Все права защищены. Любая часть данной книги может быть воспроизведена в любой форме только с указанием автора, Сергея Зелинского (владелец авторских прав - Сергей Алексеевич Зелинский).
Аннотация
В стремлении проникнуть сквозь угольное ушко бытия, мы волей-неволей наталкиваемся на загадочные рамки чего-то необъяснимого, но такого желанного. Кто-то ошибочно полагает что это уже истина - и он, соответственно, ее нашел. Кто-то идет дальше, но со временем уходит куда-то в сторону, причем, зачастую, так далеко, что уже и не возвратиться. А кто-то... А кто-то верно и планомерно продвигается к собственной цели (решая по ходу следования как поставленные ранее, так и новые задачи), но вот перед самым окончанием пути он чаще всего понимает, что бытие, кое он считал, что так удачно подчинил, на самом деле лишь играло с ним какую-то свою особую и игру. А еще через время мы начинаем понимать, что очень часто нас никто не обманывает так, как мы обманываем сами себя, искренне принимая внутреннюю проекцию собственного "Я" за истину, а на самом деле это всего лишь очередное видение пути. Того пути, которое нам всем еще предстоит пройти, проходя и сквозь борьбу с собой, и через радость переосмысления, и словно как мираж в пустыне видя те истины, которые оказываются вдруг такими радостными и прекрасными, манящими да зовущими, а после исчезают, и словно их уже не было. Но они ведь были?
О книге
С одной стороны вообще может, конечно, показаться, что ничего в мире не существует, а все есть суть - проекция - бессознательного нашей психики. И отчасти это видимо так и есть. Но вот если это так, тогда каждый может программировать собственную жизнь, сначала вкачивая в подсознание нужную информацию, а после получая ту модель окружающего мира которая необходима, и это было бы так, если бы не одно "но" - мы не модель мира в итоге получаем, а наше с вами видение его, своеобразную психологическую проекцию, и сам по себе окружающий мир совсем даже другой. Вот разве что, конечно, можно его подчинить себе по типу как некоторые люди видят вокруг себя только хорошее или только плохое и прочее. Да, можно, да, по сути, все люди так и живут - каждый видит что-то свое и это "что-то" зачастую очень далекое от настоящей реальности. Но ведь интересно, а? Черт побери, все как минимум любопытно, даже очень любопытно, - считал я раньше, много десятилетий назад, и вот, окунувшись в это все - так с тех пор там и пребываю. Все повторяя: а ведь любопытно, а? Черт побери, как минимум все очень даже любопытно...
Сергей Зелинский
Миражи бытия
роман
Credo quia absurdum ("Верую, ибо абсурдно")
Тертуллиан
"Вы полагали, что я умер. Право же, и я думал, что стёр Вас с лица Земли. Однако ад воскресил Вас. Ад дал Вам другое имя. Ад сделал Вас богатой. Ад почти до неузнаваемости изменил Ваше лицо, но он не смыл ни грязи с Вашей души, ни клейма с Вашего тела!"
Александр Дюма
"Се, гряду скоро: блажен соблюдающий слова пророчества книги сей".
Откровение Иоанна Богослова (Откр.22:7)
"Человек есть существо ко всему привыкающее, и, я думаю, это самое лучшее его определение".
Ф.М.Достоевский
Предисловие
Когда мы будто бы и сами и не сами пытаемся пролезть сквозь угольное ушко в тщетном усердии довлеть над временем, практически тут же понимаем, что все это очень даже бесполезное занятие - помноженное на какое-то фактически безразличие все и вся, вернее, в этом все-таки больше безразличия, нежели чем какой-то действительно истины. Но тогда уже замечу, что и это все - еще совсем даже не главное, ибо зачастую оказывается так, что то, о чем мы когда-то лишь мечтали (стремясь по возможности здраво об этом рассуждать), на самом деле оказывается лишь чем-то порой совсем непонятным да необъяснимым. Этакий, своего рода, эрзац истины, - заменитель, ничего истинного с истиной не имеющий. Но ведь даже и в этом еще нет такого чтобы плохого, если не учитывать самого простого обстоятельства: нас часто никто не обманывает так, как мы обманываем сами себя. А все от того, что мир вокруг двигается по своему, одному ему известному сценарию; и все наши попытки вклиниться в движение являются ничем иным, как вымышленным восприятием бытия. На чем обычно все и "горят", искренне (зачастую именно искренне) заблуждаясь по поводу собственной управляемости миром. Наивные, - это он нами управляет, а не мы им. А если кто полагает иначе, значит, лишь попал в своеобразную игру затуманенности восприятия разумом бытия, ни больше, ни меньше. Но и это как минимум интересно. Особенно даже не то, куда все это выведет, а сама дорога (и приключения сознания на ней). Ну а почему нет? Если только да, да, да. В путь? В путь.
На самом деле я, конечно, не совсем понимал, к чему разыгрывалась вся эта партия. Была она правда мне чертовски интересна, ну уже хотя бы тем, что рождались за время прохождения ее множество различных иллюзий восприятия, становилось тепло и приятно, и даже как-то по особенному душевно комфортно. Ну а если есть перед вами комфорт, даже лишь брезжит намек на него, то к чему уходить от этого, когда лучше... Ну, не сказать, конечно, что наслаждаться, все-таки, по сути, наслаждение наслаждению рознь (равно как не всякая истина - родная сестра другой истине), но вот что мне было любопытно - так это рождение некоего общего восприятия, которое было порой настолько удивительно прекрасным, что даже диву даешься к чему и зачем это все и вся, когда есть это. Думаете, я не прав? Прав. Полагаете, искренне заблуждаюсь? Нет, не искренне, и не заблуждаюсь. Ну, или вернее, если и заблуждаюсь, то ровно настолько, насколько мы вообще все одновременно и живем и не живем в этом мире, мире теней, мире отзеркаленного бытия...
На меня, как и на всякого нормального человека (не "Штирлица" - с его сверхподготовкой и не подонка - с его отсутствием совести) накладывало отпечаток прошлое, в котором все мы обычно так много делали того, чего делать было не нужно, и потому нет-нет (кто-то чаще, кто-то реже - но этак наверняка) раскаиваемся в произошедшем некогда. Да, как советуют психологи и теологи, можно жить в "отсеке сегодняшнего дня" и думать только о дне сегодняшнего бытия, но, на мой взгляд, это слишком легко, ибо при таком раскладе со временем у человека стирается совесть. А если нет совести - значит и не человека уже вовсе, а зверь (где все подчинено исключительно инстинктам и даже если не убивают вас - то лишь из страха, что их самих убьют). Любопытно, не правда ли?
Я видел ("видел" - это значит видел внутренним ощущением, на более понятном языке означает "понимал"), что все вокруг кажется отчего-то порой настолько любопытным, что хочется одновременно и петь и смеяться. Я предпочитал сначала учить, а после рассказывать стихи (сам процесс был великолепен, ибо я получал особый заряд и при заучивании - и при последующем воспроизведении).
И всегда наслаждался окружающим миром, особенно когда был один.
Можно даже сказать, что я вполне сознательно стал маргиналом, ибо одному все-таки комфортно (ведь самому с собой проще договориться, а если что будет недопонято - можно оставить на потом и после разобраться; причем, даже если пройдет много лет).
В общем, мне было не только комфортно (душевно комфортно), но и я испытывал какое-то особое внутреннее чувство, которое, по сути, и не передать даже словами, ибо никакие слова по-прежнему не могут так передать чувство, как наша внутренняя ментальность - тире - размышление об этом). Аминь.
Мне даже отчего-то видится разумным вновь возвратиться к прошлому (хотя бы в написании - тире - запечатлении бытия). Ведь я всегда считал, что совершенно по разному воспринимаются строки рукописные и те, что сразу набираются в текст на печатной машинке (еще застал) или компьютере (не сразу, но привык, дабы, как надеюсь, после отвыкнуть).
Не сказать, конечно, что я как-то особенно опечаливался тем, что уходило (даже можно сказать - ибо как раз такое было ощущение - безвозвратно ушло) мое прошлое (со множеством того, что так бы хотелось изменить), но все же факт остается фактом, и потому мне все-таки как-то иной раз до боли удивительности приятно, чтобы все оставалось как надо. Хотя, как оно на самом деле "надо" - вероятно вопрос похлеще герценовского "кто виноват" и чернышевского "что делать".
А как надо? - этого никто не знает. Вернее, конечно, знают, но у всех все разнится. А истина должна ведь быть единой? Или нет?
Мне очень часто приходится сожалеть, размышляя: отчего бог не дал мне разума, дабы раньше я не терял того, что уже было? В свое время с какой-то по детски наивной глупостью распрощался с домом в деревне, продав дом отца (а после и городскую родительскую квартиру), чтобы после уже почти три десятилетия сожалеть об этом и грустить, всячески (неудачно, неудачно) имитируя деревенскую утварь и то, снимая квартиры в городской черте, но в настолько убогих домишках и среди природы, чтобы оказаться ближе - ближе к себе тому, к покойным родителям отца, бабушке и дедушке, то утварь всякую скупая в комиссионных да "блошиных" рынках, - и все ведь вместо того, чтобы когда-то не терять (что было) - и жить.
"Для опыта все", - слышал я не раз, и оно может и так все, наверняка даже так, но вот когда дождь, светло еще, и сижу (белые ночи в Петербурге позволяют не спать до утра), сижу в квартире, но среди природы (окна квартир где живу - обычно всегда выходят на деревья и луга), по особенному как-то представляется деревня и все то, что я за эти годы потерял. (Кому-то и сотню тысяч с трудом заработать, а у меня миллионы были, и как прибывали, столь же легко уходили. А может и терялись, как, помнится, был случай с одним знакомым, который как-то делал уборку, и в одной из антресолей четырехкомнатной квартиры нашел пакет с миллионом рублей).
...Я словно все время спешил что-то успеть, даже скорее - успеть к кому-то, дабы получить какое-то неведомое одобрение (по сути - непонятное мне: зачем? к чему? почему?), и все чтобы после вновь пуститься в загадочный бег времени; такой, по сути, загадочный, что даже и не ведаешь, зачем тебе это все...
Но вот что-то (набат? набат...) словно говорит, что это тебе непременно надо, даже быть может необходимо, а то и вовсе словно не сможешь без этого жить, - а зачем? - хотел я спросить, но мой голос тонул в тумане общего шума на волнах бытия, корабельного, мог бы сказать, хотя причем тут корабли, ведь я не моряк, а мы не на море... И тогда уже лишь только туман обрамляет душу... Ну а почему и нет?
Нет, я, конечно, никогда, по сути, не стремился стать как-то по особенному заметным, но вспомнился сейчас любопытный случай...
Пришел я тогда учиться гипнозу, преподавал известный академик, сижу, слушаю, первая лекция, думаю про себя - что сейчас такого расскажут, а учитель говорил что-то, оглядывая всех, изучал видимо аудиторию как понял, и вдруг направляется сразу ко мне (я сидел почти на последней парте, стараясь быть незаметным - чем меньше внимания к тебе, тем лучше ты можешь осмотреться и тем более больше узнать информации), подошел, стал напротив, и вопрос сразу ко мне - ты зачем здесь?! Я немного опешил, прокручивая в голове варианты ответа - грубить не хотелось, шутить тоже, говорить что пришел учиться банально, в чем-то должен быть подвох, но не мог пока понять в чем, - и тут он опять, уже громко так, чтобы даже те кто не услышал - чтобы услышали, я встаю, пытаюсь что-то начать говорить - думая про себя начну, а там вытяну, и тут он заявляет - оглядываясь вокруг и улыбаясь - ты (я то бишь) должен быть рядом с ним (!?) - не думайте что я сошел с ума, хотя тогда думал, что и я и он - угораздило же прийти - а по факту как у Христа, сначала отче отведи от меня чащу сию, а после вечное бессмертие (в моем случае - я просто стал работать с ним проводить совместные встречи-семинары-тренинги, преподавать в общем).
(Вспомнился Пастернак: "Гул затих. Я вышел на подмостки. // Прислонясь к дверному косяку, // Я ловлю в далеком отголоске, // Что случится на моем веку. // На меня наставлен сумрак ночи // Тысячью биноклей на оси. // Если только можно, Aвва Oтче, // Чашу эту мимо пронеси. // Я люблю твой замысел упрямый // И играть согласен эту роль. // Но сейчас идет другая драма, // И на этот раз меня уволь. // Но продуман распорядок действий, // И неотвратим конец пути. // Я один, все тонет в фарисействе. // Жизнь прожить - не поле перейти").
А вообще, конечно, все может пребывать в великого рода тумане, пока на самом деле не наметится появление какой-то истины. Истины, которая быть может и важна, но сама по себе важность ее по сути всегда больше фрагментарна, чем реальна, а даже если и реальна когда-то - все равно это большей частью туман и психологический самообман, ибо если мы попытаемся задаться вопросом разобраться что есть истина, наверняка натолкнемся на какую-нибудь романтическую правду-полуправду, а то и вовсе бред, и ничто не будет тем, что необходимо нам, просто оттого, что ничего этого не существует. Вот и все. А то, что кажется нам, это же самое способно казаться и другим. Вот в чем вопрос.
Отчего-то всегда хотелось так многое успеть. И даже когда уже понимал, что нечто попросту проходит мимо, все равно не сомневался в надежде найти, достать, обогреть, сохранить, сберечь, то есть - и в этом самом сбережении отчасти таилось и стремление сохранить себя, ведь так порой печально, когда мы сами себя не сохраняем, когда перед нами вдруг мигает какой-то неведомой горизонт и кажется что вот он, перед тобой, что ты им даже может сейчас управляешь, а на самом деле проходит еще совсем немного, и все уходит куда-то, да так, что и не догнать никогда, а попытки догнать совсем как будто бы ни о чем и не говорят, а лишь свидетельствуют... Да быть может и ни о чем они так не свидетельствуют как о том, что ты сам стремишься найти. А найдя - отчего-то теряешь. Причем искренен ты в любом случае, и даже, наверное, одинаково искренен, хотя, конечно, это еще вероятней всего большой вопрос, что для тебя окажется важнее и где ты на самом деле найдешь себя.
С одной стороны вообще может конечно показаться, что ничего в мире не существует, а все есть суть - проекция - бессознательного нашей психики. И отчасти это видимо так и есть. Но вот если это так, тогда каждый может программировать собственную жизнь, сначала вкачивая в подсознание нужную информацию, а после получая ту модель окружающего мира, которая необходима, и это было бы так, если бы не одно "но" - мы не модель мира в итоге получаем, а наше с вами видение его, своеобразную психологическую проекцию, а сам по себе окружающий мир совсем даже другой. Вот разве что, конечно, можно его подчинить себе, по типу, как некоторые люди видят вокруг себя только хорошее или только плохое и прочее. Да, можно, да, по сути, все люди так и живут - каждый видит что-то свое, и это "что-то", зачастую, очень далекое от настоящей реальности. Но ведь интересно, а? Черт побери, все как минимум любопытно, даже очень любопытно, - считал я раньше, много десятилетий назад, и вот, окунувшись в это все - так с тех пор там и пребываю. Все повторяя: а ведь любопытно, а? Черт побери, как минимум все очень даже любопытно...
Мне всегда отчего-то сначала хотелось совершить такой поступок, который противоречил был всем моим внутренним нормам морали, а после сожалеть об этом.
Причем, если случалась оказия, и можно было все повторить или не повторять - я повторял. И точно также переживал и раскаивался. Вот же напасть. Этакий психологический мазохизм и ничего не поделать. Одно время пытался, конечно, и даже удавалось, а вот после нет. Как отрезало. Делаю, совершаю, и после раскаиваюсь. Помните, в обыкновенном чуде? (фильм "Обыкновенное чудо", режиссер Марк Захаров, цитата в исполнении актера Евгения Леонова:
"- Не знаю почему, понравилась Ваша усадьба. Так что разрешите погостить у Вас несколько дней. Должен предупредить - гости мы беспокойные. Я - страшный человек.
- Да?
- Тиран-деспот, коварен, капризен, злопамятен... И самое обидное, не я в этом виноват. Правда?
- Правда.
- Не виноват! Предки виноваты! Прадеды-прабабки, внучатые дяди-тети разные, праотцы, ну, и праматери. В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое. Ну паразиты, извините за тонкость выражения, за резкость, ну паразиты... А сам я по натуре добряк, умница, люблю стихи, прозу, музыку, живопись, рыбную ловлю люблю. Кошек, да, я кошек люблю. Но иногда такое выкинешь, что просто на душе становится... Бывало, придешь в детскую - стыдно сказать, сам себе становишься симпатичным. До смешного доходило! Иногда сидишь - подписываешь кому-нибудь смертный приговор - и хохочешь, вспоминая ее смешные шалости и словечки".
Когда-то в юности мной был сделан великий задел. Я помнил, как я поднимался, чтобы стать чемпионом. Этого никто у меня никогда не отберет. И потому, когда случаются в жизни какие-то трудности (будь то тело так не подчиняется как в молодости, или еще что), я всегда отношусь к подобному с долей шутки, понимая, что если будет необходимо - тогда вновь взойду на пьедестал. Ну а пока пусть идет время. Организм чрезмерно изнашивать никогда не стоит, всему есть предел. Он должен пребывать в умеренного рода спортивной форме, чтобы когда необходимо достигнуть апогея - достигнуть. Всегда важно дождаться своего часа.
Я чувствовал, что очень много пребываю в каком-то поразительном измерении, где словно нет возврата в пределы сознания, и все время лишь где-то там, там, там...
Но вот спроси меня сейчас: где это ты там, так и не отвечу так чтобы правильно. Все время возникает нечто, что нет-нет да и отвращает меня от существующего на свете (зла? добра? истины? веры?), и после так хочется вроде как обратно, назад возвратиться, ан нет - вновь перед тобой какой-то особого рода туман; да еще такой туман, что всем туманам туман. Однако.
Несмотря на как будто кажущуюся затуманенность истины, я тем не менее шел по своему направлению бытия, четко понимая, что все равно - рано или поздно - добьюсь победы. Мне бы такую уверенность в детстве, вернее, даже не то, чтобы уверенность, а попросту понимание того, что если вы будете долго что-то делать - то все равно достигните победы. Рано или поздно. Тут важно не сломаться, не разочаровываться, не уйти в сторону - а просто идти и идти вперёд. И все - точно, что будет результат. Я знаю. (Помните Высоцкого в роли Жеглова в фильме "Место встречи изменить нельзя"? "- Точно! - одобрил Жеглов. ... Это трудно... Но снимите груз с души - станет легче. Поверьте мне - я зна-аю...").
И иной раз даже не хочется отвечать, понимая что все попусту - пустое, напрасно, ан нет, так и тянет что-то сказать, словно в защиту, а на самом деле и ничего не нужно, ибо такие случаются обстоятельства, что вроде как и не нужно все...
Конечно, еще так много как будто кажется. И даже иной раз создается впечатление, что все происходящее не есть суть настоящее, а этакий туман мироздания. И даже вполне возможно, что все это так, но вот что мне иногда как-то по особенному кажется (чудится, даже хочется сказать). Ведь действительно существует все то нечто, что так или иначе обрамляет нашу жизнь. И пусть вы подобному еще противитесь, и даже может вообще на вас какая-то свыше спускается благодать, но вот ведь вы живете - и это, наверное, главное. Ну а почему нет? Если только да, да, да.
Мне так порой кажется все настолько удивительно-занимательным, что порой лишь только диву даешься, зачем и к чему это все. А оно ведь наползает на тебя словно муравейник бытия печали; и ты сам уже не ведаешь что делать, просто от того что искренне веришь всему, вернее, сначала искренне веришь, а после теряешься в подобного рода вере, вспоминая все слова проклятий, заученных с детства наизусть.
По сути, я конечно многого не знал. И даже можно сказать не предполагал, как и что должно быть по настоящему, но всеми силами надеялся, что рано или поздно истина восторжествует, а мне станет легче жить. Легче и уверенно, не будет возникать всяких там сложностей и чего-то такого, отчего и сам себя порой не понимаю, и живу как на вулкане, зная, что в любой момент может все изменится. И это ведь по своему очень и очень важно, когда существует нечто, что может измениться. А потому, как говорится, жить и жить, жить не тужить, ну а почему нет, если только да.
Ситуация, конечно, весьма загадочная, даже отчасти нелепая, ведь я, получается, всю жизнь жил в ожидании чуда, причем периодически чудеса случались, от того и нет желания что-то менять, ибо лучше чтобы так осталось как сейчас было или лучше если будет то с подачи свыше - само собой, а хуже сделать запросто если приложить какие-то усилия. И значит все в итоге так получается, что мне и не надо было заранее много думать, решая, по какому пути идти, ибо сам этот путь выбрал меня, и стало поистине легко и свободно, вернее, чувствовал я, что будет легко, все ведь еще впереди (да и будет самое прекрасное, ибо плохое осталось уже позади).
Ситуация могла измениться в любую минуту. Можно даже сказать, что я на самом деле все поставил на кон. И там уже, как говорится, или пан или пропал.
Я и действительно так жил. Это,- знаете, - по типу: вам стучат в двери, придя вас арестовывать, а вы еще дописываете последние мысли в дневник, предполагая, что арестуют и так, а вот если мысль уйдет - будет печально. Понимаете, тут этакое хождение по лезвию бритвы всего бытия вообще. Я понимал, что мне во что бы то ни стало надо что-то менять, - и при этом использовал каждую свободную (от жизни?) минуту, чтобы запечатлеть свои мысли. Даже сознавая, что может и читать не будут (как мне не раз в сердцах говорили некоторые "возлюбленные" - у которых видимо я забирал себя, занимаясь не их психотерапевтическим излечиванием, а творчеством); но при этом я все-таки был преисполнен какого-то своего особого осмысления этого мира, окружающего нас с вами бытия, и знаете, я это все-таки видел именно так. А потому с упрямством буду делать начатое когда-то дело, а там посмотрим. Помните? Смеётся тот, кто смеется последним. Да и из истории Геродота все мы помним историю царя Креза в его противостоянии с царем Киром. Ведь многое обозначает, верно? (Кто не помнит, вкратце. Был такой самый богатый человек царь Крез, настолько богат, что до сих пор бытует поговорка: богат как Крез, и вот пришел к нему как-то путешествующий философ Солон. Крез показал философу свое огромное богатство, а потом как бы между делом спросил, кого, мол, философ считает самым счастливым человеком на земле (втайне ожидая, что тот назовет его). Но Солон стал перечислять кого ни попадя, а его все не называл. А как же я? - изумился Крез. Понимаете, устало произнес философ, я ведь не знаю как вы закончите свою жизнь, чтобы считать вас самым счастливым. Огорчился царь, сквозь зубы поблагодарил философа и отправил его восвояси, а после на него пошел войной царь Кир, и Крез вступил в бой и проиграл, и вот, будучи сжигаемый на костре, он был спасен Киром, потому что Крез повторял одно и тоже - что он, дескать, глупец, что не послушал философа Солона, а Кир заинтересовался, Крез ему рассказал, и Кир велел освободить Креза (дождь на самом деле пошел и потушил костер после того как Кир решил на волю богов положиться в вопросе стоит ли ему сжигать Креза), а после Кир взял советником Креза, и хоть тот уже был нищ - ведь все его страна вместе с золотом досталась Киру - Крез сохранил свою жизнь, а Кир понял, что тоже ведь не ведает как он окончит свои дни. Весьма, на мой взгляд, занимательная история. И очень поучительная).
С одной стороны я, конечно, все понимал, а вот с другой иной раз нет-нет да и раздумывал над происходящим. И вот ведь что любопытно: всякий раз я видел нечто, что уже так или иначе довлело надо мной, но при этом старался совсем даже не замечать оного. Этак, знаете, печально как будто бы взирая вокруг - но ничего не замечая, или точнее, замечая... Нет, ничего не замечая, взгляд словно бессознательно поверхностен. Часто в последнее время так смотрю. Как бы сквозь предмет, будь то человек, вещь, или просто окружающий мири.
И мне, конечно же, в какой-то мере всегда были одновременно и тяжелы и приятны все эти воспоминания, помноженные на внутреннее самоедство через анализ бытия. И вроде как я понимал, что в любой момент еще смогу выбраться наверх, ведь что такое то что было, как не мираж - мираж, мираж - но вот словно случалось иной раз так, что я задумывался, начинал, бывало, лишь только задумываться, а вот и на тебе, случалось уже то что случалось (а равно происходило то, что происходило); и вы словно должны еще как будто что-то, а раз - и уже не должны. А потому и то, что сходите с ума - не замечаете, ибо ведь может и не сходите вовсе. Загадка, поистине великая загадка. Верно? Верно.
Я понимал, что судьба вроде как и проходит мимо, но видел, что она все равно чуть задерживается на повороте, словно оглядываясь, в надежде, что поспею. Я и поспевал, а почему нет. Ведь так мне все-таки хотелось видеть все то нечто, что еще может открыться всеми красками бытия - окрасив-разукрасив это самое бытие - да и вообще, не так ведь и просто чтобы пропадало, исчезнув все и вся. Совсем даже не просто. Да и незачем. Незачем.
Я мог бы сказать, что мне порой и вовсе ничего не нужно, но ведь, справедливости ради, это было не так. А если это не так, то вот о чем тогда вообще говорить, если... Если... Если то, что думаете - размышляете, порой даже не зная да не ведая - оказывается все то, что и необходимо вам (мне, нам, вам, любое).
Нет слов, конечно, не найти их так чтобы сразу, душа горит - но благо не сгорает - и от того делаю выводы, что еще быть может хоть немножко повоюем, ведь нельзя так, чтобы просто сдаваться. Да и к чему сдаваться, когда люди сами зачастую мечтают да ищут, кому им самим сдаться. Хорошее время - было. Отличные возможности - были. Не срослось просто что-то. Такое (подобное) бывает. Случается.
Вот только не надо по каждому поводу (да и не поводу) искать в чем-то или в ком-то утешения - всему ведь все равно свое время, как говорил великий Экклезиаст, время разбрасывать камни, и время собирать. Камни. Время войне, и время миру. Время любить, и время ненавидеть. Время обнимать - и время уклоняться от объятий. Живите люди! (Помните? Работайте, братья! Поистине сильный человек, который перед смертью говорит такие слова. Его убивали, говорили отречься, намекали что может остаться жив, только скажи призыв чтобы не служили власти - а он: работайте, братья, и тут же пуля, а после награда героя, посмертно, - когда плёнку правда увидели, нашли. А ведь могли и не увидеть, не найти... И тогда был бы попросту безвестный подвиг очередного героя, многие из которых до сих пор еще ненайденными лежат в земле со времен второй мировой... Не нашли, не откопали, не опознали. Вечная слава. Аминь).
Все, конечно, когда-то вернется, - говорили в потёмках мне вы. Ну а я не верил нарочно, и стремился так осторожно, и стремился так не нарочно, и хотел, было - сложно, все сложно, - убегая, сказали мне вы.
Ситуация словно сама выплясывала аллюры бытия, и при этом этак сложно и отчасти негласно говорило, что не то все и не так, помните, как у Высоцкого? ...Что лабазники врут про ошибки Христа, что пока еще в грунт не влежалась плита... ("Мне судьба - до последней черты, до креста // Спорить до хрипоты (а за ней - немота), // Убеждать и доказывать с пеной у рта, // Что - не то это все, не тот и не та! // Что - лабазники врут про ошибки Христа, // Что - пока еще в грунт не влежалась плита,- // Триста лет под татарами - жизнь еще та: // Маета трехсотлетняя и нищета. // Но под властью татар жил Иван Калита, // И уж был не один, кто один против ста. // Пот намерений добрых и бунтов тщета, // Пугачевщина, кровь и опять - нищета... // Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта,- // Повторю даже в образе злого шута,- // Но не стоит предмет, да и тема не та,- // Суета всех сует - все равно суета. // Только чашу испить - не успеть на бегу, // Даже если разлить - все равно не смогу; // Или выплеснуть в наглую рожу врагу - // Не ломаюсь, не лгу - все равно не могу; // На вертящемся гладком и скользком кругу // Равновесье держу, изгибаюсь в дугу! // Что же с чашею делать?! Разбить - не могу! // Потерплю - и достойного подстерегу: // Передам - и не надо держаться в кругу // И в кромешную тьму, и в неясную згу,- // Другу передоверивши чашу, сбегу! // Смог ли он ее выпить - узнать не смогу. // Я с сошедшими с круга пасусь на лугу, // Я о чаше не выпитой здесь ни гугу - // Никому не скажу, при себе сберегу,- // А сказать - и затопчут меня на лугу. // Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу! // Может, кто-то когда-то поставит свечу // Мне за голый мой нерв, на котором кричу, // И веселый манер, на котором шучу... // Даже если сулят золотую парчу // Или порчу грозят напустить - не хочу,- // На ослабленном нерве я не зазвучу - // Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу! // Лучше я загуляю, запью, заторчу, // Все, что за ночь кропаю,- в чаду растопчу, // Лучше голову песне своей откручу,- // Но не буду скользить словно пыль по лучу! ... // Если все-таки чашу испить мне судьба, // Если музыка с песней не слишком груба, // Если вдруг докажу, даже с пеной у рта,- // Я уйду и скажу, что не все суета!").
Мне, конечно, иногда очень даже хотелось смеяться, ну да не так чтобы вроде, и даже не отнюдь, а просто получалось, что нет ничего лучше и ровнее, нежели чем простые круги бытия - ада, скажете, нет, бытия (ибо не всегда ад - это бытие, и равно наоборот) - и вот тогда... И вот тогда я как минимум улыбался. Смеяться просто давно разучился.
...Когда-то как-то кем-то где-то // Придуман образ милой был. // С тех пор влюбляются поэты // Да я и сам влюбленным слыл. // Ах, слыл и был - к чему нелепость // В чудных прошедших временах. // И та зловещая отпетость // В немыслимых и странных снах...
...Самодовольство похвалы // Слетело, как опали листья. // Я не боюсь уже молвы, // Давно с разлукой породнился. // Встреч-расставаний уж не надо, // Привык с годами ко всему. // Лишь в одиночестве услада // А как живу? Сам не пойму...
...Уже идей не так и много, // И годы пролетели без оглядки, // Я не стою уже у каждого порога, // И не хочу играть с судьбою в прядки. // Меня не гложет грусть-тоска потери, // Давно не радует успех победы. // Я замечать стал вдруг что люди - звери, // А на земле так мало веры. // А за окном давно желтеет осень. // С усмешкой собирая листья в стаю. // На кудрях закружила проседь. // О чем-то мне, наверно, намекая...
...Бог ты мой, как медленно, с ленью // Продвигается времени ход. // В ожиданье проходит мгновенье // Или год, или год. // Пронесутся над нами столетья, // И года - уйдут в никуда. // В сохранившемся мире томленье // Озареньем придет иногда. // И с досадой заноет сердечко, // Иль слезою всплакнет душа. // Прах хочу свой развеять над речкой, // Что б он плыл неизвестно куда...
...Горькой каплей разлуки и боли, // Пролетели мои года. // Будто в рану насыпали соли, // И друзья ушли навсегда. // Я пред образом стал на колени, // Что б помиловал он за грехи. // Но напрасно - такие пени // Набежали за жизни дни. // И уйду я, уйду далече, // Вас не жду, не по пути. // Лишь простите, что стал бессердечен // К вашим чувствам и к нашей - любви.
...Навевает тоска одиночество, // Уж не думаю я ни о чем. // Смерть близка и ее высочество // Будет музыкой в доме моем. // Да не надо ребята мне музыки, // Я без стона уйду в мир иной. // Лишь ковыль зацветет и до одури // Будет ветер горланить над мной.
... Чудным трепетом утки встревоженной // Вмиг вспорхнули косые лучи. // Лучик солнца судьбы обмороженной // В мире бурь промигал мне: не жди. // Не пытайся, не надо, все в прошлое // Уж давно пылью тени ушло. // ...Попрощался с ней осторожно я, // Поняв вдруг - не мое, не мое...
...Таинственно, мрачно, уныло и... серо. // Вокруг - никого, а в душе - пустота. // Внезапно грусти накатила волна, // И кажется прожита жизнь. // Да так неумело...
.......................................
...Как я хотел бы заглянуть // Во глубину прекрасных глаз, // И циферблата повернуть // Назад ход стрелок хоть на час. // Побудь еще чуть-чуть со мной, // Хотя бы просто посиди, // И тайну мне свою открой, // Но подожди, не уходи. // Я не успел еще спросить // Где мне теперь тебя найти? // И сколько жизни до тебя // Мне предстоит еще пройти? // ...Исчезла в дымке сновидений // Моя несбыточная фея. // А может в пелене мгновений, // Мне это все мечта навеяла?..
...Погасли свечи невпопад, погасли свечи, // Никто ни в чем не виноват, замолкли речи. // И только я один стою, могильный камень // Собою говорит про жизнь мою, да плачет память...
За потаенностью желаний, // За чередой ненастных дней; // Отбрасывая мотив исканий, // Я все равно грущу о ней. // И пусть для сердца не услада, // Воспоминаний тяжкий груз; // И за неверием - расплата // Придет, ее я не боюсь. // И оживет былая рана, // Ошибки, боли, крутизна // Влетевшей мысли поражала, // Но мы расстались... Навсегда.
Не век утраченных иллюзий, // Не суматошность бытия, // Услада горестных коллизий // Прошла навек мимо меня. // Мне не догнать ее, напрасно // Печально вслед лишь ей смотрю. // Как будто кажется забавно // Что до сих пор еще живу...
Разом смолкли шаги и остались в прошлом желания, // Череда подконвойных ночей навевала тоску. // И вопрос - не вопрос о возможности наказания, // И давно не просился ответ чего я хочу. // Постулат недоказанных истин набивших оскомину, // В пелене бесконечных этапов моя ли судьба, // Из себя изгонял я предательскую истомину, // И хотелось все бросить, да сослаться что жизнь такова. // На запреты извне - ложились запреты внутри себя, // Неразбавленным словом пытался спасти пустоту. // А свобода совсем вроде как рядом была, // Только видимо дверь открывал я все время не ту...
В израненном сердце волна беспокойства, // И нерв призывом звучит в ночи. // Среди многочисленного многоголосья // Один я, но что-то говорит: подожди. // Но как же устал я, душа беспокойно // Жмется, ежится, просит, скулит. // И я одиноко бреду в бездорожье, // И сердце печалью мое болит. // А мне говорят - за тобой не угнаться, // Ты сам сжигаешь за собою мосты. // А мне так хочется порой разрыдаться, // И хоть кому-то признаться в любви.
Ведь не сказать, что я боюсь, // О вас не думаю почти, // Ко мне приходит только грусть // От осознания беды. // Да боль какая-то в груди // Не отпускает ни на миг, // Ты подожди, не уходи, // Признаюсь я сейчас в любви. // Но что-то сдерживает вдруг, // Как и когда-то, и всегда // Мы говорим друг другу "вы", // И любите вы не меня...
Вы говорите - все напрасно, // Вам отчего-то верю я. // Но боязливо и негласно // Стремлюсь вернуть вас для себя. // Ах, эта чудная нелепость, // Неспешный шум шагов, туман. // И позабыта на миг верность, // И нет меня, и словно пьян // Я от любви, от этой тайны, // От недописанных стихов. // И как-то грустно возвращаться // Обратно мне из мира снов.
Вы мне не скажете теперь // Пред вами в чем я виноват; // Лишь затворите молча дверь, // И спуститесь с крыльца вы в сад. // Я выбегу за вами вслед, // Но вас я больше не найду. // И мучаюсь, ища ответ // Не нахожу, и признаю // Одну ошибку за другой // И так я больше не могу, // Мне не вернуть вас, и прости // Я каждый день произношу. // Но полноте, нелепость все // Мне вас и правда не вернуть; // Давно за нас все решено // Но что тогда? Уснуть? // Уснуть и видеть сны, сказал поэт, // Но не до снов мне, не пойму - // Прошло с тех пор немало лет, // А я все жду тебя и жду.
Да, я выдумал для себя ваш образ, // Но от того люблю вас не меньше. // Ну а вы все твердите: сколько раз // Говорила вам, что не верю я. // Да ну бросьте, оставьте как есть все, // Вы поймите, если мне от того легче, // Что пред этим все слова мне на свете, // Если хочется быть с вами вместе. // Пусть обман, пусть нелепость, пусть игра, // Где-то так вы говорите и меня ругаете, // А я скажу - вы такая хорошая, // И что ничего про себя и не знаете.
Не обижайтесь на меня, // Обидеть вас я не хотел. // Быть может только иногда // Чуть свысока на вас смотрел. // Но в этом нет моей вины, // И ни о чем вас не молю; // Лишь признаюсь я вам в любви, // И ухожу, и ухожу...
Не пишите мне больше, не надо, // Я забыть о вас хочу. // Напишите хоть строчку, когда-то // Я любил вас, до сих пор люблю. // Правда, что-то вдруг надломилось, // Чья-то тень пронеслась надо мной. // И как-то у нас не сложилось, // К вам стремлюсь, - попадаю к другой. // Я запутан, унижен, разверзлась // Предо мной в ухмылке земля. // И я вспомнил, как когда-то смеялись // Вы над тем как любил вас я.
Признайтесь мне, что любите меня, // Мне этого так долго не хватало. // При всех скажите, громко, не тая: // Любимый! Я давно тебя искала! // И пусть наивны нежные слова, // Но для меня их нет сейчас дороже. // Пусть даже скажете о том вы не любя, // Так вышло, что для меня одно и то же. // Почти одно и то же, ведь я вас люблю, // И вновь в каком-то жутком изможденье, // Теряя силы к вам бегу, бегу, // А вы смеетесь в нервном исступленье. // Да я и сам смеюсь как никогда, // Смеюсь себе и про себя и все же // Скажите мне, что любите меня - // Нет этих слов для меня сейчас дороже.