производстве, сопровождавшая собой крушение целого государства и общественного строя, причем, советского, естественно спровоцирует и вызвала, на рубеже 80-х и 90-х годов, и соответствующую "ломку" всех прежних понятий, ломку отвечавших прежнему социалистическому строю, понятий, указывая или показывая на ограниченность старых и на неизбежность замены старых понятий новыми. И по случаю чего, в России (на постсоветском  пространстве, как и на Украине) были поставлены (и у нас, в общей рассылке, в том числе ставились) старые философские вопросы!
       Какие это были вопросы? А они известны - это вопросы о познаваемости (либо "непознаваемости", либо о недостаточности познания) окружающего нас мира, о "правильности" (либо "неправильности" марксизма-ленинизма в "застойной" его версии или в "традициях" сусловских и брежневских времён), наконец, об отношении новых коммунистов к нынешней, постсоветской и к прошлой советской действительности. Все эти вопросы активно обсуждались или дискутируются не только в нашей исключительно рассылке (новых коммунистов), но обсуждались (либо всё ещё обсуждаются) и на многих других левых, "патриотических", партийных, религиозных и т.д. площадках, - обсуждались в серьёзных научных партийных журналах (если у коммунистов на выпуск такого журнала есть деньги). Обсуждались и на Украине и в России, чтобы выпутаться из тех серьёзных "теоретических", прежде всего, "затруднений", из затруднений идеологического и политического характера, с которыми на практике сталкивается и сталкивался любой коммунист 90-х, стремясь не потерять тропы, не сбиться с дороги, или же, напротив, отыскать ту спасительную Нить Ариадны, что связывала сочувствующих (крушению Советского Союза) с рабочими. Вот были те не простые, а сложные философские вопросы, с которыми повседневно сталкивались или на которые постоянно натыкались новые уже российские коммунисты, (которые группируются не только вокруг нашей исключительно рассылки), как на вопросы, какие теперь есть или возникли в России 90-х, выраставшие из самой масштабной и грандиозной социально-политической катастрофы, ознаменовавшей распадом СССР и мировой социалистической системы (катастрофы совершенно непредвиденной той же правящей партией Советского Союза), ставшей однако явью и реальностью в конце ХХ столетия! И, пожалуйста, не надо уважаемый Геннадий Александрович, любитель карьеры "партийца" в КПСС, фальшивых теперь слов (из уст коммуниста) про "кругозор оппонента"! Ибо не "оппонент" вам не нравится, и не его "кругозор", а новая заявленная позиция, которую вы не поддерживаете, а не разделяете потому, что её не понимаете. А чтобы понять её и осознанно принять нужен труд, разумеется, мыслительный труд от Вас, к которому Вы, по-видимому, не готовы, ибо такой труд, по добыче новых знаний, связан по обыкновению с принесением в жертву себя и своих партийных предрассудков, с которыми сжилось у вас сердце и от которых не так-то просто оторваться или избавиться! А такая процедура,как показывает опыт, всегда болезненная для любого человека, а с возрастом болезненной делается особенно. (Поэтому прошу Вас впредь: не нужно подобными фразами про "кругозор" пытаться усыпить и обмануть, обвести меня вокруг пальца или обманывать себя, забыв или вычеркнув тот вопрос, который я перед вами прямо поставил, в надежде на откровенный и честный ответ. Нет (один был ответ), либо Да (таким являлся в КПСС "ответ", в частности, у большинства до 91 г.), т.е. из трех возможных ответов (а) да, б) нет и в) да-нет одновременно) я Вам предложил в 2015 году выбрать один, только и всего! Причем же здесь "кругозор оппонента" или "грамматика"??). Да и потом. Мы, как оппоненты, не для того в общей рассылке собрались и поддерживаем между собой общую переписку, чтобы сравнивать "кругозоры", то есть блистать "грамматикой", знанием могучего языка, или прикладывать линейку для определения величины языка (чья лопата - длиннее и шире, а чей "черенок" - "короче" или острее). Как и не нужно, тов. Трофимов, прятаться теперь за спины рабочих, выговаривая мне "грамматику русского языка", что-де "рабочие не любят этого...", "пятого", "десятого" и т.д. Как прячетесь теперь за "рабочих" Вы, обрушиваясь всей интригующей хитростью прожженного догматика на прямо и в упор поставленный вопрос, который и привёл Вас, как человека с богатым жизненным и производственным опытом в полнейшее замешательство. Привел Вас в замешательство, поскольку "однозначного" и "четкого" ответа на тот же вопрос у Вас, как выяснилось, нет, как не было "однозначного" тогда ответа и у самой КПСС в 1986 году! Я тоже был членом той же КПСС, регулярно уплачивал партийные взносы на благое дело строительства бесклассового (коммунистического) общества (собственноручную роспись в чем обязан был делать при приеме в партию любой советский человек и гражданин, когда подавал заявление в одну из партийных организаций) и не вышел из неё даже тогда, когда партийная организация в/ч, в которой я служил, обрубила возможность (для меня) всякой "успешной" карьеры коммуниста после моего, достаточно откровенного и честного выступления на партийном собрании офицеров части! И это стало потом важнейшим "партийным уроком" для меня. Я тогда не улизнул от прямо поставленного мне в упор вопроса, пожертвовав, как выяснилось позже, и карьерой военного, и "карьерой" партийной, т.е. возможностью "партийного роста". Ибо, как подсказывал мне мой "партийный кругозор", в ту пору не бог-весть какой великий, "росла" КПСС того уже периода (как 19 миллионная организация, из коммунистов состоящая), совсем в другую, от бесклассового (коммунистического) общества сторону. И на стороне которых сил я не желал принимать и не принимал участия, ни прямого ни косвенного, ни в 1983 году, ни позже, в 1986, когда это антикоммунистическое, в сущности, и антимарксистское направление в КПСС, ставшее в той же партии политически господствующим и доминирующим направлением, заявило о себе уже открыто, с трибуны партийного съезда. А Вы, уважаемый Геннадий Александрович, благополучно улизнув в сторону от моего вопроса, и спасая честь собственного партийного мундира, спасали от гнева рабочих, в 2015 году, свою только гнилую философию партийного приспособления к той же КПСС, философию приспособления к "партии" (думая, что "вашего полку прибудет"), в действительности, которая уже вовсю обманывала советских рабочих, обманывала, как партия, правящая партия Советского Союза - целый уже советский класс, естественно (т.е. вольно либо невольно) превращая тем в обманщиков (тех же рабочих) и каждого из своих членов. 91 год просто вскрыл этот обман и отмёл в сторону условности. Понятно поэтому значение спора о самих, во-первых, теоретических понятиях, которые и вели коммунисты, чтобы установить то, что называют объективной истиной. Понятна сшибка или столкновение тут разных научных или "философских" (и партийных) школ, ибо именно незнание (или непонимание диалектической природы тех же, применяемых многими учеными бессознательно понятий приводит, ведёт с неизбежностью к спорам среди "чистых" теоретиков и к распрям потом практиков левого движения (которым не смогли помочь теоретики выйти из тех же "теоретических затруднений" второй половины 80-х годов, как затруднений связанных с попыткой либо попытками перестройки социалистического общества в СССР, какую "распрю" те же все "осколки" КПСС нам и показывают по сию пору на всем постсоветском пространстве".
       Если бы сохранилась власть Советов, то СССР никогда не распался бы. При этом не следует забывать пророческих слов В.Ленина, который еще в 1919 году дал развернутое определение понятия диктатуры пролетариата в работе "Великий почин": "Диктатура пролетариата, если перевести это латинское, научное, историко-философское выражение на более простой язык, означает вот что: только определенный класс, именно городские и вообще фабрично-заводские, промышленные рабочие, в состоянии руководить всей массой трудящихся и эксплуатируемых в борьбе за свержение ига капитала, в ходе самого свержения, в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле созидания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе за полное уничтожение классов. (Заметим в скобках: научное различие между социализмом и коммунизмом только то, что первое слово означает первую ступень вырастающего из капитализма нового общества, второе слово -- более высокую, дальнейшую ступень его.)" (Ленин В.И. т.39.с.14).
       Имеется еще целый ряд проблем, по которым по которым нет единства среди марксистов.
       В их числе следующие:
       *Каков был социализм в СССР и каким он должен был быть?
       *Роль И.Сталина в истории СССР.
       *Советская система не в состоянии была обеспечивать ни дальнейшего роста общественных производительных сил, ни прорыва на технологически новый уровень.
       *Каковы перспективы и пути выхода России и республик бывшего Советского Союза из капиталистической системы, в которой она оказалась в ходе горбачевской перестройки.
       Рассмотрим еще и эти четыре злободневных проблемы.
      
       4.Каков был социализм в СССР и каким он должен был быть?
      
       Позиция д.э.н.Эпштейна, опубликованная им в рассылке "Новые коммунисты" 14 апреля 2015, (epsteindb@gmail.com) следующая (видимо, речь в данном случае идет о первом, переходном этапе от капитализма к социализму, т.е. не о зрелом социализме, как второй, низшей фазе коммунистической формации - ВП):
       "Предположим, Вы отвечаете за будущую систему управления экономикой в социалистической России. А теперь вопросы и мои ответы.
       1) Все ли предприятия нужно национализировать.
       Мой ответ: далеко не все, лишь "ядро" экономики, то есть отрасли - "естественные монополисты" (нефть, газ, вода, электричество, желдороги, авиапредприятия, ядро оборонки и космоса, ряд основополагающих холдингов в некоторых отраслях, способных "задавать тон" по ценам и качеству, например, в электронике, металлургии, роботизированном машиностроении и т.д.
       2) Какая форма собственности будет доминировать : государственная, коллективная, частная?
       Мой ответ: Думаю, по объему - государственная, но оставшиеся (условно, примерно 50%) для начала будет распределяться примерно так 35% - частная, 15% - коллективная, кооперативная.
       3) Все ли крупные предприятия будут получать централизованные плановые госзадания по объемам производства и номенклатуре?
       Мой ответ: не все, а лишь те из государственных, которые определяют развитие экономики и инфраструктуры. Видимо, примерно 30-35% госпредприятий. Остальные предприятия - свободны в выборе профиля производства и объемов, ориентируются на рынок и контрольные цифры.
       4) Устанавливает государство цены на основные продукты питания или лишь регулирует их в необходимых случаях?
       Мой ответ: лишь регулирует в необходимых случаях, причем, как правило, рыночными механизмами (госзакупки при излишках и выброс товаров при дефиците, установление предельной наценки, налоги, акцизы...субсидии и т.п.),
       5) Устанавливает ли государство цены на основные виды виды потребительских товаров?
       Мой ответ: нет, лишь регулирует объемы производства, импорта и экспорта рыночными методами.
       6) Устанавливает ли государство цены на основные виды средств производства?
       Мой ответ: нет, но жестко контролирует цены в отраслях - монополистах, в оборонке, металлургии, на транспорте и т.п. Все открытые цены прозрачны и образуются на основе прозрачной и открытой контролю себестоимости и ее состава. При этом рента и излишек рентабельности изымаются, но с учетом потребности в капложениях на развитие отрасли.
       7) Устанавливает ли государство фонд зарплаты предприятиям?
       Мой ответ: нет, но устанавливает для госпредприятий соотношения роста производительности труда и зарплаты, соотношения оплаты топ-менеджеров (директората) и средней оплаты по предприятию, оплаты рабочего и ИТР.
       8) Всю ли прибыль забирает государство с помощью налогов?
       Мой ответ: нет, лишь ту часть, которая необходима для бюджета, предполагая, что не менее 60-70% инвестиций осуществляют сами предприятия, за исключением крупных государственных, которые могут получать существенные субсидии за счет ренты при необходимости.
       9) Есть ли в Вашей системе Госплан, Госкомцен?
       Мой ответ: да, но они сочетают прямые методы с рыночным регулированием.
       10) Какой орган, помимо правительства в целом, отвечает за НТП?
       Мой ответ: Госкомитет по науке и инновациям, с очень значимыми функциями. Он возглавляет национальную инновационную систему.
       11) Чем обеспечиваются интересы трудящихся?- вылезаю за границы экономики.
       Мой ответ: особым представительством трудящихся в законодательных и контролирующих органах на всех уровнях управления, особыми правами этих представительных органов трудящихся, соответствующей конституцией, многопартийностью, правами трудовых коллективов в управлении предприятиями и учреждениями...И пока хватит".
       В принципе я согласен с ответами Д.Эпштейна, однако он исходит из концепции, что теоретически может быть только два типа экономики, а на самом деле их может быть больше. Из многочисленных дискуссий о природе социализма я вынес убеждение, что исследователи, считающие себя марксистами, видят только следующих два типа регулирования экономических процессов (в разных вариантах):
       1.Рыночный (в последние десятилетия со все большим применением планирования в различных формах (индикативное, директивное, локальное, в рамках корпораций и т.п.). Этот тип порождает безудержную гонку за прибылью, спекуляцию и стихию экономических процессов.
       2.Плановый (централизованная или в определенной мере децентрализованная экономика). Этот тип, как показала практика, скатывается к волюнтаризму и к диктатуре аппарата управления.
       Я думаю, что возможен и третий тип, в котором сочетаются планирование экономических процессов с одновременным применением договорных отношений по выполнению заказов потребителей как товаров народного потребления, так и средств производства.
       Этот третий вариант оптимален с точки зрения наиболее полного и экономного удовлетворения потребностей членов всего общества. В этой системе первичным, исходным звеном является определение заказов товаров народного потребления через потребительскую кооперацию. При этом учитываются потребности членов потребительских кооперативов с учетом покупательной способности их членов. На основе заказов потребкооперации формируются планы производства товаров народного потребления в отраслях их производящих, а далее - по цепочке формируются заказы на сырье, вспомогательные материалы, оборудование для предприятий промышленности и сельского хозяйства (см. 7-ю главу монографии "Мир на перекрестке четырех дорог", а также Приложение к этой монографии). Разумеется, этот тип экономики является одной из форм товарного производства, обслуживающего социалистические экономические отношения.
       Противникам товарного производства при социализме позволю себе напомнить слова их кумира И.Сталина из его произведения "Экономические проблемы социализма в СССР": "Нельзя рассматривать товарное производство, как нечто самодовлеющее, независимое от окружающих экономических условий. Товарное производство старше капиталистического производства. Оно существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его, однако не привело к капитализму. Оно существовало при феодализме и обслуживало его, однако, несмотря на то, что оно подготовило некоторые условия для капиталистического производства, не привело к капитализму. Спрашивается, почему не может товарное производство обслуживать также на известный период наше социалистическое общество, не приводя к капитализму, если иметь ввиду, что товарное производство не имеет у нас такого неограниченного и всеобъемлющего распространения, как при капиталистических условиях, что оно у нас поставлено в строгие рамки благодаря таким решающим экономическим условиям, как общественная собственность на средства производства, ликвидация системы наемного труда, ликвидация системы эксплуатации?". Кстати, даже И.Сталин понимал, что на продвинутой стадии развития социализма (ее я называю демократическим социализмом) "это будет общество, где производство будет регулироваться потребностями общества, а учет потребностей общества приобретет первостепенное значение для планирующих органов".
       Некоторые горе-марксисты могут ссылаться на произведение К.Маркса "Критика Готской программы", в котором он писал: "...общественный рабочий день представляет собой сумму индивидуальных рабочих часов; индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя - это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию о том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов) и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда" (К.Маркс "Критика Готской программы". Политиздат при ЦК ВКП (б).1940. с.23).
       Соображения, изложенные в данной выдержке из произведения К.Маркса с точки зрения реалий двадцать первого века, безнадежно устарели. Во-первых, современное производство производит такое множество видов товаров и услуг, которое и не снилось даже фантастам в девятнадцатом веке. Соответственно изменились и потребности людей. А во-вторых, к сожалению, до сих пор не выработано надежной методики учета затраченного работником труда, который мог бы быть положен в основу квитанций, о которой идет речь в "Критике Готской программы". Соответственно общество не в состоянии оценить и наличные общественные запасы, из которых работник мог бы получать причитающую ему долю произведенного продукта. Пока приходится пользоваться такими механизмами, как товарное производство и закон стоимости, и, следовательно - таким инструментом, как деньги. Но названные механизмы при социализме могут успешно работать только при использовании методов многоуровневого планирования.
       И я вновь обращаюсь к вышеназванному произведению И.Сталина, который рассуждает о действии закона стоимости при социализме: "...наши предприятия не могут обойтись и не должны обходиться без учета закона стоимости.
       Хорошо ли это? Не плохо. При нынешних наших условиях это действительно не плохо, так как это обстоятельство воспитывает наших хозяйственников в духе рационального ведения производства и дисциплинирует их. Не плохо, так как оно учит наших хозяйственников считать производственные величины, считать их точно и так же точно учитывать реальные вещи в производстве, а не заниматься болтовней об "ориентировочных данных", взятых с потолка. Не плохо, так как оно учит наших хозяйственников искать, находить и использовать скрытые резервы, таящиеся в недрах производства, а не топтать их ногами. Не плохо, так как оно учит наших хозяйственников систематически улучшать методы производства, снижать себестоимость производства, осуществлять хозяйственный расчет и добиваться рентабельности предприятий. Это - хорошая практическая школа, которая ускоряет рост наших хозяйственных кадров и превращение их в настоящих руководителей социалистического производства на нынешнем этапе развития.
       Беда не в том, что закон стоимости воздействует у нас на производство. Беда в том, что наши хозяйственники и плановики, за немногими исключениями, плохо знакомы с действиями закона стоимости, не изучают их и не умеют учитывать их в своих расчетах. Этим собственно и объясняется та неразбериха, которая все еще сорит (так в оригинале - ВП) у нас в вопросе о политике цен".
       Именно с позиций третьего типа экономики следовало бы критически оценивать ответы Д.Эпштейна по п.п. 3, 5 и 9.
       Что же касается управления экономическими процессами воспроизводства, то даже при третьем варианте должна быть некая структура, которая обеспечивает их регулирование. Выборный Верховный Научный Совет, соединяющий в себе координацию и прогнозирование, не может функционировать в безвоздушном пространстве, как это предлагает М.Бойков, а должен опираться на аппарат, сформированный на базе органов власти в лице Советов.
       Среди политиков и ученых выработался стереотип, который можно выразить тремя словами: социально ориентированный рынок.
       Обратимся к К.Марксу, к его произведению "Критика политической экономии" (раздел "Введение". Экономические рукописи 1857-1861 годов. Часть первая. М.: Издательство политической литературы. 1980).
       В названном произведении К.Маркс подробно описывает производительное потребление, включающее в себя потребление рабочей силы, средств производства и сырья.
       Что касается второго вида потребления, которое он именует потребительным производством, то оно состоит в использовании продукта первого вида производства. "В первом производитель себя овеществляет, во втором - персонифицируется произведенная им вещь. Таким образом, это потребительное производство, - хотя оно есть непосредственное единство производства и потребления, - существенно отличается от собственно производства. То непосредственное единство, в котором производство совпадает с потреблением и потребление с производством, сохраняет их непосредственную раздвоенность.
       Итак, производство есть непосредственно потребление, потребление есть непосредственно производство. Каждое непосредственно является своей противоположностью. Однако в то же время между обоими имеет место опосредствующее движение. Производство опосредствует потребление, для которого оно создает материал, без чего у потребления отсутствовал бы предмет. Однако и потребление опосредствует производство, ибо только оно создает для продуктов субъекта, для которого они и являются продуктами. Продукт получает свое последнее завершение только в потреблении" (цит. изд. с.27-28).
       Анализ К.Марксом фундаментальной связи потребностей и производства очень важен, ибо именно в этой связи лежит сама сущность производства, его предназначение - обслуживать человека со всеми его потребностями. Именно с этой непосредственной связи и начиналось производство на заре человеческой истории и к нему же оно рано или поздно неизбежно вернется. Однако, к сожалению, на протяжении всех эпох цивилизации человек с его потребностями служил средством обогащения небольших групп людей, производство же функционировало как механизм достижения этой антигуманной цели.
       Я считаю, что единственно верным критерием эффективности общественного производства является степень удовлетворения потребностей людей, о чем подробно писал в монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества" (параграф 3.7.2.).
       Начиная перестройку еще в 1993 году при Ю.Андропове, Н.Рыжков, который отвечал за реализацию экономической политики в СССР, руководствовался не фундаментальной марксистской идеей, которая определяет суть коммунизма (и соответственно - социализма) - обеспечивать максимально возможно полное удовлетворение материальных и духовных потребностей членов общества, а именно концепцией социально ориентированного рынка.
       То, что было очевидным для К.Маркса почти два века тому назад, до сих пор еще не овладело сознанием большинства современных марксистов. Видимо, реальная экономическая политика, проводившаяся на протяжении всей истории СССР, когда приоритет отдавался ВПК и производству средств производства, все еще по инерции сказывалось на сознании политиков и ученых. Немаловажную роль играет также практика западных капиталистических экономик.
       Позволю себе привести две цитаты из вышеназванного произведения Н.Рыжкова, которые можно считать классическими для характеристики мировоззрения многих марксистов, которые ратуют за возвращение к социализму в трактовке концепции социально ориентированной рыночной экономики. Итак, Н.Рыжков писал: "Переход на рыночные отношения в нашей стране был сложен и противоречив. Общество неоднозначно относилось к нему, а авторы этих предложений в лице Правительства подвергались жесточайшей критике. Но происходила эволюция взглядов. Происходила эволюция и в партии.
       В конечном счете, как уже говорилось, XXVIII съезд партии принял резолюцию по этому вопросу. Партия поддержала переход на рыночные отношения. В то же время подчеркивалось, что рынок не самоцель, а средство достижения социальных целей и максимального развития творческих сил страны. Это должна быть социальная рыночная экономика, регулируемая государством в той степени, которая позволяет эффективно развивать производительные силы и социально защищать население" (цит. изд. с. 158). Из этого противоречивого предложения остается не ясным, что же являлось главным, приоритетным в этой рыночной экономике, согласно Н.Рыжкову, то ли развитие производительных сил, то ли удовлетворение потребностей населения ("защита" населения - от чего спрашивается?).
       Точки над i были поставлены Н.Рыжковым в 1990 году, когда уже стало очевидным, что перестройка завершается крахом. Он на сессии Верховного Совета СССР перечислил следующие условия "мягкого, плавного, максимально безболезненного для населения перехода к регулируемой рыночной экономике": "Первое из них: реальная самостоятельность и экономическая ответственность предприятий как свободных товаропроизводителей. Добиться этого можно, опираясь на новые отношения собственности и органически присущий им дух инициативы, предпринимательства - тот самый, развитию которого наше государство в течение десятилетий вольно или невольно ставило одну преграду за другой. Второе: механизм ценообразования, чутко реагирующий на динамику спроса и предложения и учитывающий необходимость социальной защиты населения. Третье: конкуренция, которая понуждала бы к снижению издержек и цен, стимулировала бы удовлетворение спроса, заставляла бы производителя продукции ловить технические нововведения, противостояла бы стремлению к монополизму. Четвертое: структура производства, соответствующая платежеспособному спросу и быстро реагирующая на его изменения. И, наконец, пятое: денежная сбалансированность, устойчивость всей финансовой системы" (цит. изд. с.422, 423). Спрашивается, а почему не нашлось места в этой модели рыночной экономики решению социальных задач хотя бы в варианте "мягкого, плавного, максимально безболезненного для населения перехода к регулируемой рыночной экономике"?
       Завершающий смертельный удар по экономике страны, доведший ее до паралича и полного развала, нанес М.Горбачев со своими приспешниками и советниками. Вот как это происходило. Начиная экономическую реформу, М.Горбачев высокомерно заявил: "В осуществлении радикальной экономической реформы важно было не допустить повторения прошлых ошибок, обрекших на неудачу попытки изменить систему управления хозяйством в 50-е, в 60-е и 70-е годы" (Горбачев М. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М.: Издательство политической литературы, 1987, с. 81).
       Новизна принципиально нового подхода состояла, по словам М.Горбачева, в следующем: "На первый взгляд, казалось бы логичным в нашем плановом хозяйстве начать перестройку с центра, определить функции и структуру центральных экономических органов, затем среднего звена управления и, наконец, дойти до первичной ячейки - предприятия и объединения. С точки зрения абстрактной логики это, может быть, выглядит и правильным, но жизнь, имеющийся опыт продиктовали нам иной подход, иную логику действий: начать с основного звена экономики - предприятия и объединения" (Цит. изд. с. 82). Было решено (на основе жизни и опыта?!) перевести все предприятия и объединения на полный хозрасчет.
       Что же из этого получилось? Вот оценка, данная Ю.Яременко: "...предприятиям предоставили многие экономические свободы и освободили их почти от всяких обязательств. И здесь сразу дали знать о себе сложившиеся стереотипы поведения. Это можно сравнить с амнистией уголовников<...>Люди с прежними стереотипами совершенно не могли быть строителями и субъектами рынка. Это нужно было понять с самого начала. Значительная часть раньше вообще находилась на грани криминальных действий, потому, что без криминала трудно было выполнить план, что-то достать или просто обеспечить себя и работников своих предприятий. В этом смысле те, кто сформировал активную часть нового рынка, а их достаточно много, составляют криминальную среду. Они прямо из одного вида криминальной деятельности перешли к другому, и им очень легко было осуществить этот переход" (Ю.Яременко Экономические беседы. М.: Центр исследований и статистики науки, 1999, с. 48).
       Последствия введения закона "О государственном предприятии (объединении)" от 30 июня 1987 года были не только печальными, но и губительными для экономики страны. Именно закон, начавший действовать с 1 января 1988 года, послужил стартовым выстрелом, включившим на полную мощность механизм развала единого народнохозяйственного комплекса страны.
       Во-первых, государство, которое до сих пор держало предприятия в плановой узде, сняло с себя ответственность за их жизнедеятельность. Естественно, что в ответ и предприятия отказывались нести какую-либо ответственность перед государством. Исчезли плановые импульсы, воздействовавшие на предприятия, но и рыночные импульсы не появились. В результате по стране покатились волны разрыва сложившихся хозяйственных связей. Начался спад производства.
       Во-вторых, вместо рынка и планового управления вовсю заработала теневая экономика со своими криминальными законами. Чтобы выжить, предприятия все чаще стали прибегать к подкупу, к спекулятивной торговле дефицитными материалами, продукцией и т.п.
       Н.Рыжков в своей книге, которую я все время цитирую, сообщает, что в 1987 году был принят пакет постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, включающий в себя 12 документов. По мнению Н.Рыжкова, первым по значимости был Закон о государственном предприятии, вокруг которого было больше всего споров на заседаниях Политбюро. Что касается споров с М.Горбачевым, Н.Рыжков пишет, что он "...сразу понял, что его рассуждения абстрактны, оторваны от реальной действительности. Он практически предлагал ликвидировать существовавшие механизмы управления народным хозяйством, не создав абсолютно никаких иных!<...>На обсуждении этих документов стало четко вырисовываться два крыла: одни - реалисты, прошедшие большую производственную школу, знающие жизнь не по лозунгам, и другие - пришедшие к вершине власти по комсомольско-партийным служебным ступенькам. Первые поддерживали предложения Правительства. Вторые подталкивали Генсека к явному развалу экономики. Мы понимали, что если возобладает точка зрения Горбачева, - экономика начнет рассыпаться. И реформа 1992 года стала ярким подтверждением наших опасений. Идеи Горбачева и его единомышленников, которые они навязывали стране в 87 году, были затем взяты на вооружение Шаталиным и Явлинским в 90-м и проведены в жизнь Ельциным и Гайдаром, начиная со 2 января 1992 года" (цит. изд. с.195-196).
       Выше я уже писал о двух ошибках, допущенных Н.Рыжковым, в которых он сам признался. Вместе с тем я считаю, что и в экономической реформе 1997-1998 гг. есть и его "заслуга". Он сам вынужден был признаться, что Закон о государственном предприятии содержал крупные изъяны, несовместимые с теми принципами реформирования, о которых Н.Рыжков неоднократно пишет. Он признался, что "к сожалению, в Законе были недостатки, которые проявились со временем. Считаю, что ошиблись мы в том, что однозначно решили вопрос о выборности руководителей предприятий. Думали: раз предприятия сами составляют свои планы, сами распоряжаются прибылью, то общая и ясная цель приведет коллективы к правильному выбору своих руководителей. На эти посты придут люди инициативные, энергичные, молодые. Увы, далеко не везде так вышло! Если цель "больше заработать" и нашла своих горячих приверженцев, то ее непременная составляющая "лучше работать" почему-то не считалась непременной" (цит. изд. с.200).
       В 1988 году принимается Закон о кооперативах. Было разрешено образование т.н. совместных предприятий с участием иностранного капитала, открытие валютных магазинов. Была внесена поправка в параграф 17 Конституции СССР, согласно которой с 1 мая 1987 года было разрешено индивидуальное частное предпринимательство. В итоге произошла легализация определенной части теневой экономики, были созданы условия для развития частного бизнеса, что совершенно изменило экономическую среду, в которой приходилось действовать государственным предприятиям.
       Поскольку шлюзы для развития частного предпринимательства были открыты, то довольно быстро возникло множество мелких фирм (некоторые с участием иностранного капитала). Это были валютные магазины, кафе, столовые, авторемонтные мастерские, частные такси, кооперативы различного профиля. Быстро стал набирать темпы процесс формирования частного первоначального капитала, главным образом, путем разворовывания имущества предприятий, продажи и перепродажи всех видов ресурсов за твердую валюту западным перекупщикам. Частный бизнес, как правило, носил криминальный характер. Преступность становилась все более масштабной и организованной, стремясь к установлению контроля во всех сферах производственной и торгово-снабженческой деятельности.
       Здесь следует отметить, что главными персонажами процесса первоначального накопления капитала стали бывшие "теневики" и работники хозяйственного аппарата. В недрах социалистического общества всегда были люди, которые пытались обойти законы и ограничения, заработать побольше денег, сколотить состояние. Кто-то из них оказывался в тюрьме. Но, несмотря на запреты и наказания, теневая экономика не переставала существовать, приобретая самые разнообразные формы, сращиваясь с повседневной деятельностью государственных предприятий, даже становясь необходимым фактором обеспечения выполнения плановых заданий. С наступлением горбачевской перестройки прослойка людей, вращающихся в области теневой экономики, значительно возросла и не только потому, что были разрешены многие виды частного предпринимательства, но главным образом благодаря переводу предприятий на полный хозрасчет, а также за счет нелегальной торговли водкой. Спекуляция достигла огромных масштабов, в том числе дефицитных товаров за рубеж. В дальнейшем эти дельцы теневой экономики, легализовались, образовав класс "новых русских". Поскольку значительная их часть прошла "огни, воды и медные трубы", то не удивительно, что нарождающийся частный бизнес приобрел криминальный характер, сращиваясь с уголовниками. В бешеную гонку за обладание первоначальным капиталом ринулись также и бывшие "командиры производства", чиновники хозяйственного и государственного аппарата, партийные функционеры. В прежние, догорбачевские, времена все они, как и простые граждане, были "винтиками" системы государственного социализма, подчиняясь всеобщим ограничениям. Костяк партийно-государственного аппарата во времена перестройки ринулся в бизнес, не желая и в новой обстановке терять своих особых позиций в обществе. Пользуясь связями и опытом, они быстро обогащались, не считаясь ни с какими этическими нормами. Недаром в годы перестройки популярной была поговорка "Куй деньги, пока Горбачев...".
       В экономике страны быстро нарастал хаос. Этому способствовали не только развал плановых регуляторов и институтов (ликвидация среднего звена управления, сокращение числа структурных подразделений центрального аппарата, слияние и разделение министерств без достаточно глубокой проработки схем управления, скоропалительное "раскрытие" контуров финансовой системы, сокращение номенклатуры планируемых изделий, введение "договорных" цен и т.д), но и "перестройка" в области внешнеэкономических отношений, в том числе и со странами СЭВ, в частности, перевод товарообмена через валютные отношения - еще одно изобретение команды М.Горбачева. Новая система поставила под удар кооперационные связи с предприятиями социалистических стран. Не лучше обстояли дела и в экономических отношениях с капиталистическими странами. Таяли запасы золота и валюты, возрастала финансовая зависимость от Запада благодаря бравшимся кредитам. Е.Примаков, отвечавший в Совете безопасности СССР за внешнеэкономическую деятельность государства, так описывал ситуацию, сложившуюся к середине 1991 года в результате проведенных реформ: "Привлечение финансовых и товарных кредитов стало основным источником финансирования расходов по погашению задолженности и приобретению импортных товаров <...> это заметно повлияет на валютное положение страны в ближайшие годы, тем более что сокращалось производство, в частности, в сырьевых отраслях и, следовательно, уменьшался объем экспорта" (Примаков Е. Годы в большой политике. М.: Совершенно секретно, 1999, с. 86). .В области внешнеэкономической деятельности, как и внутри экономики страны, стала расцветать преступность и коррупция. Усилился отток валюты за границу.
       Пытаясь обуздать нарастающее недовольство населения, М.Горбачев "...разрешил резко повысить зарплату. К примеру, в 1989 году средний доход возрос на 12 процентов, хотя экономика оставалась в застое. Государственные доходы упали - снизились мировые цены на нефть и исчезла прибыль от водки, а затраты на социальные нужды росли. Чтобы покрыть денежный дефицит, правительство включило печатный станок. Очевидной инфляции тогда еще не было, потому что цены на большинство товаров жестко контролировались. Инфляция (по официальным данным, в 1987 и 1988 гг. соответственно - 7 -7,5 %) проявлялась в растущей нехватке продуктов и товаров широкого потребления и длинных очередях.
       На руках у населения быстро скопилось много денег, а потребительских товаров становилось все меньше - это явление получило название "рублевый навес". Размер этого "навеса" оценивался в 460-500 миллиардов рублей (по официальному обменному курсу - около 800 миллиардов долларов) - половина внутреннего валового продукта СССР" (Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России. М.: Детектив-Пресс, 2001, с". 53).
       И не только эти причины обусловили появление огромного "навеса", разбалансированности внутреннего рынка. Определенную роль сыграло и резкое изменение структуры распределения прибыли предприятий. Если в 1985 году 56 % прибыли вносилось в бюджет государства, то в 1990 году эта цифра сократилась до 36 %, в то же время отчисления в фонды стимулирования (премии, надбавки и т.д.) возросли с 16 % до 48 %. Таким образом, стимулировался инфляционный процесс и практически на нет были сведены ресурсы для расширенного воспроизводства. Известный советский экономист Д.Валовой отметил еще одну важную причину нарушения пропорции между товарной массой и ее денежным покрытием. Он писал: "Появление у нас диспропорций объясняется не расширением номенклатуры изделий, а тем, что за последние 20 лет задания по 170 важнейшим видам продукции, находившиеся под контролем правительства, ни разу не были выполнены. Их невыполнение вызвало цепную реакцию сбоев и диспропорций, что создавало "плановую анархию". Последняя служила "объективным" поводом для цепной реакции корректировок планов под фактическое положение. В итоге ежегодно миллиарды рублей незаработанной оплаты за непроизведенную продукцию поступали в оборот и обостряли дисбаланс между товарной и денежной массой" (Валовой Д. От Сталина и Рузвельта до Путина и Буша. Издательство "Терра".2007. с.182).
       Н.Зенькович воспроизводит разговор соседок по дому. Они говорили, комментируя решение о создании Высшего совета при президенте по защите фундаментальных прав человека: "Какой прок от этого совета? Нам он не нужен, а нужны колготки детям, обувь, одежда. Детское питание, наконец. Молодые мамаши тогда совсем извелись - при Горбачеве все было дефицитом. Господи, когда же кончится глумление над людьми, над здравым смыслом? Мы здесь мучаемся, света Божьего не видим, из очередей за сахаром да за яйцами не вылезаем, а они все новых и новых бездельников плодят. Высший совет по защите фундаментальных прав человека! Фундаментальных! Высший! Что и низшие были бы"? ( Зенькович Н. ЦК закрыт, все ушли... М.: Олма-Пресс, 1999, с. 389).
       Нарастание трудностей в экономике главным образом из-за перевода предприятий на хозрасчет привело к тому, что правительство Н.Рыжкова и Госплан СССР уже не в состоянии были контролировать состояние дел в народном хозяйстве, в частности, над материально-техническим снабжением предприятий, как это предусматривалось законом от 30 июня 1987 года. Отступление шло по всему фронту разваливающейся плановой экономики. И в этих условиях в верхах мощно зазвучал лозунг: "Вперед к рынку!". "В 1987-88 годах наши плановые органы и правительство Рыжкова все время отступали, фактически отказываясь от привычных для нас способов управления. Эти люди - я точно могу сказать, в отношении Госплана особенно - были согласны не только на рынок, но даже на шоковую терапию" (Яременко Ю. Экономические беседы. М.: Центр исследований и статистики науки, 1999, с. 49).
       Секретарь ЦК КПСС Б.Гидаспов "с обидой и недоумением говорил о том, что управленческая "сетка", совпадающая с партийными структурами, разрушена буквально в три приема. Закон о госпредприятии, выборность директоров - раз, и выбита промышленность. Закон о кооперации - два, и закручен первый виток инфляционной спирали. Законы о суверенитете республик - три, и оборвались хозяйственные связи" (Зенькович Н. ЦК закрыт, все ушли... М.: Олма-Пресс, 1999, с. 393-394).
       Однако вернемся к дискуссии на рассылке "Новые коммунисты". В ходе дискуссии высказывались самые различные мнения в отношении концепции социализма, предложенной Д.Эпштейном и в принципе поддержанной В.Архангельским.
       А.Куликов писал: "Давид Беркович! Давайте начистоту, а не вокруг да около "аргументов" и прочего. В защиту товарного производства (и нынешнего изобилия товаров - которое и при капитализме, конечно же, потрясает воображение рядового обывателя) экономисты российские достаточно выдвинули "аргументов". Это общеизвестно: и Вам, и мне!!! Как и достаточно вполне выдвинуто было против этих же, советских ещё (полвека тому назад) экономистов, контр-аргументов, что тоже прекрасно известно: поскольку две группы советских экономистов, выражая практические интересы разных общественных групп, и вели между собой те же научные споры: спорили, в частности, по поводу "совместимости" товарного производства и социализма. Вели такие мудрёные споры, преимущественно, чернилами; между теми и другими учёными шла чернильная война (в отсутствие уже большевистской коммунистической партии, судьба которой превосходно также известна и вам, и мне, что история данной партии, фактически оборвалась в 1937 и в 1938 - закончилась. Как и известно, кто большевикам пришли, в конце-концов, на смену, люди, вроде Брежнева или Хрущева, Горбачева, Ельцина и так далее вообще ни разу не открывавшие Марксов "Капитал" - основное марксистское произведение! Против которых в печати (в годы перестройки) выступали их партийные оппоненты, выступали в защиту того именно взгляда, что товарное производство (как способное вести к изобилию товаров), с течением временем перерождается, то есть становится производством капиталистическим (со всеми его известными, со времён Маркса каверзами и противоречиями, войнами и т.д.). Вот о чем шел (и идет всё ещё) спор 50 лет (после уже Сталина). Спор, указывающий самым очевидным образом на несовместимость - в данной системе производственных отношений - интересов собственников. и интересов тружеников. Вот два "полюса" капиталистической системы - мир наживы и его антипод - полюс труда. Эта истина - общеизвестна! Ваша позиция сегодня - это позиция защитника товарного производства, позиция рыночника (если называть вещи своими именами). И, причем, не просто защитника, а и представителя и даже, я бы сказал, практического идеолога<...>Как вы думаете, интересы какого общественного класса, выражаете Вы, уважаемый Давид Беркович, сегодня как ученый, в данном случае - интересы российского рабочего класса? (к чему стремился и стремится, хотя бы на словах, Чижиков А.В., превосходно, как рабочий человек, сегодня уже догадывающийся, что российский рабочий класс обманут был, причем давно, всеми российскими политическими партиями и "коммунистическими" партиями в том числе). Или мысль ваша тяготела (бессознательно) и тяготеет к интересам неопределённой и достаточно широкой социальной группы, какую в марксизме обычно и принято относить к "мелкой буржуазии", т.е. к "переходному российскому классу", к классу, занимающему срединное, промежуточное положение между тружеником и собственником, - класса, в действительности многомиллионного, колеблющегося между капитализмом и "социализмом" (что, соответственно, заставляет также и Вас сочувствовать "социализму", сочувствовать всем партиям "социализма" без разбора, в эпоху социалистического краха - какие бы они не были), и заявлять, вместе с тем протест мне, как стороннику новой ступени коммунистического общества, а отнюдь не только, как противнику товарного производства (практическое "расширение" вместе с развитием которого показали в конце 80-х годов на его исторически ограниченную роль в том же советском обществе "реального социализма" 70х-80-х г.г., - на его роль Троянского коня именно, которого и втащили в советское, наполовину уже бесклассовое общество, два верных "марксиста-ленинца", с серьёзной "партийной школой" сталинской эпохи за плечами - Н.С.Хрущёв и Л.И.Брежнев). Итак, я повторяю ещё раз свой вопрос - считаете ли Вы, что интересы российской мелкой буржуазии сегодня "совпадают" с интересами основной массы российских рабочих? Или же Вы, напротив, считаете как и я, а именно: что интересы этих двух многомиллионных общественных групп всё же разнились и серьёзно разнятся даже сегодня (как разнились, разумеется, вчера и позавчера). И потому новые российские коммунисты обязаны такую практическую разницу интересов 2-х разных общественных классов всё же учитывать, - т.е. различать и в своих программах и в своих тактических действиях? Да или нет? Выберите тот или другой ответ (если считаете мои "аргументы" слабыми, недостойными такого профессионала, как Вы).
       В выделенных Вами 11 вопросах, есть, безусловно, резон. Если Вы сидели над ними всю ночь, то, полагаю, что вопросы эти не с неба на Вас свалились или "вдруг", и явно не за одну ночь приобретали очертания "разрешимых проблем", а варясь в соку этой реальной действительной российской проблематики (и явным образом - ни одну ночь, а несколько, пожалуй, последних лет, когда усилиями левых преимущественно партий право-либеральный курс "Единой России" начал подвергаться масштабной и всесторонней критике в российском обществе), в форватере этой именно критики, в границах критики лево-центристского, в основном, толка и преимущественно и движется, и двигалась Ваша мысль экономиста. Поэтому под Вашими 11 вопросами, как и под 11 ответами (к ним), представляющими экономические интересы разных социальных слоёв современного российского общества, подпишутся люди. Многие российские ученые (рыночной, скажем так, ориентации - а не социалистической либо коммунистической), возможно, эти ваши идеи, теснящие несколько российский олигархат (или крупный капитал сырьевиков) от управления страной или от власти, сегодня разделяют или готовы разделить вместе с Вами (а заодно - с Путиным и Глазьевым), и готовы побороться за эти именно идеи на различных Форумах, на конгрессах, симпозиумах, встречах и т.д., одним словом, на различных общественных площадках. Потому что "спрос" на подобные Вашим идеи в современном Российском обществе, разумеется, существует и есть, как спрос со стороны современного гражданского общества (которое в России сложилось, чтобы о нём не говорили). Если же давать политическую оценку вашему подходу в целом, как подходу экономиста, то следует признать его подходом, в целом, демократическим (а не социалистическим и не коммунистическим), - поскольку Ваш подход не предполагает выход за границы (или за пределы) сложившейся в России капиталистической системы производственных отношений. Поэтому, как экономист, Вы бьетесь (и не спите ночей), сражаясь просто за "улучшение" капиталистической системы в России, за более её "социальный" что ли вид или облик, - не за её уничтожение (на котором настаивают российские коммунисты), а за её "развитие", если можно так выразиться, за устранение тех именно возникших и обозначившихся (и выступивших наружу в ней) противоречий и вопиющих язв, которые мешают теперь её дальнейшему развитию, и вместе с тем мешают росту в России общественных производительных сил (в котором росте производительных сил сам российский олигархат не очень-то был и заинтересован, потому что такой рост потребовал бы и требует, как известно, серьёзных расходов, прежде всего на образование, расходов на фундаментальную и прикладную науку, чего в России нет или поддерживается на крайне скудном уровне). И которая система тем самым превратилась в тормоз, а Вы, как благородный Дон-Кихот, стремитесь такие "тормоза" разжать или ослабить, гнетущие либо сдерживающие "народную инициативу" и "российскую предприимчивость".
       Вот те известные в российском обществе настроения, которые импонируют лично Вам (как и многим, вероятно, близким по духу Вам людям, мнением которых, по-видимому, Вы очень дорожите, из вашего же круга или окружения), как настроения, ведущие свой отсчёт с момента горбачевской перестройки. И в определённом смысле недавняя ещё совсем история теперь снова "повторяется": Люди из близкого Вам окружения и Вы вместе с ними, пытаетесь "улучшить" систему производственных отношений, "улучшить систему", и тем "спасти" её, время которой, в действительности, подошло или подходит к концу (на Украине - это уже свершившийся факт (факт или факты, которые начали и вынуждены осознавать сами трудящиеся Донбасса и Луганска), а в России это событие, как "исчерпанность капиталистической системы" фактом ещё не стало, ещё не сделалось страшной реальностью безвыходности или безысходности, которой капитализм теперь обернулся для абсолютного и подавляющего большинства Украинского народа, поскольку у России было и есть, чем затыкать бюджетные дыры! Чего не оказалось на Украине. А в итоге Майдан в Киеве "объединил" на короткое время самые разношерстные общественные силы, "объединил", разумеется, на деньги США, потому что у трудящихся Украины денег на раскол и на развал собственной страны не было; да и даже если б такие "лишние" у тружеников деньги имелись, трудящиеся Украины никогда б их не направили на разрушение собственной страны и на "переписывание советской истории", общей с историей России, с которой "общей истории" у двух братских народов, имевших в ХХ веке 70-летний опыт совместного планового развития, а не войны (как теперь, после "оранжевого" госпереворота в Киеве), осталось, несомненно, и остаётся в памяти, что и социалистическая система, как система советская, в своё время плановая, тоже стала, со временем и сделалась "тормозом" для развития (и в ходе своего развития), стала "оковами" в развитии общественных производительных сил. А оказавшись тормозом в развитии производительных общественных сил, та же социалистическая система (сложившихся за 70 лет Советской власти) была уже обречена, и потому была сметена, в конце 80-х, как мешавшая развитию страны преграда. Следовательно, Ирония истории теперь, Давид Беркович, заключается в том, что нынешний российский капитализм вынужден разделить судьбу советского социализма. Поскольку ни старая советская система, ни тем более нынешняя капиталистическая, не в состоянии обеспечивать дальнейшего роста общественных производительных сил в России, ни в состоянии обеспечить подъема, ни прорыва на технологически новый уровень. Какая основная мысль, мало-помалу, но уже начавшая пробивать себе дорогу в жизнь, и стала "лейтмотивом" на третьем Московском Экономическом Форуме - среди его условно левого крыла (это что касается России, в которой многократно превышен был, в истекшие 20 с небольшим лет, порог советской эксплуатации трудящихся, с чем ни один российский экономист, Давид Беркович, и Вы, в том числе, спорить не стали бы, как и не будете возражать против существующего "децильного коэффициэнта", где Россия и Украина теперь рядышком, шли нога в ногу, в том числе и по относительному числу долларовых миллиардеров в двух странах, находящихся теперь в шаге от полномасштабной войны). Поэтому серьёзный практически-политический (а также хозяйственный и экономический), а значит и сам весь социальный вопрос, как вопрос "будущего" страны и народов, её населяющих - уже возникший и стоящий теперь в полный рост перед трудящимися Новороссии, перед трудящимися Донбасса, Луганщины (но перед которым завтра окажутся или могут оказаться с неизбежностью и трудящиеся России, будучи вовлеченными в ту же готовящуюся теперь войну против собственной даже воли) - сводился и сводится, мне кажется, не к Вашим 11 вопросам (или к 11 ответам на них, "возможных", когда есть "парламентские" условия мира, с "многопартийностью", с ящиками для "голосования"  и т.д.), а состоял и заключался весь в том, какой НОВОЙ СИСТЕМОЙ общественных отношений В ПРОИЗВОДСТВЕ заменить существовавшую (до госпереворота в феврале 2014 г. капиталистическую на Юго-Востоке Украины систему, которая уже привела на Украине к гражданской войне)? Вот над каким новым вопросом, вопросом сложным, непростым, бьются теперь (и бились до тех же Украинских событий 2014 г.) сами трудящиеся Украины, т.е. искала и ищет мысль трудящихся выхода из грёбанного капитализма, как над вопросами такой - новой общественной организации производства, в которой вообще не будет "олигархов"! (А Вы, как экономист, "благородно" забыли" или забываете поставить и распространить этот же самый, сугубо политический, а не чисто "экономический", как Вам кажется, вопрос и на Россию, в которой, в случае украинского сценария, непременно сойдутся в открытом противостоянии две партии, партия войны и партия мира, партия труда. И в рассылке нашей (не зря называющей себя рассылкой "Новых коммунистов") полно об этом нового критического и свежего совсем материала (с места боевых действий), от которого Вы, уважаемый Давид Беркович, попросту отстранились, отстранились и спрятались как "демократ" за те же свои 11 (сугубо "технических" вопросов), в которых я чувствую и вижу Ваш отворот от страшной капиталистической тоже действительности, спрятались от готовящейся новой империалистической войны (стремясь "облагородить", именно как постсоветский экономист, постсоветскую капиталистическую систему и её реальность, страшную тем, что в формате её нет у России выхода, или вовсе надеясь переждать в стороне новую "мировую бурю", пардон, бойню, выставив против неё те же свои 11 вопросов, - вопросов, в которых Вы, как экономист, ищите "мира", согласия с российской партией войны. И предлагаете этой партии войны, которая в России у власти, просто сделку, испрашивая у тех же российских олигархов то ли "совета", то ли "согласия" - см. п. 1) "Все ли предприятия в России нужно национализировать? - Нет, не все...35 %% российской экономики нужно оставить частному сектору..." (из которого, смею добавить, все нынешние российские "олигархи", как из сектора теневого, когда-то и выросли).
       Поэтому те же Ваши, уважаемый Давид Беркович, 11 вопросов (вместе с подразумеваемыми на них ответами, отрицательными как и положительными) вполне подходят на роль "демократической" только программы "консенсуса" (между различными российскими классами частных собственников, с возможностью для "трудящихся" сидеть в "президиумах" при свершении у них за спиной частных сделок, системы каких отношений Вы, как сторонник товарного производства и рыночного регулирования, нисколько не подрываете, а оставляете в полной силе, в неприкосновенности). А потому те же 11 вопросов, предложенных Вами к обсуждению в рассылке "Новых коммунистов", не могут претендовать ни на роль "социалистической", ни тем более коммунистической программы действий в надвигающуюся с неотвратимостью (новой империалистической войны) новой полосы истории, в которую Украина (включая и Россию), вступили вместе с теми же своими "партнёрами", как выяснилось, ястребами и поджигателями новой европейской войны, в феврале 2014 года. Впрочем, возражать против помещения, в общей рассылке, Ваших вопросов, как представляющих интерес для специалистов сугубо экономического профиля, я не могу, да и не стал бы, считая достаточным ограничится указанием локального, а не "мобилизационного" характера предложенных Вами чисто демократических мер "борьбы" с симптомами "нового застоя", "нового кризиса", "стагнации" в российской экономике, о которых говорят и вынуждены теперь (в условиях "международных санкций") говорить сами российские предприниматели (Мы оба с Вами были на последнем Московском экономическом Форуме - и оба, как мне представляется, это знаем, - я весьма поверхностно, как дилетант, Вы - глубже, как профессионал, имеющий многолетний опыт анализа "серых схем", как схем развития без развития (и политическим противником которых поэтому остаюсь я). Поэтому на оговоренных Вами 11 условиях, сформулированных в тех же 11 вопросах (в которых идет или шла речь об условиях, как и о характере самого российского производства, которое останется в итоге хозяйством многоукладным и рыночным, нисколько не подрывающих, значит, экономическую власть крупного капитала в Российской Федерации, считаю предложенное Вами словоупотребление, трактовать те же условия как "будущую систему управления в социалистической России", не соответствующей её экономической действительности, и потому неизбежно вводящей тружеников в заблуждение. Но вполне могущей претендовать на своё название, как новая демократическая программа профилактических мер по спасению российского капитализма (против именно "сырьевого перекоса", возникшего в момент развала СССР, и заметно нарушающего все последние 2 десятилетия баланс не в пользу "реального сектора" российской экономики); поэтому правильнее к ней, кажется мне, было бы подходить, как к программе (демократической партии Путинского типа) в защиту развития "реального сектора" российской капиталистической экономики (как программа, не затрагивающая её капиталистических основ, или затрагивающей их в степени, не позволяющей говорить о политической и хозяйственной гегемонии (диктатуре) рабочего класса, поскольку в программе косвенно была оговорена "гегемония" совсем других творцов российской истории. Впрочем, Давид Беркович, не исключен (при резком изменении общественных, либо политических условий в России) и переход от неё, к новой социальной (переходной) программе общественного развития (в сторону её большей радикализации), но это уже при наличии "политического объединения" российских рабочих, которого, пока, к сожалению, нет. А что же говорить от имени класса, у которого нет даже собственной политической партии, и не выработана программа действий такой новой партии рабочих. "Обсуждение" программы действий которого, как действий, с перспективой на будущее развитие в рассылке нашей идет и шло, (хотя и с переменным, мне кажется, успехом), из-за чего рассылка (Новых коммунистов) больше всё ещё напоминает "дискуссионный клуб". Но в смысле учёбы или просвещения рабочих, либо знакомства с теми практическими проблемами, какие Вы, Давид Беркович, оговорили в тех же своих 11 пунктах, с которыми предстоит любой российской партии встреча в самом скором будущем, - не возражаю. (Позвольте поставить тут пока точку, а то и так вышла опять "телега")".
       А.Куликов, конечно же, перегнул палку в отношении позиции Д.Эпштейна, представив его как защитника современного российского олигархического капитализма и его "реформатора". А.Куликов совершенно не понимает причин краха социалистического государства в 1991 году, когда пишет о том, что социализм в СССР рухнул якобы в силу того, что производственные отношения тормозили развитие производительных сил. Кстати, я был вынужден немного отредактировать текст Куликова, сохранив его специфические обороты.
       Взвешенную позицию на рассылке "Новые коммунисты" занял настоящий марксист В.Архангельский (18.04.2015 - "Архангельский Владимир" va-45@yandex.ru):
       "Чтобы толковать о социализме как об исторически определенной и тем самым ограниченной и преходящей фазе истории, мы должны условиться, о чем мы толкуем. Если мы рассуждаем о социалистических производственных отношениях как о функции производительных сил, то тогда речь идет о социалистическом способе производства, теоретической абстракции, на которую в советской политэкономии было наложено табу. Я.А.Кронроду рассуждения на эту тему стоили карьеры в ИЭ АН СССР, и только сегодня Ю.И.Чуньков начинает восстанавливать в правах эту теоретическую категорию. Другим аспектом этой же самой проблемы является рассмотрение (или наложение табу на него) социалистической фазы истории в единстве ее базиса и надстройки, то есть о социализме как об общественно-экономической формации (точнее - речь может идти о первой или же второй фазе новой коммунистической формации - ВП).
       Всякая теория является бледным, неполным, генерализованным ("окарикатуренным") отражением реальности, слепком с нее. Характеристики "исчерпывающих" концепции приобретают только в устах лгунов-подхалимов, пытающихся выслужиться перед автором той или иной теоретической модели, обладающим реальной властью или чей абсолютный авторитет еще не успел пошатнуться. Любая историческая фаза, перефразируя слова Ленина, так же неисчерпаема, как атом, как электрон, как черная дыра.
       Социализм есть способ производства адекватных друг другу производительных сил и производственных отношений. Не вдаваясь в подробности и суть понятия "социалистические производственные отношения" (летим высоко, смотрим широко), зададимся вопросом: а настолько ли однородны производительные силы на всей территории региона, страны, континента, планеты, или, скажем, в пределах достаточно длинной технологической цепочки (вернее, сложной сети) передела сырья и материалов в конечный продукт, что можно и нужно говорить об адекватности всей их совокупности и всего их разнообразия именно социалистическим (или мелкобуржуазным, капиталистическим, собственно коммунистическим, транскоммунистическим и т.д.) производственным отношениям? И всегда ли техника и технология когда-то была рассчитана на приведение в действие только мелкобуржуазным способом, потом - бац! - и вся она стала адекватной капитализму, потом - бабах! - вся она стала социалистической, потом - хрясь! - социалистическое качество производительных сил уступает место коммунистическому..
       Очерченная выше модель исторической действительнсти как последовательной смены исторически преходящих способов производства и общественно-экономических формаций отражает реальный исторический процесс, но в очень схематизированной, огрубленной форме. На деле с развитием производительных сил общества не только возникают такие средства производства, которые для эффективного приведения их в действие требуют иных, не таких как прежде, новых производственных отношений, но и сохраняются старые ломы, кувалды, мотыги, грабли, швейные иглы, двуручные пилы, молотки и зубила и т.д. и т.п. Более того, в 20 веке появилась масса новейших средств производства, не требующих их реального обобществления для вовлечения их в производственный процесс (например, персональные компьютеры, превосходящие по своей мощи большие ЭВМ 1980-х гг.; средства гужевого и пассажирского автоизвоза).
       Осмысление изложенного дается нашей стране предельно тяжело. Нужно было сперва вляпаться в то, что после конфуза было названо военным коммунизмом, отрезвиться и приступить к "перемене всей точки зрения на социализм", выработать и осуществить "новую экономическую политику" многоукладной экономики. Нужно было затем свернуть проделанное и приступить к насильственому осуществлению одноукладного социализма, после чего развязать пропагандистскую болтовню о развернутом строительстве и построении уже к 1980 году аж самого коммунизма, не имея ни малейшего понятия ни о диалектике (поляризации) социалистического общества, его движущих силах, ни о диалектике собственно коммунистического общества (раздвоении единого на взаимоисключающие, взаимопроникающие и взаимодействующие имманентные коммунизму социальные противоположности). Даже после того как мы сами всё просрали, даже после того как Китайская народная республика взяла на вооружение и исполнение новое ленинское понимание социализма как способа производства неодноукладного и добилась на фоне краха горбачевской перестройки и квазиуспехов путинской России (достигнутых в основном не производственными достижениями, а распродажей природных ресурсов в условиях благоприятной конъюнктуры мирового рынка), мы по-прежнему талдычим о необходимости соблюдения дистиллированно чистой девственности социализма как непременном условии его непременной, фатально предопределенной победы.
       Именно у Эпштейна, и пожалуй, только у него я вижу струны реализма, понимания того, что реальный социализм, его общественные (прежде всего производственные) отношения, опирающиеся на реально существующие производительные силы, не есть теоретический дистиллят социализма, к которому мы приходим, проникая в его глубинную седцевину, абстрагируясь от всего того, что не входит в состав необходимого и имманентного ему минимума, без которого социализм не был бы социализмом".
       Иную интерпретацию социализма дает А.Мальцев (18.04.2015 - "Мальцев Андрей" <anatolsen@ya.ru>):
       "Социализм - это общество, основанное на постиндустриальном производстве знаний и информации.
       Основное производственное предприятие - Научно-Исследовательский Институт.
       Характеризуется, кроме того:
       - противостоянием двух классов, элитарного (менеджеров-номенклатуры) и пролетарского (инженеров и ученых)
       - механизмами противодействия (блокирования) кризиса перепроизводства (кризиса неплатежей), это либо Госплан, либо государственное регулирование экономики (регулирование рынка, антимонопольное законодательство)
       - социальными гарантиями, возникшими в результате борьбы рабочего класса на предыдущей формационной стадии, т.е. сильными профсоюзами и различными социальными страховыми системами, типа выплат в случае, к примеру, инвалидности, пособия по безработице (в случае, если таковая возможна), сильное рабочее законодательство, т.е. об охране труда, правах профсоюзов и т.д.
       Поскольку в СССР власть принадлежала партии крупных социалистов (менеджеров, номенклатуры КПСС),
       поскольку в СССР имелся развитый постиндустриальный сектор производства,
       поскольку в СССР действовал Госплан,
       наконец, поскольку социальные гарантии в СССР были одними из самых развитых в Мире, следовательно в СССР, без какого-либо сомнения, существовал социализм".
       Несмотря на конечный верный вывод, аргументация А.Мальцева представляет собой смесь критических оценок противоречий, существовавших в СССР, а также характеристики явлений, явно относящихся к капиталистическому обществу.
       Далее следуют конкретные замечания А.Мальцева:
       Если мы выделяем СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА, то остальное уже не так важно. Везде, где мы фиксируем наличие СПОСОБА ПРОИЗВОДСТВА, мы фиксируем наличие ФОРМАЦИИ. Причем, надо смотреть на САМЫЙ ПРОГРЕССИВНЫЙ способ производства, который и определяет формацию. Более архаичные способы производства тоже могут сохраняться, но они определяют не формацию (наличие/отсутствие), а фазу развития текущей формации. При полном развитии формации архаичные способы производства исчезают.
       Но применяя матрицу Новикова, мы можем уточнить положение в конкретном социуме - уточнить фазу формации.
       (В адрес В.Архангельского). Что значит - компьютер не требует обобществления? Вы это серьезно? А Интернет? Чего стоит компьютер без обобществления. Почти ничего. А с интернетом - это да.
       Чепуха. Социализм есть фаза существования Человечества, когда производство развилось до такой степени, что стал возможным Ведомственный Научно-Исследовательский Институт. Подобную работу выполняли одиночки-энтузиасты или профессора в Университетах.
       Вот это базис. Все остальное - надстройка.
       В СССР начали проводить индустриализацию. Индустриализация невозможна без науки. Поэтому начали развивать науку. Это было невозможно без Госплана (и индустриализация, и наука). Соответственно, СССР перешел к социализму.
       Это неверно. При капитализме в первую очередь возникнет кризис перепроизводства. Далее, как реакция на кризис, возникнут монополии. Далее монополии создадут НИИ (для лучшего развития производства). Но НИИ не будут эффективно работать в отсутствии свободы творчества, то есть придется вводить социальные гарантии и общественные свободы. Социальные гарантии (пособия по безработице), кроме того, позволят разруливать затор оборота во время кризиса перепроизводства, что полностью устранит сами кризисы.
       Восстание пролетариата, тем самым станет необязательным.
       Но - ключевой момент - если без соответствующего развития надстройки (сильные профсоюзы, социальные гарантии, различные свободы и так далее) новая формация и может существовать (худо-бедно), то она без всего этого не может эффективно развиваться. Пример (на другой формационной стадии) - капиталистическое производство в России возникло при Петре Первом, но оно не могло динамично развиваться при крепостном состоянии рабочей силы, в результате чего Россия отстала от Европы, хотя при Петре чугуна производили столько же, сколько в Англии - наиболее передовой кап.стране".
       Утверждение А.Мальцева о том, что (цитирую) "Социальные гарантии (пособия по безработице), кроме того, позволят разруливать затор оборота во время кризиса перепроизводства, что полностью устранит сами кризисы" несостоятельно и не соответствует действительности, как убедительно показывает нынешний глобальный социально-экономический кризис.
       В.Пунтус излагает свое видение данной проблемы (18.04.2015 "Пунтус В." <vipun@yandex.ru>):
       "Дорогой Владимир (имеется в виду В.Архангельский - ВП), полностью с Вами солидарен, и пора назвать вещи своими именами. Помимо уточнения названия темы, предлагаю каждому дать здесь то определение социализма, которое он имеет в виду, здесь выступая. Подаю пример: социализм - это запрет буржуазной частной собственности на средства производства, которая влечёт легитимное право присвоения прибавочной стоимости собственниками средств производства. Это утверждение марксизма, с которым я согласен. И потому в СССР однозначно был социализм, так как была конституционна запрещена буржуазная частная собственность. Всё остальное: рынок, планирование, справедливость, государство, народовластие, марксизм, компартия, советы - вторичные половые признаки, которые определяют внешний облик социализма, и не все они обязательны, как не каждый мужчина должен иметь усы.
       Исходя из этого и вытекает логичный рецепт как нам выйти из той капиталистической жопы, в которой мы оказались (кстати очень удачный образ, гораздо более доходчивый, чем словоблудное "несоответствие производительных сил производственным отношениям"). При социализме главное не кому принадлежат средства производства, а то, кто присваивает по закону, гарантированному государством, прибавочную собственность, созданную всеми и каждым. Марксизм неверно даёт ответ на вопрос, кто должен являться естественным собственником прибавочной стоимости по критерию, кто произвёл, тот и владелец. Теория прибавочной стоимости Маркса неверна в принципе, отсюда и неверны её главные выводы о диктатуре пролетариата как подлинного хозяина произведённых благ. Но убери это, и сам марксизм оказывется в глубокой жопе.
       Отсюда логичный вывод: марксизм не поможет нам выйти из жопы, нужна более адекватная теория прибавочной стоимости. Такую теорию я могу предложить всем апологетам социализма в своих статьях, которые я специально написал для искренне желающих социализм. (См. по ссылке http://proza.ru/2013/08/29/1985 и http://proza.ru/2013/09/04/1034). А также вывод о необходимости Реформы права, который вытекает из этой теории (См. http://proza.ru/2012/03/10/803) Всё остальное приложится".
       Голословное утверждение В.Пунтуса об ошибочности марксовой теории прибавочной стоимости (цитирую): "При социализме главное не кому принадлежат средства производства, а то, кто присваивает по закону, гарантированному государством, прибавочную собственность, созданную всеми и каждым. Марксизм неверно даёт ответ на вопрос, кто должен являться естественным собственником прибавочной стоимости по критерию, кто произвёл, тот и владелец. Теория прибавочной стоимости Маркса неверна в принципе, отсюда и неверны её главные выводы о диктатуре пролетариата как подлинного хозяина произведённых благ. Но убери это, и сам марксизм оказывется в глубокой жопе" не выдерживает никакой критики и сугубо антинаучно.
       Первое свое произведение, которое В.Пунтус рекомендует читателям, посвящено понятию "собственность". В нем он в прямом смысле этого слова хвастается, что "настоящие заметки ставят целью предложить такой взгляд на отношения собственности, который напрочь лишён идеологической направленности, абсолютно нейтрален и может быть научной основой для взаимопонимания сторонников всех цветов политического спектра: и марксистов, и капиталистов, и персоналистов, и социалистов, и либералов, и коммунистов. Как старых, так и новых". При этом он клянется, что будет руководствоваться здравым смыслом. Уже в следующем предложении этот здравый смысл проявился во всей своей красе, в котором он уверяет, что им "...предпринята попытка дать лишь схему нейтральных, деидеологизированных понятий, годных для любого общественного обустройства: от первобытно-общинного до гипотетического коммунистического. А вот наполнение конкретным содержанием для каждой общественной формации - это уже идеология. И здесь единство мнений проблематично". То, что проблематично, сомнений никаких не вызывает. И мы имеем возможность в этом убедиться тот час же.
       В.Пунтус пришел к выводу, что "...собственность и свобода понятия одного ряда. В прошлом кандидат в Президенты РФ Святослав Фёдоров, председатель партии самоуправления говорил "собственность - это продолжение жизни". Пространство собственности это право владения, пользования и распоряжения". Прошу обратить Ваше внимание на слова "свобода" и "право", с помощью, которых он определяет понятие "собственность". Чтобы ни у кого не оставалось сомнения в том, что право и нравственные критерии определяют суть собственности почитайте следующее утверждение В.Пунтуса: "...Собственность это не только ПРАВО. Это ещё, может быть, в первую очередь ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, ОБЯЗАННОСТЬ. Так ответственен собственник кафе за гибель людей при пожаре его владения, так ответственен владелец собаки за её злодеяния, так ответственен владелец оружия, которым воспользовалось другое лицо".
       Итак, все сводится к праву и свободе. От марксизма остались одни рожки, да ножки. Надстройка и базис у В.Пунтуса поменялись ролями. Он откровенен до предела, когда вразумляет нас, что следует: "...представить анатомию сложного понятия стоимость контекстным способом, не давая строгих определений каждому из них. И если используемые здесь термины имеют иное толкование у классиков марксизма или других авторов теорий, то это не беда".
       Например, как Вам нравится следующая мысль В.Пунтуса "...частником называют владельца личного автомобиля, собственника домовладения, которое находится в его частной собственности. И причём здесь эксплуатация человека человеком"? Перепутать личную собственность с частной могут только выдающиеся политэкономы, для которых К.Маркс - это один из рядовых и часто заблуждающихся мыслителей, не то, что он, В.Пунтус.
       Я, полагаю, что вполне достаточно цитирования вышеназванного произведения. Каждый читатель может убедиться в сам, в том, что и остальные два произведения В.Пунтуса, рекомендованные им для чтения, также во главу угла при определении понятия "собственность" ставят право.
       Позиция Сурена Гандиляна (24.04.2015 -"Сурен" <gandilyan_s@) иная: "В. Архангельский ошибочно считает, что с уничтожением наемного труда, уничтожением капитализма, рабочая сила остается объектом собственности. Как раз в этом тезисе состоит вся пустота понимания марксизма как самим Вл. Архангельским, так и многими, считающими себя высокоуровневыми, марксистами. Увы, уровень развития марксизма у некоторых "марксистов" так высоко, что они оторвались как от самого марксизма, так и от реальной жизни. Да простит мне уважаемый Давид мой высокопарный стиль<...>Если дочитает моё сообщение до конца, думаю, у него появиться повод хотя бы призадуматься...
       К. Маркс в своем основополагающем труде, в первом томе "Капитала", рабочую силу называет ОСОБЫМ товаром. И, похоже, никто не обращает внимания на слово "особый". Дело в том, что рабочая сила превращается в товар, тем самим, в объект собственности, лишь в особых, КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ условиях, то есть, в условиях наемного труда. Тем самим, рабочая сила превращается в объект собственности тоже лишь в рамках отношений НАЕМНОГО труда. Например. раб тоже владеет рабочей силой, способностью к труду. Но, рабочая сила раба не является ни объектом отношений купли-продажи (найма), ни объектом собственности. Сам раб является как объектом-купли продажи, но не найма, как товар, так и объектом собственности.
       Таким образом, рабочая сила превращается как в объект купли-продажи (найма), так и в объект собственности лишь в специфических условиях капиталистических производственных отношений, в условиях наемного труда!!! Какие теоретические основания предполагать, что рабочая сила остается объектом собственности в условиях, когда отношения наемного труда, то есть капиталистические производственные отношения преодолены?
       Никакие!!!
       Рабочая сила в условиях социалистических (коммунистических) производственных отношений перестает быть объектом купли- продажи, тем самим, перестает быть объектом собственности!!!
       Ведь рабочая сила капиталиста не является ни объектом купли продажи, ни объектом собственности!!!
       Теперь пару слов по другим, заслуживающим внимания, тезисам".
       Прерву на минутку цитирование Сурена Гандиляна, чтобы сказать, что раб, а, следовательно, и его рабочая сила, которая физически неотделима от раба как носителя ее, был объектом собственности. Его отличие от наемного работника при капитализме состояло в том, что он сам себе не принадлежал, не имел свободы собой распоряжаться, а вот при капитализме, наоборот, наемный работник - человек свободный и юридически равноправен с капиталистом, который его эксплуатирует.
       Продолжу цитирование Сурена Гандиляна: "Без сомнения "Социализм есть учет и контроль". Но, немаловажный вопрос. Учет и контроль КЕМ? Кто учитывает и контролирует? Капиталист не меньше учитывает, еще как контролирует!!!
       На самом деле, В. И. Ленин повторяет тезис, выдвинутый К.Марксом и Ф.Энгельсом еще в самом первом своем труде, который вообще может считаться началом марксизма, в "Немецкой идеологии"<...>Цитату приведу в конце сообщения. А здесь скажу то, что только "недостойные называться марксистами" сторонники общественно-персонализированной собственности нащупали и нашли механизмы подчинения (контроля) и учета производительных сил со стороны объединившихся ИНДИВИДУУМОВ. А коммунистическое общество, как и в принципе, любое другое общество, это общество ОБЪЕДИНИВШИХСЯ индивидуумов, то есть, персон...
       Социалистическое общество не может быть многоукладным, как, впрочем, и капиталистическое общество<...>Разумеется, нет правил без исключения. В отдельных, особенно в начальных этапах развития любой общественно экономической формации, могут присутствовать остатки прошлого, а в более зрелых этапах развития, еще и ростки новых производственных отношений...
       То, что в начале 20-ого века, до 1920 года, в условиях практически полного отсутствия производительных сил в России (? - ВП), В.И.Ленин отметил многоукладную экономику, всего-навсего означает, что экономика России после разрушения производительных сил в условиях войны с 1914 по 1920 годы, была многоукладной. Никакого отношения утверждение В.И.Ленина к СССР 80-их годов не имеет и не может иметь, ибо В.И.Ленин не дожил до 80-их годов. В.И.Ленин, практически не жил даже в условиях монополистического капитализма в России...( это утверждение явно не в ту степь - ВП).
       Но, уровень развития производительных сил СССР в 1980 году несоизмеримо превосходил уровень не только России начала 20-ого века, но и Китая 80-х годов. Китай по своему уровню производительных сил и сегодня отстает от уровня не только СССР 80-х годов, но и современной России...(откуда такие сведения? - ВП) И именно по этой ОСНОВНОЙ причине для СССР никакого Китайского пути не существовало и не существует. Да и для Современной России тоже<...>Человек, считающий себя марксистом ни на секунду не должен забывать о ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ силах общества.
       Никаких трах-бах и хрясь, применительно к развитию производительных сил не существует. Повторюсь. Смотрите хотя бы по заглавиям первого тома "Капитала", где К. Маркс анализирует развитие производительных сил от ЧАСТНОГО, единичного производителя, через кооперацию, мануфактуру и так далее, до предприятия (фабрики)<...>Производительные силы общества развиваются, и, по мере развития, обобществляются по восходящей прямой линии.
       А вот производственные отношения развиваются ДИСКРЕТНО, скачкообразно. Согласно сформулированному К. Марксом основному Закону развития общества, производственные отношения сначала опережают уровень развития производительных сил, затем начинают тормозить, а потом и вовсе сменяются РЕВОЛЮЦИОННЫМ способом, то есть, скачком.
       И совершенно не прав уважаемый Вл. Архангельский, когда пишет, что компьютер не требует обобществления.
       Во-первых, сам компьютер может существовать лишь в рамках обобществленных производительных сил. То, что компьютер находится у вас дома, это еще не означает, что ваш компьютер не обобществлен в ОБЩУЮ систему производительных сил.
    Не только расположенный у вас дома компьютер или другой инструмент может быть обобществлен, но и надомный труд, может быть, и является частью общественного труда!!!
       Во-вторых, уважаемый Вл. Архангельский, вы слишком прямолинейно понимаете обобществление. Новые производительные силы, в том числе, ваш компьютер, может быть обобществлен иным способом, чем, скажем, лом, или топор. Например, кооперация это тоже обобществление, что и монополизация. Но, смотрите какая разница между простой кооперацией и монополизацией. Более того, как раз компьютеризация изобрела новый способ обобществления: ИНТЕРНЕТ. Ваш компьютер без интернета просто пишущая машинка вместе с калькулятором. Тем самим, уважаемый Вл. Архангельский, ваш компьютер уже обобществлен через интернет даже в условиях монополистического капитализма...
       Наш уважаемый автор вместе со всеми марксистами не поняли и не хотят понять МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ капитализм. Не поняв монополистического капитализма, мечтают о какой-то заднице "здорового капитализма".
       И вообще, как мне думается, наши "марксисты" не только не хотят признать и понять современный монополистический капитализм, но и его высшую, советскую форму, государственно-монополистический капитализм или, советский социализм<...>Да еще и обижаются, когда кто-то, "с низким уровнем знаний", указывает им на отсутствие понимания<...>Отсюда и неизбежный и честный вывод уважаемого Вл. Архангельского: "Мы заплутались в нем и сошли с магистрали.
       Но, об этом, возможно, позже. Если, конечно, у меня хватит сил и желания. Уж очень тяжелый язык изложения!!!
       Обещанная цитата:
       "Коммунизм отличается от всех прежних движений тем, что совершает переворот в самой основе всех прежних отношений производства и общения и впервые сознательно рассматривает все стихийно возникшие предпосылки как создания предшествующих поколений, лишает эти предпосылки стихийности и подчиняет их власти объединившихся индивидов. Поэтому установление коммунизма имеет по существу экономический характер: оно -- создание материальных условий этого объединения; имеющиеся налицо условия оно превращает в условия объединения". (К. Маркс. Ф.Энгельс. "Немецкая идеология".http://www.agitclub.ru/front/mar/bm09.htm) (курсив мой)".
       В.Архангельский следующим образом отреагировал на критику Сурена: "Вы сами-то, Сурен, поняли, в чем обвиняете меня и против чего возражаете???
       Я утверждаю, что тот социализм, который мы утратили (а возможно, и тот, за который ратуете Вы с Петрухиным и Чижиковым), основан на противоречивой системе отношений собственности: обобществленной и обособленной. Иными словами: мне неизвестны социалистические общественные отношения, которые бы не имели противоположных друг другу отношений обобществленной и обособленной собственности. Ликвидируйте в социализме отношения обобществленной собственности на средства производства, и Вы получите что угодно, но только не социализм. Ликвидируйте в социализме отношения обособленной собственности на жизненные средства, и Вы снова получите что угодно, но только не социализм.
       Так как же прикажете понимать Ваш протест, обвинения в "пустоте понимания марксизма"? Ваши ругательства не проясняют Вашей позиции. Вы скажите лучше, что Вы сами-то думаете о социалистических отношениях собственности? Они однородны? Вся собственность обобществлена? Суть социалистического преобразования общества состоит в том, чтобы отнять у трудящихся всю их личную собственность и впредь запретить им отчуждать (обособлять) новые валенки, новые полушубки или ватники, новые табуретки, новые халупы, да просто макароны, картошку, куриное мясо и т.д. и т.п.? Работники перестают быть носителями рабочей силы, вольными ею распоряжаться? Всех - в фаланги, в трудовые армии, в гулаги? Социалистическая революция отнимает у рабочих завоеванные еще в ходе буржуазного преобразования антикрепостнические свободы? О чем Вы, Сурен? Вы это ходите сказать? И именно такое утверждение аккурат и не будет "отрывом от жизни"?
       Так вот, хорошенько, как Вы, Сурен, советовали, подумав, я пришел к выводу, что кто-то из нас элементарно не понимает русского языка. Или же кто-то из нас просто не волокет в предмете, о котором берется рассуждать. У Вас другое мнение? Какое? Или Вы это про петрухинский социализм, лишенный всех отношений обособленной, вплоть до личной, собственности?
       Если можете что-либо возразить по моим тезисам, Вы должны уметь выдвинуть свои контр-тезисы по поводу высказанного мной. А канифолить друг другу мозги давайте не будем.
       Что касается остальных Ваших замечаний, то там картина примерно такая же.
       Не Вы один откликнулись на мои тезисы, и я намерен отреагировать на все отклики одним общим документом. Но сейчас я вынужден ответить именно Вам, потому что вместо конкретной критики только в Вашем тексте увидил голое критиканство. В чем оно заключается, надеюсь, Вы поняли, Сурен".
       Сурен Гандилян, критикуя В.Архангельского, проявляет вопиющую неграмотность в элементарных вопросах исторического материализма. Выше я уже писал о рабовладении. Далее он безапелляционно заявляет, что "социалистическое общество не может быть многоукладным, как, впрочем, и капиталистическое общество<...>Разумеется, нет правил без исключения". Здесь мы имеем тот случай, когда многоукладность экономики является именно правилом без каких-либо исключений (о коммунизме писать еще рано, можно только высказывать предположения). Ну, а подлинным шедевром его теоретических изысканий является утверждение, что в СССР существовала высшая, советская форма государственно-монополистического капитализма, или советский социализм.
       Как говорится, дальше ехать уже некуда. Отождествить государственно-монополистический капитализм и советский социализм может только человек, который совершенно не разбирается в политэкономии. Белое не есть черное, а черное не есть белое...
       По этой проблеме мы имеем научно-обоснованное суждение А.Ковалева: "Оплата труда работников в форме заработной платы, прием их на работу в форме найма рабочей силы создают ложное представление, что и при социализме рабочая сила является товаром и эксплуатируется также как и при капитализме, но теперь государством. Это является одним из поводов для утверждения, что в СССР не было социализма, а был государственный капитализм. Однако форма найма и оплаты, как это часто бывает в условиях товарно-денежных отношений, скрывает, извращает истинное его содержание. Главное здесь состоит в том, что трудящиеся, как собственники общих средств производства, соединяются со средствами производства, прежде всего, непосредственно-общественным путем, а не через куплю-продажу рабочей силы ("Социализм: от рассвета до рассвета" ИТРК. М.: 2015. с.16). В моей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог" в главе 4-й эта проблема анализируется подробнейшим образом - www.koob.ru/paulman/).
       Пользуюсь случаем, чтобы выразить свое несогласие со следующим утверждением уважаемого А.Ковалева: "Учитывая, что основой обобществления собственности является обобществление производства, противоречие между обобществлением социалистической собственности и обобществлением производства выступает основным противоречием социализма, которое, в свою очередь, является лишь одним из главных выражений более глубинного противоречия между производительными силами и производственными отношениями при социализме" (цит. изд. с. 23).
       Я согласен с тем, что на начальном этапе формирования социализма (в переходный период от капитализма к социализму) действительно существует противоречие между уровнем обобществления производства и обобществлением социалистической собственности, что выражалось в СССР как противоречие между социалистической индустрией, ремесленными и промысловыми кооперативами, а также мелкими крестьянскими хозяйствами в конце 1920 - начале 1930-х годов. И это противоречие отражало глубинное противоречие между производительными силами и производственными отношениями. Но это противоречие было в основном снято к 1960-м годам благодаря развитию коллективных форм (совхозы и колхозы в сельском хозяйстве) и интеграции кооперативов в промыслово-ремесленном производстве. Однако основным противоречием социалистического общества, которое обострялось с каждым десятилетием было противоречие между экономическими отношениями и диктатурой партийно-государственного аппарата (не путать с бюрократизмом!), который, к сожалению, разрешился в 1991 году контрреволюцией (несмотря на то, что, во всяком случае, теоретически существовала возможность замены этой диктатуры Советской формой власти на принципах их формирования непосредственно после Октябрьской революции 1917 года).
       И здесь я хотел бы вновь обратиться к книге Н.Рыжкова. Он один из немногих марксистов, который осознал, что основным противоречием в СССР являлось противоречие между политической надстройкой и экономическими отношениями, что фактически экономикой и страной правил партийно-государственный аппарат. Он пришел к выводу, что И.Сталин "ленинскую диктатуру пролетариата<...>трансформировал в свою личную диктатуру, а также диктатуру аппарата, прежде всего - партийного" (цит. изд. с.347). И еще одна цитата: "...власть у партийных лидеров была и впрямь абсолютной, почти безраздельной. По сути, аппарат партии в то время намертво сросся с государственным управлением<...>все мало-мальски руководящие должности - совминовские, министерские, производственные - ЦК держал в своих руках через систему так называемой номенклатуры" (цит. изд. с.110, 111). Н.Рыжков, будучи десять лет на вершине политического Олимпа, прекрасно знал, как на самом деле в СССР обстояли дела. Вот что он пишет: "Слово "Советы" было, да и остается в сознании многих людей синонимом власти народа. Вот почему всяческие перевертыши уже несколько лет подряд нещадно топчут Советскую власть в печати, по телевидению и радио. Лозунг "Вся власть Советам!" был реализован в результате Великой Октябрьской социалистической революции, открывший путь к созданию республики Советов.
       К сожалению, дальнейший ход истории привел к тому, что властные функции Советов становились все более формальными, поскольку они постепенно сосредотачивались в органах партийного руководства. И поэтому вполне естественно, что когда в связи с перестройкой встала задача фактически вернуть нашему обществу подлинно социалистический облик, то одним из важнейших направлений ее решения явилась всесторонняя демократизация страны и в первую очередь - возвращение реальной власти Советам народных депутатов" (цит. изд. с. 484). Обращаю внимание читателей на слова "подлинно социалистический облик", ибо Н.Рыжков считал, что социализм должен быть неразрывно связан с властью Советов. И он прав, если бы речь шла не о государственном, а о демократическом социализме. Однако история преподнесла нам еще один урок, а именно - возможность функционирования социалистических экономических отношений на базе общенародной собственности при наличии реальной власти у партийно-государственного аппарата, который до поры до времени обслуживал потребности государственного социализма в СССР.
       И не только экономические отношения между трудящимися, но и вообще все формы общественных отношений. Н.Рыжков, вступив в КПСС в декабре 1956 года, после ХХ съезда партии, писал о себе и о простых гражданах Советского Союза: "Я счастлив и благодарен судьбе, что так часто в жизни она сводила меня именно с теми, кого некогда называли "винтиками". Слово по существу уничижительное. Но убери винтик - и машина встанет. И держава рухнет. А она стояла благодаря таким "винтикам". Стояла, несмотря ни на что! Держалась потому, что в основе ее, несмотря на всевозможные перекосы, лежала объединяющая народ идея. Она выражала высокий нравственный идеал, ПО КОТОРОМУ СВЕРЯЛИСЬ МЫСЛИ И ПОСТУПКИ ЛЮДЕЙ И ВОКРУГ КОТОРОГО ОНИ И ОБЪЕДИНИЛИСЬ (выделено крупным шрифтом мной - ВП).
       Как можно забыть, что в Великой Отечественной войне именно партия была цементирующей силой на фронте и в тылу. Разве знаменитые слова "Коммунисты, вперед!" были для плаката? Без партии мы не поднялись бы из послевоенной разрухи, не создали бы мощную индустриальную державу, не сделали бы народ образованным. Именно она создала вторую сверхдержаву планеты" (цит. изд. с. 131).
       Вместе с тем, диалектика процесса развития и функционирования государственного социализма в СССР была такова, что противоречие между диктатурой партийно-государственного аппарата и общественными отношениями людей, в конечном счете, привела страну к контрреволюции 1991 года (см. мою статью "Метаморфозы власти в СССР" - http://lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/text_0950.shtml). Эта диктатура породила два негативных явления: во-первых, пассивность граждан страны и, во-вторых, лишила партию способности вести политическую борьбу с "демократами" и "реформаторами", как показал "перестройка".
       Продолжая тему социализма, существовавшего в СССР, нельзя пройти мимо той характеристики развития экономики страны, который дает д.э.н., профессор А.Любинин в своей статье "Социализм К.Маркса и практика построения советского социализма ("Социализм: от рассвета до рассвета" ИТРК. М.: 2015). А.Любинин выделяет два типа социалистической экономики - мобилизационный (военный или полувоенный характер построения отношений государства и общества, исключающий товарные формы - с. 89,93) и послесталинский, т.е. проще говоря, неэффективный, неудовлетворительный, демобилизационный, рыночный социализм (с.91.94).
       А.Любинин дает следующую характеристику первому типу экономики: "Для мобилизационной экономики разрабатываемый государством народнохозяйственный план и директивная форма задания его показателей исполнителям, естественный и необходимый способ действий<...>До тех пор пока экономика вынужденно носила мобилизационный характер, включая сюда период послевоенного восстановления, страна двигалась вперед. При этом разделяемые большинством цели мобилизации придавали смысл текущей жизни людей, рождали исторический оптимизм и служили основанием единения власти и народа, особенно сильного в период после окончания Отечественной войны" (цит. изд. с.90, 93). Далее А.Любинин сопоставляет два типа экономики, в котором его предпочтения не оставляют никакого сомнения. Цитирую: "Идущие от государства отношения директивного свойства, любая адресная народнохозяйственная централизация не могут сочетаться с товарными формами. Непосредственно-общественные отношения, собственно, и появились в свое время, чтобы исключить рыночные формы. Здесь либо одно, либо другое, о чем совершенно справедливо в свое время говорили "антитоварники", имея в виду тот социализм, который у нас сложился. Экономические реформы, вводящие товарные формы связи, поскольку входили в противоречие с сформировавшейся теоретической моделью практического социализма. Для того, чтобы появилась и была успешной другая хозяйственная практика, требовалась иная теория социализма. Теория, которая в соответствии с марксистской традицией признавала бы историческую неизбежность существования социализма в его переходном состоянии, постепенно, в результате осмысленной целенаправленной работы, переходящем в готовый социализм. Но, как же психологически трудно, до невозможности, после всех беспримерных достижений и тяжелых жертв предшествующего мобилизационного этапа перейти к такому начинанию. В итоге, сложившаяся во многом адекватная чрезвычайным обстоятельствам времени своего возникновения, но неверная, когда такие обстоятельства потеряли силу, теория встала на этом пути нерушимой стеной.
       Экономика Советского Союза перестала быть эффективной, когда она перестала быть мобилизационной и нуждаться в соответствующих ей командных общественных отношениях и духовной атмосфере" (цит. изд. с.94).
       Вот насколько противоположные выводы делают нынешние марксисты. Одни считают, что без власти Советов социализм неполноценен, а другие считают, что экономика и общественные отношения при социализме должны базироваться на администрировании.
      
       5.Роль И.Сталина в истории СССР
      
       Я не возвожу хулу на И.Сталина и не возвеличиваю его. Я в своих исследованиях пытаюсь дать научное объяснение личности И.Сталина, сыгравшего огромную роль в истории первого в мире социалистического государства
       Обнародованы результаты социологического исследования, проведённого недавно Левада-центром. Оно было посвящено выявлению отношения россиян к И.Сталину. Уважение и симпатии к нему испытывают сегодня 39% граждан России, неприязнь и страх -- 20%. Разрыв между позитивными и негативными оценками -- двукратный.
       Доктор философских наук, профессор кафедры истории и теории политики МГУ имени М.В.Ломоносова, политический обозреватель газеты "Правда" Виктор Трушков из данных обследования пришел к выводу, что "...о возвращении И.Сталина в наше политическое бытие убедительно свидетельствуют и данные предыдущего опроса этой же социологической службы. Он проводился двумя месяцами раньше -- в январе 2015 года. Там соотечественникам предлагалось дать обобщённую положительную или интегральную отрицательную оценку. Плюс поставили 52% опрошенных, минус -- 30%. Но тогда же предлагалось высказаться и о других политических фигурах, в частности -- о Б.Н.Ельцине. Позитивное отношение к "первому президенту России" высказали только 11% респондентов, то есть в 5 (пять!) раз меньше, чем к Сталину.
       Говорят, Ельцина в массовом сознании сегодня заслонил В.Путин. Если принять эту точку зрения, то сравнение выглядит тем более значимым: Сталина-то пытались заслонить собою многие политики. Да что там заслонить! А сколько усилий было приложено к его очернению Хрущёвым, Горбачёвым, Яковлевым, не говоря уж о демократуре 1990-х годов, о тандеме Путин--Медведев и их присных! Но если так, то тем более правомерно сравнивать Сталина и Ельцина как символов альтернативных эпох.
       Сталин символизирует советский социализм, созидание новой жизни и великой державы. Символ Сталина вобрал в себя многие миллионы образов и рядовых, и знаменитых созидателей великой эпохи. В выстроившейся вокруг него плотной колонне навечно рядом шахтёр Стаханов и сталевар Мазай, трактористка Паша Ангелина и ткачихи Виноградовы, лётчики Чкалов и Громов, космонавты Гагарин и Титов, учёные Губкин и Петровский, Келдыш и Несмеянов, Королёв и Курчатов, его политические соратники Дзержинский и Фрунзе, Молотов и Орджоникидзе, Киров и Куйбышев, полководцы Будённый и Жуков, Рокоссовский и Василевский<...>За ним народ Страны Советов, создавший социалистический общественный и государственный строй.
       За Ельциным тоже свои последователи, символизирующие реставрацию капитализма, разрушение уверенной, созидательной жизни народа, превращение России в периферию мирового капитала. Что касается колонны последователей, то сам ельцинский режим отторг от себя рабочих и учёных, инженеров и землепашцев<...>Из-за плеча Ельцина выглядывают Чубайс, Березовский, Ходорковский, Абрамович, Дерипаска, Прохоров, Немцов, Путин, Касьянов<...>Иначе говоря, олигархи и их политическая прислуга-обслуга.
       И вот между двумя символами и колоннами, которые они олицетворяют, соотношение 5 к 1. Причём, с каждым новым социологическим исследованием выясняется, что пропорции меняются в пользу Сталина.
       Противники социалистического проекта эту тенденцию вполне понимают. Хорошо освоившие занятие приватизаторов, они не прочь превратить в объект своей частной собственности и Сталина. Только не поддаётся он "разгосударствлению". Этим и объясняется желание миллионов трудящихся вернуть его в нашу политическую жизнь. Либеральные социологи с неудовлетворением отмечают, что чаще всего уважение к Сталину проявляют люди с материальным достатком ниже среднего. Но сегодня даже среди занятого населения около 70% граждан России не имеют ни среднестатистической заработной платы, ни среднестатистических доходов. И их доля не только не уменьшается, а, наоборот, растёт. Их недовольство и своими эксплуататорами, и в целом эксплуататорским строем увеличивается теми же темпами. И эти миллионы, вспоминая украденную надежду на будущее, обращаются к Сталину.
       И В.Сталин, тот, живой, этим миллионам мало известен. Плохо знают они и Сталина-теоретика. Но трудовой люд хорошо усвоил, что вождь был непримирим к классовым врагам. И потому растёт уважение к нему. Сегодня практически каждый четвёртый россиянин воспринимает смерть И.В. Сталина как "утрату великого вождя и учителя". В 2012 году, по данным Левада-центра, такого мнения придерживались 18% респондентов. За три года прирост на треть!
       И ещё одна почти сенсационная новость мартовского опроса известной социологической службы. За три года на 20% выросла доля тех, кто оправдывает Сталина, когда речь идёт о "жертвах сталинского режима". В этом противостоянии 45% россиян приняли сторону Иосифа Виссарионовича. Конечно, нынешнее социально несправедливое жизнеустройство ожесточает людей. Но главная причина подвижек в массовом сознании не в этом. Миллионы соотечественников убедились в реальном существовании врагов народа. Они рассмотрели их во многих своих работодателях, в сонме чиновников, в топ-менеджерах госкорпораций, в кремлёвских и "белодомовских" квартирантах и т.п.
       Выяснение отношения к Сталину -- это выяснение отношения к смене капиталистического строя социалистическим. Исследование Левада-центра наглядно показывает социально-политическое взросление миллионных масс. Теперь надо позаботиться, чтобы от них не отставали политические вожаки".
       А.Куликов уверен в том, что "...безусловно, нужно, необходимо совмещать с левыми взглядами "признание Сталина" (со всеми успехами его практической политики как большевика, так и с её недостатками, с ошибками, которые деятелем этим были совершены или допущены, с его выдающимися победами в мирное и военное время<...>и заблуждениями, носившими партийных характер, и естественно ставшими, впоследствии массовыми заблуждениями. Можно и нужно защищать Сталина-большевика (от "демократических" наветов, с чьей бы стороны они не звучали), но в то же время умея отличить большевика-Сталина от Сталина - "демократа", который в ряде вопросов коммунистического строительства бесклассового общества и плелся за первым, временами наступая тому уже, как говорится, на пятки<...>Открещиваться сегодня от Сталина - это равносильно поставить крест на понимании всего советского периода (в понимание которого Сталин всё же внёс неоценимый вклад, и без этого сталинского вклада невозможно и нельзя вполне понять всю советскую историю). Необходимо в подходе к самому "вопросу о Сталине" помнить о том, что и отрицательный (исторический) опыт - тоже опыт, ничуть не менее важный, как и опыт положительный - потому что оба только и позволяют проложить или наметить дальнейший путь общественного развития вперёд. Ну и не забывать, конечно же о том, о чем предупреждал В.И.Ленин, давая характеристики членам своего ЦК (в "Письме к съезду"), и Сталину, в частности. А от себя мне остается только добавить, ссылаясь опять же на слова В.И.Ленина - что "...настоящий политик никогда не умирает для политики даже тогда, когда его нет в живых...". А Сталин был, безусловно, настоящим политиком - и не забывайте, Андрей Анатольевич, первым (после Ленина), под руководством которого страна со 140 миллионами населения, приступила к строительству нового, социалистического общества и построила это общество (разительно отличавшееся от общества прежнего, капиталистического), какого опыта тогда в мире ещё не было. И наша страна и наш народ, на своих плечах, вынес и дал этот опыт - и положительный и отрицательный - всему человечеству. И видеть теперь только опыт отрицательный либо негативный, искусственно вырывая его из конкретной исторической эпохи - значит быть безграничным педантом или "демократом", - и ничего более. Поскольку давно известно, что критиковать всегда легче, чем быть первым<...>А Сталин был всё же первым (после Ленина В.И.) руководителем государства нового типа. (Поэтому ругать Сталина за "ошибки" легко теперь нам, потому что мы видим весь итог исторического развития сталинской системы, как системы плановых производственных отношений рабочих и крестьян + рабочих и колхозных крестьян (с 1936 по 1986 год). Но действительные ошибки этого крупнейшего партийного и государственного деятеля нужно также уметь грамотно выделить и научным образом верифицировать, т.е. отличить или отделить от мифологии и сопровождавшей их фальсификации партийной истории, что не всегда просто сделать, разумеется, когда речь идет не об отдельных "марксистах" (кто и как из них "понял" либо "исправил" ту либо иную сталинскую ошибку), а об "учебе" класса, класса именно рабочих, т.е. об "учебе" десятков миллионов, что представители данного именно класса должны извлечь в смысле "уроков" из сталинской эпохи...? Вот тот был основной вопрос (заключенный в "вопросе о Сталине"), который стоял и теперь всё ещё стоит в России перед людьми, называющими себя сегодня современными марксистами (а это тяжелый, разумеется, груз научной, политической и моральной ответственности и готовые нести этот груз и называют себя, после 91 года, российскими коммунистами) Разумеется, в качестве уже "уроков на завтра", чтобы таких "сталинских" ошибок в отношениях рабочего класса с широкими мелкобуржуазными слоями, (представленными и в современной России весьма широко, в том числе и с крестьянством) не сделать уже в будущем, и не наломать новых дров с массовыми политическими репрессиями - каких наломали в 37-38".
       А вот точка зрения А.Мальцева: "Почти 100 лет фундаментальным расколом левого движения в России было отношение к И.Сталину. Сначала это был раскол между меньшевиками и большевиками (включая сюда и Сталина с его политикой, к чему меньшевики, естественно, относились критически). Затем это был раскол внутри большевиков между Троцким и Сталиным. Позднее это стал раскол между КПСС, осудившей культ личности, и некоторой внутрипартийной фрондой, продолжавшей почитать И.Сталина. Еще позднее, в спокойную эпоху Брежнева, это стал раскол между диссидентами, критикующими сталинизм и официальной властью. Наконец в Перестройку это стал раскол между консерваторами, противящимися каким-либо реформам, и теми, кто так или иначе, выступал за реформу СССР, хотя зачастую был недоволен теми формами, которые эти реформы приняли. По моим оценкам, в конце ХХ века в России число апологетов И.Сталина и тех, для кого его возвеличивание было неприемлемым, было примерно одинаково - общество раскололось ровно пополам. Хотя среди противников Сталина много людей с правыми антикоммунистическими взглядами, однако не они нас сейчас интересуют, а интересуют люди левых взглядов, кто так или иначе является сторонником социального прогресса. Марксисты в большинстве являются антисталинистами, а КПСС в свое время осудила культ личности Сталина. Политика Сталина значительно противоречит марксизму. Согласно марксизма, социалистическая революция должна быть мировой, по крайней мере, европейской, Сталин же стоил социализм в одной отдельно взятой стране. Это уже потом возник социалистический лагерь. Согласно марксизма, социалистическое государство обязано отмирать, Сталин же построил одно из самых жестких государств в истории. Таким образом, сталинизм, то есть марксизм-ленинизм в его сталинской версии, не является марксизмом или, во всяком случае, довольно уязвим для критики со стороны марксизма. Не говоря уже о предсказывавшемся еще меньшевиками Термидоре, который и реализовался позднее в сталинских репрессиях - споры об этих репрессиях идут до сих пор. К тому же Термидор характерен не только репрессиями, но и загниванием, а в дальнейшем крахом режима. Что и реализовалось в распаде СССР. Впрочем людей, считающих себя коммунистами и марксистами, хватает и среди апологетов И.Сталина - это самые консервативные круги коммунистов. Они полагают, что Сталин творчески развил марксизм, применил его в новых исторических условиях. Что же до репрессий, то сталинисты, во-первых, полагают их оправданными, во-вторых, упорно спорят, пытаясь доказать небольшой масштаб репрессий. Но в еще большей мере апологетами И.Сталина являются не столько марксисты, сколько этатисты - сторонники сильного государства. Именно восхищение силой СССР и высоким уровнем жизни советского народа является основным источником поклонения Сталину. Он руководил страной на пике ее мощи, а потому этот авторитет страны перекладывается и на ее руководителя. Вот такие две позиции, примирить которые было практически невозможно.
       Еще раз:
       1. Если вы сталинист, значит, вы отказываетесь признавать, что конечный распад СССР был заложен еще в сталинское время и закрываете глаза на сталинские репрессии. Соответственно, противоположный лагерь считает вас моральным уродом.
       2. Если вы антисталинист, тогда вы упираете на искажения марксизма при строительстве социализма в СССР, соответственно указываете на конечный развал СССР. И противоположный лагерь считает, что вы не признаете достижений СССР, а только занимаетесь очернительством.
       Договориться было практически невозможно. Левый политический фланг (сторонники социального прогресса) был в России расколот, что и привело к резкому крену вправо (вплоть до авторитаризма) политической системы России. Достаточно сказать, что тема И.Сталина всплывала в России на каждых выборах, причем ее запускала действующая власть, используя ее для раскола оппозиции. Однако этот фундаментальный раскол - наследие СССР. После распада СССР политическая система страны изменилась. Формальные коммунисты власть потеряли, а верхушка КПСС, власть сохранившая, позиционирует себя как либералов и сама является антисталинистской. Во всяком случае, в официальной пропаганде. В политическом поле начал возникать другой фундаментальный раскол, порожденный уже новой реальностью современной России. Это раскол между либералами и социал-демократами (коммунистами). Дорвавшиеся до власти в результате распада СССР либералы жестко ударили по народу шоковой терапией, что привело к резкому падению жизненного уровня народных масс. Правительство России проводит либеральную экономическую политику, что приводит к затяжному кризису в экономике. Идет наступление на бесплатную медицину и бесплатное образование. Еще оставшиеся социальные гарантии свертываются, либо не работают. В стране фактически введен имущественный (то есть либеральный по своему характеру) ценз на функционирование политических партий. Налицо резкое противоречие между интересами либералов и основной массы граждан России. Вот тут бы и образовать широкую антилиберальную коалицию, но она не возникла, поскольку действовал сталинский фундаментальный раскол, описанный выше, не позволявший объединиться левому флангу.
       Тем временем либералы, потеряв доверие народа и вылетев из Думы, старались создать широкое оппозиционное движение, упирая на то, что Путин авторитарен и при нем создана избирательная система, не пропускающая оппозицию в Думу путем многочисленных фальсификаций. Подчеркнем - авторитаризм Путина не нравится либералам не потому, что это авторитаризм, а потому, что сами оппозиционные либералы вылетели из власти. В 90-х те же самые люди, кто сегодня борется с авторитаризмом Путина, усиливали авторитаризм Ельцина, пропагандировали путь авторитарной модернизации и мечтали о российском Пиночете. Что же до фальсификаций, то повторим - главная проблема не в них, а в том, что многие партии просто не допускаются до выборов. К тому же устранена графа "Против всех". То есть отбор происходит еще до выборов - чиновниками. И вычеркнуть навязываемый чиновниками вариант тоже невозможно - графы соответствующей нет. Несмотря на это, многие левые купились на демагогию либералов и включились в протестное движение просто потому, что у либералов есть ресурсы. Удальцов. Явлинский. Да и многие другие менее известные. Но тут разразился кризис на Украине. В Киеве к власти пришли бандеровцы. В ответ на это народ Крыма и Донбасса заявил о своем самоопределении и независимости от фашистских киевских властей. Крым вышел из состава Украины и вошел в состав России. Донбассу повезло меньше, Путин не решился оказать ему явную поддержку. В результате началась война между Украиной и Донбассом. Нет ровно ничего удивительного, что либералы поддержали киевскую хунту и стали обвинять Путина во вмешательстве в дела Украины. Либералы всегда были принципиальными врагами демократии, поэтому им глубоко наплевать на народ Донбасса, на то, что хунта применяет против мирного населения оружие массового поражения (к примеру фосфорные бомбы). Право самоопределения либералы также готовы признать за кем угодно - кроме русских. А на Донбассе о самоопределении заявили как раз русские. Европейские экономические санкции против России либералы также с энтузиазмом поддержали. Итак, в момент крупного международного кризиса, когда Мир начал балансировать на грани мировой войны (как вариант войны ядерной), либералы заняли позицию даже не компрадоров (позицию компрадоров они занимали и раньше), а коллаборационистов, то есть союзников прямого иностранного врага нашей страны. Поддержка либералов народом (и так незначительная) упала почти до нуля. Возникли идеальные условия, чтобы создать широкую антилиберальную коалицию, поддержать усилия власти по освобождению от внешнего управления, по созданию независимой финансовой системы, как основы для реиндустриализации - без развития промышленности все разговоры о социальном государстве будут оставаться пустыми разговорами. На одной нефтяной игле социального государства не построишь. Однако часть левого движения, особенно те, кто играл с либералами в протестные игры, оказалась захвачена инерцией протеста и продолжает играть в либеральные политические игры. Явлинский, к примеру, высказался с осуждением присоединения Крыма. Часть социал-демократов занимает такую же позицию. В авторитаризме Путина им чудится призрак сталинских репрессий - старый фундаментальный сталинский раскол продолжает действовать. Да и среди коммунистов (хотя коммунисты-то киевскую хунту осудили) этот раскол действует, что препятствует консолидации левого лагеря.
       Итак, налицо неразрешимое противоречие, продолжающее сохраняться, несмотря даже на то, что политическая обстановка изменилась кардинально, и старые противоречия должны бы уйти в прошлое. Но возможно ли сделать это противоречие диалектическим, то есть выйти на какой-то более высокий уровень осмысления реальности, чем полностью снять этот старый раскол? Что мы говорим про Сталина? Он тиран, он государственный деятель. И именно в этом возникает противоречие, поскольку одно, казалось бы, отрицает другое. Однако в Истории бывали случаи, когда так характеризовали одного политика, и никто никаких особых противоречий не замечал. Возьмем такой характерный пример - Петр Первый. Тиран? Несомненно. Жестоко подавлял стрелецкие бунты, а причиной бунтов была его же собственная политика. Не уважал никаких прав, бороды боярам резал самолично. Петербург построил на костях крестьян. Множество протестовавших против Петра староверов предпочли сгореть, но не подчиниться. Не случайно его называли Антихристом. Государственный деятель? Также несомненно. Провел реформу армии, без которой Россия наверняка утратила бы независимость. Для этого основал первые мануфактуры, чем положил начало в России современной промышленности. Основал флот. Да и много чего другого сделал, вплоть до издания первой газеты. Как видите, оценки Петра вполне подобны оценкам Сталина, однако в случае со Сталиным исторические оценки приходят в неразрешимое противоречие, а в случае с Петром никто никаких особых противоречий не видит. Почему? Все дело тут в общей оценке исторической обстановки. Петр был феодалом, монархом и монархом абсолютным. А потому никто не видит ничего странного, что он был еще и тираном. А кем же еще он должен был быть? Сторонником социальной справедливости, что ли? Примерно то же самое мы можем сказать про Елизавету, Екатерину, Александра, да и многих других царей и князей. Сделали много полезного. При этом были сволочами - это их общая классовая характеристика как феодалов. Но ведь они объективно в те годы не могли не быть феодалами, а потому эту их классовую характеристику выносят за скобки, и рассматривают только то, что они сделали полезного.
       Что же до Сталина, то большевики декларировали построение общества социальной справедливости и утверждали, что полностью устранили эксплуатацию. А раз так, то политик не может быть одновременно тираном и государственным деятелем. Одно полностью противоречит второму. Вот именно это противоречие и создает неразрешимый фундаментальный раскол в левом движении России по отношению к Сталину. Однако все это справедливо только в рамках марксизма-ленинизма, который полагает, что после капитализма наступает социализм как первая фаза коммунизма. А раз так, то не может быть ни тиранов, ни эксплуатации. А если таковые все-таки есть, значит они преступники. Власть в СССР определялась как общенародная, то есть Сталин считался представителем рабочего класса. И то, что вполне простительно феодалам (вызывает дежурное порицание), абсолютно недопустимо для рабочего или его представителя - иначе рушится вся картина мира. Иначе пролетариат не освобождает угнетенных от эксплуатации, а сам ее насаждает. Но возьмем такой вариант марксизма, как ноосферный марксизм - http://www.esdek.narod.ru/1/noosfera1.htm И это кажущееся противоречие полностью снимается. Ноосферный марксизм, в отличие от марксизма-ленинизма, не навязывает имеющейся реальности свои схемы, а сам строит свои схемы, отталкиваясь от исторической реальности. Была ли эксплуатация в СССР? Несомненно. Что изменится от того, что прибавочную стоимость назвать не стоимостью, а прибавочным продуктом? Для работника-то какая разница, что у него отбирается - стоимость или продукт? А ведь только на этой игре слов и строилось в политэкономии социализма доказательство того, что в СССР нет эксплуатации. Был ли в СССР эксплуататорский класс? Опять же - несомненно был. Впервые о том, что коммунистические чиновники становятся новым эксплуататорским классом, сказал еще Троцкий, потом это же отметил Джилас, а уже в 70-е годы подробно обосновал Восленский в своей Номенклатуре. То есть пост-капиталистический строй, называемый в СССР социализмом, оказался строем классово-антагонистическим и эксплуататорским. Надежды на построение бесклассового общества несколько не оправдались. Плохо это или хорошо? Не будем отвечать на этот вопрос, зададим лучше другой - могло ли быть по-другому? Судя по всему пост-капиталистическое общество (социализм) объективно является классово-антагонистическим и эксплуататорским. Только основой эксплуатации становится на частный капитал, а общественная собственность. А потому и эксплуататором становится не капиталист, а чиновник, управляющий этой общественной собственностью. Причем, это объективная необходимость. То есть, как только большевики стали проводить индустриализацию, они тут же породили класс номенклатуры. А поскольку пост-капиталистическая формация является классово-антагонистической, то никакого Советского Союза построить было бы невозможно, не создавая одновременно класса номенклатуры и классовую эксплуатацию советского народа. Что И.Сталин и осуществил. Другое дело, что пост-капитализм является более прогрессивной формацией, чем капитализм, а потому и уровень эксплуатации ниже, чем при капитализме, а уровень жизни народа - выше. При таком взгляде на Историю представление о Сталине, как тиране, вполне совмещается с представлением о нем, как о выдающемся государственном деятеле. Он и не мог быть никем иным как тираном, поскольку был ярким представителем номенклатуры. Только признавая принципиально тиранический и эксплуататорский характер И.Сталина, мы можем признавать его вклад, действительно выдающийся, в строительство России (СССР) как государства. Отказываясь признавать тиранически-эксплуататорский характер И.Сталина, мы покрываем его репрессии, а, тем самым, становимся их соучастниками хотя бы морально, и получаем обвинение в своем моральном уродстве. Как видите, имеющийся в нашем обществе фундаментальный раскол по поводу оценки И.Сталина невозможно преодолеть, оставаясь в рамках того взгляда на Ход Истории, который принят в марксизме-ленинизме, но легко преодолевается в рамках ноосферного марксизма. Поскольку большинство апологетов Сталина не являются сторонниками марксизма, а пришли к такой позиции из соображений этатистских, государственнических - Сталин руководил нашей страной в период ее наибольшего международного авторитета - то они вполне могут сменить один вариант марксистского взгляда на Историю на другой взгляд, также марксистский. Тем более, что это помогает преодолеть раскол в левом движении.
       Я предвижу, впрочем, одно возражение, которое мне непременно выдвинут. Якобы я принижаю и очерняю социализм. А почему, собственно? Социализм лучше капитализма? Без сомнения. Пост-капиталистическая формация является более прогрессивной, уровень эксплуатации меньше. А уровень жизни народа выше. И намного выше. Социализм оказался не идеальным? Позвольте, а где вы видели идеальные общества? И нам ли, жившим в СССР, не знать, что там было множество недостатков (наряду с достоинствами)? Как раз признание реальных недостатков и их вдумчивое осмысление поможет нам в будущем этих недостатков избежать. Надо не зацикливаться на прошлом, на том, плохим или хорошим был СССР, а восстанавливать нашу промышленность и идти дальше в будущее - к следующей за социализмом общественно-экономической формации. Вполне вероятно, что и она окажется эксплуататорской и антагонистической. Ну и что? Дело же не в этом, а в том, чтобы к концу ХХI века жизнь в нашей стране была лучше, чем в 80-х годах ХХ века. Тогда и только тогда мы в конце концов и до коммунизма доберемся - главное двигаться в верном направлении".
       Все-таки диву даешься изобретательности человеческого ума, читая опус А.Мальцева! Все у него перевернуто с ног на голову. Оправдать тиранию И.Сталина, опираясь на М.Джиласа и М.Вослесенского; считая СССР социалистическим обществом, одновременно утверждать, что в нем была эксплуатация трудящихся со стороны партийно-государственного аппарата, разве это не верх казуистики? Объявить марксизм - ленинизм ошибочным учением, одновременно предлагая в качестве альтернативы искусственную концепцию, якобы основанную на учении В.Вернадского и Н.Моисеева, которые не были марксистами, назвав ее ноосферным марксизмом, разве это не верх политической эквилибристики?
       Поскольку теория ноосферы действительно заслуживает внимания и она дополняет марксизм (не заменяя марксизм-ленинизм), я позволю себе привести выдержку из своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог":
       "...отмечая бесспорно громадные возможности применения информатики во всех сферах человеческой жизни, необходимо отметить, что они не безграничны и не универсальны. Это обстоятельство отмечал и Н.Моисеев - будучи сам горячим сторонником применения новейших информационных технологий. Вместе с тем, трезво оценивая возможности информатики и сложность объекта, он пришел к выводу, что "...в больших социальных системах нельзя ни поставить четких целей, ни выработать надежных процедур реализации управленческого процесса, ни фиксировать такого достижения целей, даже если они и определены" (Моисеев Н. Универсум. Информация. Общество. Глава 15. Механизмы рационального общества. Информационное общество. 1. Разум и механизмы эволюции. Предварительные замечания. http://www.ecolife.ru/moiseev/uio-15gl.shtml).
       Другими словами, применение методов управления, успешно используемых в технических системах, а также для решения некоторых управленческих задач в области конкретной экономики, основанных на современных технологиях кибернетики, в социальной сфере не могут дать желаемого результата. Отсюда Н.Моисеев, развивая идеи, высказанные еще в 1846 году Болеславом Трентовским, определил возможность влияния человеческого Разума как принцип направления, а не управления общественными процессами, или "принцип кормчего". Он писал: " Разум в принципе способен предвидеть возможные кризисы и отыскивать способы их преодоления. Это и означает реализовать то, что мы сейчас называем sustainability, или осуществить то, что Эрвин Бауер назвал еще в 1920-е годы "поддержанием устойчивого неравновесия". Лингвистически несуразное, это выражение на интуитивном уровне достаточно правильно отражает ситуацию" (там же).
       Итак, есть все основания утверждать, что теория ноосферы должна стать сердцевиной общечеловеческого разума, т.е. идеология, наука, философия, мораль в своем развитии должны сопрягаться с теорией ноосферы. Другими словами, речь идет о формировании рационального гуманизма, т.е. об органическом сочетании Разума и Нравственности.
       Разработка теории ноосферы потребует нового философского взгляда на место человека в природе. Вот как об этом выразительно пишет сам Н.Моисеев: "Развитие мысли, согласно воззрениям космистов, - столь же естественный для природы процесс, как и движение светил. Мысль - это важнейшая составляющая мирового эволюционного процесса. Природа, космос - вот кто рождает человека, кому он обязан разумом. Человек должен изучать природу, изучать себя и место своего разума в ней. И не с позиции стороннего наблюдателя, как биолог исследует под микроскопом движение бактерий, а как участник всего процесса эволюции природы, не только испытывающий на себе влияние космоса и природных процессов, но и, будучи носителем разума, способный оказывать на них воздействия, в том числе целенаправленные" (Моисеев Н. Коммунист, 1988, N 2, с.80 ). Семь лет спустя Н.Моисеев критически отзывался о термине sustainability, называя его иллюзией, опаснейшим заблуждением современности. (см. его статью в журнале "Вопросы философии" N 1 за 1995 г. с. 3-30) Такую жесткую оценку этот термин, введенный в оборот в 1992 году на Всемирной экологической конференции в Рио де Жанейро, Н.Моисеев дал в силу того, что программа т.н. устойчивого развития (перевод термина на русский язык) не адекватна той ситуации, которая уже сложилась во взаимоотношениях человечества и биосферы. Программа, намеченная в Рио де Жанейро, всякие безотходные технологии, новые методы переработки отходов, очистка рек и т.п. меры, по мнению Н.Моисеева, не в состоянии предотвратить назревающую экологическую катастрофу, они лишь отодвигает ее на какой-то промежуток времени, в лучшем случае дают тайм-аут для отыскания более кардинальных решений.
       В качестве примера целенаправленного воздействия общечеловеческого разума на решение острейших проблем можно привести программу сохранения озонового слоя в атмосфере Земли. Заметная убыль озонового слоя была впервые обнаружена в 1957 году во время проведения Международного геофизического года. В 1973 году американский ученый Марио Молина пришел к выводу, что главными виновниками исчезновения атмосферного озона являются атомы хлора, отделяющиеся от молекул синтезированных человеком химических веществ, содержащих хлорфторуглерод, под воздействием солнечной радиации. Таков был первоначальный вклад науки в осмысление возникшей экологической проблемы. Затем вступает в действие еще один компонент общественного сознания - политика. В 1977 году в Вашингтоне на встрече представителей 32 государств был выработан первоначальный план спасения озонового слоя. В 1987 году принимается т.н. Монреальский протокол, в котором предусматривалось поэтапное прекращение производства и использования хлорфторуглеродов. Первоначально Монреальский протокол был подписан представителями 36 стран, а в последующем к нему присоединились остальные государства (около двухсот). "К 2003 году разрушение озонового слоя стало замедляться: существуют прогнозы, согласно которым удастся "залатать" эту дыру уже к 2040 году". История решения данной проблемы показывает, что Разум в состоянии найти компромиссное решение, добиться согласия среди государств мира. Можно привести еще один пример. На архипелаге Шпицберген близ города Лонгиербиен в специальном подземном хранилище, под слоем вечной мерзлоты в начале 2008 года начали создавать стратегический запас образцов семян флоры Земли. Это хранилище способно сохранять семена в пригодном для использования состоянии на протяжении тысячи лет даже в случае глобального изменения климата, ядерной войны или удара астероида.
       Н.Моисеев обозначил две проблемы, которые должны стать объектами комплексных научных исследований.
       Первая проблема связана с комплексным изучением биосферы с тем, чтобы определить критические значения предельных антропогенных нагрузок на нее (программа определения "запретной черты"). Поясняя смысл данной проблемы, Н.Моисеев писал: "Есть понятие бифуркации, которому А.Пуанкаре придал специфический смысл (после работ Р.Тома чаще употребляется термин "катастрофа"). Под воздействием медленно возрастающей внешней нагрузки система постепенно эволюционирует, сохраняя, однако, свои основные свойства. Но существует предельная величина нагрузки, по достижении которой линейный ход развития нарушается. Система быстро переходит в качественно новое состояние. И однозначно предсказать, в какое именно, теоретически невозможно. Невозможно в принципе! Оно зависит от бесчисленного множества случайных факторов. Простой пример: на сколько кусков и какие именно разлетится палка, если, изгибая ее за концы, мы однажды превысим ту нагрузку, которую она может выдержать.
       Точно так же и биосфера. До поры до времени она выдерживает все возрастающее антропогенное давление. Но в какой-то момент может произойти бифуркация биосферы или ее важнейших фрагментов. Превысив по тем или иным параметрам предельно допустимые нагрузки, мы дадим начало необратимым процессам, которые приведут биосферу в совершенно новое квазистабильное состояние. И точно описать заранее все его конкретные свойства невозможно в принципе. Нельзя и предсказать, будет ли новая биосфера пригодна для обитания рода людского" (Моисеев Н. Коммунист, 1988, N 2, с.76). "Планетарный климат описывается системой сложных нелинейных дифференциальных уравнений с огромным числом обратных связей, а всякая такая система, как это известно из теории катастроф, имеет особые состояния, которые называются точками бифуркации. При этом переход из одного квази-устойчивого состояния, например, Земного типа с температурой 15 градусов Цельсия, в другое - состояние Венеры с температурой 250-300 градусов - происходит, как правило, скачкообразно через промежуточную точку бифуркации необратимым образом" (Гордон А. Все диалоги. "Предлог" М.: 2006, с.659).
       Вторая проблема связана с поиском компромиссов в той конфликтной ситуации, которая характерна сегодня для человечества. Наряду с множеством противоречивых интересов и целей, которые преследуют те или иные классы, группы, государства, существует и общая цель - обеспечить выживание человечества и не только простое выживание, а желательно дальнейший прогресс, коэволюцию человека и биосферы. При этом речь идет не только о возможности экологической катастрофы, но и о том, что внутри самого человеческого сообщества созрели условия для его самоуничтожения. Это - и ядерная энергия (в форме оружия и АЭС), и антагонистические отношения (например, терроризм). Словом, внутренние противоречия созрели настолько, что все может закончиться вселенской катастрофой. И единственный способ избежать гибели - это сознательное регулирование глобальных процессов. Для достижения этой фундаментальной цели, чтобы человечеству не оказаться у "запретной черты", каждый из живущих на Земле, по мнению Н.Моисеева, должен чем-то поступиться, т.е. должен быть найден компромисс, устраивающий всех.
       Развитие общечеловеческого Разума должно, по мнению Н.Моисеева, кроме того, обеспечить технико-технологическое перевооружение и утверждение в сознании людей новой нравственности. Особенно важно последнее: только на основе высоких норм нравственности Разум в состоянии найти правильное, спасительное решение назревших проблем.
       Однако, учитывая не только военный и экологический аспекты, но и социальный аспект проблем господствующего в мире глобального капитализма, кардинальное их решение, к сожалению, не может быть найдено только на путях поиска компромиссов или пропаганды высоких норм нравственности. Подлинное решение назревших глобальных противоречий, порожденных капиталистическим способом производства, лежит только в сфере политики, а если говорить конкретно, то перспектива коэволюции человечества и биосферы - в переходе к демократическому социализму на основе идеологии рационального гуманизма путем социальной революции. И это вопрос принципиальный. На мой взгляд, ни о какой гармоничной коэволюции человека и биосферы не может быть и речи, если не решены в обществе социальные вопросы и в первую очередь ликвидация эксплуатации человека человеком.
       Понимая проблему коэволюции именно таким образом, следует отметить определенную непоследовательность в логике рассуждений Н.Моисеева по двум вопросам. Во-первых, с одной стороны, он убежден в исключительной роли Коллективного Разума в обеспечении коэволюции человека и биосферы, а с другой стороны, Н.Моисеев выступает против "социальной инженерии", ставя знак равенства между волюнтаризмом и разумной политикой переустройства общественной жизни на основе познанных Разумом объективных тенденций (закономерностей) развития, поверхностно оценивая опыт СССР. Во-вторых, Н.Моисеев утверждает, что "надо декретировать лишь только то, что необходимо для обеспечения ЖИЗНИ, для предотвращения катастрофы" (имея в виду экологическую катастрофу). Но при этом возникают совершенно естественные вопросы, а каким образом этого достичь и означает ли обеспечение ЖИЗНИ только существование рода человеческого на этой планете или же речь идет также об обеспечении качества жизни, достойной человека? Что из себя должно представлять "восхождение к Разуму", на что должна быть направлена "коллективная воля людей"? Отвечая на эти вопросы, Н.Моисеев считает необходимым "перестраивать массовую школу", одновременно воспитывая и родителей, пишет о необходимости формирования "научно обоснованных доктрин (табу)", регулировании рождаемости, изменении социальной структуры общества путем превращения носителей квалифицированного труда в средний класс, образовании планетарного информационного общества. И все эти меры, которые сами по себе не вызывают возражений, должны, по его мнению, осуществляться путем постепенного перехода ("именно постепенный, ибо общество не примет быстрых социальных перестроек в силу своего традиционного мировоззрения") под руководством "штаба мудрецов", члены которого представляют не государства, а специалисты и гражданское общество. Словом, Н.Моисеев выступает за кардинальные изменения "планетарного образа существования", за качественно новую природу общества, но только не путем социальной революции! Все что угодно (использование образования, религии, нравственности), но только не изменения в сфере экономических, а, следовательно, и производственных отношений. Однако спрашивается, как такая позиция может быть совмещена со следующим абсолютно верным выводом, который делает сам же Н.Моисеев, рассуждая о стратегии перемен: "...развитие науки, техники, ориентированное на прибыль, на войну, на уничтожение, что в общем одно и то же, должно быть заменено на поиски условий, обеспечивающих сохранение на земле рода человеческого, на создание и обеспечение нового гомеостаза. Сделать такое в рамках только одних механизмов современной рыночной экономики невозможно!"? (Моисеев Н. Судьба цивилизации. Путь Разума http://www.leland-stanford.ru./IDL/102/lectures/Readings/L4R3.htm).
       Н.Моисеев - глубокий, добросовестный исследователь и вследствие этого, преодолев полосу тяжелых раздумий и колебаний, он, в конце концов, пришел к правильному фундаментальному выводу о том, какова должна быть в действительности "палитра посткапиталистического мира": стихия капиталистического глобального рынка ведет к тупиковому сценарию развития и только демократический социализм может обеспечить коэволюцию человечества с биосферой. "Но сейчас мы подошли к той развилке дорог, где выбор пути зависит не от законов самоорганизации (они определяют лишь множество возможных путей), где выбор зависит от человека! Жизнь - это бесконечная череда компромиссов, непрерывное движение по лезвию. Сорваться в любую сторону - катастрофа. И постепенно (повторю это еще раз) на первый план выходят противоречия между Природой и человеком, противоречия между "генетической реальностью", которая нам сегодня представлена биосферой и которую мы только-только начинаем осознавать. И здесь возникает необходимость нового компромисса. Им будет новый гомеостаз! В сущности он-то и есть "экологический социализм". Я не случайно использовал этот термин. Социальную структуру человеческого общества, хотим мы того или нет, придется кардинальным образом перестроить<...>А оплата "по труду" и максимальное использование творческого начала, столь же генетически присущего человеку, как и потребительство, и есть неизбежное следствие того компромисса, который я назвал "экологическим социализмом". И вот в утверждении такого порядка решающую роль должны сыграть гражданское общество и гуманизм, который, как это не странным может показаться читателю, тоже генетически присущ человеку. Ведь то, что принято называть "социалистической идеей", во всех религиях, у всех народов ассоциируется с понятием "добро". Так что у идеологов гражданского общества есть на что опереться" (Моисеев Н. Универсум. Информация. Общество. Глава 15. Механизмы рационального общества. Информационное общество. 1. Разум и механизмы эволюции. Предварительные замечания. http://www.ecolife.ru/moiseev/uio-15gl.shtml).
       И в заключение хочу привести замечательно точные слова Н.Моисеева: "Многое, конечно, изменилось со времен Маркса, и сегодняшний капитализм мало похож на то, что было полтора века тому назад: появилась социальная ориентированность политики, люди стали лучше и дольше жить и т.п. Но суть осталась старой, ибо в основе жизнедеятельности современной либеральной системы остается тот же классический рынок, а труд основной массы населения продолжает быть товаром!"
       И эта суть будет мешать утверждению настоящего образования, полноценной культуры и той нравственности, которая необходима для реализации принципов коэволюции" (Моисеев Н. Судьба цивилизации. Путь Разума. http://www.ecolife.ru/moiseev/uio-15gl.shtml)
       Вот, так-то тов. А.Мальцев! Намотайте себе на ус, когда-нибудь пригодится! И Вы, возможно, по незнанию произведений В.Вернадского и Н.Моисеева перестанете отказываться от марксизма-ленинизма.
       А.Куликов 10.4.2015 высказал свое мнение по обсуждаемому вопросу о И.Сталине:
       "Виктор Федорович Исайчиков вполне прав, и прав, как марксист, по существу вопроса о Сталине. Вопроса, в котором пересекаются и исторически пересеклись, пересекались в сталинскую эпоху, интересы российского крестьянства (составлявшего тогда большинство населения нашей страны) и интересы российских (советских) рабочих. Исайчиков В.Ф. и дал именно материалистическую (т.е. научную) оценку Сталину и его действиям, в эпоху построения социализма, не просто как крупной и выдающейся личности в советской и мировой истории (какую оценку привыкли Сталину давать партийные идеалисты из КПРФ, из РКРП или ВКПБ и приверженцем какой оценки в рассылке был и является Ю.Абросимов, выражавший бессознательно интересы той именно социальной, переходной общественной группы, которую безошибочно и обобщающе точно назвал Виктор Федорович). Исайчиков показал ограниченность всех наличествующих подходов к "вопросу о Сталине". Показал тем, что "забывают", как правило, о той наличествующей классовой расстановке общественных сил в СССР (после ликвидации кулачества, последнего класса капиталистической эпохи), забывают о классах крестьянства и рабочих (после уже ликвидации в СССР нэпманской и крестьянской буржуазии). В условиях "единства" каких двух основных советских классов рабочих и крестьян сам "вопрос о Сталине", собственно говоря, и возник. И возник не случайно, а возник естественно и вполне закономерно. А этого как раз и не понимают или сегодня не видят, как не понимали этого и сталинские современники, что выражая насущные и практические интересы одного трудового советского общественного класса (крестьянства), тот же крупный политический деятель (не только обязательно Сталин, но и любой, думаю, другой, на его месте крупный политик) вынужден был считаться с интересами огромной мелкобуржуазной крестьянской массы в России! (И не считаться с этими интересами самого многочисленного до массовой коллективизации класса, Сталин, разумеется, не мог, а потому и считался с этими, социалистическими уже интересами того же класса, вплоть до 1952 года. Как показывает нам теперь и указывает на это сам ход полемики по основным экономическим проблемам социализма в СССР, что состоялась в самом начале 50-х годов). Т.е. Сталин, выражая практические интересы крестьянства, в условиях первой фазы коммунизма, вынужден тем стал пренебречь (и пренебрегал) интересами второго, другого советского класса, трудившегося в промышленности, т.е. класса рабочих. А представительство интересов советского рабочего класса в итоге и получило, начиная со сталинского периода, совершенно особый и специфический вид - "сквозь призму интересов крестьянства", или, выражая эту же мысль ленинскими словами: "под углом ближайших и непосредственных интересов массы тружеников-собственников, объединенных в начале 30-х в колхозы". Какое "особое" представительство интересов рабочих, возникшее и утвердившееся в сталинскую ещё эпоху, позднее и получило в СССР прочность народного уже предрассудка, сохранявшееся в дальнейшем вплоть до горбачевской перестройки. Но как объективные отличия интересов 2-х классов, они-то заставляли и заставляют, разумеется, теперь различать от ленинизма "сталинизм", как несколько отличающееся (от ленинского) течение социалистических и коммунистических идей (хотя "недостатка" в клятвенных заверениях со стороны самого Сталина в том, что всю свою жизнь он посвятил служению "делу рабочего класса", т.е. интересам "рабочих" не было, потому что в реальной жизни и в реальной советской практике социалистического, как и в практике коммунистического строительства. Китайской (или не переходимой) стены между теми же двумя классами тружеников уже не было, а классовые грани, что их различали ещё в начале 30-х, потом быстро исчезали, т.е. "стирались" (как принято тогда было говорить), стирались в условиях интенсивного сближения их в совместном производственном процессе (в сближении, носившем не "аграрный", а индустриальный больше характер). Как объективный исторический процесс общественного развития, сопровождавшийся, на фоне сближения 2-х классов в производстве, заметным ростом общественных производительных сил, и до и после войны (в условиях ограниченного использования товарных отношений обмена между теми же классами), как раз и дававший содержание понятиям "строительства бесклассового общества", понятиям перехода от построенного (в основном) социализма к бесклассовому общественному строю (См. М.В.Бойкова "Реквием Сталину"), перехода, общепринятым понятием которого и считался переход от социализма к коммунизму<...>Вот в какой исторической обстановке о Сталине "вопрос" и возник. И возник не на пустом, как говорится, месте<...>А на месте, во-первых, всем известных массовых политических репрессий, которые в условиях уже заявленного перехода от социалистического к бесклассовому обществу или к "бесклассовому общественному строю" (См. очерки МВБ) носили политический именно характер. Поэтому "вопрос о Сталине" - для марксистов вовсе не сводится и не сводился только к оценке действий вождя народов, к оценке с тем или иным знаком, с "плюсом" или с "минусом" (как привыкли к этому вопросу подходить или подходят партийные идеалисты). А раскрытие "вопроса о Сталине" необходимо предполагает теперь и раскрытие участия тех же двух основных классов (социализма) в тех же исторических событиях 30х-50-х годов, как и в последующие годы, участия их, как действительных "творцов" советской истории<...>(Каждый из которых по-своему, и руководствуясь, прежде всего меркой собственных интересов, "творил" либо "творили", разумеется, и самого Вождя народов, предписывая, в одном случае, ему сверхчеловеческие, нечеловеческие качества, качества сверхличности вплоть до обожествления (какое отношение к Сталину преобладало и нередко превалировало (особенно после Великой Отечественной войны) среди крестьянства именно, особенно среди бедняцко-середняцких слоёв деревни). Или, наоборот, приписывали Сталину отсутствие "человеческих" качеств вообще, какое отношение к Сталину особенно характерным было среди представителей бывших социальных слоёв и групп, утративших в сталинский период своё доминирующее или господствующее положение, что вполне объяснимо, и понятно: почему на Сталина буквально молилась, как на спасителя страны, одна - и большая - часть тогдашнего советского общества, и почему того же партийного деятеля как генсека ВКПБ, проклинали и ненавидели другие. Вот научный вполне путь, позволяющий внести полную ясность в трудный, бесспорно, в один из труднейших вопросов советской истории, как "вопрос о Сталине", не решив которого, в том числе и связанного с ошибками, с ошибками тяжелыми, непоправимыми (и особенно тяжелыми в партийном именно отношении, как вопрос, связанный с понятием партийных жертв, как и жертв народных, какие понесут или несли различные общественные слои и группы), с ошибками, с тяжелыми партийными заблуждениями (помимо известных или выдающихся свершений и достижений), с ошибками (не из "злого" умысла, а которые не были в тот период времени видны, или не всем были видны, из-за неразвитости общественных и партийных противоречий), которые Сталин допустил или сделал в тот или другой период советской истории. Весьма проблематичным останется (как показывает постсоветская общественная и политическая практика) и преодоление партийного раскола, заключенного в "вопросе о Сталине" (в сноску*).
       * Весьма показательным - среди военных и гражданского населения СССР (активно и беззаветно поддерживавшего свою армию, армию-освободительницу в период Великой Отечественной войны) - в отношении Сталина было заявление маршала СССР Рокоссовского, которое в печати уже цитировалось. На предложение Хрущева дать на Сталина "разоблачительный" материал прославленный маршал ответил: "Товарищ Сталин для меня - святой!" И под этими словами легендарного советского маршала, к тому же прошедшего сталинские застенки, и сегодня подписалась бы большая часть ветеранов Великой Отечественной войны, в которой И.Сталин был Председателем Совета Труда и Обороны (СТО), и за какую деятельность ему присвоено было звание Генералиссимуса".
       В.Исайчиков (9 апреля 2015, <mihmarkin@mail.ru>) следующим образом отреагировал на соображения А.Куликова:
       "Сталин был вождём народа, но народ был преимущественно непролетарским, мелкобуржуазным, крестьянским и по классовому положению (при жизни Сталина), и по психологии (всегда). Поэтому Сталин, как враг рабочего класса, и подавил пролетарскую линию в партии, ликвидировал преимущества пролетариата как соучастника совместной диктатуры пролетариата и крестьянства. Да, он временно подавил и другого классового врага единоличника - капиталиста, но упразднить общественное разделение труда, рождающее частную собственность поминутно, за короткий срок никому не в силах. Но закрывать на это глаза, трещать о полной и окончательной победе социализма - это путь в пропасть. А то, что он это сделал под пролетарскими атрибутами (красным знаменем, серпом и молотом, портретами Маркса и Ленина, и пр.) - гримаса истории<...>Когда Троцкий говорил о Сталине как о "гениальной посредственности", он сам не понимал, насколько это определение классово точное - Сталин действительно выражал интересы классовой посредственности, промежуточного класса, труженика-собственника, который отживет и в результате классового подавления и конкуренции при капитализме, и который должен отжить и при пролетарском социализме, коммунизме. И пока пролетарские коммунисты не отмежуются от своего классового врага (бывшего союзника по борьбе с капитализмом), не отделят Сталина от Ленина и Маркса, до тех пор будут плестись в хвосте классовых врагов и/или отживающего, умирающего класса. Не случайно, что правящая буржуазия и клеймит Сталина как борца с капитализмом, и поднимает его как борца против коренных интересов пролетариата<...>А тот, кто ищет простые решения сложных проблем - мальчики налево, девочки направо - тот шут истории. Глубже надо копать, господа-товарищи!".
       В поведении И.Сталина, конечно же, сказывалось влияние окружающей его социальной среды и в первую очередь партийного актива. Но в то же время нельзя забывать о том, что он мастерски использовал, руководя партией и страной, противоречия, объективно существовавшие в обществе. Так называемое раскулачивание было бы невозможно, если бы И.Сталин не натравил бедняков и середняков на кулаков. Он по существу развязал гражданскую войну в деревне, используя при этом всю наличную административную мощь государства.
       Высказал свое мнение и Ю.Чуньков (9 апреля 2015, <chunckow.yura@yandex.ru>):
       "Оценка действий исторических личностей должна быть исключительно конкретной применительно ко времени, содержанию действий, пространству, историческим результатам и использованию этих результатов потомками в целях стабилизации и развития своей страны. Кроме того необходимо учитывать классовый подход: в интересах каких классов и социальных слоёв действовал государственный деятель и представители каких классов и социальных групп собираются проставлять оценки этой исторической личности. Совершенно очевидно, что оценки Сталина ветеранами войны и труда, олигархами и их детками, нынешними чиновниками-коррупционерами и нынешним культурным бомондом в столицах, не платящим никакие налоги в бюджеты и имеющие ломбарды, рестораны, фабрики и заводы за счёт сбора за демонстрируемоё "культурное" дерьмо последних средств с народа, будет совершенно различными.
       Поэтому, общие и исключительно абстрактные дискуссии, каким был Сталин беспредметны и бесполезны. Бесполезно и бессмысленно концентрировать внимание на каком-то одном аспекте деятельности или одном каком-то результате деятельности, например, только на репрессиях, приписывая это сложное событие классовой борьбы только одному Сталину. В репрессиях принимали участие миллионы, начиная с крестьянина-бедняка и заканчивая Гулагом и Никитой Хрущёвым, - главным разоблачителем Сталина. Хрущев-то, как сейчас выясняют историки, уничтожил руками других людей больше, чем кто-то ни был. Почему же за всё это должен нести ответственность только Сталин, да ещё без учёта того, что он сделал для страны много хорошего?\ Необходим спокойный, комплексный, научный анализ ЭПОХИ Сталина, а не только Сталина. Вбрасывание в обсуждение только проблемы культа личности Сталина - это бессовестная попытка отвлечь внимание от надвигающейся катастрофы России и исключительно негативных результатов действий ельцинистов, чубайсов, абрамовичей, прохоровых, немцовых и их современных и последовательны продолжателей ВО ВСЕХ властных структурах и в криминальном бизнесе. Чего уж там! Давайте НЕ БУДЕМ ДУРАКАМИ и начнём осознавать - зачем это и кому это выгодно?".
       Возвращаясь к информации об обследовании, которое провел Левада-центр, на мой взгляд, следует оценивать его результаты, как протест россиян против существующего в стране бандитского капитализма, как результат ностальгии по Советскому Союзу и социализму. Для многих россиян И.Сталин для них ассоциируется с социализмом и СССР.
       Высказал свое мнение и Г.Исаев (10.05.2015): "Четверть века, начиная с горбачёвской перестройки, во всех официальных СМИ льются помои на Сталина<...>А его всё чаще вспоминает простой люд: "НЕТ НА ВАС СТАЛИНА!" не редко можно слышать в адрес московских и местных властей
       Хочу быть понятым правильно: я не преклоняюсь перед Сталиным и не проклинаю его. Для меня его деятельность во всём объёме есть предмет пристального исследования - в том числе и репрессии, к которым вполне можно отнести и заградотряды Троцкого, застенки Тито, Чаушеску, Ким Ир Сена и в особенности культурную" революцию Мао Цзэдуна (потребовавшую 50.000.000 невинных" жертв)...
       Согласитесь, трудно представить, чтобы в течение почти столетия, в разных странах, у разных народов, шедших по социалистическому пути развития, везде к власти приходили исключительно выродки и злодеи. Скорее всего, здесь просматривается некая глубокая закономерность, некий скрытый дефект в природе самого послеоктябрьского социализма, приведшие, в конечном счёте, его к страшному историческому поражению. Катастрофа опорочила, осквернила собой великую идею, убила саму веру в возможность изменить мир. Не поняв причины крушения, нет никаких гарантий, что и следующая Волна пролетарских революций (а она близка и неизбежна) не закончится той же, или ещё более жуткой катастрофой. Какая закономерность, что за дефект - вот над чем приглашаю поразмышлять всех. Ознакомьтесь с "Заметками на полях истории" А.Б.Разлацкого - не пожалеете".
       А теперь, пожалуй, самое подходящее место для цитирования выдержек о И.Сталине из вышеназванной статьи А.Разлацкого: "Ленин был материалистически мыслящим человеком. Вынося на заседание ЦК какой-либо вопрос, Ленин всегда знал, какое решение должно быть принято в силу исторической необходимости. Кроме деталей, касающихся образа действий - тут все должно было решаться по мнению большинства, ибо ему и предстояло действовать. Когда Ленин давал кому-то поручение, он предвидел результаты действий - во всех возможных вариантах. И предвидел совокупные результаты всех действий, контролируя общую картину.
       Ни Троцкий, ни Зиновьев, Каменев и Бухарин не были материалистически мыслящими людьми. Относительно Пятакова я, право, с уверенностью того же сказать не могу из-за недостаточного знакомства с его деятельностью. Но это ничего не меняет. Все они успешно работали под руководством Ленина. И это не случайно. Ленин направлял и ставил их в те конкретные условия, где их конкретные способности давали наибольшую отдачу. И любили они Ленина не случайно - это подсознательная констатация того, что ленинские поручения приносили им больше успехов и удовлетворения, чем собственная самодеятельность.
       Именно это ленинское качество - постоянное соотнесение логики, науки и опыта с конкретностью времени и обстановки, с конкретными силами и возможностями людей - придавало партии ту особенность, которая называется большевизмом. Вот Юлий Мартов, например, так же, как, впрочем, и Троцкий, неоднократно приходил к замечательным теоретическим находкам, однако способностью соотнести это с реальным ходом общественного развития ни тот, ни другой не обладали.
       Из всего ленинского окружения, из всего высшего эшелона партийного руководства только один человек был способен к таким сопоставлениям - Сталин.
       Сталин был материалистически мыслящим человеком.
       Сталин мог возглавить партию и государство в условиях трудностей и неожиданностей периода становления.
       Но Сталин не мог заменить Ленина.
       Я уж не говорю о том, что Сталин обладал менее динамичным мышлением и меньшей глубиной в понимании исторического процесса. Но и в сложившихся в партийной верхушке отношениях занять место Ленина Сталину было не дано - ведь это были не должностные, не формальные отношения.
       Мне кажется, поначалу Сталин очень не стремился оказаться в центре событий. Он выжидал: вдруг, после освобождения от ленинской опеки, в ком-то прорежется дар материалистического мышления. Ведь при хорошем руководстве люди способные и неспособные к такому мышлению почти неразличимы<...>Объявись такой человек - и Сталин стал бы для него надежной опорой: люди с материалистическим мышлением легко находят взаимопонимание.
       Может быть, я не прав, и такой надежды у Сталина сразу не было. Он ведь имел возможность оценить многих, ну, хотя бы, в спорах о Брестском мире. В любом случае, чуть раньше или чуть позже, но Сталину стало ясно, что принимать на себя всю полноту ответственности придется ему.
       Вот тут и начался период, как принято считать, борьбы Сталина за неограниченную личную власть. А с вышеизложенной точки зрения - за полный контроль над ситуацией и развитием событий.
       Да нужен ли был полный контроль? Тем более - личный контроль одного человека? Не важнее ли было построить систему коллективного руководства, застрахованную от личного произвола, где все вопросы решались бы коллегиально?
       Мы часто сравниваем политическую систему СССР с политическими системами капиталистических стран. Опыт у них богатый, испытано много вариантов, и ни один эффективный вариант не содержит тоталитарных решений.
       Но вот на что хочу обратить ваше внимание. Социалистическое государство с его государственной собственностью на средства производства является, помимо всего прочего, еще и системой экономической. И системой гигантского масштаба.
       Аналогом такой системы в капиталистическом мире служит фирма, предприятие. Одна фирма, а не вся экономика. Одна фирма, возглавляемая либо лично предпринимателем, либо генеральным директором - авторитарно.
       Какие бы бури не происходили в буржуазных политических верхах, стабильность экономики обеспечивается стабильностью отдельных систем. Хозяева - не меняются. Хозяев не избирают и не свергают. Чем и обеспечивается единство замысла и осуществления, политики (экономической) и реализации.
       Конечно, меняются и хозяева - фирмы наследуются и продаются. Но этот процесс стохастически рассеян во времени. И то, что при этом наследник, может быть, разорится, а покупатель изменит политический курс - это мелочи, мелкая зыбь в море экономической жизни.
       Другое дело - социалистическое народное хозяйство. Эта фирма просто не имеет права обанкротиться. Или существенно ошибиться с выбором курса. Но, как и любая капиталистическая, она не может себе позволить разнобой в экономическом механизме, неполадки в системе управления, хотя ей значительно труднее защищать свои конструкции от политических штормов. И помощи или покровительства ждать неоткуда.
       Вот какую ответственность брал на себя Сталин. И чтобы проделать необходимую работу, ему нужны были надежные цепи управления системой, и тем более нужна была независимость от легкомысленных поворотов коллегиального голосования...
       Если бы в начале 20-х годов в партийном руководстве было больше материалистически мыслящих людей, то, во-первых, возможно и не Сталину суждено было бы стать преемником Ленина, а во-вторых, легче было бы преемнику выстроить новую, безленинскую систему отношений.
       Сталин не мог воспользоваться механизмом, сложившимся при Ленине: без Ленина не было и механизма. Сталин не мог воспользоваться даже теми отношениями, которые формировались вокруг него самого за время болезни Ленина - они тоже во многом определялись ленинским авторитетом. Систему надо было строить заново.
       Необходимо было на ключевые посты расставить таких людей, для которых авторитет Сталина был так же высок, как в свое время ленинский, а еще лучше - непререкаем. Партийные лидеры первой волны никак не могли увидеть в Сталине руководителя - для них он оставался в лучшем случае координатором.
       Да, это была борьба за власть. Но не между кем-то и кем-то - никто, кроме Сталина, на центральный пост и не претендовал реально,- а за построение, за создание работоспособной системы управления. И те, кто не мог или не желал в нее вписываться, те, кто осложнял своими действиями ее настройку, должны были освободить свои места для других.
       Бессмысленно было браться за управление страной, не берясь за решение этой проблемы. Сейчас нередко говорят о хитрости Сталина, особенно в этот период. Но хитрость состоит в том, чтобы изобретать новые уловки каждый раз, когда на пути возникает препятствие, которое нужно преодолеть. Хитрость мелка по своей природе, ее масштаб - масштаб эпизода. Сталину же достаточно было осознать задачу, а далее уже всей своей жизнью, каждым шагом он работал на ее решение, совершенно независимо от того, рисовались ли в обозримом пространстве конкретные препятствия.
       Сейчас мы знаем, что систему всеобщего, тотального контроля Сталин построил. Знаем - какой ценой. Отметим это как второй его поступок.
       Сталину предстояло много ошибаться. Я не о неизбежных ошибках говорю - это еще полбеды, я говорю об ошибках необходимых. Вперед продвигаются методом проб и ошибок: всякая проба в том и заключается, что доводится до ошибки.
       Казалось бы, я взялся за такую работу, которая обязывает меня - если уж я не осуждаю все сталинские деяния скопом - обязывает высветить все его ошибки одну за другой и запечатлеть их, как говорится, "иглами в уголках глаз".
       На самом деле все совсем не так. Мы об ошибках судим двояко: либо от наших сегодняшних проблем, привнося в эту оценку и все эмоции, нашими проблемами рожденные, либо как бы объективированно, то есть предполагаем у субъекта, у персонажа наличие определенной цели, установленной или угадываемой нами, и рассматриваем, какие неточности он допустил в своем движении к этой цели...
       Сталину предстояло много ошибаться. Но права на ошибки он не имел.
       Сталин и нэп. Говоря о Ленине мы нэп мало трогали - так, найденная форма для реализации теоретических представлений. Нэп тогда еще младенцем был.
       Исполнилось младенцу шесть лет, и прорезались у младенца зубки. Два, и оба сверху.
       Во-первых, для нэпо-капиталистов Советская власть оказалась оковами, куда более тесными, чем самодержавие для буржуазии дореволюционной. И капитал начал расширять свою площадку привычным методом - подкупая советских чиновников направо и налево.
       Во-вторых, наметилась опять нехватка хлеба. Хлеб у крестьянина был, но продавать он его не хотел. Впрочем, следовательно, и производить не стремился.
       Для любителей логических задач, здесь все ясно. Коррупцию надо пресекать, а крестьянину предложить лучший выбор товаров, он бы хлеб и продал. В общем - не против нэпа надо бороться, а против его недостатков. Хорошие решения, ничего не скажешь, но как-то не всех они устраивают принципиально. Сталина, определенно, не устраивали.
       Бухарин говорил: обогащайтесь!
       А зачем?
       В 1928 году Сталин искал контактов с Бухариным. Пожалуй, Бухарин был единственным из заметных деятелей партии, на чье признание Сталин все же надеялся. Напрасно, правда, надеялся, не оправдались эти надежды, и в 1929 году Бухарин жил теми же красивыми, но незаконченными мыслями, что и прежде, не замечая, что жизнь их уже заканчивает по-своему.
       Короче говоря, Сталину не только решать пришлось в одиночку, но и видел-то ту проблему, которая решается, только он один. Само собой разумеется, что не между социализмом и капитализмом он выбирал, тут-то выбор был однозначный и не только для него. Но только от понимания этого и можно было дальнейшие пути намечать, да не было ни в ком этого понимания. Потому дальнейшее нормально воспринималось в созданной Сталиным системе, которая ему просто верила, и не очень-то доходило до тех, кто остался вне ее, не вписался.
       Итак, был взят курс на индустриализацию - это один поступок. И на коллективизацию - это другой поступок, самостоятельный.
       Необходимость индустриализации была ясна всем. Но Троцкий и его сторонники надеялись на рост ее темпов за счет поборов с крестьянства. Бухарин указывал, что это подорвет зерновое производство - сырьевую и экспортную базу индустриализации - и призывал к поискам середины. Сталин понимал, что ни первое, ни второе проблему индустриализации не решает.
       Из тупиков выводят только парадоксальные решения, революционная мысль. Сталин придумал свой ход - массовую коллективизацию. Сейчас мы по крохам воспоминаний и по ужасающему лику восстанавливаемой статистики осознаем жестокость этого процесса. Но и то надо иметь в виду, что направления, задаваемые идеями Троцкого и Бухарина, принципиально не могли дать сколько-нибудь близкого политико-экономического результата. Может быть, и не нужен был этот, достигнутый сталинскими методами итог? Может быть. А, может быть, тот же или еще более высокий результат мог быть получен иными путями, на ином направлении? Этого - не знаю, разумных конструкций на эту тему не встречал, а недодуманные - что ж их судить, их в любые времена хватает (вот в этом месте у меня возник вопрос - а как методы решения этих двух задач (коллективизация и индустриализация - как их увязать с решениями XV съезда ВКП(б), состоявшегося в декабре 1927 года? - ВП).
       1937 год. Выписываю эти цифры с ужасом, будто занимаю место за столом адвоката перед ведущим дело Сталина трибуналом. И сходятся на мне тысячи взглядов: неужели осмелится что-то пискнуть в оправдание?
       Действительно, отношение к "большому террору" стало у нас пробным камнем, паролем. Осуждаешь? Решительно и бесповоротно? - Перестройщик! Есть сомнения? - Сталинист<...>И Иван Грозный с его опричниной тоже, оказывается, подходит в качестве критерия. А Александр Македонский - нет. Почему?
       Когда член счетной комиссии на XVII съезде партии В.М.Верховых утверждает, что против избрания Сталина в ЦК было подано 125 или 123 голоса - это может быть и правдой, хотя, видимо, так и останется неподтвержденным и неопровергнутым. Было кому голосовать против, было. Это был 1934 год.
       Необходимость обновления руководящих кадров, конечно же, не содержит в себе неизбежности репрессий. Во всем мире такой процесс обновления идет непрерывно, а в периоды резких изменений конъюнктуры становится и более интенсивным - и ничего, обходится без трагедий. Без массовых трагедий, по крайней мере.
       Сталин дважды проводил массовые компании - до некоторой степени это объяснимо тем, что начало руководящей карьеры для всех было связано с одной датой, датой революции. В 1927 году обновление кадров прошло под флагом борьбы с троцкизмом. Через десять лет - 1937-ой...
       В этих десятилетних циклах заложена какая-то закономерность. И Мао Цзедун указывал ту же периодичность для своих культурно-революционных встрясок - 8-10 лет.
       В 1937 году верх был за Сталиным. Но ведь нетрудно оценить, что произошло бы, если бы преимущество оказалось на стороне этого самого руководящего слоя (он имеет в виду старых коммунистов - руководителей -ВП). Он бы пришел к власти со вполне брежневским лозунгом: надо дать людям спокойно работать, - и остановил бы всякое движение вперед на тех, отчаянно невысоких рубежах. Правда, и идея перестройки в той или иной форме родилась бы, видимо, тогда же, в завершение тогдашнего застоя.
       Еще раз хочу подчеркнуть, что все приведенные соображения не содержат ни малейшего мотива для оправдания массовых репрессий. Они - только о том, что в экономическом развитии страны имелись и реальные трудности, которые требовали своего решения. Вот эти требования реальности, а совсем не произвол, и служили первоначальным толчком, запускающим страшный механизм.
       Вот это важно нам понять из истории, ибо нам предстоит решать свое будущее, и в нем те же трудности могут встретиться. Если мы будем, отталкиваясь от идеи сталинского произвола, заботится только о том, чтобы человек, подобный Сталину, не оказался у руля, кто знает, в будущем, столкнувшись с теми же проблемами, не придется ли этому новому рулевому, и не Сталину совсем, действовать по-сталински, не имея иного пути. Если же мы осмыслим, как изменить условия, чтобы с теми трудностями не встречаться, или чтобы более благополучный выход из них был подготовлен, то это и будет означать, что уроки истории мы проходили не зря.
       И еще один вопрос. Пусть Сталин решал вопросы обновления руководства в интересах экономики, страны, рабочего класса. А не устаревал ли сам Сталин, не требовалась ли ему замена?
       Может быть и надо было его менять. А как?
       Способность Ленина к постижению интересов пролетариата доказана и его предреволюционной деятельностью, и его работой на посту главы государства. Собственно, она и определила большевизм, обеспечила связь партии с рабочим классом и в гражданской войне.
       Но и Сталин находился с интересами рабочего класса в постоянном контакте. Если в двух первых дискуссиях с троцкизмом еще можно говорить о роли ленинского авторитета, то дискуссия 1924-25 годов проходила уже без Ленина, однако поддержка сталинской линии в ней тоже была предрешена. Так же, как и в борьбе с последующими оппозициями.
       Я сейчас вынужден коснуться совершенно неприемлемого вопроса, я знаю, что это не может не причинять боль, но и уяснить это необходимо. Сама возможность сталинских репрессий против известных и популярных деятелей партии прямо доказывает прочность связей Сталина с рабочим классом, надежность его опоры. Брежнев, например, даже если бы очень захотел, не смог бы провести сколько-нибудь заметных репрессий в руководящем слое: этот слой немедленно смел бы его, потому что ни на что, кроме этого слоя, он и не опирался.
       Тем, кто убежден, что сила Сталина состояла в мощи репрессивных органов, возражу.
       Во-первых, никакие органы не являются социальной силой. Социальной силой является только класс, и всякие органы функционируют, пока классы им это позволяют.
       Во-вторых, репрессивные органы - не механизм, это люди, которых служба свела в некую систему. И если обстоятельства заставляют их служить меньшей социальной силе против большей, или даже активно участвовать в противостоянии равных сил - раскол в них неизбежен. Скажем, если бы Брежнев потребовал от КГБ активных действий против руководящего слоя, то эти органы просто перешли бы на сторону руководящего слоя. И если бы на это не решился лично Андропов, нашелся бы кто-нибудь из его ближайшего окружения для того, чтобы возглавить такой переход. Я намеренно говорю о Брежневе, чтобы вы представили общность ситуации. Что касается конкретных фактов - вспомните роль Семичастного в 1964 году.
       Так вот, по крайней мере в тридцатые годы, сила Сталина состояла в его прочной опоре на рабочий класс. Возражения типа "на неразвитый рабочий класс", "на отсталую часть рабочего класса" не приемлются. Если бы в тогдашнем рабочем классе были более развитые и более мощные слои, то нашлись бы и люди, которые построили бы на этом политику, более мощную, чем сталинская.
       Ленин представлял интересы рабочего класса совместно со всем партийным руководством. Сталин представлял эти интересы уже практически в одиночку. Вот такая сложилась картина, вот такой процесс возрождения шел в руководящих верхах. И то, что Сталин с некоторых пор стал проявлять особую заботу о своей жизни, возможно, объясняется вовсе не личным страхом, а чувством ответственности, осознанием исключительности своего положения.
       Пока в партии была оппозиция, сталинские формы для выражения интересов пролетариата проверялись в спорах с оппозицией. Но оппозиция была ликвидирована, и Сталину уже пришлось принимать решения без малейшей предварительной проверки.
       Да и со стороны рабочего класса странное это было господство. Решения принимались в его интересах, но не им же, не им. Развитие господствующего класса в том и состоит, что, принимая ошибочные решения, он чувствует на себе все результаты своих просчетов, обучается их избегать и, в конце концов, выстраивает систему, в которой сохраняет за собой все ключевые моменты. Советский рабочий класс оказался всего этого лишен полностью. А ведь только проходя такой путь создавала свои институты буржуазия. "За нас думает Сталин!" - это было правдой и гордиться тут нечем. Великий вождь сам совершал ошибки, сам исправлял их, как мог. А рабочий класс, освобожденный от необходимости мыслить, оставался темным, социально непросвещенным и растрачивал даже то, что было приобретено в революционной борьбе. Это были условия, в которых рост рабочего сознания невозможен.
       Организации! Вот в чем дело: если начальный толчок организованности пролетариата дает совместное участие в производстве, то дальнейшее развитие этому процессу могут дать только самодеятельные пролетарские организации, пронизывающие весь класс вдоль и поперек, возникающие и распадающиеся, базирующиеся целиком на доброй воле и энтузиазме актива, их создающего.
       И вот когда я понимаю, наконец, что основой социалистического государства может быть только самодеятельная политическая система, связанная с пролетариатом по множеству направлений, но независимая от правительства и тем более ему не подчиненная, система, которая постоянно поддерживает организованность рабочего класса и готовность вмешаться в деятельность правительства, если что не так, вот тогда я и о Сталине свое суждение могу высказать.
       Невозможен социализм с наличием правящей партии. И сколько бы человек - Сталин или кто другой - не клал стараний на реализацию этой идеи, это напрасные старания. И все жертвы - напрасны, и нет за них никакого оправдания".
       Анализ роли и поведения И.Сталина, выполненный А.Разлацким, вне всякого сомнения, очень содержательный и глубокий. Вместе с тем, хотелось бы высказать несколько замечаний. Он пишет: "Еще раз хочу подчеркнуть, что все приведенные соображения не содержат ни малейшего мотива для оправдания массовых репрессий. Они - только о том, что в экономическом развитии страны имелись и реальные трудности, которые требовали своего решения. Вот эти требования реальности, а совсем не произвол, и служили первоначальным толчком, запускающим страшный механизм". Любая революция не обходится без жертв. Но репрессии, как правило, обращены против врагов. Но массовые репрессии в отношении тех, кто находится по эту, свою сторону баррикады, оправдать никак нельзя. Разве массовые репрессии в период сталинщины не были произволом? И оправдывать их, как пишет А.Разлацкий, тем, что "в экономическом развитии страны имелись и реальные трудности, которые требовали своего решения" - безнравственно.
       Еще одно замечание, касается различий среди марксистов в том, на какие классы И.Сталин опирался в своей политике. А.Разлацкий считает, что "...сила Сталина состояла в его прочной опоре на рабочий класс", в то время как другие уверены в обратном, что вождь проводил политику в интересах крестьянства, а не рабочего класса.
       И наконец, принципиальнейший вопрос о форме диктатуры пролетариата - о власти Советов. А.Разлацкий об этом пишет, но в неявной форме: "Да и со стороны рабочего класса странное это было господство. Решения принимались в его интересах, но не им же, не им. Организации! Вот в чем дело: если начальный толчок организованности пролетариата дает совместное участие в производстве, то дальнейшее развитие этому процессу могут дать только самодеятельные пролетарские организации, пронизывающие весь класс вдоль и поперек, возникающие и распадающиеся, базирующиеся целиком на доброй воле и энтузиазме актива, их создающего.
       И вот когда я понимаю, наконец, что основой социалистического государства может быть только самодеятельная политическая система, связанная с пролетариатом по множеству направлений, но независимая от правительства и тем более ему не подчиненная, система, которая постоянно поддерживает организованность рабочего класса и готовность вмешаться в деятельность правительства, если что не так, вот тогда я и о Сталине свое суждение могу высказать".
       Некий Михмаркин (mihmarkin@mail.ru) убежден, что "вопрос поставлен вне времени и пространства. Если судить с общеисторических позиций, то Сталин ничем не хуже и не лучше Грозного, Петра Первого, Ленина, Гагарина и тому подобное. В таком случае я конечно сталинист. А если вопрос поставлен с точки зрения именно современного момента - момента первой четверти двадцать первого века - тогда зачем нам возвращаться в буквальное прошлое? Это против принципа диалектики, против принципа развития. Тогда я антисталинист. А если вы хотите взять из наследия Сталина что-то лишь полезное, оставив ошибки прошлому - опять- таки, это совсем другое дело. Поэтому ничего не понятно. Так дела не делаются. В молодежной среде это называется грубо, но метко "подставой". Ответишь так - такой-сякой. Ответишь иначе - все равно такой-сякой, потому что всякие слова можно вырывать из времени и пространства (из контекста), и из одной среды поместить в другую. По- научному об этом говорят, что истина конкретна. Так насчет чего вопрос-то, можно более конкретно? Я так понял, надо оценить роль Сталина в ВОВ? Или что-то другое?".
       Разумеется, у роли И.Сталина в истории Советского Союза было много аспектов, об одном из них я пишу в своем очерке "Метаморфозы власти в СССР" (http://lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/text_0950.shtml). В нем я рассматриваю генезис сталинизма, его влияние на дальнейшие процессы уже после его смерти в рамках главного противоречия системы - между партийно-государственным аппаратом и экономическими отношениями социалистического общества. В этом очерке я пришел к выводу, что именно И.Сталин создал ту политическую систему, которая, в конечном счете, и привела страну к краху в 1985-1990 гг.
       Но у рассматриваемой проблемы есть еще одна грань, связанная с ролью И.Сталина в массовых репрессиях. Вот позиция А.Куликова: "Самое главное - что упускают обычно из виду за цифрами массовых репрессий второй половины 30-х годов (а у меня цифры, подписанные комиссией во главе с председателем её, прокурором Руденко, занимавшейся исследованием этого вопроса в 1955 г. - это 3 с лишним миллиона репрессированных, и порядка 688 тыс. расстрелянных - это обобщенные статистические данные, без выделения групп партийных и беспартийных, криминальных элементов, сотрудничавших с разведками и т.д., т.е. лиц, подпадавших под категорию "изменников родины", - цифры которых, вероятно, и скорее всего серьёзно завышены с учетом ведения дел подследственных) - самое главное, что обычно упускается тут из виду и чего обычно не замечают, состояло и состоит в том, что в ходе тех же массовых репрессий (второй половины 30-х годов) фактически перестала существовать партия большевиков, она прекратила существовать как организация профессиональных революционеров, созданная В.И.Лениным<...>Прекратила своё существование, именно столкнувшись, как организация, со сталинскими назначенцами по вопросу и в вопросе о массовых репрессиях. Когда я занимался самостоятельно этим вопросом, внимание к которому вновь было приковано уже в годы горбачевской перестройки (и когда были рассекречены новые документы из государственных архивов, вскрывшие политическую подоплёку внутрипартийной борьбы как борьбы двух партийных слоёв, ленинского и сталинского), я пришёл к выводу, что в 1938 году закончилась история ленинской организации профессиональных революционеров-подпольщиков (известная всему миру как ленинская партия нового типа) и место её заняла партия уже другая (с тем же самым названием), но только - сталинская (руководимая отныне сталинскими назначенцами, т.е. людьми, назначенными сверху, что представляло серьёзное нарушение ленинских принципов партийного строительства и партийного руководства). То есть, выражая ту же мысль словами самого В.И.Ленина, мы должны сегодня (с учетом тех же исторических фактов) признать, что сам<...>большевизм, как течение партийной мысли, и как политическая партия, существующие с 1903 года, в 1938 году (фактически, т.е. перед самой войной) прекратил своё существование. Место большевизма (и ленинизма) в "коммунистической идеологии" занял тогда (в ходе ожесточенной внутрипартийной борьбы) и отныне занимал, после 1938 г., уже исключительно "сталинизм". Вот чего обычно не видят или не понимают люди, не придающие как "марксисты", значения роли массовых политических репрессий второй половины 30-х годов в истории самой партии большевиков, которых пережить данная партия не смогла...
       Большевизм, как течение, возник на втором (Лондонском) съезде РСДРП, в 1903 г. - это верно<...>И спору здесь не было и нет<...>Вопрос, серьёзный научный и практически-политический вопрос, к которому в годы горбачевской уже перестройки пришлось снова вернуться, заключался весь в другом, когда большевизм в СССР прекратил своё существование? Вот о чем спорили всю практически перестройку советские историки. Спорили, ибо никто не назовет и не поставит знак равенства (или тождественности) между "марксистско-ленинской идеологией", как течением мысли брежневской партноменклатуры и<...>большевизмом, как течением !!!!!!! Несомненно, что два разных течения партийной мысли в СССР, восходили к двум разным партийным слоям!
       В политической экономии, уважаемый, нет научного понятия "пятая колонна"<...>Но в том-то всё и дело, что в годы Великой чистки 37-38 г.г. те же сталинские назначенцы (в числе которых, бесспорно, был и Каганович, и Берия, и Мехлис, и Хрущёв, и вся брежневская генерация "марксистов-ленинцев") "перегрызли горло ленинской гвардии", сообща (и вместе) покончили с ленинской гвардией (и с её учением), закончившей, как слой большевиков-подпольщиков, практическую историю РКП(б) в сталинских уже застенках. И об этом написаны были книги (много книг вышло на тему массовых репрессий в СССР - и у нас, и за рубежом), к которым оказалась "глуха" теоретическая политэкономия социализма, утратившая тем статус объективной общественной науки, призванной обеспечивать понимание развития социалистического общества в СССР...
       Об этом знают сегодня все вменяемые российские демократы; но не знают, оказывается, или не догадываются наши современные "наследники" Сталина, "сталинисты" (отождествляющие теперь себя и в нашей рассылке с "большевиками". Ярким "примером" такого отождествления 2-х разных партийных слоёв и непонимания партийной истории ВКП(б) и был Абросимов Ю. И это не случайно<...>Поскольку об этом именно и "молчал" 20 лет и "Краткий курс истории ВКП(б)". И двухтомник Истории КПСС тоже молчал о политическом содержании "всплеска" репрессий, вошедших в анналы советской истории как ежовщина..."
       С этим выводом не согласен другой член сегодняшнего ВКП(б) Нигмати, который пишет: "Большевик Абросимов, если внимательно прочитать его сообщение поставил вопрос правильно. Эпоха Сталина, т.е. эпоха между 1924 - 1953 - есть единственный опыт развития и построения социализма. А потому, как правило попытки очернить имя Сталина связаны с банальной буржуазной надеждой очернить сам социализм. Что в последнее время удается с трудом. На наш взгляд, колебания в оценке этой эпохи связаны не с личностью Сталина а с политической позицией, которая оголяется, если поднажать, что тов. Абросимов сделал крайне искусно.
       А.Куликов продолжает: "Да, борьба шла в самом советском обществе, борьба в правящей партии только отражала собой последнюю, причем, отражала как борьбу не преднамеренную (намерений сводить весь ленинский партийный слой в могилу, у Сталина, разумеется, не было), однако попавших под каток тех же массовых репрессий (в обстановке начавшейся "охоты на ведьм", т.е. в обстановке массового психоза, и как следствие - доносительства), уже как "оппозиционеры", как члены "оппозиционных" партийных фракций (формально запрещенных на Х съезде РКП(б)), ставшая, из действующей резолюции Х съезда партии (которую после 1921 г. так никто и не отменял) борьбой скорее уже глухой, борьбой скрытой, в условиях начала массовой коллективизации крестьянства. Поскольку накануне партийная оппозиция потерпела, как известно, поражение с заметным численным перевесом сталинского партийного курса и его сторонников, получивших в той же партии подавляющее большинство, а, следовательно, и всенародную поддержку сталинского курса на коллективизацию в деревне и на индустриализацию в промышленности. А те, кто проводил "завинчивание гаек" в партийных организациях, в разгар ежовщины, или "стирал в лагерную пыль" сосланных коммунистов либо осужденных по "контрреволюционным перступлениям" большевиков, думаю, свято верили, в твёрдость проводимого партией курса, как большевистского, поскольку сталинский курс в отношениях рабочих и крестьян тогда отождествлялся с ленинским курсом именно. Ибо иного, другого пути к социализму (помимо коллективизации и индустриализации), тогда, в ответ на вызовы "кризиса хлебозаготовок" (в 1928 г.) не было<...>Я считаю так. Ну, а за просчёты послесталинского периода, Сталин "в ответе" быть уже не мог<...>как за просчёты, допущенные в "крестьянском вопросе" именно, когда Сталина в живых уже не было! (Это вопрос отдельный, крайне важный - который не следует смешивать со сталинской эпохой<...>Не следует "всё валить" теперь на Сталина, - ибо это антимарксистский приём, и как приём ненаучный не содействует установлению объективной истины.
       Что касается "Азиатских баев" и "прибалтийских хуторян" (составлявших, как единоличники, доли процента в сталинский период), у нас, в КПСС без "Азии" и "Прибалтики", хватало собственных, российских (или даже русских) и "баев" и "хуторян", ни в чём не уступавших ни Азии, ни Прибалтике, смею вас заверить. Как новый "интернационал",получивших, думаю, зелёный свет (на собственную трактовку марксистко-ленинской теории, как и на корректировку Марксовой программы пролетарской революции, включая и корректировку сталинских представлений о практическом пути перехода социализма в бесклассовый общественный строй), в хрущевский или даже, скорее, в брежневский период! Противостоять массовому политическому влиянию которых ни Хрущев, ни Брежнев, ни Горбачев - способностей и навыков марксистов не обнаружили и не показали своей политикой (какие навыки и способности марксиста проявил всё же Сталин, если поднять сегодня его партийную полемику с партийной оппозицией тех лет)<...>Наоборот, сами партийные руководители послесталинского периода, и выделились на самый верх партийного Олимпа (номенклатуры КПСС) на волне именно мелкобуржуазного давления и влияния, на волне мелкобуржуазных "социалистических" настроений, исключительно как "производственники", как "волевые мещане-организаторы" (назначаемые, как правило сверху), а ни как теоретики марксизма, которыми никто из них не был, да и не мог быть (поскольку все теоретики марксизма большевистского толка, сложили свои головы, как партия и как известное течение партийной мысли, в сталинский ещё период).
       Ответить на вопрос, когда ленинская линия в партии уступила сталинской, не такой простой, поскольку борьба двух классовых линий происходила не между классовыми партиями, а внутри одной, в которую после революции хлынули приспособленцы. Борьба происходила чаще всего скрытно, обе линии держали один и тот же флаг и провозглашали одни и те же основные лозунги; но фактически действовали по-разному. 1938 год - это, скорее всего, завершение этой борьбы. Есть известные факты, которые показывают, что во время сталинских репрессий (частью вполне справедливых по отношению к эксплуататорам) основной удар был нанесён именно по ленинскому, большевистскому ядру: из членов и кандидатов ленинского Политбюро, были репрессированы все, кроме самого Сталина (кстати, Ленин собирался его вывести из руководства партии); из членов ленинского ЦК - около 90%, из делегатов партийного съезда - 2/3 (цифры привожу по памяти). Ни один иной класс, ни одна другая партия такому удару не подвергалась. Но уже в конце 1922 года Ленин с большим трудом победил Сталина в ЦК (в Политбюро уже проиграл) по вопросу о принципах построения СССР - той мине замедленного действия, которая сработала в конце 80-х-начале 90-х годов, поскольку СССР строился именно по-сталински.
       Да, 1938 год и показал "завершение" борьбы двух разных партийных слоёв в самой партии большевиков, как сталинского (нового) с ленинским; показал окончание политической борьбы, точнее, "внутриполитической" (при фактическом отсутствии партийных фракций), в ходе которой один партийный слой был смещён (и замещён) другим".
       А.Мальцев пишет в отношении своей статьи и репрессий: "Вот, к примеру - И СЕГОДНЯ МЫ ЖИВЕМ В ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ ВЧЕРАШНЕГО - (http://www.esdek.narod.ru/21/malzev11.htm). К сожалению, это урезанный вариант. Полный вариант статьи был опубликован в Ноосфере, которая была выставлена на сайте СДПР. Но поскольку я из СДПР вышел, то перестал поддерживать сайт, соответственно, он закрылся. Новый сайт пока не открыл, так что Ноосферу, вероятно, сейчас в полном объеме найти нельзя. В полной статье в конце дается приложение. Там я отсканировал списки делегатов 17 и 18 съездов ВКП(б) из стенографических отчетов. Эти списки давались с годом вступления в партию. Анализ этих списков показывает потерю преемственности и легитимности между этими съездами. То есть после 1937 года существует ДРУГАЯ партия с тем же названием. Этот факт легко выявляется любым, кто захочет разобраться в произошедшем.
       Но я-то как раз говорю несколько о другом.
       Мне, честно говоря, смешны попытки сталинистов приуменьшить размер репрессий. Конечно, я не могу утверждать наверняка, что цифра, ходившая в 50-х годах, 20 миллионов посаженных и 8 миллионов расстрелянных, точная. Вполне возможно, что и нет. Однако, мне она представляется правдоподобной. Я склонен ей верить.
       Полагаю, что тогда было создано несколько разных статистик - на всякий случай.
       1 уровень (открытый) - та статистика, что была открыта в СССР.
       2 уровень (дсп) - вот те полтора миллиона, о которых сейчас говорится.
       3 уровень (секретно) - 3 миллиона репрессированных и порядка 700 тысяч расстрелянных
       4 уровень (совершенно секретно) - 28 миллионов (20+8).
       Исключать такой вариант нельзя. Более того - он вполне логичен.
       Но вот возьмем (допустим), что уровень репрессий, на котором настаивают сталинисты, то есть порядка полтора миллиона, это истина.
       Что это значит?
       Это значит, что количество заключенных сегодня сравнимо с количеством заключенных во время сталинского террора.
       То есть, по сути, никакого террора не было.
       Мы же не употребляем термин "террор" по отношению к сегодняшней ситуации.
       Хотя положение с нашими органами сегодня ненормальное. Это также всем известно. Дела шьют. Но сегодняшний уровень посадок никак особо народом не замечается.
       И вдруг при точно таком же проценте репрессированных в 30-х годах откуда-то появился термин "террор".
       Вывод (который пытаются навязать сталинисты) - репрессий вообще не было. То есть все эти воспоминания, что люди ночами сидели и ждали, что за ними придут, - выдумка. Что люди из страха начинали писать доносы на всех своих знакомых (пачками) - выдумка. И даже не из страха, а из энтузиазма и должного рвения - тоже выдумка.
       Но вот посмотреть хотя бы на сегодняшний интернет. Вот козел-Макаревич. Сколько призывов в сети его посадить. Или расстрелять. И не его одного. Но их не сажают и не расстреливают, то есть уровень заключенных остается на сегодняшнем уровне полутора миллионов. Теперь представь, что дана отмашка, и органы начинают фабриковать дела, потому что у них план. У них и сегодня план, только он по-другому формулируется. У них сейчас план по раскрытию, а не по посадкам.
       Но вот им дана отмашка - сажать. И все эти призывы посадить Макаревича плавно перетекают в доносы-заявления в органы, что Макаревич - агент албанской разведки, мечтающий раздробить Россию, как ранее Югославию. (Кстати, я не исключаю варианта, что такое предположение - истинно.)
       Ну всяко же количество посадок подскочит.
       А уж выбивать показания наша родная милиция умеет - что сегодня, что во времена Сталина.
       Сегодня они даже гуманистами выглядят на том еще фоне.
       То есть цифра в полтора миллиона, на которой настаивают сталинисты - это бред сивой кобылы, который серьезно даже рассматривать смешно. И только наши профессиональные историки могут такую ахинею пытаться обосновать. Но они и не такую ахинею обосновывают - давно за ними замечено.
       Три с половиной миллиона - это уже более реальная цифра, которую можно рассматривать.Тем не менее, я думаю, что верна все-таки не она, а 28 миллионов.
       Почему?
       А посчитай по количеству посадочных мест.
       Чтобы посадить 3 миллиона вместо полутора достаточно увеличить пропускную способность тюрем в два раза. А если учесть, что тогда была высокая смертность среди заключенных, то и того меньше - раза в полтора, не более того.
       А теперь посмотри на наш Север. На ту же Пермскую область. Там же до сих пор стоят лагеря. Крыши прохудились. Колючка порвалась. Но бараки-то стоят. Целенькие. До хрена. А на Колыме?
       В Магаданской области и на Колыме огромные районы целиком были отданы под лагеря.
       Вон у меня атлас СССР тех еще лет. Там это даже на карте отмечено - районы, находящиеся в особом управлении. То есть не подчиняющиеся областной администрации. Конечно, там и сегодня есть, вероятно, какое-то количество заключенных. Но в любом случае - не в два раза меньше. Никак эта цифра ни в какие ворота не лезет. Вот возьмем Комсомольск на Амуре. В те еще годы там были четыре огромных зоны. Сегодня - одна. И это в городе. А по району? Там же тоже были зоны, сейчас их нет.
       Так что историкам, вместо того, чтобы как последним долбодятлам пытаться доказать, что репрессировано было каких-то жалких полтора миллиона, лучше бы посчитать количество посадочных мест, чтобы хотя бы прийти к обоснованному выводу о ПОРЯДКЕ количества заключенных - хотя бы порядок цифры определить.
       В общем, мне наиболее вероятной кажется та исходная цифра, которую я впервые услышал - 28 миллионов".
       Конечно как с точки зрения высоких норм нравственности, так и политики количество репрессированных, безусловно, имеет значение. Но каково бы ни было их число, факт остается фактом, что среди репрессированных немалую долю составляют те, кто были осуждены, расстреляны или отправлены в ГУЛАГ по произволу властей, особенно в период сталинщины. В доказательство этого вывода приведу выдержку из главы "Тайшет" еще неопубликованной книги В.Пооля (эстонца, родившегося в Сибири). Он пишет: "Тайшет - лагерный город. Здесь в период с 1930-х до начала 1950 годов были управления двух лагерей Гулага: Южлаг и Озерлаг. Лагерные пункты располагались по всему району и трассе БАМа, первый километр которой начинается со станции Тайшет. Лагерный дух в городе чувствовался везде. Я занимался в кружке художественной самодеятельности, руководителем кружка была пожилая интеллигентная женщина, бывшая столичная актриса Анастасия Александровна, жила одна, снимала комнату. Мы интересовались, каким образом она в Сибири оказалась. Ответ был такой: "Вы что-нибудь про "Озерлаг" слышали?". Анастасию Александровну сменил другой худрук, и тоже из бывших интеллигентов-вольнодумцев. На станции работали сестры-эстонки, они пригласили меня в гости, чтобы поговорить с их матерью на эстонском языке. Жили они в бараке на Колхозной площади. Мать отсидела 10 лет в "Озерлаге". Я поинтересовался: "За что?". Женщина ответила: "Тротскистка я, хотя какая у Троцкого была идеология и за что он ратовал, до сих пор не знаю". К моему большому удивлению она была в прошлом учительницей в моем родном Верхнем Суэтуке и хорошо помнила ученицу Анетту Каськ - мою маму. Рассказал историю маме, она тепло отозвалась о своей учительнице, арестованной не то 1937, не то 1938 году, и была рада, что она выжила. Ходил в Дом культуры на танцы, там была живая музыка. В оркестре на баяне играл эстонец, познакомились, поинтересовался: "Какими судьбами в Сибири?". Получил ответ: "Отсидел в "Озерлаге", выпустили, домой нельзя, женился и остался". В Тайшете я снимал квартиру у Веры Захаровны Фаличевой, до пенсии многие годы работавшей бухгалтером "Озерлага", ее покойный муж служил там же краснопогонным офицером".
       А.Четин, Секретарь ЦК КПСС(обновленной) в 1998-2002 гг.,Сопредседатель Всероссийского движения за социальную справедливость в 1992-2002 гг., Председатель Пермкомсоюза с 1998 г. Опубликовал в ЭФГ (N 8 за 2015 год) статью "КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ СТАЛИНУ: РАЗГРОМ В 1927 И РЕВАНШ В 1957 ГОДАХ" следующего содержания: "Прочитав в одном из тезисов (пункт 4), что "причиной плачевного состояния дел в левом движении явился тот факт, что после смерти Ленина сразу начался раскол большевизма как течения политической мысли на фракции, а затем и на течения сталинистов, троцкистов и левых коммунистов" ("ЭФГ" N 7/2015), подумал, что авторы этих тезисов либо забыли историю РСДРП(б), особенно периоды борьбы большевиков во главе с В.И. Лениным с меньшевиками и иными течениями внутри партии до Октября 1917 года, историю ВКП(б) и борьбу с уклонами в партии, стоящей во главе нового государства пролетариата, либо сознательно искажают историю партии.
       Как гласит история РСДРП(б), большевики и не были коммунистами, каковыми считали себя "левые коммунисты" и сторонники Л.Д. Бронштейна (Троцкого). Большевизм как течение "социал-демократии", никогда не раскалывался ни на фракции, ни на течения. Он всегда был единым, как бы ни считали авторы этих тезисов и другие современные "теоретики" коммунизма. И как единое политическое течение большевизм как раз и боролся с самого начала ХХ столетия с иными представлениями о практике взятия политической власти в России и строительства нового общественного строя на всей Земле.
       Социал-демократами считали большевиков и первый российский марксист Г.В. Плеханов, и великий писатель А.М. Горький. Последний, критикуя поведение большевиков после Октября 1917 года, прямо называл Ленина "одной из наиболее крупных и ярких фигур международной социал-демократии". В связи с этой оценкой писателя интересно и высказывание русского мыслителя и философа Н.А. Бердяева, принципиального противника большевизма, за что он в 1922 году был выслан из Советской России. Размышляя по поводу большевизма, он пришел к выводу, что оценка Марксом крестьянства как реакционного класса не совсем подходила к крестьянству России. А о самой его научной теории философ пишет: "Ортодоксальный, тоталитарный марксизм запретил говорить о противоположности интересов пролетариата и крестьянства. На этом сорвался Троцкий, который хотел быть верен классическому марксизму. Крестьянство было объявлено революционным классом, хотя советскому правительству приходится с ним постоянно бороться, иногда очень жестоко. Ленин вернулся по-новому к старой традиции русской революционной мысли. Он провозгласил, что промышленная отсталость России, зачаточный характер капитализма есть великое преимущество социальной революции. Не придется иметь дело с сильной, организованной буржуазией. Тут Ленин принужден повторить то, что говорил Ткачев, а отнюдь не то, что говорил Энгельс. Большевизм гораздо более традиционен, чем это принято думать, он согласен со своеобразием русского исторического процесса. Произошла русификация и ориентализация марксизма".
       Претворяя свою идеологическую платформу в жизнь, большевики-"ленинцы" с самого начала избрали революционный путь разгрома царского самодержавия, опиравшегося на военно-полицейские силы в России, как и современный режим власти ХХI столетия опирается на полицейско-криминальные слои населения страны. В отличие от других "коммунистов", большевики помнили высказывание Маркса, что капиталист "пойдет на любое преступление ради 300 процентов прибыли". Вот и наши "капиталисты" тоже не остановятся перед любыми фальсификациями и грязными технологиями в ходе избирательных кампаний, чтобы не потерять возможность "распределять" народный бюджет страны через свои нечистоплотные руки.
       В отличие от меньшевиков тех времен и современной КПРФ, с 1994 года уже два десятка лет активно участвующей в выборах разного рода, большевики призывали решительно бойкотировать выборы в первую Государственную Думу, проводившиеся в феврале - марте 1906 года. В марте того года Сталин, как бы ни клеветали троцкисты и современные "коммунисты", по этому поводу писал: "Наша задача - со всей решимостью расстроить планы реакции, смести Государственную думу и тем самым расчистить путь народной революции. Но что такое Дума, из кого она состоит? Дума - это ублюдочный парламент. Она только на словах будет обладать решающим голосом, на деле же у нее будет лишь совещательный голос, ибо в качестве цензоров над нею будут стоять верхняя палата и вооруженное до зубов правительство". Эти слова молодого большевика актуальны и для нашего времени.
       Из истории РСДРП мы знаем и о роли "меньшевика" и "внефракционера" Бронштейна-Троцкого в партии, отрицательно относившегося к идеологической платформе большевиков и стремившегося организовать разного рода "фракции", как, например, объединение "межрайонцев". Не случайно В.И. Ленин называл его разными эпитетами, типа "иудушка Троцкий", "подлейший карьерист и фракционер", "проходимец, хуже всяких прочих фракционеров", а также и "в политике ни бе ни ме". В числе этих межрайонцев были как раз те самые личности, которых позднее стали называть "старой ленинской гвардией", хотя к большевикам они никакого отношения не имели.
       Не случайно Троцкий в мае 1917 года, после своего возвращения из США, даже пытался учредить свою "коммунистическую партию", но потерпел неудачу. Поэтому он со своими межрайонцами в августе 1917 года вступает в партию большевиков и уже в ней пытается "захватить" власть. В наши дни такой прием называется "рейдерской атакой". С этого времени и до конца 30-х годов внутри РКП(б), а затем и ВКП(б) идет постоянная борьба за власть в партии и в стане большевиков, допустивших большую ошибку приемом в свои ряды троцкистов.
       Авторы тезисов, очевидно, забыли и об уроках борьбы большевиков с "левыми" и "правыми" коммунистами (они почти все ранее были противниками большевиков), занявшими наиболее важные партийные и государственные должности в новом государстве "диктатуры пролетариата". Забыли, как "левые" коммунисты боролись с ними во время заключения Брестского мира, как в порыве своей "перманентной революции" готовы были армией Тухачевского "маршем на Варшаву" освободить польский народ от власти буржуазии в 1920 году и "оказать" военную помощь народам Индии, послав туда конный корпус, заплутавший в пустынях Средней Азии.
       Забыли, что эти "коммунисты" считали, что строительство социализма в одной отдельно взятой стране невозможно без мировой революции во всех странах цивилизованного мира, и даже призывали отказаться от достижений Октября и вернуться к буржуазному строю, чтобы в России "вызрел" марксовский капитализм, как в странах Запада. При этом совсем не учитывали, что и в царской Российской империи капитализм к 1917 году вступил в "государственно-монополистическую" стадию.
       И позиция большевиков по вопросу о перспективах социалистической революции в России стала тем самым "краеугольным камнем", легшим в основу сталинской политики построения социализма в отдельно взятой стране. И серьезной новацией в теоретическом плане большевизма была даже сама постановка данного вопроса в качестве задачи практического действия большевиков во главе с И.В. Сталиным. Впервые он озвучил его в своем докладе о политическом положении в России на том самом VI съезде РСДРП(б) в августе 1917 года, когда и были приняты в партию сторонники Троцкого, заявив, что "было бы недостойным педантизмом требовать, чтобы Россия "подождала" с социалистическими преобразованиями, пока Европа не "начнет". Начинает та страна, у которой больше возможностей".
       Истина требует сказать, что фактически обоснование данного теоретического положения принадлежит лидеру большевиков В.И. Ленину. Именно в его знаменитых "Апрельских тезисах" впервые поставлена задача возможности и необходимости социалистического переворота в России. И именно он отверг на Апрельской конференции РСДРП(б) точку зрения А.Рыкова, который утверждал, что в стране с преимущественно крестьянским населением, как Россия, социалистическая революция в марксистском понимании не может быть успешна.
       При обсуждении этого теоретического положения, в отсутствие преследуемого Временным правительством В.И.Ленина, один из сторонников Троцкого - бывший "межрайонец" Е.Преображенский внес поправку в резолюцию съезда. Она гласила, что "задачей этих революционных классов явится тогда напряжение всех сил для взятия государственной власти в свои руки и для направления ее, в союзе с революционным пролетариатом передовых стран, к миру и к социалистическому переустройству общества". Поправка же "межрайонца" гласила: "для направления ее к миру и при наличии пролетарской революции на Западе - к социализму".
       Сталин, в отсутствие Ленина руководивший съездом, возразил ему: "Я против такой поправки. Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму. До сих пор ни одна страна не пользовалась в условиях войны такой свободой, как Россия, и не пробовала осуществлять контроль рабочих над производством. Кроме того, база нашей революции шире, чем в Западной Европе, где пролетариат стоит лицом к лицу с буржуазией в полном одиночестве. У нас же рабочих поддерживают беднейшие слои крестьянства. Наконец, в Германии аппарат государственной власти действует несравненно лучше, чем несовершенный аппарат нашей буржуазии, которая и сама является данницей европейского капитала. Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего". Эти слова пронзают целое столетие и прямым образом относятся к современным "коммунистам", не различающим политические учения в виде "социал-демократии" и "коммунистического".
       Не изменил своего взгляда большевика Сталин и после Октября, когда партия находилась во главе государства диктатуры пролетариата. В своей речи на совещании работников Рабоче-крестьянской инспекции, наркомом которой он являлся, Иосиф Виссарионович сказал тогда: "Страной управляют на деле не те, которые выбирают своих делегатов в парламенты при буржуазном порядке или на съезды Советов при советских порядках. Нет. Страной управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами государства, которые управляют этими аппаратами". Как это актуально для современной Российской Федерации, где "властвуют" спецслужбы режима и чиновники, превратив трудовой народ в своих "рабов"!
       Возвращаясь к теме тезисов, необходимо напомнить их авторам, что "коммунисты" в ноябре 1927 года попытались совершить государственный переворот в стране, используя возможности массовых мероприятий при проведении празднования 7 Ноября. Однако их стремление отстранить большевиков от власти не увенчались успехом. Трудовые массы страны не поддержали "коммунистов" из левого уклона среди членов ВКП(б). Используя имеющиеся в их распоряжении силы и возможности ОГПУ, большевики разгромили сторонников Троцкого и примкнувших к ним бывших эсеров и меньшевиков. На Западе этих "мятежников", используя архивы Троцкого, стали называть "коммунистической оппозицией Сталину".
       Однако "коммунисты" не смирились с потерей власти и еще в течение десяти лет пытались отстранить большевиков от управления партией и страной, сплотившись в единую оппозицию их противников, при этом выставляя себя "верными ленинцами" и "старой ленинской гвардией". Именно они и организовали массовые репрессии в 1937 году, во время избирательной кампании при выборах в новый Верховный Совет СССР с сентября по декабрь, в ходе которых многие большевики по ложным доносам были отстранены от своих должностей и привлечены к уголовной ответственности по сфабрикованным уголовным делам.
       И только в 1938 году "сталинцы", окончательно изгнав "коммунистов" Троцкого из органов власти, восстановили справедливость. Более 350 тысяч членов ВКП(б) были восстановлены в партии, а более 60 тысяч сотрудников НКВД за свои преступные деяния были привлечены к уголовной ответственности. Более 800 тысяч советских людей были освобождены из лагерей и вернулись к нормальной жизни. Из мест лишения свободы освобождены более 13 тысяч командиров Красной Армии и возвращены на службу, включая и будущего маршала Рокоссовского. Была также восстановлена Русская православная церковь и избран ее патриарх.
       В заключение необходимо сказать: чем глубже вникаешь в документы прошедших лет, тем всё больше проникаешься мыслью, что после смерти И.В. Сталина в СССР произошел "коммунистический переворот". Иначе как объяснить факты переименования ВКП(б) в КПСС и переписывания истории партии, отстранения большевиков от управления партией и страной в июне 1957 года под видом кампании по искоренению "культа личности Сталина", принятия документов по изменению социально-экономического уклада в СССР, в частности по реорганизации производственной кооперации в государственные предприятия, ликвидации машинно-тракторных станций (МТС), которые выполняли свои работы в колхозах за натуральную оплату в виде части полученного урожая, а также по окончательной ликвидации после 1959 года крестьян-единоличников?
       А чего стоит новая Программа КПСС 1961 года, которая обещала к 1980 году построить в СССР коммунизм с его "молочными реками и кисельными берегами"? Разве не о "коммунистическом реванше" 1957 года всё это свидетельствует?".
       Я ее привел полностью, т.к. она отражает мнение членов партии ВКП (б).
       Что можно сказать по поводу этой статьи?
       Во-первых, нет ни каких оснований приписывать И. Сталину заслуги в развитии творческого марксизма. В его творческом наследии нет ни одной работы, которая развивала бы марксистское учение.
       Во-вторых, И.Сталин сразу же после революции четко осознавал, кто фактически управляет государством. Он об этом, говорил с предельной откровенностью. Цитирую соответствующее место в статье: "Не изменил своего взгляда большевика Сталин и после Октября, когда партия находилась во главе государства диктатуры пролетариата. В своей речи на совещании работников Рабоче-крестьянской инспекции, наркомом которой он являлся, Иосиф Виссарионович сказал тогда: "Страной управляют на деле не те, которые выбирают своих делегатов в парламенты при буржуазном порядке или на съезды Советов при советских порядках. Нет. Страной управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами государства, которые управляют этими аппаратами (выделено мной -ВП)".
       В-третьих, утверждение, что массовые репрессии были организованы не И.Сталиным, а троцкистами, засевшими якобы в Политбюро и в правительстве и других органах власти, не выдерживает никакой критики. Согласно версии автора статьи, И.Сталин до 1938 года якобы не управлял страной, что он не мог совладать с теми, кто организуют массовые репрессии - это просто-напросто абсурдный, пропагандистский трюк с целью обелить И.Сталина.
       В статье профессора В.Фельдблюма "Владимир Путин "ползучая реабилитация Сталина" (о статье во французской газете"Le Figaro"- (http://www.alternativy.ru/ru/node/14922) пишет: "Слова о "ползучей реабилитации Сталина" рядом с именем российского президента - не мое изобретение. Этот тезис мы читаем в статье Пьера Авриля во французской "Фигаро", опубликованной 11 мая 2015 г. под заголовком "Poutine rИhabilite le pacte Molotov-Ribbentrop", что в переводе означает "Путин реабилитирует пакт Молотова-Риббентропа" http://www.lefigaro.fr/international/2015/05/11/01003-20150511ARTFIG00216-poutine-rehabilite-le-pacte-molotov-ribbentrop.php?redirect_premium
       Корреспондент пишет, что российский президент оправдал подписание немецко-советского пакта о ненападении в 1939 году, который в итоге привел к разделу Польши. В ходе визита Ангелы Меркель президент России напомнил, что СССР приложил много сил для коллективного противостояния гитлеровскому нацизму, но когда стало ясно, что эти усилия безрезультатны и страна остается один на один с гитлеровской Германией, Сталиным и были предприняты шаги, чтобы избежать или отдалить войну. Далее Пьер Авриль заявляет, что ныне президент Путин возглавляет государство, "вовлеченное в процесс ползучей реабилитации Сталина".
       Что сказать об этой статье? О "сталинизме" Путина сегодня твердят многие и на Западе, и в России. Все они, конечно, ошибаются. Путин - не Сталин. Это видно всякому здравомыслящему человеку, знакомому с обстановкой в России. Это не видно только тем глупым и наглым российским оппозиционерам, которые несут всякую чушь о нашем президенте, оставаясь при этом на свободе. При Сталине они бы и пикнуть не смели. Владимир Путин, как и подобает умному и ответственному политику, трезво и непредвзято оценивает события нашей советской истории и роль Сталина. Он не одобряет сталинских репрессий, но и не поливает грязью нашу советскую историю.
       Рекомендую читателям мою статью о Сталине, опубликованную в марте 2008 года на сайте "Сталин: время, люди, империя", которую прочитали более 7600 человек. И сегодня, через 7 лет, не намерен отказываться от того, о чем писал в той статье http://stalinism.ru/stalin-i-gosudarstvo/o-staline-k-55-letiyu-so-dnya-smerti.html".
       Статья профессором В.Фельдблюмом написана в марте .2008 года и обновлена в 2012 году. Я ее воспроизвожу полностью: "Пятьдесят пять лет назад умер Иосиф Виссарионович Сталин. О нём написано столько, что этими текстами можно в несколько слоёв покрыть поверхность нашей планеты. Однако, к сожалению, сегодня очень мало попыток вдумчиво и непредвзято проанализировать деятельность И.В.Сталина в контексте того времени, когда он жил и работал. Сегодня в СМИ выплёскивается даже не критика, а истерическая ненависть к этому "тирану", "диктатору", "извергу" и даже "людоеду" (об этом, в частности, можно прочитать и в "Российской газете" от 5 марта 2008 г.). Парадокс, однако, в том, что точно такие же эпитеты можно было бы применить и к Ивану Грозному, и к Петру Первому, и к некоторым другим историческим личностям, которых, тем не менее, относят к разряду великих деятелей Poccии.
       Сейчас модно рассуждать о том, что Сталин делал всё не так, как надо было делать. Но в каких условиях он пришёл к власти? Страна была в разрухе. Не было ни промышленности, ни науки, ни кадров. Надо было всё создавать с нуля. И это - в крайне неблагоприятной международной обстановке, без сколько-нибудь серьёзной иностранной помощи, под угрозой агрессии извне. Конечно, можно было продолжать НЭП, отдать всё на откуп рыночной стихии. Но в этом случае страна развивалась бы крайне медленно и, скорее всего, была бы уничтожена или в 1941 году, или ещё раньше. Охотников за российскими территориями и природными богатствами во все времена предостаточно!
       А разве "демократы" в России 90-х годов, которые смешивают Сталина с грязью, делали всё правильно? Разве страна не заплатила высокую цену за поспешные и непродуманные реформации? Невиданный спад производства, миллионы обнищавших, множество погубленных жизней. И это - на фоне неслыханного обогащения кучки привилегированных! Вдохновители и авторы этих "реформ" и до сих пор уверены в своей непогрешимости, в том, что другого пути не было. Но многие в России думают иначе. И в этом - одна из причин того, что большой процент населения продолжает чтить память Сталина, под руководством которого, что бы ни говорили, страна превратилась в великую мировую державу. Более того, и в будущем нельзя исключить такого развития событий, когда большинство населения захочет нового Сталина.
       Если мы этого не хотим, то нам крайне необходима новая идеология, идеология созидания. Она должна быть основана не на примитивно-эмоциональной, а на глубокой и беспристрастной оценке нашего советского прошлого. В этом прошлом было всё. Было искреннее стремление власти привести страну к достойному будущему. Была жестокость власти, обусловленная вынужденной борьбой за выживание страны в условиях агрессивного окружения. Были преступные действия власти, неоправданные массовые репрессии. Были ошибки и просчёты в политике. Был неподдельный трудовой энтузиазм советских людей, была их вера в будущее страны, в победу нового общественного строя. Была героическая победа в Великой Отечественной войне, было восстановление в невиданно короткий срок разрушенного народного хозяйства. Были впечатляющие социальные, научные и культурные достижения, действительно возвысившие человека труда. Был выход в космос, осуществлённый впервые в мире. Но наступил и период социально-экономического застоя, который в конце концов привёл страну к печально известным последствиям.
       Всё это было. Наше советское прошлое нельзя оценивать в примитивных рамках "плохо-хорошо". Надо принимать его целиком, во всей сложности. И по большому счёту нам незачем стыдиться нашего советского прошлого. Напротив, у нас есть все основания им гордиться. В историческом измерении это была всё-таки героическая попытка огромной страны совершить революционный прорыв к более справедливому обществу, в отдалённое будущее человечества. И эта попытка необратимо изменила мир. Народ не виноват в том, что в силу объективных законов истории и субъективных ошибок власти случилось то, что случилось. Героизм народа бесспорен, усилия его не напрасны. Ныне, когда мир перед лицом обостряющихся глобальных угроз ищет более гуманную и эффективную альтернативу системе безудержного эгоизма и пагубной разобщённости, уникальный исторический опыт нашей страны обязательно станет неоценимым вкладом в дело выживания и развития человечества.
       Идеология созидания предполагает умелое соединение экономической эффективности и социальной справедливости. Надо тщательно отобрать и вернуть в нашу жизнь всё действительно полезное, сохранив при этом реальные демократические завоевания и продолжая приобщение к лучшим образцам мировой культуры. Нам предстоит соединить свободу рынка с оптимальным государственным регулированием, изобилие товаров с покупательной способностью населения, деловую активность с компетентностью и ответственностью, квалифицированный труд с достойной его оплатой, свободу много зарабатывать с честностью и законопослушанием.
       Надо извлечь уроки из прошлого и двигаться вперёд. Благополучные для нынешней власти результаты выборов не должны убаюкивать. Эти результаты - аванс доверия, ожидание позитивных перемен к лучшему. Если это доверие не оправдается, страна неизбежно качнётся в сторону тоталитаризма и диктатуры в самых жёстких проявлениях. Всем надо понять: пора прекратить пустые разговоры, засучить рукава и приняться за работу по всестороннему развитию нашей страны. Люди должны не на словах, а на деле почувствовать, что взят необратимый курс на превращение России в сильную, справедливую и уважаемую в мире страну. Страну, в которой живут свободные, обеспеченные и счастливые люди. И это чувство станет нашей национальной идеей, приведёт к общественному согласию, без которого невозможен реальный путь к прогрессу".
       Статья В.Фельдблюма, можно считать, подводит своеобразный итог всему, о чем писалось в данном параграфе
       6.Советская система якобы не в состоянии была обеспечивать ни дальнейшего роста общественных производительных сил, ни прорыва на технологически новый уровень
       Этот вывод обычно относят к периоду правления Л.Брежнева, называя его застоем. В публицистике так называют время, предшествующее горбачевской перестройке. Введенное в оборот в чисто пропагандистских целях, оно стало догмой, которая овладела умами даже некоторых марксистов или считающих себя таковыми. В действительности же, в экономике СССР никакого застоя не было. Об этом убедительно пишет в своей статье "Политика как концентрированное угнетение экономики" д.э.н., заслуженный профессор кафедры политической экономии МГУ К.Хубиев ("Марксизм. Российская трагедия: причины, этапы, пути преодоления" ИТРК. М.: 2014).
       К.Хубиев пишет: "Обратимся кратко к экономическим изменениям за период с 1960-1985 гг., отраженным в статистике. Валовой общественный продукт (ВОП) вырос на 387%, продукция промышленности на 485%, валовая продукция сельского хозяйства на 170%, производительность общественного труда выросла на 317%. Даже на базе очень предвзятого отношения нельзя трактовать подобную динамику как застой.
       Теперь возьмем более короткий и исторически более близкий период: 1970-1985 гг. За этот период ВОП вырос на 198%, продукция промышленности на 214%, валовая продукция сельского хозяйства - на 123%, производительность общественного труда выросла на 170%. ("Народное хозяйство СССР за 70 лет". Москва. Финансы и статистика. 1997 год, с.49). Эти показатели выглядят более скромно по сравнению предыдущими. Но и в них отражен двухкратный рост промышленности.
       И, наконец, - период с 1980 по 1985 характеризуется следующими данными. ВОП вырос на 119%, продукция промышленности - на 120%, сельского хозяйства - на 111%, производительность общественного труда - на 116,3% (цит. изд. с.72).
       Далее К.Хубиев продолжает, приведя по пятилеткам данные о среднегодовых темпах роста вышеназванных показателей: "Статистический анализ свидетельствует о том, что никакого застоя в экономическом смысле (стагнация) не было. Даже в самый неблагополучный со статистической точки зрения период (1981-1985 гг.) среднегодовые темпы роста составили 3,6%, что по стандартам международной оценки экономического развития не считается неблагоприятными показателями. С позиции внутренней негативной оценки очевидным является снижение темпов экономического роста. Можно было прогнозировать затухание темпов экономического роста, и даже переход экономики СССР в фазу стагнации. Но результаты 1986 года (темп роста ВОП составил 4,3%, прирост промышленной продукции - 4,9% при увеличении валовой продукции в сельском хозяйстве на 5,3% - ВП)<...>не подтверждают прогнозы апокалипсического характера" (цит. изд. с.73). И в самом деле, темпы роста в 3-4% в капиталистических странах Запада являются весьма желанными.
       К цифрам, опубликованным К.Хубиевым, добавлю, что если в 1987 году среднедушевой национальный доход составлял 57% от уровня США, то спустя двадцать лет, в 2007 году (статистика только по России) уровень ВВП на душу населения, рассчитанный по паритету покупательной способности, был равен 28% от уровня США, то есть сократился в 2 раза.
       К.Хубиев вполне обоснованно приходит к следующему, единственно верному с научной точки зрения выводу: "Экономики разных стран, как свидетельствует экономическая история, переживают не только снижение темпов роста, но и стагнацию, и даже рецессию, т.е. физическое сокращение объемов производства и потребления. Но даже кризисное состояние экономики не является детерминацией развала государства. СССР испытывал сокращение производства в тяжелые годы войны в 1941-1942 годах. Экономические трудности в этот период сопровождались агрессивной вражеской пропагандой, направленный на развал государства изнутри. Но комплекс этих неблагоприятнейших условий не послужил причиной для распада государства. На этом историческом фоне совсем недавнего прошлого, наивным и ненаучным представляется суждение о том, что в середине 80-х годов экономика СССР оказалась в столь тяжелом состоянии, что была обречена на развал вместе с государственным устройством. Удивление вызывает то, что подобные утверждение делают экономисты, которым хорошо известно, что в этот период не было ресурсных ограничений. Фактом является то, что были трудности: очень низкие цены на нефть, большие военные расходы, торможение научно-технического прогресса в гражданских отраслях, ослабление экономических стимулов в ряде отраслей и т.д. Но в рассматриваемый период у экономики СССР не было существенных причин для наступления столь острого экономического кризиса, выход из которого мог быть только через развал экономики и государства. Страна имела трудовые, сырьевые, финансовые, научные, технические ресурсы, достаточные для безопасного функционирования" (цит. изд. с.73-74).
       До прихода к власти М.Горбачева, который совместно с подручными и не без помощи из-за границы, сознательно развалил огромную державу, в стране шла серьезная работа по совершенствованию хозяйственного механизма, о чем я писал в очерке "О государственном социализме в СССР (критический обзор)" (http://lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/text_0500.shtml). Надо было только оставаться верным социализму, проявить мудрость и волю для стимулирования научно-технического прогресса, как это было сделано Дэн Сяопином в Китае.
      
      
      
      
       7.Каковы перспективы и пути выхода России и республик бывшего Советского Союза из капиталистической системы, в которой она оказалась в ходе горбачевской перестройки.
      
       С. Копылов (13 апреля 2015, worker6424@gmail.com) рассуждает следующим образом: "Капиталистическая конкуренция не так уж эффективна. По простой причине - циклические кризисы и вытекающие отсюда банкротства отстающих монополий происходят не каждый день. Поэтому неэффективный капитал ("токсичный", как еще говорят по нынешним временам) может болтаться в экономике достаточно долго, что гирями висит на всем обществе.
       Тогда как неэффективное социалистическое предприятие (советское государственное в нашем случае) может быть реформировано в любой момент. Одним росчерком пера на правительственном документе, так сказать. Отсюда поразительный эффект не заставит себя долго ждать и социализм становится прогрессивнее капитала сразу и бесповоротно. Вот и все! Истина проста в большинстве случаев. Но все же пойдем навстречу недоверчивым читателям и кое-что поясним.
       Советский Союз рухнул потому, что социализм отсутствовал в нем. Первоначальный уравнительный коммунизм был в конкретно-исторической форме "военного коммунизма", потом почти сразу "развитого социализма", а обыкновенный социализм банально отсутствовал. Вот в том-то и была проблема, что развитой социализм объявили чуть ли ни через пятнадцать лет после ужасной войны (ВОВ). Разумеется, это было полной чушью. А вот если под развитым социализмом понимать окончательный расцвет примитивного коммунизма - тогда все сходится. И также разумеется, первичный уравнительный коммунизм проигрывает капиталу рано или поздно, тем более когда последний приобретает государственно-монополистическую форму. Поэтому Советский Союз и рухнул. Вот и все!
       Спрашивается, почему такая очевидная вещь не принимается современным "левым" движением России ни в какую?.Да потому что это "движение" и хочет реставрировать прошлый уравнительный коммунизм! По крайней мере, очень многие из него. По простой причине - кому ж из этой публики охота работать при настоящем социализме?! Это ж надо мозги иметь, способности к интенсивному и зачастую творческому труду. Это ж надо постоянно рисковать из-за внедрения НТР при реальном хозрасчетном соревновании. А при уравнительном коммунизме не жизнь, а лафа - пришел, позанимался ерундой, языком потрепался, денежки все равно получил и иди в магазин за водкой. То есть, к сожалению, нынешнее "левое" движение в России не революционно, а реакционно в своем огромном большинстве. Вместо того, чтобы возбуждать сильные, творческие черты в народе, хотя это и трудно - нынешние "левые" потрафляют патримониальным или даже люмпенизированным слабым чертам ради ложной популярности. Они очень часто выражают интересы не передовых, а отсталых, даже реакционных слоев общества, которые не столько хотят бороться с капиталом, сколько, наоборот, парализованы страхом перед ним и поэтому хотят идти не вперед, а назад, к полуфеодальным уравнительным временам патронирования "сверху" в виде всяческих божков а-ля Сталин-Брежнев.
       Автор этих строк имеет полным-полно конкретных доказательств прошлой уравнительной экономики в виде всесилия "вала", в виде вопиющего волюнтаризма, когда от первоначального пятилетнего плана оставались рожки да ножки; в виде пандемического характера приписок и так далее и тому подобное. И такие доказательства встречаются все чаще в политической и научной литературе, интернете, и слава богу, что прогресс не остановить. Но мы сделаем не менее, а может быть и более убедительным образом. Основной контраргумент "левого" движения о причине крушения Советского Союза таков - был не уравнительный коммунизм, а то ли подпольный, то ли еще какой изощренный капитализм. Госкапитализм, бюрократический капитализм, мелкобуржуазный капитализм и черт знает что еще. И этот капитализм якобы дошел до классической стадии и поэтому Советский Союз рухнул. Встречаются и другие версии, но эта распространена процентов на девяносто, говоря образно, но верно. Поэтому если автор докажет, что никакого капитализма не было, ни подпольного, ни бюрократического, ни еще какого - то остается признать только уравнительный коммунизм как причину крушения Советского Союза со всеми вытекающими отсюда последствиями выше.
       И еще пара предварительных слов. КПРФ и подобная компания избрали несколько другую тактику опошления марксизма - махровый субъективизм и идеализм. Капитализма не было, но предатели кругом были, оказывается. Не массы двигатели историей - а отдельные личности в виде предателей. Они поднатужились и разрушили весь Советский Союз. Читая программу КПРФ, невольно вспоминается знаменитая песенка Утесова "Все хорошо, прекрасная маркиза". Все было хорошо, просто идеально, советский народ стройными колоннами шагал в светлое будущее, да вот там что-то не так, там не се, и потом бах и ух Советского Союза нет. Это крайне несерьезно. Феерия субъективизма. Но, к сожалению, еще девять процентов "левой" общественности верят в нечто подобное по простоте душевной.
       Но "госкапиталистов" все же побольше и займемся ими в первую очередь. Хотя, по сути, и госкапитализм такая же махновщина из идеализма и субъективизма. Почему, когда рабочий класс был численно подавляющим в составе РСДРП(б)-ВКП(б)-КПСС, не говоря уже об интеллигенции, вышедшей из рабочего класса и о зависимых экономически и политически от ведущего класса кооперированных, а не единоличных сельхозпроизводителях; когда никакой буржуазной политической машины в виде "разделения властей" не было, а были Советы как работающие корпорации и тому подобное, то есть насквозь демократические и рожденные практикой революции - вот почему был какой-то там капитализм? А хочецца! Вот и весь аргумент. Ну давайте возьмем самую суть, чтобы не растекаться мыслью по древу. Была компартия ведущей силой в обществе? Несомненно была по простой причине - никакой другой партии не существовало. Был рабочий класс преобладающим в партии? Был. Голосовал он в своих интересах, то есть так, как он понимал их на тот момент, при принятии всех решений от партийного съезда до каждой первички? Голосовал. И так семьдесят с лишним лет. Ну ладно там, он голосовал бы против своих интересов год или два. Но семьдесят с лишним лет?! То есть выходит, что сам рабочий класс был госкапиталистом все эти годы?! Ну это же несерьезно. Маразм. Чем дальше в лес - тем больше дров. Ну чтобы ни придумать - лишь бы не признать наличие уравнительного коммунизма.
       То есть многие нынешние "идеологические" старания так называемых левых суть есть невообразимая субъективистская каша, где о классах, классовых интересах никакого понимания нет (но при этом подобные деятели бьют себя в грудь громче всех в защиту марксизма). Видишь ли, когда принимает решения руководитель, хоть и предатель - он силой своей мысли подчиняет все вокруг. Этакий Кашпировский во вселенском масштабе. Все бегут и тут же безмозгло выполняют вредительские решения. Ну прямо титан буржуазной мысли и отец русской контрреволюции - иначе не скажешь. А когда рабочий хоть депутат, хоть член первички мыслит, голосует и действует исходя из своего классового опыта и знания - он де, видите ли, против своей воли строит госкапитализм или что там еще. Ну что с него взять - он же работяга, тупой, только об этом вслух не будем говорить. Вот и вся глубинная "теоретическая" суть хоть Зюгановых, хоть "госкапиталистов". Полное пренебрежение к классовой теории, к массам как творцам истории; но зато в наличии вопиющий эгоизм паникерствующего зачастую мелкобуржуазного интеллигента.
       Все эти мелкобуржуазно-индивидуалистические изыски - полная чушь, никакого отношения к классовой теории не имеющая в частности. На самом деле именно рабочий класс был главенствующим в Советском Союзе - и нечего здесь тень на плетень наводить. Другое дело, ну совсем другое дело, и в этом вся суть - что сам рабочий класс был незрелым, только что оторванным от общинной крестьянской соски, говоря образно, но верно. Для него главным было не отсутствие бедных - а отсутствие богатых. По другому он "сосиализму" пока не понимал. Социализм как отсутствие бедных не приходит моментально, потому что для этого нужно накопление производительных сил, чем и занимался Советский Союз пока на условиях уравнительного коммунизма.
       И разумеется, уже внутри уравнительного коммунизма стал появляться капитализм (теневой капитал по нашей терминологии). Это абсолютно закономерно. Берите хоть Коммунистический Манифест Маркса-Энгельса, хоть другие их работы, там про это написано вполне ясно. То есть Советский Союз в результате "вала" был этакой громадной общиной Оуэна-Фурье длиной в семьдесят лет из-за богатых ресурсов. Ну и что, если Гагарин летал в космос?.. Уравнительная община размером с одну шестую суши вполне может это сделать. Даже Северная Корея запустила какой-то там "Нодон" или подобное. Но, разумеется, государственно-монополистический капитал оказался более эффективным строем по производительности труда и внедрению НТР и дело закончилось тем, чем и должно было закончиться. (Кстати, можно биться о заклад, что Северная Корея накроется медным тазом гораздо быстрее, чем южная. Поэтому абсолютно то же самое произошло - ну абсолютно то же самое по глубинной сути - с Советским Союзом по сравнению с так называемым западом).
       Такая суровая правда кое-кого может раздражать - ну так что ж поделать. Не нравится правда - не занимайтесь реальной политикой. Поэтому лучше не паниковать и не раздражаться, а наконец-то строить настоящий социализм, которого мы и в глаза не видели, но общий посыл которого уже ясен в первом абзаце. Вот тогда нынешнему капиталу будет безусловный и быстрый каюк".
       То, что написал С.Копылов, пользуюсь его же выражением, -невообразимая субъективистская каша. Но я, однако, тем не менее, привел его путаные суждения в качестве образца того, какие "марксисты" еще встречаются в среде т.н. левых, и как они агитируют за возврат к социализму ("поразительный эффект не заставит себя долго ждать и социализм становится прогрессивнее капитала сразу и бесповоротно. Вот и все!").
       Конечно, необходима непримиримая борьба с ревизионизмом по всему фронту марксистского учения, преодоление разнобоя в трактовке марксистского учения, иначе никогда не удастся выработать действенной программы борьбы с капитализмом и реставрации социализма как в республиках бывшего СССР, так и в других странах Восточной Европы. При этом, повторяю, многим приверженцам коммунистической идеологии нужно как следует, основательно освоить произведения классиков марксизма, овладеть методологией исторического и диалектического материализма, а также избавиться от излишней самоуверенности в отстаивании своих "концепций", порожденных не только незнанием азов марксизма, но и амбициозностью. Еще раз хочу подчеркнуть мысль о том, что искажения положений диалектического и исторического материализма могут возникать не только из-за неглубокого знания марксизма, но и по причине совершенно естественного стремления тех или иных исследователей непременно внести свой вклад в марксистское учение. Конечно, наука не может стоять на одном месте, не следует заниматься буквоедством, обожествлением того, что когда-то написали классики. Марксистскую науку надо двигать вперед, ее осовременивать, но оставаясь при этом на почве научного познания.
       Приведу один пример. Е.Скобликов опубликовал статью под названием "Концепция государства будущего" (http://maxpark.com/user/29727/content/1652813), в которой он пишет о трех ошибках К.Маркса. Рассмотрим аргументацию Е.Скобликова в отношении первой ошибки. Привожу соответствующую цитату: "...развитие общества идёт по двум направлениям: частно-собственническому и социалистическому.
       Первый путь, частно-собственнический. Первоначально вожди, знахари и служители культа присваивали образующиеся в результате общего труда излишки продуктов, причём сначала с добровольного согласия других членов племени и, таким образом, становились собственниками. Но и наиболее деятельные из них стали часть добываемых сообща продуктов оставлять для собственных нужд. Но когда появился избыток продуктов жизнедеятельности, возможности для его дальнейшего присвоения возрастают многократно. Однако возникает и опасность потерять собственность, поэтому появляются дружины как для её охраны, так и для набегов на соседние племена. Добровольность пожертвований вождю и его приближённым сменяется принудительным изъятием излишков, а то и необходимого для существования поданных, для чего нужны чиновники. Так появилось государство как аппарат принуждения и управления жизнью общественных образований, в т.ч. и для регулирования остаточных форм распределения по-коммунистически (по потребности), которые сохраняется в части тех материальных условий, которые могут иметь исключительно общественное назначение. Кстати, они сохранились и до наших дней даже в цитадели монополистического капитализма - система всеобщего образования, предоставление талонов на питание и т.д. Но при этом каждый обеспечивал себя продуктами, одеждой и жилищем и многие могли стать собственниками.
       Второй путь, социалистический. Почему именно социалистический? А потому, что повышение производительной силы труда привело к возникновению и укреплению не частной собственности, а общественной, т.е. социалистический уклад стал замещать прежний коммунистический, и распределение добываемых всем обществом благ уже шло не по коммунистически, а по социалистическому принципу - каждому по труду. Отсюда следует, что неверно представлять всю историю развития человечества согласно историческому материализму как спираль развития, высшей точкой которой является коммунизм. На самом деле, коммунизм есть низшая стадия развития общества, с которой ведут своё начало как капиталистический, так и социалистический путь развития. Так что выходит, что классики марксизма указали нам ложный путь".
       На самом же деле, на ложном пути оказался сам Е.Скобликов. Во-первых, в т.н. первом пути (частно-собственническом) он обнаружил при капитализме распределение по-коммунистически, хотя из классического марксизма хорошо известно, что распредепение обусловлено сущностью производства. Во-вторых, во втором т.н. пути у него после первобытнообщинного (как он называет его, коммунистического способа производства) вдруг появляется сразу же социализм, а не рабовладение. Е.Скобликов придумал искусственную схему исторического развития общества, отменив формационную периодизацию развития Человечества, используемую современной марксистской наукой.
       Однако вернемся к вопросу, поставленному в данном параграфе - каковы перспективы и пути выхода России и республик бывшего Советского Союза из капиталистической системы?
       Интересно мнение Н.Рыжкова на этот счет. Свое мнение он изложил в предпоследней, 24-й главе. Он, в частности, пишет (цит. изд. с.554, 555): "Я понимаю это так, что сегодня перед всеми честными людьми стоит извечный на Руси вопрос: "Что делать?" Ну что же, опираясь на свой опыт - я все-таки прошел путь от рядового инженера до Председателя Совета Министров СССР, крупнейшей державы, - тезисно изложу конкретные предложения.
       На мой взгляд, основные политические условия выхода из кризиса состоят в следующем:
       Первое. Никакого улучшения положения народа не будет до тех пор, пока мы разобщены. Единственный путь выхода из искусственно созданного кризиса - восстановление на новой основе единого государства, с общими
       - экономическим пространством,
       - таможенной и налоговой политикой,
       - политическим устройством,
       - системой военной безопасности,
       - внешней политикой.
       Второе. Без крепкой, единой России не будет нового Союза, но без Союза не будет и крепкой России...
       Третье. Власть должна быть возвращена народу. Советы, одну из ветвей власти, необходимо воссоздать с учетом региональных особенностей и традиций. Политическую власть, как и экономическую - вернуть народу...
       Четвертое. Предметом особой заботы государства должна стать армия, возрождение традиционного для нашего народа глубокого уважения к ней" (я привел выдержки из книги с сокращениями - ВП).
      

    8.Послесловие

       Как мы убедились, среди марксистов и считающих себя оными нет единства по важнейшим ключевым проблемам, а если выразиться точнее, довольно часто имеют место диаметрально противоположные позиции. Наверное, так в принципе и должно быть. Споры же, ведущиеся по рассмотренным, а также другим многочисленным проблемам, вполне закономерны и отражают стремление людей выяснить истину.
       Разнобой среди марксистов - явление международное, всемирное. Он усугубляется еще и раздробленностью коммунистического движения, наличием многочисленных партий, организаций и движений. Возможно, это одна из причин, почему до сих пор не сложился новый Всемирный Интернационал.
       Крах СССР и социалистического лагеря вызвал ликование в рядах противников марксизма. Однако их радость преждевременна. Марксизм в условиях глобального кризиса, становящегося перманентным, вновь набирает силу, ибо мы имеем дело с наукой, которая не может быть уничтожена. Человечество и национальные отряды трудящихся нуждаются в научном объяснении, как истории, так и событий, происходящих в современном мире.
       Тенденция преодоления разногласий и сближения позиций среди марксистов - налицо. Дискуссии, которые ведутся в Интернете, на различных форумах и в печати приносят свои плоды, ибо не столько амбиции являются причиной споров, сколько преобладает искреннее стремление исследователей добиться подлинного научного результата на основе диалектического и исторического материализма. В спорах превалирует борьба аргументов, о чем свидетельствуют статьи, публикуемые мной в приложениях.
       Однако на одной фундаментальной методологической проблеме я вынужден все-таки остановиться. Речь идет о структуре общественно-экономической формации и взаимосвязи производительных сил (воспроизводственного потенциала), общественных, в том числе производственных отношений, а также надстройки со всеми ее сферами (см. мою монографию "К общей теории политической экономии" - www.koob.ru/paulman/). Здесь я хотел бы подчеркнуть один важнейший аспект, вокруг которого ведется много споров и возникает масса недоразумений. Этим аспектом является взаимодействие экономического базиса (способа производства) и надстройки, особенно ее политической сферы. Бесспорно, экономический базис определяет содержание и формы бытия составных элементов надстройки. Но верно и то, что надстройка оказывает влияние на функционирование экономического базиса, особенно в период революционных периодов истории того или иного государства. Как образно выразился Н.Рыжков, политика на этой грешной земле царит безраздельно, подчинив себе все и вся, включая и Золушку-Экономику. Конечно, не безраздельно, но довольно ощутимо...
       Выше уже говорилось о том, что в СССР существовала диктатура партийно-государственного аппарата, а не власть Советов трудящихся. Советы как форма организации политической жизни страны соответствует природе социалистических экономических отношений, а диктатура партийно-государственного аппарата чужда им. Хотя партийно-государственный аппарат и вынужден был обслуживать в той или иной мере интересы трудящихся масс, поддерживая социалистические экономические отношения, тем не менее, это противоречие постоянно деформировало на протяжении десятков лет функционирование общественных отношений, в том числе экономических. И это противоречие должно было рано или поздно разрешиться. Оно или вернуло бы обратно власть Советов, и в этом случае социализм стал бы нормально развиваться, доказывая свои преимущества во всех сферах жизни перед капиталистической системой. Или же оно могло разрешиться в форме контрреволюции, ибо в аппарате управления общественной жизнью из года в год назревали процессы отчуждения от коренных интересов трудящихся и существовала опасность перерождения правящей элиты в класс буржуазии, что и случилось в годы горбачевской перестройки в форме контрреволюции.
       Из очерка также напрашивается важнейший вывод: добиться единства в рядах коммунистов можно только в том случае, когда будет ликвидирован разнобой по ключевым проблемам, о которых выше шла речь. Без ликвидации разнобоя немыслима выработка программы действий и борьба против тех реальных и изо дня в день нарастающих угроз Человечеству, которые создаются глобальным капитализмом.

    ***

       В очерке, предлагаемом читателям, каждая из семи проблем сопровождается моими комментариями. Я - не исключение из правил и прошу рассматривать мою позицию не как абсолютную истину в последней инстанции. Я - рядовой участник дискуссии, которая должна привести всех нас к актуализированному и более совершенному марксистскому учению, особенно по проблемам социализма, о котором классики могли рассуждать только в самых общих чертах, не имея фактологической базы.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Приложение 1
      

    К вопросу о новой теории стоимости, изучении социальных параметров труда и теории субъективности

       Майкл Хардт и Антонио Негри в книге "Империя" отмечают один важнейший момент современной социально-философской и экономической теории. И делают это весьма точно. Речь идет об определенном понимании природы стоимости и в связи с этим об осознании современных социально-экономических процессов. Они сумели выразить эту, господствовавшую уже почти полвека, и продолжающую господствовать на сегодняшний день, тенденцию весьма сжато, характеризуя работы итальянских экономистов, считающихся левыми. Но то же самое относится практически ко всем представителям теорий постмодерного и, главным образом, информационного общества. Их представители, в большинстве своем, говорят о новом способе производства стоимости и, вследствие этого, о том, что теория стоимости Маркса, правильность которой для определенного этапа развития общества признают все, вне зависимости от их политических предпочтений, устарела.
       Хардт и Негри пишут: "Мы сможем лучше понять отношения между общественным производством и биовластью, обратившись к работам группы современных итальянских марксистов, которые определяют биополитическое измерение в терминах новой природы производительного труда и его постоянного развития в обществе, используя такие термины, как "интеллектуальная сила масс", "аматериальный труд", а также марксистскую концепцию "всеобщего интеллекта". Эти исследования выполнены в рамках двух скоординированных исследовательских проектов. Первый посвящен анализу наблюдаемых в настоящее время изменений характера производительного труда и нарастающей тенденции к превращению его в аматериальный. Ведущая роль в создании прибавочной стоимости, прежде принадлежавшая труду работников массового фабричного производства, во всё большей мере переходит к работникам аматериального труда, занятым в сфере, производства и передачи информации. Таким образом, необходима новая политическая теория стоимости, которая могла бы поставить проблему этого нового капиталистического накопления стоимости как проблему изучения основного звена механизма эксплуатации (и, таким образом, вероятно, как главного фактора возможного восстания).
       Второй логически вытекающий отсюда исследовательский проект, предпринятый в рамках этой школы, посвящен анализу именно социальных и коммуникационных параметров живого труда в современном капиталистическом обществе, и, таким образом, он настоятельно ставит проблему новых форм субъективности как в отношении их эксплуатации, так и в отношении их революционного потенциала. Именно социальное измерение эксплуатации живого труда в аматериальной сфере включает его во все те звенья соответствующего механизма, которые определяют социальное, но в то же самое время активируют критические элементы, развивающие потенциал неповиновения и бунта посредством всей совокупности трудовых практик. После появления новой теории стоимости должна быть создана и новая теория субъективности, работающая в первую очередь со знанием, коммуникацией и языком" (Хардт М., Негри А. Империя. М.: Праксис, 2004, с. 40-41).
       Мы специально приводим такую большую цитату, так как состояние теоретического осмысления социально-экономических процессов обрисовано Хардтом и Негри весьма точно. И несмотря на то что со времен ее написания прошло уже более десяти лет, ничего не изменилось. В своей книге они допускают ряд ошибок, причем основополагающих, о которых есть смысл говорить отдельно. О них уже писали многие авторы. Мы же сконцентрируемся только на этом вопросе, важном для экономической науки и наук об обществе вообще.
       Изучение изменения характера труда, появления новых видов труда, а также изменения коммуникативных и других социальных параметров труда, связанных с характером использования современных информационных технологий, действительно имеет важнейшее, чуть ли не центральное значение для современных общественных наук. Разработка круга проблем с этим связанных действительно необходима, как справедливо отмечают Хардт и Негри, для того, чтобы определить возможные пути перехода общества на качественно-новый уровень развития, пути выведения общественных отношений за пределы капитализма.
       Однако посмотрим, насколько на самом деле такие исследования логически связаны с пересмотром теории стоимости, насколько понятие "аматериального труда" может действительно стать основой переосмысления теории стоимости.
       В трудовой теории стоимости Маркса важно то, что стоимость создается трудом вообще - абстрактным трудом, вне зависимости от того, какого определенного качества этот труд, каков это конкретный труд. Стоимость создается не специфическим трудом промышленного рабочего, не земледельческим трудом, на чем настаивали в свое время физиократы, не аматериальным или материальным трудом, если пользоваться предложенной терминологией, а трудом вообще, вне зависимости от его качественной определенности - от того, что именно делают.
       Для определений стоимости никакого значения не имеет, что именно производит пролетарий и каким образом потребляется товар, который он производит. Этим товаром может быть что угодно, в том числе и информация, и услуги, произведенные капиталистически, потребляемые в процессе их производства, и всё то, что теоретики относят к продуктам аматериального труда. Для того чтобы четко зафиксировать этот важнейший, определяющий момент марксовой теории стоимости, специально были введены категории абстрактного и конкретного труда. Их теоретическое значение состоит в том, чтобы объяснить стоимость как продукт труда вообще, вне зависимости от его специфики, что и делает возможным меновую стоимость как выражение стоимости.
       Именно это реальное приравнивание на рынке продуктов разных видов труда обезразличивает в действительности, а не в головах теоретиков все виды труда, как материального, так и относящегося к аматериальному, поскольку их продукты реально сравниваются и приравниваются, то есть обмениваются, подводятся под общий знаменатель труда вообще, который Маркс называл абстрактным трудом. Фактически в требованиях создания новой теории стоимости в связи с новыми видами труда мы видим возрождение взглядов на стоимости конца восемнадцатого - начала девятнадцатого века, привязывающих стоимость к определенному труду, перепетых на новый мотив. Именно из-за этой привязки возникает иллюзия, что изменения структуры труда и появление целых отраслей, не производящих продукт, который можно потрогать руками, создают новые реалии относительно производства стоимости.
       В отрицании такой привязки была так высоко ценимая Марксом заслуга А. Смита. О ней Маркс писал следующее: "Огромным шагом вперед Адама Смита явилось то, что он отбросил всякую определенность деятельности, создающей богатство; у него фигурирует просто труд, не мануфактурный, не коммерческий, не земледельческий труд, а как тот, так и другой. Вместе с абстрактной всеобщностью деятельности, создающей богатство, признается также и всеобщность предмета, определяемого как богатство; это - продукт вообще или опять-таки труд вообще, но уже как прошлый, овеществленный труд. Как труден и велик был этот переход, видно из того, что Адам Смит сам еще время от времени скатывается назад к физиократической системе" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 46, ч. 1, с. 41). В этом замечании Маркса по отношению к теории А. Смита может смущать слово "овеществленный", то есть превращенный в вещь.
       Но, справедливо замечают современные теоретики, далеко не все продукты труда превращаются в вещи и являются вещами. В этом как раз и суть аматериального труда, что его продукты являются идеальными, и к тому же часто потребляются в процессе их производства. Однако ни то ни другое обстоятельство не имеет отношения к рассматриваемому вопросу о стоимости. Первое обстоятельство не выводит продуты труда за пределы логики вещей и не отменяет вещный характер труда. Об этом опять же свидетельствует приравнивание на рынке этих "невещей" к любым вещам. Это справедливо, поскольку информация непосредственно производится как товар или является элементом производства товара. Она, таким образом, обладает двумя характеристиками, которые только и делают товаром: 1) потребительной стоимостью, то есть имеет способность удовлетворять человеческую потребность (опять же для того, чтобы продукт труда был товаром, не имеет значения, что это за потребность), и 2) меновой, которая есть не что иное, как способность товара обмениваться на другие товары, через всеобщий товар - деньги, стоимостью (как выражением стоимости). Продукты аматериального труда реально приравниваются к вещам в процессе обмена, которые тоже как товары обладают этими характеристиками. Как стоимости они приравниваются как количественно разные, но качественно-однородные, точнее, качественно безразличные. Что находит свое бытие во всеобщем товаре. В противном случае речь не идет о производстве стоимости.
       То же относится и к услугам, производящимся капиталистически, труд по производству которых считается многими авторами, которые недопоняли трудовую теорию стоимости, принципиально иным. Связав производство стоимости исключительно с производством товаров-вещей, труд по производству услуг, который также часто относится к аматериальному, занесли в другую рубрику, наличие который якобы требует модификации и "развития" теории стоимости. Но с точки зрения трудовой теории стоимости Маркса услуга - это товар, который потребляется в процессе производства. То, как потребляется тот или иной товар, вообще лежит не в плоскости экономической теории, а относится к компетенции товароведения. Если бы услуги не были товарами, или, другими словами, если бы они не обладали потребительной стоимостью и стоимостью, они вообще не могли бы продаваться, то есть быть посредством денег приравнены к любому другому товару.
       Это вытекает из общей логики рассуждений в "Капитале". Маркс специально ставит вопрос: почему различные товары могут реально приравниваться друг к другу, то есть почему один товар может быть эквивалентом другому и всё всем через всеобщий эквивалент? Далее он говорит, что приравниваться друг к другу может только качественно равное в определенном отношении, выводит понятия конкретного и абстрактного труда и категорию стоимости. В вопросе с услугами логично было бы задать тот же вопрос. Услуга может быть товаром, а может им и не быть, точно так же как и любая другая потребительная стоимость. Но если она производится ради обмена и обменивается на другие товары (продается), то в самом этом акте фиксируется ее экономическая сущность как товара.
       Стоимость услуги выражается в денежном эквиваленте точно так же, как и любого другого товара. Определяется же стоимость услуг точно так же, как и стоимость любого другого товара, - общественно необходимым рабочим временем, затраченным на ее производство. Капитализм - не что иное, как общество развитого товарного производства. При капитализме сохраняется то, что справедливо для простого товарного производства, а именно то, что товары, в общем и целом (а не в каждом отдельном случае), продаются по стоимости.
       Всё же капиталистическое производство отличается от простого товарного производства, и все эти отличия так же важны и справедливы по отношению и к услугам, и к информации, когда они производятся как товар. Вот что Маркс пишет, например, о транспорте: "Результатом перевозки - перевозятся ли люди или товары - является перемена их местопребывания, например пряжа находится теперь в Индии, а не в Англии, где она была произведена. Но то, что продает транспортная промышленность, есть само перемещение. Доставляемый ею полезный эффект нераздельно связан с процессом перевозки, то есть с процессом производства транспортной промышленности. Люди и товары едут вместе с определенным средством транспорта, и движение последнего, его перемещение и есть тот процесс производства, который оно создает. Полезный эффект можно потреблять лишь во время процесса производства; этот эффект не существует как отличная от этого процесса потребительная вещь, которая лишь после того, как она произведена, функционирует в виде предмета торговли, обращается как товар. Но меновая стоимость этого полезного эффекта, как и меновая стоимость всякого другого товара, определяется стоимостью затраченных на него элементов производства (рабочей силы и средств производства) плюс прибавочная стоимость, созданная прибавочным трудом рабочих, занятых в транспортной промышленности (курсив мой. - М.Б.). Что касается потребления этого полезного эффекта транспортной промышленности, то и в этом отношении он совершенно не отличается от других товаров. Если он входит в индивидуальное потребление, то вместе с потреблением исчезает его стоимость; если он потребляется производительно, так что сам является стадией производства товара, находящегося в перевозке, то его стоимость переносится как дополнительная стоимость на самый товар" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. М.: Изд-во политической литературы. Т. 24, с. 65-66). Это справедливо не только по отношению к транспортным услугам, но и к любым другим услугам, производящимся капиталистически.
       Таким образом, само требование и постановка задачи о создании новой теории стоимости в связи с наблюдаемой тенденцией появления и развития новых видов труда свидетельствуют об отсутствии у теоретиков, выдвигающих его, таких основополагающих понятий трудовой теории стоимости, как абстрактный и конкретный труд, в смешивании их, а следовательно, об отсутствии понятия (понимания сущности дела) стоимости. Выделение материального и аматериального труда в капиталистическом производстве отнюдь не делает устаревшими ни Марксову теорию стоимости, ни экономическое понятие "пролетарий". Тем не менее это не отменяет важности всестороннего изучения изменения социальных и коммуникационных параметров живого труда в современном капиталистическом обществе.
       Логическая связь между двумя проектами, о которых писали Хордт и Негри, скорее обратная. Она заключается в абсолютизации некритически (то есть не через призму развитых понятий) воспринимаемых современных тенденций, которые изучаются. Почему так происходит? Это уже другой вопрос, на который в общем можно ответить так: потому, что логика общественной жизни, логика борьбы сильнее логики мышления. Поэтому при всех заслугах в изучении отдельных аспектов изменения живого труда и благих намерениях ученых, при их отрицательном отношении к капитализму как таковому такая экономическая наука и социальная философия в конце концов являются одними из видов панегирика существующему строю. Собственно его разновидностью является и положение Хардта и Негри о том, что современный мир развивается от империализма к Империи и это - прогресс.
       Тем не менее вопрос о создании новых форм субъективности действительно связан с вопросом производства стоимости. Но его постановка может быть лишь постановкой вопроса о производстве человеческой индивидуальности как таковой, моментом которой является субъективность. Вопрос о субъективности в связи с производством стоимости, следовательно, нужно ставить в таком виде: каким образом производство человеческой индивидуальности определяется и обуславливается производством стоимости, то есть товаров, имеющих стоимость, на современной стадии развития капитализма? Система производства и продажи отдельных товаров превратилась в систему производства образа жизни. То есть непосредственно, а не в товарах в процессе их производства, создаются стандарты потребления, а индивиды и их поведение вписываются в эти стандарты. Индивидуальность, производящаяся в процессе производства богатства в какой-нибудь определенной форме или частичного элемента этого богатства (например, при каждой операции на конвейере, в процессе производства компьютерных программ производится программист и т.д.), дополняется непосредственно произведенной индивидуальностью - непосредственным производством индивидов, способных потреблять богатства в определенных его формах, то есть те или иные товары.
       Развитие целых отдельных отраслей по формированию потребностей, отделенных от производства вещей в пространстве и времени, то есть по непосредственному производству человека, ставит ряд вопросов перед наукой об обществе. Если, например, производится и продается готовый рекламный продукт, то тут вопросов не возникает, так как он тоже товар и по отношению к нему справедливо всё то, что относится к остальным товарам. Но во многих случаях современная индустрия потребностей и "практик" (индустрия человека) производит то, что не может быть продано, отчуждено в процессе продажи. Стало быть, продукт этого производства обладает не меновой стоимостью, а только потребительной стоимостью, то есть не являются товаром. Нельзя продать, то есть обменять на деньги, желание, мысль, поведенческую установку или чувство человека, его образ жизни, нельзя отделить их от индивидуальности, которая ими обладает. Тем не менее производство этих аффектов, желаний, мыслей и "практик" строго просчитано и выверено как в связи с издержками этого производства, так и с тем полезным для капитала эффектом, той потребительной стоимостью, который оно приносит. "Итак, производство создает потребление: 1) производя для него материал, 2) определяя способ потребления, 3) возбуждая в потребителе потребность, предметом которой является создаваемый им продукт. Оно производит поэтому предмет потребления, способ потребления и влечение к потреблению", - писал в свое время Маркс (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е издание, Т. 46, ч. 1, с. 32). Однако производство потребностей уже отделилось от непосредственного производства предметов потребления, о котором тогда шла речь.
       Мы имеем дело с чисто экономическим моментом виртуализации социальных процессов как виртуализации процесса производства субъективности. Он заключается в отрыве производства индивидуальности от экономической основы этого производства. Поэтому совокупный доход от такого непосредственного производства человека производства определяется прямо или косвенно процентом с продаж тех или иных других товаров, а не общественно-необходимым рабочим временем, необходимым для этого производства.
       Непосредственное производство человека, продукт которого не обладает меновой стоимостью, тем не менее, непосредственно создает социокультурное пространство товарного производства, так как позволяет товарам обладать потребительной стоимостью, создавая потребности. Сами человеческие потребности, сам человек, таким образом, обладает потребительной стоимостью для капитала, не только его рабочая сила, но он сам, пусть даже и исключительно как потребитель. Таким образом, капитал как самовозрастающая стоимость двояко потребляет человека: как рабочую силу и как потребителя.
       Но он должен для этого сначала его произвести, тем самым он способствует созданию технологий (в широком смысле слова) непосредственного нетоварного производства, пусть даже и весьма ограничено. Но в этой связи возникает проблема, которую в общем можно сформулировать так: как развитие такого производства относится к развитию (развитию в том смысле этого слова, который в него вкладывает диалектическая традиция) производства товаров, обладающих стоимостью? Каким образом и при каких условиях можно использовать эти технологии для выведения производства человека из-под логики производства вещей, в которую также вписывается и производство людей под вещи?

    Марина Бурик

     

    Украина

        

    Источник - http://spinoza.in/theory/k-voprosu-o-novoj-teorii-stoimosti-izuchenii-sotsial-ny-h-parametrov-truda-i-teorii-sub-ektivnosti.html

     

      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Приложение 2
      

    ВСЯ ВЛАСТЬ СОВЕТАМ!

      
       Существует известное выражение: "Постичь коварные замыслы противника может лишь тот, кто сам способен на подобные замыслы". Изречение как нельзя более уместное при рассмотрении личностей И.В.Сталина и Л.П.Берии.
       Ведь только теперь, спустя 60 лет, когда стала возможна публикация засекреченных дневников Л.П.Берии, можно с достаточной доли истины судить о деятельности руководителей Советского государства, начиная с 1917 года. И теперь многие оценки меняются местами, и самой мерзкой и отвратительной личностью становится "наш дорогой" Никита Сергеевич Хрущев, с конца 30-тых годов входивший в "узкий круг" партийно-государственного руководства, не раз своими инициативами опережавший Сталина, за что однажды получил от него реплику: "Уймись, дурак!"
       Однако, антисталинская демагогия, весьма актуальная для антисоветской пропаганды и у нас, и на Западе, так глубоко вошла в политический контекст нашего времени, что развернуть её на 180% представляется весьма трудным. Поэтому, не претендуя на философские глубины, хочу сказать несколько слов как человек, родившийся в СССР в 1931 году и многое видевший своими глазами.
       Наши "продвинутые демократы" изо дня и день твердят о репрессиях 30-тых годов, сводя всё к "злодейским" склонностям отдельных "патологических" личностей, т.е. поддаваясь примитивным импульсам исторического идеализма, что однако оказывает большой эффект на обывательское сознание, которое стало ныне господствующим. А наши учёные историки, хотя бы из РУСО, при этом безмолвствуют. И тогда слово берёт профессор Пивоваров, нагло перевирая диалектичный ход истории Советской России. Между тем каждый добросовестный исследователь может заметить, что всё было совсем не так, как нам о том вещают наши СМИ.
       И тогда поднимается вселенский стон о "России, которую мы потеряли". Хотя один её только показатель - свыше 80% неграмотных в стране оправдывает отрицание "той" России. И всячески тыча всем в лицо фальсифицированными списками о расстрелах, никто не вспомнит об одном из первых декретов Советской власти от января 1918 года - декрет о ликвидации неграмотности. Меня не удивляет злобное, подчас, брюзжание лиц, присвоивших себе имя "русской интеллигенции" - оно закономерно, ибо ничего общего не имеет с нравственными потомками Радищева, Рылеева, Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Белинского, Герцена, Некрасова, Горького, Блока...
       Но меня, как коммуниста, не может не возмущать предательская позиция руководства КПРФ и лично гражданина Г.А.Зюганова, ведущих нравственные истоки коммунистической идеологии от православия, Иисуса Христа, заимствованного княжеской властью у Византии взамен исконно славянского верования, рожденного самими суровыми природными условиями выживания русского этноса. Именно об этом была книга И.Пыхалова "Почему Россия не Америка". Несколько по-другому эту проблему можно было бы выразить двумя формулами.
       Существует два как-будто идентичных, но на самом деле противоположных понятия - единство цели и общность цели. Первое понятие представляет собой цель, достижение которой каждому сулит общий успех, как скажем, победа в войне с фашизмом. Оно объединяет весь народ и успех каждого делает равно значимым.
       Общность цели объединяет группу спортсменов, где каждый стремится к одному результату, но только один и будет его обладателем.
       Своеобразие русского этноса было в единстве цели. Отсюда родилось и знаменитое русское присловие - "Сам погибай, а товарища выручай", ставшее нравственным императивом русского народа. Нравственный императив гражданина США точнее всего, очевидно, выражен словами героя рассказа О.Генри - "Боливар двоих не унесёт". Сегодня Запад более всего озабочен стремлением подменить русский нравственный императив западными стандартами.
       Более всего об этом "печётся" девяностолетний "специалист" по России американский профессор Ричард Пайпс, утверждающий, что если Россия не примет образцы западной демократии, она исчезнет с лица Земли как политически значимое государство. Похоже, что именно эти дурацкие антирусские взгляды исповедуют наши "искатели демократического счастья".
       Непонятную Пайпсу и всему Западу диалектику русской, советской демократии более 80-ти лет назад очень точно выразил Владимир Маяковский - "А что, если я народа водитель и одновременно народный слуга". Однако Запад отлично осознал, какая опасность для него таится в этой демократии, где категорически отрицается частная собственность на средства производства. Именно против этого воевала и Антанта в 1918 -1922 годах, и гитлеровская Германия в 1941-1945 годах. Сегодня эта война переросла против России в принципе. И явно и тайно длится она с октября 1917 года. Её главной побудительной причиной остаётся всё тот же страх перед возможностью существования государства, в котором впервые в истории человечества исключена эксплуатация человека человеком как основа любой хозяйственно экономической деятельности. Именно этот мотив антисоветизма, антикоммунизма оставался главным и в горячей, и в холодной войне против Советской России, против СССР. Животный страх охватывает каждого и явного, и скрытого западника при мысли о возможной реставрации Советского Союза.
       Однако должное должно случиться, кто бы и как бы этому не препятствовал.
       Ведь точно так когда-то господствовавшие классы препятствовали ликвидации рабства, затем феодальной зависимости и крепостного права, железом и кровью устанавливали капиталистическую формацию, которую свергла Россия в 1917 году, благодаря чему смогла победить фашизм, но не устояла перед предательством верхушки собственной правящей партии. Именно они - парт.гос. номенклатура, руководители крупнейших заводов и иных предприятий возжелали стать их полными владельцами. Именно они всемерно подхватили идею всеобщей приватизации, Именно они поставили на четвереньки хозяйственно экономическую деятельность России. И пока не ликвидирована губительная для России частная собственность на общественные средства производства, пока не воплощен в жизнь лозунг "Вся власть советам!", пока страна не обретёт действительное народовластие, Россия так и будет оставаться в этом крайне неудобном положении - на четвереньках. Надо только понять, что русское народовластие, народоправие и западная демократия - не одно и то же.
       Власть советов - это прежде всего установление обратной связи между законодательной и исполнительной властью. Именно то, что в стране отсутствует сегодня.
       Поэтому лозунг революции 1917 года
       ВСЯ ВЛАСТЬ СОВЕТАМ!
       ТАК ЖЕ АКТУАЛЕН СЕГОДНЯ.

    Заслуженный артист СССР Евгений Новиков

      
       Источник-solo2005solo2005@voliacable.com
       от 2 июня 2015
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Приложение 3
       Коммунистическая формация, коммунистическая революция и социализм
       0x01 graphic
       Опубликовано в "Альтернативах" под псевдонимом Толмач в чтв, 2015-06-04.
       Эволюционный процесс идёт непрерывно и направлено. Для характеристики этой непрерывности и направленности Маркс ввёл понятие ОЭФ.  Как утверждают, термин "формация" Маркс заимствовал из геологии. Во всяком случае в его работе "К критике политической экономии" можно встретить такое высказывание, - Цитата: "Так же как и при последовательной смене различных геологических формаций, при образовании различных экономических общественных формаций не следует верить во внезапно появившиеся, резко отделённые друг от друга периоды". То есть в этом высказывании он утверждает о непрерывности исторических изменений, хотя и различающихся по ряду признаков на общественные формации. То есть этим термином Маркс хотел показать, что в общественном развитии нет резко отделённых друг от друга исторических периодов развития, типа  с такого по такой год мир был капиталистическим, а с 1.01 ХХХХ года стал коммунистическим.  Формационный подход характеризует зарождение и развитие одного в другом - нового характерного по ряду признаков исторического периода в старом. Кроме того, исторические периоды, включая и периоды существования той или иной ОЭФ, Маркс делил, как на малые, так и на большие отрезки времени. Например, он утверждал, что капитализмом заканчивается вся предыстория развития человечества и с нового коммунистического общества начинается уже настоящая подлинная история человечества. В названной работе Маркс писал: "В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. То есть капиталистическая ОЭФ является составной частью экономической формации. И не просто её составной частью, а последней из составных частей экономической формации. И не просто последней, а исходя из понимания зарождения одного в другом, капиталистическая формация является  переходной формацией, в которой происходит возникновение  "нового общества, новой экономической общественной формации, к которой буржуазный способ производства образует лишь переход" (Маркс. т.26, ч. 3, с. 444). При смене форм материальных отношений, предшествующих капиталистическим, менялись лишь формы отношений частной собственности. Капитализм же обеспечивает переход  от отношений частной собственности к отношениям общественной собственности на средства производства.  Основой материального существования людей марксизм считает материальное производство и именно в капиталистическом материальном производстве зарождается  и развивается материальная основа для перехода от отношений частной собственности, к отношениям общественной собственности на средства производства.
       Цитата: "...Всеобщий же закон, который здесь действует, состоит в том, что материальная возможность последующей формы производства -- как технологические условия, так и соответствующая им экономическая структура предприятия -- создаётся в рамках предшествующей формы"(Маркс. т. 47, с. 460). "...Создает реальные условия производства, снимающего противоречивую форму капиталистического способа производства, создает, таким образом, материальный базис по-новому устроенного общественного процесса жизни и тем самым -- новой общественной формации" (Маркс т. 49, с. 118). Именно поэтому Энгельс писал:"В это общество отдельных производителей, товаропроизводителей, и вклинился новый способ производства". Именно поэтому Энгельс заявлял - "капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки. Но на высшей точке происходит переворот".
       Основоположники марксизма не изобретали самого справедливого и самого совершенного общества. Цитата: "Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние" (К. Маркс "Немецкая идеология"). Маркс исследовал капитализм и в самом капитализме нашёл зародыш нового общественного устройства. Маркс показал, как эмбрион нового общественного устройства развивается внутри капитализма, какими признаками обладает. Развивается этот эмбрион в форме коллективного труда, который сцепляет множество производств, организуемых частным образом во всё более и боле крупные многоотраслевые производственные комплексы. Индивидуальная частная собственность с индивидуальным частным трудом при капитализме превратилась в крупную капиталистическую частную собственность с коллективным трудом, при которой средства производства принадлежат не отдельному лицу, а группе акционеров, при которой отдельный владелец частной доли капитала уже не занимается вопросами организации производственной деятельности, а лишь присваивает прибыль от результата труда других людей, становится паразитом. При этом государство вынуждено быть объединяющей централизующей силой, и берёт на себя всё больше и больше управляющих функций. Не изменилась эта тенденция и в наше время.
       В США в начале XX в. насчитывалось 1 600 автомобильных компаний, а в середине 90-х гг. их стало лишь 4. Все большую роль начинают играть крупнейшие ТНК, которые подчиняют себе менее крупные компании, отводя им роль своих подрядчиков. Наряду с количественным ростом в системе ТНК происходят существенные качественные изменения. ТНК становятся все менее специализированными на производстве немногих видов продукции, а зачастую превращаются в своего рода конгломераты, выпускающие самые различные по назначению товары или ориентирующиеся на предоставление самых разных видов услуг. Из 100 наибольших экономик в мире, 52 -- транснациональные корпорации, остальные -- отдельные государства. ТНК представляют собой международные производственные комплексы, внутри которых взаимоотношения между её звеньями не являются рыночными.
       Если безрыночный производственный кластер укрупняют, то вся система производства становится более упорядоченной и более эффективной. Поэтому и растут  многоотраслевые концерны. Пространство рыночных отношений в материальном производстве всё больше и больше сужается, несмотря на заклинания о необходимости их развития, которые мы в России слышим от экономистов - гайдаровцев типа Кудрина, Чубайса, Грефа, Ясина и других.
       Уничтожение рыночных отношений это объективный процесс. Необходимость этого можно определить не только с позиций марксизма, с позиций диалектического и исторического материализма, но и с помощью "кибернетики" - науки об общих закономерностях процессов управления в машинах, живых организмах и обществе, возникновение которой относят к 1948 г.
       Цитата: "В рыночной экономике такой общей цели нет. В частности, желания потребителей не могут служить целью или входной информацией для управления, поскольку они действуют только, если подкреплены деньгами на покупку вещей. Но покупательная способность потребителей есть внутренняя переменная самой экономики и сама по себе подвержена колебаниям из-за безработицы, условий на рынке кредитов и т.д. Это все равно, что сделать термостат зависимым от потребления топлива котлом".
       Основная деятельность большинства ТНК концентрируется в материнских странах, тогда как продукция их зарубежных филиалов составляет 20-25 %. Нарастает процесс не только укрупнения производственных систем в форме ТНК, но и прямое государственное управление их деятельностью. В 2010 г. в мире было зафиксировано 650 государственных транснациональных компаний, насчитывающих 8500 зарубежных филиалов. 19 из них входят в список 100 крупнейших транснациональнх корпораций мира. Государственный контроль в таких компаниях различен - от полного владения до существенного влияния. Во Франции и в Италии на долю кампаний, где государству принадлежит мажоритарный пакет акций, обеспечивающий управленческий контроль в компании, приходится до 25% валового национального продукта (ВНП) страны, в Дании и Финляндии - 35-37%, в Германии - 54%, в Польше - 58%. (Источник: OECD, Corporate Governance of State-Owned Enterprises: A Survey of OECD Countries.). В Сингапуре государству принадлежат пакеты акций компаний, совокупный объем производства которых составляет 60% ВНП страны. Сингапур имеет одни из наиболее высоких показателей уровня жизни и ВНП на душу населения. Темпы ежегодного прироста экономики за 1960-2000 гг. составили 8%. В 2011 г. Сингапур занимал второе место в мире по уровню глобальной конкурентоспособности. Государственные кампании являются не просто крупнейшими, но становятся ведущими мировыми компаниями. В 2012 г. в списке ведущих двадцати глобальных компаний указанных "Forbes"  было 6 государственных корпораций, в то время как в 2008 г. - ни одной.
       Формационный подход характеризует эволюционные изменения в общественных отношениях в ходе развития применительно ко всему человечеству, наиболее обобщённо. Но человечество в целом есть совокупность отдельных людей. Отдельный же человек, свои личностные характеристики приобретает во взаимодействии с другими людьми, которое происходит в рамках определённых социальных образований. Те социальные образования, в рамках которых происходит полное воспроизводство материального существования людей в наше время принято называть социально историческим организмом. Возник этот социальный организм в форме первобытного человеческого стада. В ходе эволюционного развития первобытные стада преобразовались в родовые общины, в родоплеменные образования. Сегодня социальный организм существует в форме государства. То общее, чем характеризуются формационные изменения, возникает и проявляет себя в конкретных государствах. Всякая новая общественная формация возникает в недрах предшествующей формации вначале как единичное явление в одном или нескольких социоисторических организмах. Капитализм зародился сначала в одной стране, затем вовлёк  в свою кампанию ряд европейских стран, а сегодня капиталистическая собственность на средства производства является основой существования подавляющего большинства стран мира.  Так же должен происходить переход и к следующему историческому этапу развития. Коммунистическая формация будет возникать и утверждать себя как новая формация не абстрактно вообще, а в конкретных странах.
       Капитализм возник из новой организации труда, когда труд ремесленника был заменён коллективным трудом на мануфактурном производстве. Цитата: "Новый способ производства, не укладывавшийся в рамки тогдашней феодальной и цеховой собственности, эта мануфактура, уже переросшая старые отношения собственности, создала для себя новую форму собственности"(Энгельс Принципы коммунизма). Возникновение нового, некапиталистического материального производства и соответствующего ему коммунистического общества классики полагали, произойдёт при доведении наблюдаемой тенденции по объединению всех видов производств в государстве до единого производственного комплекса. Ленин писал в работе "Государство и революция", - "насущный и злободневный вопрос сегодняшней политики: экспроприацию капиталистов, превращение всех граждан в работников и служащих одного крупного "синдиката", именно: всего государства, и полное подчинение всей работы всего этого синдиката государству". Производство организованное как в одной современной многоотраслевой капиталистической корпорации, работающей на благо всего общества, на благо всех граждан государства в равной мере, это и является главным признаком коммунистического общественного устройства. Это так же являлось отличительной чертой СССР, который по организации производства был крупнейшей в мире всеотраслевой производственной корпорацией. Хотя  Маркс и Энгельс предполагали, что коммунистическое общество вероятней всего возникнет сначала в Англии, возможно во Франции и Германии, но история распорядилась иначе и первым коммунистическим государством стала Россия.  
       Разумеется, новый социальный организм не является прежним государством, как и само государство, образованное из прежнего  родоплеменного образования, уже не являлось родоплеменной общиной. Но подчёркивая границу этого нового социального образования, в границах которого происходит воспроизводство всей материальной жизни данной группы людей, мы можем называть его коммунистическим государством, или общинным государством (государством-общиной), так как в основе общественных отношений при новом общественном устройстве лежит общность имущества. В отличие от первобытной общины, тут общим имуществом являются средства современного промышленного производства. Это диалектическое возвращение старых форм, когда на новом, на более высоком витке спирали развития новые старые формы приобретают более высокие качественные характеристики, отражающие всё лучшее, доставшееся от прежних форм развития. Классики в своих работах новое общественное образование называли так же коммунистической страной, коммунистической нацией.
       В первой половине XIX в. в исторической науке окончательно утвердилась деление известной по письменным памятникам, цивилизованной, истории человечества на четыре эпохи: древневосточную, античную, средневековую и новую. К середине XIX в. почти всем историкам стало ясно, что новое время, начавшееся с XVI в., есть эпоха становления и утверждения капиталистического производства и буржуазного общества и что буржуазное общество так же не вечно и ему на смену придёт новое общественное устройство, которое нужно как то назвать. Ещё до того, как Маркс и Энгельс стали исследовать современное им капиталистическое общество наряду с термином коммунизм для названия следующего за капиталистическим, нового общественного устройства и учения о нём, в широком употреблении использовался термин социализм. Термин социализм был придуман для того, что бы не соотносить новое общественное устройство с уже существовавшей на ранней стадии развития общиной (коммуной). Маркс и Энгельс использовали оба эти термина и в их работах двумя разными терминами обозначена одна и та же сущность. Впервые развёл эти термины коммунизм и социализм по разным смысловым значениям В. Ленин в работе "Государство и революция". После этого марксисты социализмом, называют первую фазу (стадию) развития коммунистического общества. Понятно, что этот термин применим только к социальному организму и неприменим к формации, которая характеризуется не стадиями развития, а замещением, вытеснением одной фармации другой, утверждением новой формации в большем или меньшем количестве государств.   
       В сегодняшней политической реальности термин социализм получил наряду с марксистским так же другое, антимарксистское значение и политическое течение под названием Европейский Социализм. Наряду с европейским существует ещё множество социализмов, социалистических учений, которые не отрицают капиталистическое устройство новым общественным строем, а призваны его совершенствовать. Поэтому при использовании слова социализм нужно  определиться - какой социализм провозглашается, о чём идёт речь - об усовершенствовании общества с отношениями частной собственности на средства производства и организации производства и распределения частным образом, или об обществе с единой системой производства и распределения в котором средства производства принадлежат всему обществу в целом и никому в отдельности. В любом случае термин социализм никакого отношения к формационной теории не имеет.
       Что касается революции, то тут то же нужно определится о чём конкретно идёт речь в том или ином случае. Под революцией политической понимается просто смена политической власти насильственным путём. Под революцией социальной понимаются относительно быстрые по сравнению с прежними периодами, радикальные преобразования в общественном устройстве и прежде всего в его базовой основе - в материальном производстве. Периоды быстрых структурных изменений и переход к более упорядоченной структуре это естественный природный процес и революционные преобразования в социальных  структурах не являются чем то аномальным. Революционными изменениями называются только те, в результате которых система приобретает качественно новые свойства, не достижимые в рамках прежней структуры. Недостижимые без слома прежней и создания новой структуры. Если мы говорим не о смене политической власти, а о структурных изменениях, необходимость которых уже назрела, то такие революции организуют не заговорщики, а, как правило, действующая власть. Если действующая власть сама не проводит назревшие революционные реформы, то за неё революцию совершают другие.
       Цитата: "16-й вопрос: Возможно ли уничтожение частной собственности мирным путем? Ответ: Можно было бы пожелать, чтобы это было так, и коммунисты, конечно, были бы последними, кто стал бы против этого возражать. Коммунисты очень хорошо знают, что всякие заговоры не только бесполезны, но даже вредны. Они очень хорошо знают, что революции нельзя делать предумышленно и по произволу и что революции всегда и везде являлись необходимым следствием обстоятельств, которые совершенно не зависели от воли и руководства отдельных партий и целых классов" (Энгельс Принципы коммунизма).
       Когда в период феодального строя представители молодого нарождающегося социального слоя, называющегося буржуазией, стали строить рядом с мелкими цеховыми мастерскими крупные мануфактурные предприятия, когда они, таким образом, меняли прежнюю организацию труда, они, конечно, не знали и не задумывались над тем, к каким последствиям  приведёт это новшество. Никто тогда не хотел  глобальной перегруппировки общественных сил и революционного слома прежних феодальных отношений. Никто не мог даже предполагать, что новая организация производства приведёт всё мировое сообщество на новый этап общественного развития на последующие 500 лет. Буржуй думал только о том, чтобы просто удешевить производство товаров и получить как можно больше прибыли. Его мечты ограничивались рамками тех возможностей, которые предоставляло существующее феодальное общество. Он рассчитывал на милость королевской власти, которую высоко ценил, и мечтал с помощью накопленного капитала попасть в ряды дворян.
       То, что происходит при жизни нынешнего поколения,  многими так же не соотносится с процессами, формирующими будущую организацию производства и будущее общественное устройство. О каком коммунизме можно говорить, думают они, когда ни Маркса, ни Энгельса, ни Ленина давно уже нет. Когда крахом закончилось существование первого в мире коммунистического государства под названием СССР.
       Тем ни менее, хочет кто этого, или не хочет, но формирование элементов будущего общественного устройства не прекратилось с распадом СССР, а продолжается. Продолжается оно не по желанию коммунистов, а в соответствии всё с той же линий развития, связанной с использованием новых орудий труда, новой организацией производства и производственных отношений. 
       Маркс писал: "Это понимание существенно отличается от воззрений находящихся в плену капиталистических представлений буржуазных экономистов, которые, правда, видят, как осуществляется производство в рамках капиталистического отношения, но не видят, как создается само это отношение и как вместе с тем в нем создаются материальные условия его разложения и тем самым упраздняется его историческое правомочие как необходимой формы экономического развития, производства общественного богатства" (Маркс. Капитал. т. 49, с. 118--119)
      
      
      
      
      
       Приложение 4
      
       Участникам Первого политэкономического конгресса стран СНГ и Балтии "Социально-экономическое развитие: практические, теоретические и образовательные альтернативы"
      
       В.А.Архангельский
    Поляризация общества: классовая и неклассовая
      
       Не только все марксисты, признающие диалектику социальной формы движения материи, не только все считающие себя марксистами, но и все обществоведы немарксистских направлений знают, что классы - это составные части общества, или большие группы людей.
       Все марксисты кроме того знают также, что классы - это социальные полюса общества, его социальные противоположности, которые, в полном соответствии с законами диалектики, находясь в состоянии взаимопроникновения, единства и борьбы, придает обществу историческую качественную определенность (например, капитализма). Существование классовых противоположностей обусловлено существующей внутри общества системой интересов противоположной направленности. Все марксисты едины и в мнении о том, что вплоть до капиталистической фазы исторического развития (включительно) социальная поляризация общества органически связана со спецификой производственных отношений, их социально-экономической диалектикой.
      
       0x01 graphic
      
       0x01 graphic
      
       0x01 graphic
      
       Рис. 1. Капиталист
      
      
       Рис. 2. Пролетарий
      
      
       Рис. 3. Мелкий буржуа
      
       Введем обозначения, представленные на рисунках 1 - 3. Небольшое пояснение. Социально-экономическая природа мелкого буржуа двойственна. С одной стороны, крестьянин, ремесленник, мелкий торговец - как и капиталист, является собственником средств производства или обращения и является хозяином и организатором своего частного производственного или торгового предприятия. Правда, эта частная собственность и предприятие - существенно меньших размеров, а именно тех, при которых хозяину нет необходимости привлекать стороннюю (наемную) рабочую силу. Хватает своей собственной и членов своей семьи. С другой стороны, мелкий буржуа - такой же точно трудящийся, работник, как и наемный рабочий, с тем лишь отличием от него, что работнику-хозяину нет нужды наниматься к чужому собственнику средств производства. В восходящем этапе развития капитализма положение мелкого буржуа шатко и неопределенно. Ему хочется быть успешным, развивать свое дело, расширять производство, создавать новые рабочие места для дополнительных рабочих (уже наемных), иногда это ему удается, но чаще конкуренция разоряет его. Работник-хозяин перестает быть хозяином и превращается в пролетария, в наемного работника. Поэтому двоякое представление мелкого буржуа как капиталиста, покупающего рабочую силу у самого себя (и эксплуатирующего самого себя), и как наемного рабочего, продающего свою рабочую силу капиталисту, которым он же сам и является, чаще всего и как правило, есть временное и неустойчивое сущностное состояние представителя крестьянства, вошедшего в капитализм.
      
       При этих обозначениях схему классового буржуазного общества после разрушения отношений феодально-вассальной зависимости можно представить рисунком 4.
       0x01 graphic
       Рис. 4. Классовая структура молодого буржуазного общества. Показаны буржуазия, пролетариат и "средний" между ними класс крестьянства (мелкой буржуазии)
      
       На рисунках 5 - 7 показаны характерные большие группы людей молодого буржуазного общества. Буржуазия и пролетариат (рис. 5 и 7) образуют центры поляризации капиталистического общества, состоящего из социальных противоположностей буржуазии и пролетариата, конституирующих историческую фазу капитализма. Класс мелкой буржуазии (рис. 6, "средний" класс), успешно вписавшийся в капиталистически организованное общество, не является необходимым, сущностным классом капитализма, и не состоит в отношении классовой противоположности ни к классу (большой группе людей) буржуазии, ни к рабочему классу (большой группе людей, не имеющих частной собственности на средства производства), а "растворен" между ними, являясь резервуаром-источником пополнения основных классов капиталистического общества.
      
       0x01 graphic
      
       0x01 graphic
      
       0x01 graphic
      
       Рис. 5. Класс (большая группа людей) капиталистов
      
      
       Рис. 6. "Средний" класс
    (большая группа людей)
    мелкой буржуазии
      
      
       Рис. 7. Класс (большая
    группа людей) наемных
    работников
      
       Вместе с тем дифференциацию капиталистически организованного общества на социальные полюса частных собственников средств производства и наемных работников - собственников своей рабочей силы можно представить более полно с учетом промежуточного "среднего" класса мелкой буржуазии. На рис. 8, 9 показаны социальные полюса, диалектические противоположности общества (диапротСбы) молодого капитализма.
      
      
       0x01 graphic
      
       0x01 graphic
      
       Рис. 8. Социальный полюс (диапротоба) собственников средств производства молодого капиталистического общества. Состоит из класса (большой группы людей) капиталистов и частнособственнической составляющей "среднего" класса
      
      
       Рис. 9. Социальный полюс (диапротоба) носителей способностей к труду - несобственников средств производства. Состоит из класса (большой группы людей) наемных рабочих и неклассового образования, трудящейся части "среднего" класса
      
       Примечание-отступление. Понятие диапротСба впервые было употреблено мной в 1983 г. в "Концепции социализма как общества диалектических противоположностей" [1] (последняя была доведена до сведения институтов экономики и философии АН СССР и ЦК КПСС, правда, без каких-либо последствий - ни, к сожалению, научных, ни, слава богу, репрессивных). Диапротоба - это родовое понятие по отношению к широко употребляемому в марксистской литературе понятию общественный класс, введенное как попытку развить и дополнить категориальный аппарат исторического материализма.
      
       0x01 graphic
       Рис. 10. Схема поляризации идеально чистого биполярного общества классового типа. Кружками показаны отдельные члены общества; черным и белым цветом - их принадлежность к одной из двух социальных противоположностей данного исторического типа общества (классу). Таковы диапротобы идеализированного (теоретически абстрагированного от прочих укладов) рабовладельческого, феодального и буржуазного общества.
      
       0x01 graphic
       Рис. 11. Схема поляризации идеально чистого биполярного общества бесклассового типа. Черным и белым цветом показана принадлежность членов общества к одной из двух социальных противоположностей данного исторического типа общества (я называю полюса такого типа классоидами). Таковы диапротобы идеализированного социалистического и коммунистического обществ, возможно - дорабовладельческих
      
      
       0x01 graphic
       Рис. 12. Схема поляризации идеально чистого биполярного общества полуклассового (промежуточного) типа. Черным и белым цветом показана принадлежность членов общества к одному из двух социальных полюсов общества данного исторического типа, которые в марксисткой литературе еще не имеют своего названия.
      
       Потребность в обобщающей категории диапротоба возникла в связи с обнаружением раздвоения социалистического общества на свои неклассовые социальные противоположности (диапротобы), которые я назвал классоидами социализма. В той же работе было выдвинуто и предположение, что и общество очередной за социалистической фазой человеческой истории (общество коммунизма) будет поляризовано неклассовым образом на свои социальные противоположности - классоиды коммунизма.
       Возможные способы поляризации общества и, соответственно, разновидностей диапротоб - классового, бесклассового и полуклассового (промежуточного) типа показаны на рис. 10-12.
       Конец примечания-отступления.
      
       По Марксу в результате дальнейшего развития молодого капиталистического общества (см. рис. 4) во-первых, происходит исчезновение группы людей (класса) мелкой буржуазии, бСльшая ее часть вливается в состав класса (группы людей) наемных рабочих, меньшая часть - в состав собственников частного капитала, в класс (группу людей) буржуазии (см. рис. 13). ДиапротСбы капитализма приобретают чисто классовый характер.
      
       0x01 graphic
       Рис. 13. По Марксу капитализм прежде всего разбрасывает мелкую буржуазию по основным классам капитализма. "Промежуточный класс" исчезает
      
       0x01 graphic
       Рис. 14. В результате своего разорения часть капиталистов превращается в пролетариев. Класс капиталистов тает, пролетариат - растет.
      
       Затем конкуренция частных собственников выкашивает из рядов буржуазии самых слабых и неудачников, не выдержавших жесткой конкурентной борьбы за потребителя. Численность класса буржуазии сокращается, численность наемных работников физического и умственного труда (синих и белых воротничков) растет (см. рис. 14 и 15).
      
       0x01 graphic
       Рис. 15. Те же самые процессы приводят к значительному сокращению числа капиталистов. Доля численности этого класса становится ничтожно малой.
      
       Итак, по Марксу экономические законы капитализма с неумолимой силой ведут капиталистически организованное общество к своему финалу: общественный характер производства, обобществление производства на деле в национальных и даже транснациональных масштабах приходит в вопиющее противоречие с частнокапиталистической формой присвоения. Сама эволюция капитализма подводит его к той черте, при которой всё уже подготовлено для того, чтобы обратить частную собственность (съежившейся небольшой группы капиталистов) на средства производства в общую собственность всех трудящихся - наемных рабочих. За этой чертой уже нет особой группы людей - класса капиталистов, а общество утрачивает свою классовую структуру и уже не делится на большие группы людей с разным и неравным отношением к средствам производства (см. рис. 16).
      
       0x01 graphic
       Рис. 16. Структура общества после разрешения основного противоречия капитализма. Показано, что общество утратило свою классовую структуру и больше не делится на большие группы людей с разным и неравным отношением к средствам производства.
      
       Опустим сопоставление прогнозов Маркса на эволюцию молодого капиталистического общества (в направлении своего отрицания) с эмпирически наблюдаемыми фактами. Заметим лишь, что наряду с процессами унификации различных укладов производства в единый капиталистический не менее интенсивно протекают и противоположные процессы диверсификации укладов производства, в результате чего "средний класс" по меньшей мере, утратил тенденцию к своему исчезновению и поглощению его классами наемных рабочих и капиталистов, см. также [2, с. 17]. Кроме того, широкое распространение получили акционерные общества, в которых некоторая доля капитала принадлежит и наемным работникам. Это, безусловно, также размывает классовую границу (делает ее менее очевидной, менее заметной) между буржуазией и пролетариатом.
       Вот здесь-то и начинается самое интересное и самое драматичное в теории социализма, по крайней мере советского и пост-советского.
       Раз классов нет, раз общество перестает делиться на большие группы людей, то вроде как общество утрачивает свою диалектическую структуру, оно перестает быть поляризованным, в нем исчезают социальные полюса, общество перестает быть единством и борьбой образующих его социальных противоположностей (сталинская интерпретация советского социализма как "классового" общества трех "дружеских" групп людей ничего в этом не меняет, так как сталинские структурные элементы общества не являются социальными противоположностями друг друга).
       Такое понимание послекапиталистического состояния общества стало одним из главных аргументов антикоммунистов о ложности идеи всеобщности действия законов диалектики в человеческом обществе, о ложности принципа исторической ограниченности способов производства, и прежде всего, разумеется, - капиталистического.
       Исчезновение классов (больших групп людей с противоположными интересами), исчезновение классовых противоречий между большими группами людей, возникновение бесклассового общества означает, однако, не смерть диалектики на социальной форме движения материи, не исчезновение диалектической структуры общества, не превращение его в мертвое адиалектическое образование, утратившее источник развития, а всего лишь навсего смену способа поляризации общества. Полюсами общества становятся неклассовые социальные образования по схеме, изображенной на рис. 11.
       Несмотря на то, что такому пониманию строения социалистического общества исполнилось уже 92 года (первые известные мне указания на это относятся к 1920 году и принадлежат В.И.Ленину и Н.И.Бухарину, см. [4, с. 1; 2, с. 2, 4-5]), советские и пост-советские обществоведы по этому вопросу как воды в рот набрали, пытаясь зацепиться за сталинско-сусловскую концепцию социалистической социальной благодати.
       Уже без малого 30 лет продолжается почти гробовое молчание товарищей обществоведов и товарищей коммунистов, которым они встретили "Концепцию социализма как общества диалектических противоположностей" [1]. "Почти", потому что мне известны всего три случая реагирования, которые, впрочем, не получили сколько-нибудь значимой общественной огласки или резонанса. Они относятся к 1983 г. (неудавшаяся попытка рецензентов институтов экономики и философии АН СССР извратить суть работы и представить ее как повторение буржуазных инсинуаций в адрес социализма, см. [3]), к 1987 г. (по инициативе Н.Д.Колесова, зав. кафедрой политэкономии ЛГУ работа рассматривалась в Ленинграде на межвузовском методсовете по проблемам противоречий социализма, где получила положительную оценку выступивших обществоведов) и к 2011 г. (работа привлекла внимание политэконома В.Ф.Паульмана, см. [5]).
       Не дала никаких результатов и совместная с В.И.Лоскутовым попытка привлечь внимание коммунистов, политэкономов и идеологов КПСС к проблеме социальной диалектики социализма в 1988 г. через газету "Правда", см. [4].
       Но не пришла ли, наконец, пора обществоведам (включая политэкономов) взяться по-настоящему за исследование диалектики социально-экономических интересов современного многополярного общества и их социальных носителей? И высказаться вполне определенно по поводу богатства форм социально-экономической поляризации современного общества во временнСм и пространственном измерениях (см. [2, с. 2, 4-5])? Или же это нынче всё еще не актуально? Дескать, не "царское" это дело для политических партий современной России, Российской АН, ведущих вузов страны заниматься такой ерундой?
       В заключение - см. рис. 17. Схема, безусловно, неполная. Ее есть куда расширять, есть чем дополнять, и - надеюсь - есть кому этим заняться, уже потому, что скорее всего эта проблема заинтересует пусть не всех вас, а хотя бы некоторых участников предстоящего политэкономического конгресса стран СНГ и Балтии. А пока обращаю внимание читателей на развилку 9 на этой схеме. И на продолжающийся мировой экономический кризис (см. [6]), пути выхода из которого фатально не предопределены. Чтоб возникли вполне определенные ассоциации. И чтоб возлагали надежды не только на школы институционализма и economics, но и марксизма. Потенциал последнего еще далек от своего исчерпания!
      
       0x08 graphic
      
       Рис. 17. Алгоритм - бинарное дерево классификаций концепций социального строения социалистического общества.
      
       0x08 graphic
    0x01 graphic
      
      
       1. Архангельский В.А. Концепция социализма как общества диалектических противоположностей. Рукопись (машинописная редакция). Куйбышев, 1983; Оцифрованная копия с авторскими комментариями 2011 года. Самара, 2001. // Электронный ресурс сайта Куб http://www.koob.ru/arhangelskiy/concept_socialism
       2. Архангельский В.А. Общественное развитие и марксизм. Самара, 2011. // Электронный ресурс сайта Альтернативы http://www.alternativy.ru/files/vaORiM-20y.pdf
       3. Архангельский В.А. Письмо А.Т.Шаталову и А.М.Еремину 14 декабря 1983. // Электронный ресурс сайта Альтернативы http://www.alternativy.ru/files/vaSoc-(03ie-if).pdf
       4. Архангельский В.А., Лоскутов В.И. Кризис "классовой" политической экономии социализма. Неопубликованная статья для газеты "Правда", апрель 1988. // Электронный ресурс сайта Альтернативы http://www.alternativy.ru/files/va-vlKKPES.pdf
       5. Паульман В.Ф. Танцы вокруг парового котла. // Электронный ресурс раздела "Современная литература" б-ки Машкова http://lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/text_0690.shtml
       6. Паульман В.Ф. Системный анализ экономического кризиса // Пост на форуме сайта Альтернативы http://www.alternativy.ru/ru/node/2188
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    161

      
      
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Паульман Валерий Федорович (paulman.valery@mail.ru)
  • Обновлено: 27/06/2015. 415k. Статистика.
  • Очерк: Публицистика
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.