Сонеты 125, 25 Уильям Шекспир, - лит. перевод Свами Ранинанда

Свами Ранинанда

****************
Poster 2022 © "The Solemn Entrance of Emperor Charles V, Francis I of France,
and of Alessandro Cardinal Farnese into Paris in 1540" | Palazzo Farnes Taddeo Zuccari (1529-1566)
Poster 2022 © Swami Runinanda. "William Shakespeare Sonnets 125, 25"
William Shakespeare Sonnet 125 "Were't aught to me I bore the canopy"
William Shakespeare Sonnet 25 "Let those who are in favour with their stars"
________________



Our myriad-minded Shakespeare.
Наш бесчисленно мыслящий Шекспир.

Самуэль Тейлор Кольридж (Samuel Taylor Coleridge 1772-1834), Biography. Chapter XV.




    По мере прочтения в ходе анализа текста оригинала на английском, стала проясняться основная сюжетная линия сонета 125, заложенная автором, где были описаны его ассоциативные реакции на фрагменты событий, в которых он был непосредственным участником или присутствующим наблюдателем.
Эти события не были плодом воображения барда, не являлись надуманными, так как сами события, благодаря детерминировано связанным деталям, словно в зеркале отражали ассоциативную реакцию автора, его чувства во время написания сонета 125.
Повествующий бард с помощью, литературных приёмов символов раскрывает читателю характерные особенности придворной жизни, её церемоний, нравов, бытовавших в елизаветинскую эпоху.
Не удивительно, что метафора начальных четырёх строк выделила сонет яркой выразительностью среди остальных, по нумерации в общей последовательности. Символизм, используемый автором в качестве литературного приёма, раскрыл воочию мир придворного окружения автора. Мир не простой, насыщенный событиями в атмосфере придворных интриг нескончаемой борьбы за получение титулов и преференций избранными фаворитами из окружения королевы Елизаветы.
По ходу углубления в историческую эпоху, бытовавший жаргон в тексте сонета у меня возник вопрос: "Мог ли, сын перчаточника бастард Уильям Шекспир принимать участие в процессии несения балдахина"?

- Конечно же, нет!

По-видимому, не мог, он мог наблюдать со стороны, но не более того.
Очередной раз мной было найдено неопровержимое доказательство в пользу другого Шекспира, который являлся высокообразованным дворянином приближенным ко двору, писавшего свои произведения под псевдонимом.


_______________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by William Shakespeare Sonnet 125

"Were't aught to me I bore the canopy,
With my extern the outward honouring" (125, 1-2).

"Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил,
С моей экспансией чести наружного почитанья" (125, 1-2).

- Confer! Вступление сонета 125 с начальными строками сонета 124:

_______________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by William Shakespeare Sonnet 124

"If my dear love were but the child of state,
It might for Fortune's bastard be unfather'd,
As subject to Time's love or to Time's hate,
Weeds among weeds, or flowers with flowers gather'd" (124, 1-4).

"Если б моя любовь была дитём, лишь только положенья,
Она у Фортуны бастарда, могла быть безотцовщиной,
Как заслуживающей любви Времени иль Времени ненависти,
Сорняки среди сорняков, или цветы совместно с собранными цветами" (124, 1-4).

                (Литературный перевод Свами Ранинанда, Сонет 124 Шекспир, 22.02.2022).
 

- Confer! Переадресую вдумчивого читателя к подобной метафоре: "tatter'd weed", "чахлый сорняк" после "сорока зим" строки 4 сонета 2:

"Когда сорок зим обложат осадой твоё чело (клинчем)
И выроют глубокие борозды на твоём поле красоты,
Твоей юности гордую ливрею, так изумлённо уставившись нынче,
Будет сорняком чахлым с оценкой малой удержания - увы" (2, 1-4).

Но основной интерес вызвала фраза сонета 124: "It might for Fortune's bastard be unfather'd", "Она у бастарда Фортуны, могла быть безотцовщиной". Где бард назвал себя "бастардом Фортуны". Однако, под фразой "моя любовь" он подразумевал адресата последовательности, что она (его любовь), "могла быть безотцовщиной". Таким образом, указывая прямым намёком на время детства и отрочества, проведённое в доме опекуна сэра Уильяма Сессила барона Берли, и также детства Саутгемптона ещё ребёнком, что предоставляет читателю полное объяснение слова "unfather'd" "безотцовщина".

Обескураживает то факт, что критик Юджин Райт (Eugene Wright) в своей книге "Структура сонетов Шекспира" предположил гипотетическое предположение о первых четырёх строках сонета 124, где "... автор описал свои чувства о том, что если бы его любовь была результатом обстоятельств, то у неё не  было бы прочных оснований, и в таком случае она (его любовь) была бы "бастардом Фортуны".
(Wright, Eugene Patrick. "The Structure of Shakespeare's Sonnets". Lewiston, NY: Edwin Mellen, 1993, p.p. 314-315).

С первых строк сонета 125, автор в нейтральном тоне от первого лица описал свои внутренние переживании в виде ассоциативной реакции, где читатель может увидеть нечто личное автобиографическое, взятое из жизни гения драматургии.
Вполне очевиден подстрочник текста оригинала: "Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил", где автор таким символом, как "балдахин" хотел донести до читателя свою ассоциативную реакцию на события, свидетелем и участником которых он был сам.
По-видимому, пришло время, когда бард начал задаваться вопросом о своём творческом наследии, имея ввиду уже написанные и поставленные на подмостках театра "Глобус" пьесы, как например, в строках 3-4 сонета 125:

"Were't aught to me I bore the canopy,
With my extern the outward honouring,
Or laid great bases for eternity,
Which prove more short than waste or ruining?" (125, 1-4).

"Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил,
С моей экспансией чести наружного почитанья,
Или великолепные основы для вечности заложил,
Что оказались куда короче, чем отбросы иль крушенья?" (125, 1-2).

 Когда популярность пьес, написанных бардом, особенно среди народа возрастала буквально на глазах, хотя зрители знали только его творческий псевдоним, сопрягая облик автора великолепных пьес с обликом неумеющего писать сына перчаточника бастарда Джона Шекспира. Имя которого, в качестве псевдонима было использовано автором пьес, аристократом предпочитавшим находиться в тени, одним из приближенных королевы Англии Елизаветы I. Который поддерживая интригу, а также в целях безопасности для себя и своей репутации придворного аристократа продолжал сочинять, как - аноним.

Стал очевиден факт, что сонеты 125 и 25 связаны схожими литературными образами, как "внешнего почитания", так и "публичного почитания", раскрывая глубину шекспировского символизм, который нёс двух смысловую нагрузку через паттерн, как литературный приём, доведённый до совершенства. Связь фрагмента начала строки 2 сонета 25: "Of public honour" с литературным образом "outward honouring" в строке 2 сонета 125, сформировала для меня мотивацию для объединения сонетов в одном эссе.  Помимо этого, оба сонета раскрывали нравы и разграничения по социальному статусу, которые были присущи елизаветинской эпохе. 


_______________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________


Were't aught to me I bore the canopy,
With my extern the outward honouring,
Or laid great bases for eternity,
Which prove more short than waste or ruining?
Have I not seen dwellers on form and favour
Lose all, and more, by paying too much rent,
For compound sweet forgoing simple savour,
Pitiful thrivers, in their gazing spent?
No, let me be obsequious in thy heart,
And take thou my oblation, poor but free,
Which is not mix'd with seconds, knows no art
But mutual render, only me for thee.
Hence, thou suborn'd informer! a true soul
When most impeach'd stands least in thy control.


- William Shakespeare Sonnet 125
_____________________________

2022 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 125

*                *                *

Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил,
С моей экспансией чести наружного почитанья,
Или великолепные основы для вечности заложил,
Что оказались куда короче, чем отбросы иль крушенья?
Разве Я не видел обитателей по виду и благоволениям
Потерявших всё, и более того, слишком большую аренду оплатив,
За смесь милого воздержания от простого наслаждения,
Жалких процветающих, с их изумлённо потраченным просмотром?
Нет, позвольте мне быть подобострастным для тебя,
И прими ты, моё подношенье, бедное, зато даром,
Которое не перемешанное за секунды, не знает мастерства,
Но взаимной передачей, лишь только я за тобой вскоре.
Прочь, ты подкупленный доносчик! Искренняя душа,
Как большинство обвинённых наименее стоит под твоим контролем.


*                *                *

Copyright © 2022 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 16.02.2022
________________________________



* extern -
экспансия кого-либо (из чего-либо), чтобы приказать кому-то покинуть область или район в качестве наказания.
Пример:

The police have drawn up plans to extern notorious criminals from the city.
Полиция составила планы по экспансии скандально известных преступников из города.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).

* Экспансия (от лат. expansio - распространение, расширение) - территориальное, географическое или иное расширение зоны обитания, или зоны влияния отдельного государства, народа, культуры или биологического вида. В русском языке понятие экспансии тесно связано с понятием живого. В отношении неживых объектов понятие экспансии, как правило, не применяется.


** БЛАГОВОЛЕНИЕ, благоволения, мн. нет, ср.
1. Доброжелательство (разг. шутл.).
2. Благосклонность (высшего лица; устар.). Пользоваться чьим-нибудь благоволением
Синонимы:
благожелательство, благорасположение, благорасположенность, благосклонность, доброжелательность, доброжелательство, любовь, милость, мирволение, потворство, приязнь, расположение, симпатизирование, симпатия

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940.


*** gaze -
(переходная глаг. форма) уставится, пялиться, изумлённо смотреть;
gazing, изумлённый, пялившийся
(+ допол. прилагат.) постоянно смотреть на кого-то или что-то в течение длительного времени, потому что очень заинтересованы или удивлены, либо потому, что вы думаете о чем-то другом.
Пример:

She gazed at him in amazement.
Она изумлённо посмотрела на него.

He sat for hours just gazing into space.
Он часами сидел, просто пялился в космос.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).


**** ПОДОБОСТРАСТНЫЙ, подобострастная, подобострастное; подобострастен, подобострастна, подобострастно.
1. кому-чему. Совершенно сходный с кем-чем-нибудь, обладающий подобными же страстями (церк.-книжн. устар.). "Не боги же они, а такие, как и мы, подобострастные нам человеки." Достоевский.
2. Покорный и рабски льстивый, раболепный. Подобострастный взгляд. Подобострастные слова. Говорить подобострастно (нареч.).
Синонимы:
искательный, искательский, лакейский, льстивый, низкопоклоннический, низкопоклонный, подхалимский, рабий, раболепный, рабский, сервильный, угодливый, угоднический, холопский, холуйский

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940.


***** suborn -
подкупать, подкупить
(глагольная форма) подчинить кого-то заплатив или убедить кого-то за мзду сделать что-то незаконное, особенно сказать ложь в суде, в качестве свидетеля.
 Suborned, (допол. прилагател.) подкупленная, подкупленный.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).



    Сонет 125 - один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром.
Сонет 125 является частью, придающей более яркое запоминающееся звучание в окончании последовательности сонетов "Прекрасная молодёжь", "Fair Youth", - "фортиссимо" (по определение автора эссе).
В которой поэт выражает свою приверженность идеалам дружбы и любви в своих отношениях к молодому человеку. Хочу напомнить, что следующий по нумерации сонет 126 является завершающим и одновременно связующим звеном с последовательностью "Тёмная Леди" ("Dark Lady"), сонеты 127-152.


Структура построения сонета 125.

Сонет 125 - это английский или шекспировский сонет. Английский сонет состоит из трех четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Это следует типичной схеме рифмы формы ABAB CDCD EFEF GG, хотя (если смотреть ниже) в этом случае рифмы "F" повторяют звук рифмы "A".
Где строка написана пятистопным ямб, типом поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Однако, 6-я строка служит примером правильного пятистопного ямба:

# / # / # / # / # /

"Потерявших всё, и более того, слишком большую аренду оплатив" (125.6).

# / # / # / # / # / (#)

За смесь милого воздержанья от простого наслаждения" (125, 7).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.
(#) = экстраметрический слог.

У строк 7 (см. выше) и 5, где каждая имеет последний внепрограммный слог или женское окончание. Строка 13 содержит как начальный разворот, так и движение вправо четвертого ictus (в результате получается четырехпозиционная фигура # # / /, иногда называемая малой ионной):

/ # # / # / # # /  /

"Прочь, ты подкупленный доносчик! Искренняя душа" (125, 13).

Начальный разворот также обнаруживается в строке 8, в то время как разворот средней линии происходит в строке 4. Из-за гибкости акцента в односложных словах начало строки 11 может быть отсканировано как обычное, начальное обращение или второстепенное ионное.
Счетчик требует, чтобы слово "подобострастный" в строке 9 состояло из трех слогов, а "обоюдный" в строке 12 - из двух.
(Booth, Stephen, ed. 2000, (1st ed. 1977). "Shakespeare's Sonnets" (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040 pp. 427-428).


Семантический анализ сонета 125.

С первой строки повествующий, с помощью символа неограниченной власти "балдахина", который ранее несли во время церемонии на сувереном или королевской особой, строит модель персональных ассоциативных ощущений описывая в строках сонета, в качестве фундамента для риторики последующих строк.

"Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил,
С моей экспансией чести наружного почитанья" (125, 1-2).

В строке 1, повествующий бард раскрывает свой внутренний мир написав о себе, своих ощущениях: "Всё было ничто для меня, пока Я балдахин носил".

- Но что имел ввиду автор, написавший "пока Я балдахин носил"?

 Без сомнения, бард никакого балдахина не носил, ибо балдахин над королевской персоной носят придворные слуги и даже не аристократы при дворе. Слово "canopy", "балдахин" служит для автора ассоциативным литературным символом, как чересчур высокого самопочитания, которое затем проецировалось наружу для окружающих. Для понимания современным человеком хорошо подходит слово "самомнение", поэтому в подстрочнике это выглядит примерно так: "Всё было ничто для меня, пока Я носил чересчур высокое самомнение".
То есть, пока человек находится в состоянии высокого самомнения, он лицезрит окружающий мир в искажённом виде, когда на первом месте он сам, а все остальные вокруг для него - ничто. В данном случае "экспансией чести" служит, для обозначения в современном жаргоне высокомерные "понты", с целью закрепления своих претензий к окружающим.
Хочу обратить внимание читателя на игру английских слов "bore" и "canopy" в первой строке, что является литературным приёмом "анноминация", что выделает т строку сделав её яркой и выразительной.

Краткая справка.

Анноминация, или парономазия - стилистическая фигура речи, состоящая в комическом или образном сближении слов, близких по морфемному составу или только по звучанию. Слово "анноминация" происходит от лат. "annominatio", то есть "подобословие, игра слов", используемая в речи каламбурно.
Паронимы - созвучные разнокоренные слова, разные по значению: если смешение паронимов, является грубой лексической ошибкой, то преднамеренное употребление двух слов паронимов в одном предложении представляет собой стилистическую фигуру.

Само по себе использование слова "canopy", "балдахин" является приёмом "аллюзия" на историческую церемонию под балдахином, сохранившимся с античных времён в культурах многих народов.

Краткая справка.

Аллюзия (итал. allusio "намёк") - стилистическая фигура, содержащая указание, аналогию или намёк на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи. Материалом при формулировке аналогии на намёк, образующего аллюзию, часто служит общеизвестное историческое высказывание, какая-либо крылатая фраза или цитата из классической поэзии.
Аллюзией в литературоведении называют отсылку, намек на общеизвестный факт, сюжет или фразу. С помощью аллюзий авторы наполняют свои произведения новыми смыслами, переосмысляют мифологию, историю, литературу и философию или вступают в полемику с прошлым. Слово "аллюзия" происходит от латинского allusidere, которое можно перевести, как "намекать". 
 
В общем контексте сонета 125, применение слова "canopy", "балдахин", вполне можно принять, как применённый литературный приём "метонимия". Так как автор имел ввиду в переносном смысле слова, как "ношения воображаемого балдахина" над собой, отражающее "кратковременное психологическое состояние", которое было у него некоторый промежуток времени.

Краткая справка.
 
Метонимия (др.-греч. metomia "переименование", от meta - "над" + otoma / otvma "имя") - вид тропа, словосочетание, в котором одно слово заменяется другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. п.) связи с предметом, который обозначается заменяемым словом. Замещающее слово при этом употребляется в переносном значении.
Метонимию следует отличать от метафоры, с которой её нередко путают: метонимия основана на замене слов "по смежности" (часть вместо целого или наоборот, представитель класса вместо всего класса или наоборот, вместилище вместо содержимого или наоборот и т. п.), а метафора - "по сходству". Частным случаем метонимии является синекдоха.

Строка 2, согласно шекспировскому правилу "двух строк", по смыслу является продолжением первой: "С моей экспансией чести наружного почитанья", но бард в начальных четырёх строчках говорит о себе и своих персональных ощущениях, переживаниях, так как повествование им ведётся от первого лица.

- Однако, что может увидеть читатель в строках 3-4 сонета?

В них видно, что автора сонета гложут сомнения по поводу, уже написанных им пьес, о чем он изложил в строках этого сонета, по сути дела содержание сонета не подлежало публикации, являясь частью частной переписки в стихотворной форме.

"Или великолепные основы для вечности заложил,
Что оказались куда короче, чем отбросы иль крушенья?" (125, 3-4).

Строку 3 следует читать вместе с предыдущей, так как две предыдущие строки служат для неё, в качестве риторического основания: "Или великолепные основы для вечности заложил". Автора волновал сакраментальный вопрос: "Какое место займёт его творчество, а также пьесы в истории человечества"? Тогда он ещё не знал, что его потомки признают его пьесы, наследием драматургии, а его назовут гением на века.
В строке 4, повествующий бар не был в полной мере уверенным в том, что его творчество станет "великолепными основами для вечности", несмотря на это, задавшись риторическим вопросом: "Что оказались куда короче, чем отбросы иль крушенья?". Стоит обратить внимание на игру слов "for eternity", "для вечности" и "more short", "куда короче", где автором использован литературный приём контраст.

Краткая справка.

В литературе "контраст" - это художественно литературный приём для создания литературных образов, основанный на резком противопоставлении друг другу явлений, событий, персон, характеров. Контраст часто используется писателями при формировании системы образов в художественном произведении. Виды контраста и противопоставлений в литературе: противопоставление контраста характеров нескольких литературных героем или противопоставление противоречивых черт характера одного человека. Зачастую в произведениях крупной формы друг другу противопоставляются характеры, а иногда с помощью инверсии события.

В строке 4, повествующий применил такой литературный приём, как "риторический вопрос", который, как в зеркале отразил сомнения барда во время написания этих строк: "Что оказались куда короче, чем отбросы иль крушенья?", морфологический анализ прямо указывает на принадлежность этих строк перу Шекспира, что нельзя утверждать с полной уверенностью о тексте неординарного сонета 126.

"Разве Я не видел обитателей по виду и благоволениям
Потерявших всё, и более того, слишком большую аренду оплатив" (125, 5-6).

В строке 5, повествующий приводит риторический пример: "Разве Я не видел обитателей по виду и благоволениям", где читатель почувствует смена тональности риторики, которая была не случайной. По смене литературной риторики в тексте оригинала, можно сделать вывод, автор в совершенстве владел и великолепно применял приёмы риторики, но следующие строки сонета предлагают более расширенную трактовку по ходу сюжетной линии. 

Строку 6 следует читать вместе с предыдущей, ибо по смыслу они неразрывны: "Потерявших всё, и более того, слишком большую аренду оплатив, что указывает на не случайное применение слова "extern", "экспансия" в строке 2. Таким образом, обнаруживается, что строки 2 и 6 согласно замысла автора сонета связаны в подстрочнике.
Помимо этого, в строке 6 моего перевода на русский: "большую аренду" в слове "большую" при прочтении строки ударение на букве "о". Именно, с помощью этого риторической фигуры, как ударение строка 6 получила усиление, принимая во внимание слово "экспансия" строки 2.

Символизм английского слова "dwellers", "обитатели" в тексте оригинала очевиден и выражен через рамки социально-имущественного неравенства даже среди представителей придворной аристократии.   
Таким образом, смысл строки, указывал на значительные имущественные различия, между представителями аристократии елизаветинской эпохи. Учитывая тех, кому предоставлялись преференции, а именно тем, кто был в милости у королевы, в противовес попавшим в немилость коронованной особы. Кроме этого, из числа придворных аристократов, вербовались "информаторы", которым были обещаны преференции, в обмен на оказываемые услуги. Об одном или одной из "информаторов", читатель сможет найти ниже, в строках 9-14.

"За смесь милого воздержания от простого наслаждения,
Жалких процветающих, с их изумлённо потраченным просмотром?" (125, 7-8).

Строку 7 следует читать неразрывно с предыдущей, где повествующий, продолжая сюжетную линию детально описал внутренний мир "жалких процветающих" обитателей: "...слишком большую аренду оплатив за смесь милого воздержания от простого наслаждения". Шекспир часто использовался в своих произведениях литературный образ "аренды", например, в строке 4 сонета 18: "летняя аренда имеет чересчур короткий срок", поэтому читателю не стоит воспринимать его в прямом смысле слова. Под словом "обитатели", автор подразумевал придворных аристократов различных сословий, в число которых входили фавориты или приближенные к трону, о которых читатель сможет ознакомится ниже в переводе сонета 25.
Безусловно, бард под фразой: "смесь милого воздержания от простого наслаждения", подразумевал извечное, даже в мелочах подобострастное угождение коронованной особе.
В строка 8, бард дал более расширенный образ придворных обитателей, как "жалких процветающих, с их изумлённо потраченным просмотром". Знаком вопроса в конце строки автор указал на то, что данный образ "обитателей", был сформирован повествующим с помощью своих наблюдений, на основе эмпирического опыта.

- Но о каком "изумлённо потраченном просмотре" идёт речь в строке 8? 

Определённо, читателю станет, ясно обратившись к красочной метафоре строк 5-6 сонета 25:

"Великих принцев фавориты свои прекрасные листья разбросали
Зато, как Календулы от солнца взгляд (получали)" (25, 5-6).

Где автор сравнил придворных "обитателей" с цветками календулы. Безусловно, изумлённо потраченный взгляд в сторону коронованной персоны, мог быть бесполезным, по причине часто меняющегося настроения. Хочу отметить, что второе четверостишье сонета 125, где автор раскрыл образ придворных "обитателей", по очевидной причине связан с сонетом 25.
 
 В третьем катрене сонета 125 и заключительных двух строчках, автором был описан эпизод его сделки с одним из осведомителей, из числа вхожих ко двору. 

"Нет, позволь мне быть подобострастным для тебя,
И прими ты, моё подношенье, бедное, зато даром" (125, 9-10).

В строке 9, повествующий бард обратился к придворному "информатору: "Нет, позволь мне быть подобострастным для тебя". Обращением к доносчику на "ты", автор выразил свою неприязнь к нему или ней. Однако, обращение может дать намёк читателю, на то, что доносчиком могла быть персона женского пола, из числа вхожих ко двору, - во-первых.
Во-вторых, следующая последовательность сонетов адресована "тёмной леди", исходя из этого может возникнуть детерминированное предположение, что этим информатором могла быть Амелия Бассано Ланьер. Учитывая тот факт, что на протяжении всей последовательности сонетов "Тёмная леди", повествующий бард обращался к ней в сонетах последовательности "Тёмная леди" на "ты", - в-третьих.
 В-четвертых, Амелия Бассано заводила романы романы с мужчинами из числа придворной знати не случайно, а по заданию лорда Генри Кэри, который был двоюродным братом королевы Англии. Причём романы Амелия Бассано с мужчинами начинались неудержанным флиртом, который чаще не доводился до апогея, логического завершения, судя по содержанию сонета 145.

Хочу напомнить, что лорд Генри Кэри, 1-й барон Хансдон был лордом-камергером королевы Елизаветы во время его любовной связи Амелией Бассано, именно он был её "тайным высокородным покровителем" при дворе, намёк на которого присутствует в тексте сонета 145.
В тоже время, Барон Хансдон являлся придворным покровителем, курирующим театральную труппу, ставившую пьесы Шекспира, известную, как "люди Лорда-Камергера".

Согласно тексту сонета 144, Амелия Бассано, слала причиной возникновения "любовного треугольника" между бардом, ей Амелией Бассано и графом Саутгемптоном:

"Две любви у меня есть: отрада и разочарованье,
Как два духа, что мне намекают до сих пор юдолью:
Лучший ангел - человек прекрасный с обаяньем,
Худший дух - женщина, окрашенная душевной болью" (144, 1-2).

 В строке 10, повествующий используя литературный приём "аллюзия" с ссылкой на религиозный обряд Авраама "мицва" из Писания, "подношения бедняка" от всего сердца: "И прими ты, моё подношенье, бедное, зато даром". В строке 10, можно обнаружить литературный символизм английского слова "oblation", "подношение", который отражал, установившуюся коррупционную составляющую авторитарного правления Елизаветы I.

-  Но что, хотел сказать автор, используя прилагательное "бедное" к слову "подношение" в тексте оригинала?

Несомненно, взятка доносчику не была мизерной, наоборот она была щедрой, где подстрочник раскрывает следующее скрытое послание: "Прими ты, мою милостыню, ни к чему не обязывающую меня, но тебе на бедность"!

Согласно, моей версии содержание третьего четверостишья несёт дополнительное зашифрованное послание графу Саутгемптону, которое могло означать, приверженность Шекспира их многолетней бескорыстной дружбе, в противовес сплетням, что бард дружил с ним, будучи заинтересованным в материальной поддержке.

"Которое не перемешанное за секунды, не знает мастерства,
Но взаимной передачей, лишь только я за тобой вскоре" (125, 11-12).

В строке 11, повествующий дал расширенное пояснение своему "подношению", предназначенному для доносчика, поэтому строку 11 следует читать неразрывно с предыдущей: "прими ты, моё подношенье, бедное, которое не перемешанное за секунды, не знающее мастерства".
К тому же, строка 11 несёт основную часть зашифрованного послания Саутгемптону, которое касалось их отношений.

Стоит отметить, что в содержании текста сделки с информатором, в распоряжении которого, вероятно были документы с информацией, за которые повествующий в строке 12: "Но взаимной передачей, лишь только я за тобой вскоре", дал взятку в обмен на компромат. Фраза "подношение... не перемешанное за секунды, не знает мастерства" имеет подстрочник, который фокусирует внимание читателя на то, что подаяние не спонтанное и непоспешное, а также "не знает мастерства", значит незамысловатое, то есть - простое.
В заключительных строчках сонета 125, автор традиционно подводит черту, всему изложенному выше. Но в строках 13-14, повествующий бард в форме обращения к информатору, ввёл ограниченные рамки компетенций "подкупленного доносчика" в ходе сделки заключённой между ними.   

"Прочь, ты подкупленный доносчик! Искренняя душа,
Как большинство обвинённых наименее стоит под твоим контролем" (125, 13-14).

В основной начальной части строки 13, повествующий бард в императивной форме изгнал информатора: "Прочь, ты подкупленный доносчик!". Конечная часть строки 13, являясь неотъемлемой частью строки 14, входит в одно предложение, поэтому следует читать вместе: "Искренняя душа, как большинство обвинённых наименее стоит под твоим контролем". Из содержания заключительной части сонета читатель может узнать, что на совести "подкупленного доносчика" большое количество обвинённых, которые были обвинены по ложным показаниям, и поэтому правдивая душа "наименее стоит под (его) контролем".

    Прошу читателей, набраться терпения при прочтении неординарных и надуманных многочисленных версий в обзорах критических заметок представителей от академической науки. Их критические заметки предложены мной, только в ознакомительных целях. Являясь автором этого эссе, я не несу ответственности за некоторые риторические, не вписывающиеся в логику или смысловые ошибки некоторых критиков, версии которых доходящие до абсурда. Критический анализ сторонних исследователей представлен мной только по единственной причине, заключающейся в том, что все ссылки на публикации диссертационных материалов представителей от академической науки по данной теме размещены в электронной энциклопедии - Википедии. И возможно, могут представлять интерес для некоторых исследователей творчества Шекспира. Редакционные правки, заключенные в скобки в текстах критических заметок, внесены мной для удобочитаемости нечётко сформулированных смыслов в ключевых тезисах критиков.
 

Критический анализ повторяющейся рифмы

Как видно из содержания сонета 125, размер поэтической строки и схема рифмы изменялись по сравнению с типичной структурой "a-b-a-b, c-d-c-d, e-f-e-f, g-g". В сонете 125 используется различная схема рифмы "a-b-a-b, c-d-c-d, e-a-e-a, f-f, со "свободной" строка 10, и "ты" в строке 12, соответствующая рифме "балдахин" в строке 1 и "вечность" в строке 3. Существует много мнений относительно того, почему Шекспир решил изменить свою традиционную схему рифмы в сонете 125.
(Booth, Stephen. Shakespeare's Sonnets. London: Yale University Press, 1977).

Филип Макгуайр (Philip McGuire) посчитал, что тип "свободной строки", имел смысл при написании автором сонета 125. 
Макгуайр утверждал, что Шекспир, с его вариациями в стихотворной строке полностью утвердился, что не является "обитателем формы" в строке 5, и что "освобождён" от условностей формы в строке 10, где к повторяющейся форме традиционного "английского сонета", он добавил элементы символизма, обогатив содержание строк.
Критик Макгуайр предположил, что автор сонета восклицает, что его "подношение" в строке 10 своей возлюбленной "бедное, но даром" в строке 10, и "не знающее мастерства", которое "по обоюдному обмену, лишь только я за тобой" в строках 11-12, что напрямую относится к схеме рифмы. поскольку рифма сама по себе является "взаимной передачей" в строке 12, зависит от существования двух отдельных слов. Повествующий бард заявил, что его искусство "бедно, но свободно", "бедно" в том смысле, что в нём отсутствует одна из семи идеальных рифм, встречающихся в типичной структуре сонета, но в ней всего шесть, в несовершенной структуре отсутствует важная часть, намекающая на образ мыслей повествующего в его потере привязанностей возлюбленным, что напрямую соответствует "взаимной отдаче", воплощенной в схеме рифмы, и "взаимной отдаче", которую он испытывает к своему возлюбленному. В действии, нетипичный характер "взаимной отдачи", связывающий рифмы, а в тексте сонета 125, является буквальным свидетельством бескорыстной щедрости, которую повествующий описывает, как "по обоюдному обмену", которую он и его возлюбленного разделяют - "только я для тебя".
(McGuire, Philip. "Shakespeare's Non-Shakespearean Sonnets. Shakespeare Quarterly" 38.3 (1987): 304-319. Academic Search Complete. Web. 22 Feb. 2012).

Хелен Хеннесси Вендлер (Helen Hennessy Vendler) была согласна с тем, что вариации Шекспира в стихах - это намеренный акцент на символике и значении слов повествующего.
Вендлер, таким образом комментировала ключевой замысел схемы рифмы сонета 125, утверждая, что Шекспир как поэт осознавал грамматические и синтаксические возможности, как "составляющие изобретения", и он "...регулярно, но не праздно, меняет время, настроение, "предметную позицию", и шаблоны предложений для того, чтобы сделать концептуальные или риторические замечания".
Вендлер резюмировала, что "...искусство слова (в сонете 125) Шекспира неоспоримо и утверждая, что любое изменение схемы рифмы было предназначено для придания (особого) смысла самому стихотворению".
(Vendler, Helen. "The Art of Shakespeare's Sonnets". 3rd ed. Cambridge: The Harvard United Press, 1997. 530-532).

Пол Эдмондсон (Paul Edmondson) и Стэнли Уэллс (Stanley Wells) ко всему прочему отметили, "... что изменения схемы рифмы являлись преднамеренными, и возможно, но не обязательно преднамеренными, чтобы придать дополнительный символизм словам говорящего".
Скорее всего, как утверждали Эдмондсон и Уэллс ниже: "... измененная схема рифмы, если была не только для буквального символизма, содержащегося в строках, то была предназначена для того, чтобы привлечь внимание читателя, и для того, чтобы продвигаться дальше".
Эдмондсон и Уэллс предположили, что "... намеренное изменение рифмы отражало колебания эмоций и мыслей поэта, когда он писал, или эмоциональную неуверенность повествующего, что должно было передаться читателю с помощью ненормального шаблона рифмы".
(Edmondson, Paul., Wells, Stanley. "The Artistry of Shakespeare's Sonnets and Concerns of the Sonnets". Shakespeare's Sonnets. Oxford: Oxford University Press, 2004. 47-81. Rpt. in Poetry Criticism. Ed. Michelle Lee. Vol. 98. Detroit: Gale, 2009. Literature Resource Center. Web. 13 Feb. 2012).


Краткий критический анализ сонета 125.

"Послание сонета 125, по изначальному замыслу автора, должно было нести двоякое назначение. Во-первых, автор размышляет о хрупкости жизни и краткости человеческих начинаний. Во-вторых, автор напрямую обращается к значимому для него человеку, предлагая себя в обмен на адресата, без каких-либо скрытых мотивов. На самом деле, сонет 125 недвусмысленно выражает свое предпочтение простому".
(Vendler, Helen. "The Art of Shakespeare's Sonnets". 3rd ed. Cambridge: The Harvard United Press, 1997, p.p. 530-532).

Скорее всего, адресатом этого сонета мог быть "молодой человек" последовательности сонетов "Прекрасная молодёжь", в которую входят с 1-го по 126-й сонет из 154-ти сонетов Шекспира. Как и другие сонеты из той последовательности сонетов Шекспира, которую ученые называют - "Прекрасная молодёжь". Эта последовательность, по мнению некоторых критиков, предоставляла наставления "молодому человеку" задуматься о своей смертности и рационально использовать свою жизнь "для продолжения рода". В последних двух строках или двустишии автор внезапно обращается к неизвестному "подкупленному информатору" и говорит ему или ей, что он или она не в силах взять под свой контроль "молодого человека".

Первое четверостишие знакомит читателя с общей аргументацией автора о стремлениях человечества. По мнению автора, земные предприятия, такие как ношение "балдахина", который держали над головами суверенов во время церемоний, или "великие основы", означающие массивные фундаменты, бессмысленные, потому что всепоглощающее время, по истечению срока, в конце концов разрушит их.
Критик Бут, также отметил вполне очевидную авторскую игру слов в строках 3-4 сонета 125, поместив слово "for eternity, "для вечности" в конце строки 3, и продолжил: "prove more short" "оказались куда короче", так Шекспир подчеркнул отсутствие безвременья в таких начинаниях. Как уже упоминалось, это общая тема сонетов Шекспира, и это четверостишие сонета 125 повторяют тему смертности (человека).
Второе четверостишие продолжает тему "о бессмысленных попытках человечества" (обессмертить себя). Однако, поскольку первое четверостишие начиналось с широких и величественных начинаний, это четверостишие может более относиться к общим пожеланиям для человечества. А именно, в строке 5 данного четверостишия есть упоминание одержимости людей их "формой (видом) и благосклонностью", что следует понимать как "внешний вид" и "добрая воля начальства". Далее, в строке 6, четверостишие рассказывает о том, как люди отказываются от более простых удовольствий, чтобы потратить все свои ресурсы "и даже больше" на свои глупые навязчивые идеи. Эта строка намекает на то, что люди часто залезают в долги из-за своих "жалких" попыток жить в роскоши.

Заключительное четверостишие предлагает вольту стихотворения, или "поворот мысли" ("вольта", определение 1). Этот третий раздел меняет фокус с общих размышлений на прямое обращение к "Прекрасная молодёжь". Автор начинает с заявления о том, что он будет "подобострастен" и послушен (адресату) "Прекрасная молодёжь". Затем оратор просит "Прекрасная молодёжь" принять его "пожертвование" или предложение, которое не содержит как денежных обязательств, так и скрытых мотивов. Строка 11 подчеркивает, что обещание "без секунд" или состоит из чистых намерений. Бут также утверждает, что, поскольку начальная буква "h" часто опускалась в елизаветинском английском, это слово на самом деле может означать сердце и иметь двойной смысл. Наконец, Шекспир напоминает "юноше", что его любовь дается бесплатно в обмен на его. (Booth, Stephen. "Shakespeare's Sonnets". London: Yale University Press, 1977.  426-430).


Критики о заключительном двустишье сонета 125.

Как и во всех сонетах, последние две строки образуют двустишие. Эти последние две рифмованные строки резко меняют фокус внимания сонета ещё раз, обращаясь к новой стороне, называемой "подкупленный информатор". Хотя неясно, кто этот "информатор", многие критики расходятся во мнениях относительно того, почему автор решил закончить этот сонет, обратившись непосредственно к ним. Например, критик Хелен Вендлер (Vendler) считала, что "информатор - это третья сторона", которая считала, что "мотивы говорящего в воспитании молодого человека являются корыстными".
(Vendler, Helen. "The Art of Shakespeare's Sonnets". 3rd ed. Cambridge: The Harvard United Press, 1997. 530-532).
 
Однако, по словам другого критика, Хизер Усби (Heather Ousby), неизвестный персонаж "подавленного информатора" на самом деле является самим адресатом последовательности сонетов "Прекрасная молодёжь" ("Fair Youth"). Она утверждала, что Шекспир "...целенаправленно был использован строгий и прямой подход, потому что он приближался к завершению последовательности. Независимо от личности "информатора", в этом двустишии предлагался заключительный и интересный поворот (сюжета) относительно предыдущего написанного в сонете".
(Ousby, Heather. "Shakespeare's Sonnet 125, 13-14". Explicator. 35.3 (1977): 22-23).


Критики о символизме, как характере идентичности сонета 125.

Сонет 125 содержит элементы символизма, но цель и структура сонета не позволяют и не обязывают давать подробное объяснение значений этого языка. Из-за двусмысленности слов Шекспира этот сонет можно понимать по-разному. Ряд ученых изучили сонет 125 и пришли к разным выводам о его послании. Количество символов, идентифицированных учеными, колеблется от двух до четырех в зависимости от того, как интерпретируется язык на протяжении этого конкретного сонета и всего цикла сонетов. По мере того, как количество символов меняется, значения, присвоенные каждому действию в сонете, приобретают новое значение.
Согласно версии, критика Томаса М. Грина (Thomas M. Greene), сонет 125 противопоставляет истинные ценности величественных внешних жестов простым актам внутренней преданности, как средству достижения взаимных обязательств привязанности Друга. 
"В Первом четверостишии излагается аргумент о том, что Повествующий мог бы совершать грандиозные внешние жесты, такие как ношение церемониального балдахина или сооружение какого-нибудь великого памятника, но что эти действия не могут пережить разрушения (временем). Идея состоит в том, что эти действия мимолетны и поэтому не имеют большой ценности ни для повествующего, ни для юного Друга".

Грин признает, что "great bases", "великие основы" строки 3 - это усадьба, которая переносится в его понимание второго четверостишия.  По словам Грина, этот "особняк слабо поддерживается "разрушением", "обитателями", "арендной платой" и возможным намеком на сложный и простой интерес". Эта экономическая терминология превращает действия женихов в своего рода валюту, которая тратится слишком быстро. В строке 7 фразу "for compound sweet forgoing", критик Грин рассматривал, "... как искусственное кондитерское изделие или чрезмерный стиль поэзии, который широко используется другими поклонниками, которые сами являются поэтами". Этим (предоставив) ссылку к сонету 76, "...в котором поэт упрекал себя за то, что упустил его (упоминание) из своего собственного стиха". 
"Символика, стоящая за жильцами и арендной платой, призвана показать, что большое число людей предлагают грандиозные жесты привязанности, но в конце концов им нечего показать. Когда вы арендуете недвижимость, инвестиции не возвращаются, потому что владелец получает и удерживает все расходы, которые вы в нее вложили", - резюмировал критик.
Грин вкладывает большой смысл в заключительную строку Второго четверостишия. По словам Грина, слово "spent" "потраченный" означает "обанкротившийся", истощенный и обанкротившийся окончательно, а также означает "drained of semen", с "истощенный спермой". 
Критик подводит итог этому, добавляя: "Неудачливые предприниматели, построившие только фундамент своего особняка любви, провал их ошибочной, формалистической щедрости символизируется символическим расстоянием женихов от их приза, заметным, но не осязаемым".  Женихи - это "pittifull thrivors", "жалкие процветающие", которые так много потратили, чтобы завоевать любовь только для того, чтобы обнаружить, что им этого не хватает.

В третьем четверостишии Грин отметил переход от откровенных действий других поклонников к перевёрнутым и скромным действиям барда. Повествующий бард хотел, чтобы Друг считал его смиренным и набожным. Для этого в третьем четверостишии используется язык, который вызывает мысли о религиозном служителе, приносящем жертву. Дословно, согласно формулировки Грина: "In this secularized sacrament, the dutiful poet freely makes an offering intended to manifest the inwardness and simplicity of his own devotion, knowing, or thinking that he knows, that his oblation will win him the unmediated, inner reciprocity which is his goal" "В этом секуляризованном таинстве послушный поэт свободно делает подношение, предназначенное для проявления внутренней и простой его собственной преданности, зная или думая, что он знает, что его жертвоприношение принесет ему непосредственную внутреннюю взаимность, которая является его целью".
Грин добавил, что до конца "...несформулированный (для себя) смысл (замысла) работы в целом, по-видимому, заключается в том, что расходы (вложенные в неё) никогда по-настоящему не (будут) возмещаться".  Хотя повествующий бард стремился к отношениям взаимности с помощью средств, не используемых другими претендентами, он к тому же ещё использовал искусство поэзии, чтобы доказать свою приверженность дружбы к (юному) Другу. Грин увидел в этом клин между повествующим и объектом его привязанности, что он пояснил следующим образом: "Язык (поэтического слова) обречен быть сложным; (поэтому) поэзия - это искусство; она формируется, сформировавшись искажает; она вводит неравенство, подобное неравенству между подношением и обменом или неравенству между мирским приношением и таинством (причащения) телу Христа". Таким образом, повествующий создал дистанцию (отторжения) между собой и Другом, написав эти сонеты".
В двустишии Грин предположил, что "... "informer", "информатор" - это не тот, кто клевещет на повествующего барда, а тот, кто говорит внутри себя, является врагом. Придавая своим действиям форму с помощью поэзии, Говорящий присоединился к другим несостоявшимся женихам в оплате арендной платы, за которую он не получает никакой отдачи".
(Greene, Thomas M. "Pitiful Thrivers: Failed Husbandry in the Sonnets". Shakespeare and the Question of Theory. Ed. Patricia Parker and Geoffrey Hartman. New York City: Methuen, Inc., 1985. 230-244).

Критик Рональд Левао (Ronald Levao) выразил согласие с точкой зрения Томаса М. Грина (Thomas M. Greene) о том, что повествующий заменил "поверхностную помпезность, внешнюю лояльность и, возможно, само "искусство" поэзии "чистой простотой и целеустремленной, квазирелигиозной преданностью", чтобы получить "взаимную отдачу".  Он не был согласен с Грином в суммировании характеристик "информатора" в строке 13.  Критик Левао увидел информатора, как некого неназванного человека, который нарушил благодушный настрой сонета 125, выдвинув обвинения против повествующего. Что коренным образом изменило назначение сонета в глазах критика. В связи с чем Левао резюмировал: "...не вызов Времени или придворным сплетням, и даже не упрек молодому человеку в том, что он отверг предложенную взаимность, а последнюю попытку поэта возродить свою приверженность (их дружбы)".
(Levao, Ronald. "Where Black Is The Color, Where None Is The Number: Something From Nothing In Shakespeare's Sonnets". Literary Imagination 12.3 (2010): 275-286. Humanities International Complete. Web. 6 Feb. 2012).

Критик Хизер Осби (Heather Ousby) отметила, что личность "...информатора, "suborn", то есть "подкупленный", и оказалась особенно спорной для критиков. Она указывала на несколько интерпретаций информатора, которые включают Друга в своего рода шпиона и "абстрактную силу, такую как ревность". В своей интерпретации сонета 125 Усби остановилась на идее, что информатор представляет Друга.  Она обосновала эту мысль на различных значениях слова "suborn", "подкупленный" в течение этого периода времени. Вместо шпионажа информирование также можно рассматривать, как вдохновляющее, и, таким образом, оно будет относиться к вдохновению для сонета.  Аналогичный термин "подкуп" означал коррупцию в лояльности, к которой Говорящий обвиняет Друга в других сонетах. Усби выдвинула аргументы в пользу устранения информатора, как некой третьей стороны, очень похожей на версию Грина. Разница только в том, что Усби использовала устранение этого потенциального персонажа, чтобы изменить тональность сонета. Она была согласна с тем, что первые два четверостишия касаются тех, кто являлся "обитателями формы и благосклонности, которые устраняются этим унизительным процессом", а именно дарением безответной привязанности.
Усби рассматривала третье четверостишие, как мольбу к Другу или, как указание им обоим. Двустишие, однако, становится средством выражения независимости Говорящего от Друга из-за его "бедных, но бесплатных" пожертвований, которые много значат, но стоят так мало.  Для Усби Спикер, похоже, отделяет себя от нелояльного покровителя, который принижает его работу.
(Ousby, Heather Dubrow. "Shakespeare's Sonnet 125, 13-14". Explicator 35.3 (1977): 23. Academic Search Complete. Web. 6 Feb. 2012).

Критик C.R.B. Комбеллак (C.R.B. Combellack) открыто оспаривал интерпретацию личности информатора Усби. Он считал, что, поскольку "возражения Шекспира против ложных обвинений против него являются самой темой стихотворения, информатор, который распространяет информацию против другого, особенно уместен в стихотворении".  Комбеллак поддерживает идею о том, что "... в сонете 125 представлены четыре персонажа: Говорящий, Друг, Информатор и Подкупающий. Он считает, что действия первого четверостишия были обвинениями, выдвинутыми против Шекспира, как Оратора".  Для Комбеллака Шекспир становится носителем балдахина, как средства продвижения к славе и богатству. Во втором четверостишии Шекспир показывает, как те, кто участвует в этих грандиозных жестах, часто платят слишком много и многое теряют только для того, чтобы их жесты воспринимались как пустые. Комбеллак рассматривал третье четверостишие, как предложение искренней любви Другу, "...не осложненное какой-либо вторичной мыслью о личных интересах, "в обмен на любовь".  Затем двустишие снова меняет тон, когда Комбеллак его рассмотрел (с другой позиции). Где в этом он увидел Шекспира, защищающегося от сплетен, указывая на то, что его Друг никак не мог поверить "возмутительно неправдивым сплетням".  В интерпретации Комбеллака в сонете 125 больше надежды, чем выгоды, потому что он увидел альтруизм любви, предложенной Шекспиром, и то, как яростно он опровергал слухи против него". (Combellack, C.R.B. "Shakespeare's Sonnet 125". Explicator 37.2 (1979): 25. Academic Search Complete. Web. 6 Feb. 2012).


Критики о связи контекста сонета с хронологическими событиями.

Критик Мэсси (Massey) по поводу фразы "I bore the canopy" сказал: "(The speaker) - это человек, который нёс государственный балдахин, как ожидающий лорд. Но это не был Шекспир (стр. 95.)
Стентон (Staunton) пояснил так: "(Намёк на) какое-то театрализованное представление, в котором друг писателя играл, или мог бы сыграть главную роль". ... "Помогло бы мне что-нибудь, если бы я отдал дань уважения вашему личному достоинству, помогая нести балдахин над вами?" (Ath., March 14, 1874, p. 357.)
Критик Хадсон (Hudson) отметил: "Возможно, смысл в том, что "Имело ли для меня какое-либо значение то, что я шел рядом с королевой и нёс балдахин над её королевской головой", если бы я чтил только её внешнюю форму простыми внешними обрядами?"
Эдвард Дауден (Edward Dowden) дополнил: "Оказал внешнее почтение, как оказывает тот, кто несёт балдахин над вышестоящим. Во времена Шекспира подобная метафора не была как-бы вытянутой за уши, как в наши". (Он привёл несколько примеров, когда балдахины были замечены в королевских процессиях).
Критик Тайлер (Tyler): "(Образно говоря; это могло означать отношения поэта с Саутгемптоном), которые были, как "ношение балдахина", "внешнего почитания", "созерцанием" его "внешнего". (See note on line 13).
Критик Уиндхэм (Wyndham) предположил: "Это слово могло содержать намёк на какую-то из многих аллегорий, распространённых в образованном придворном кругу того времени" Например: В письме Фрэнсиса Бомонта к Энн Фиттон... Где вы можете прочитать: "В котором мое тщеславие... ваша собственная приватная история  "Балдахина" и моего  "Тимантеса" за то, что вы прикрываете свои чувства занавесями, могут быть моим достаточным основанием" ("Gossip from a Muniment Room", 1897).
Критик Батлер (Butler) дал объяснение фразы "I bore the canopy" так: "Есть ссылка на ношение определенного балдахина, по-видимому, по какому-то очень важному случаю, над какой-то великой личностью: Шекспир, по-видимому, либо он принимал какое-то участие в ношении этого балдахина, что вызвало недоброжелательные замечания, либо был злонамеренно сорван в попытке быть включенным в число носителей; (он был склонен так думать, потому что поводом являлось прибытие королевы в собор Святого Павла 24 ноября 1588 года"  (см. стр. 112). Поэтому Крейтон предположил, что: "...(отрывок) напоминал о каких-то грандиозных похоронах, на которых Шекспир нёс балдахин, возможно, отца Пемброка в соборе Солсбери" (январь 1601 года, см. Блэквуд, 169: 843).
Критик Бичинг по поводу символической фразы "outward honouring", "внешнего почитанья". Рольф: 15 марта 1604 года, когда Джеймс совершил официальный марш из Тауэра в Вестминстер, девять актеров (включая Шекспира), которым он выдал специальную лицензию на выступления в Лондоне и провинциях, находились в королевской процессии ....были ли актёры, которые "несли балдахин" по этому поводу, я не нахожу никаких записей; но я сомневаюсь, есть ли здесь ссылка на это".
Х. Пембертон (H. Pemberton) ("Новая Шекспировская эпоха", 8: 61), следуя предложению преподобного У. Бегли, в "Is it Sh." (см. стр. 231), приводит доводы в пользу отождествления этого балдахина с тем, который несли над королевой ряд дворян, среди которых был Уильям Герберт, по случаю свадьбы госпожи Энн Рассел 16 июня 1600 года.
Эдвард Дауден (Edward Dowden) отпарировал эти попытки датировать сонет с помощью современных аллюзий, этаким замечательным доведением (их) до абсурда: "Я убежден, что сонет 125... на самом деле был написан Шекспиром в Дублине в 1685 году, вскоре после визита принца Уэльского в столицу Ирландии, когда несли навес".
Критик Мэсси (Massey) о фразе "suborn'd informer" внёс своё предположение: "Камден рассказывал нам, что среди союзников Эссекса один из них, находясь в тюрьме, стал информатором и рассказал о том, что происходило на собраниях, проводимых в доме графа Саутгемптона (см. стр. 209).
Однако, критик Тайлер (Tyler) посчитал, что "...этот информатор намекнул, что Шекспир не был приверженцем верности партии при дворе, из-за его предыдущих отношений с Саутгемптоном". Он косвенно отрицал, что когда-либо был в близких отношениях ни с Эссексом, ни с Саутгемптоном (см. вступление, стр. 31-32): "Это слово с насильственным апострофом относится к какому-то человеку, чья личность была очевидна для объекта стиха Шекспира. Это можно сравнить с "хилыми шпионами" из сонета 121". Где по определению, Брэдли (Bradley): "... (в этом сонете) поэт отвергает обвинение в том, что его дружба (с адресатом сонетов была) слишком преувеличена и была основана на (его) красоте" (Oxford Led., p. 333).
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Примечание: рассматривая раздел "Критики о связи контекста сонета с хронологическими событиями", хочу отметить, что многочисленные критические замечания и версии, изложенные и описанные в мельчайших деталях основывались на не вполне достоверном факте, что величайшим гением драматургии Уильямом Шекспиром, был продавец солода и ростовщик сын перчаточника Джона Шекспира, от роду не умевший писать.
Во время написания и публикации на английском книги "Shakespeare, William. "Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary" в 1916 году, современная версия "Уильяма Шекспира", писавшего под псевдонимом, как аноним, вышеприведенными критиками не рассматривалась, так как ещё как таковая не существовала. Поэтому данный раздел предоставлен мной читателям в чисто ознакомительных целях. 

Переходя к переводу сонета 25, который связан с сонетом 125 подобными символическими литературными образами, невозможно было снова не возвратиться к поэзии Эдмунда Спенсера, а именно "Аморетти и Эпиталамион".
В поэме "Аморетти и Эпиталамион" присутствуют темы, которые читателю дают представление о композиционных привычках и стилевых предпочтений Эдмунда Спенсера при написании лирических произведений. Несомненно, в "Аморетти и Эпиталамион" Спенсером были представлены сонеты в наиболее интимном свете, показавшие сформировавшийся стиль и характерную незабываемость. Где автором был продемонстрирован диапазон поэтических тональностей, зачастую деликатный и нежный, в тоже время лирический, а порой абсолютно раскованный.

Краткая справка.

Эпиталамион - это ода, написанная Эдмундом Спенсером своей невесте Элизабет Бойл, была приурочена ко дню их свадьбы в 1594 году. Впервые поэма "Эпиталамион" была опубликована в 1595 году в Лондоне Уильямом Понсонби (William Ponsonby), как часть тома под названием "Аморетти и Эпиталамион", написанного год назад Эдмундом Спенсером. Том включал последовательность из 89 сонетов "Аморетти", а также серию коротких стихотворений под названием "Анакреонтика" и "Эпиталамион", в память о публичное поэтическое празднование своего брака.  На сегодня, сохранилось только шесть полных экземпляров этого первого издания, в том числе один в шекспировской библиотеке Фолгера и один - в Бодлианской библиотеке.
Бодлианская библиотека - главная научно-исследовательская библиотека Оксфордского университета, одна из старейших библиотек в Европе, получившая свое название в честь своего основателя сэра Томаса Бодли (Thomas Bodle). Располагая более чем 13 миллионами печатных изданий, она является второй по величине библиотекой в Великобритании после Британской библиотеки.

Критик Кеннет Ларсен с восхищением писал об "Эпиталамионе" в своём издании критических заметок: "Эпиталамион - это поэма, которая придаёт ритуализованное и публичное влияние на несколько уровнях персонального: космографическом, личном молитвенном и на евхологическом".
(Larsen, Kenneth (1997). "Edmund Spener's "Amoretti and Epithalamion" A Critical Edition". United States of America: Arizona Board of Regents for Arizona State University, p. 2. ISBN 0-86698-186-1).

Прочитав текст оригинала "Эпиталамиона", читатель может воочию найти подтверждение поэтической преемственности поэзии Шекспира, у его предшественника Эдмунда Спенсера. Согласно утверждению литературоведа Мюррея Кригера (Murray Krieger), "...Шекспир вряд ли, упустит из виду возможности метафорического расширения".
(Krieger, Murray. "A Window to Criticism: Shakespeare's Sonnets and Modern Poetics". Princeton, New Jersey: Princeton University Press. 1964: p. 140).

Шекспир, опираясь на литературные образы Эдмунда Спенсера, значительно обогатил английскую поэзию и драматургии, в конечном счёте написал пьесы, которые являются образцами мировой драматургии. К примеру, лирические строки сонета 130:

"Глаза моей возлюбленной - на солнце не похожи, отнюдь;
Коралл более красней оттенком, чем цвет её губ красных:
Если снег - белый, то отчего тоном буро-серым её грудь;
Если волоса - на голове прядью вьются, как чёрные сплетенья". 
 
Нечто подобное необычайно образно с блеском было написано Эдмундом Спенсером в "Amoretti and Epithalamion":


© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by Edmund Spenser "Amoretti and Epithalamion"

(This text of "Amoretti and Epithalamion" was prepared from Alexander Grosart's "The Complete Works in Prose and Verse of Edmund Spenser" (1882) by Risa S. Bear at the University of Oregon).

"My loue is now awake out of her dreame[s],
and her fayre eyes like stars that dimmed were
With darksome cloud, now shew theyr goodly beams
More bright then Hesperus his head doth rere.
Come now ye damzels, daughters of delight,
Helpe quickly her to dight,
But first come ye fayre houres which were begot
In Ioues sweet paradice, of Day and Night,
Which doe the seasons of the yeare allot,
And al that euer in this world is fayre
Doe make and still repayre..."

(Edmund Spenser "Amoretti and Epithalamion", 92-102). 

"Моя любовь пробудилась от своих (льстивых) снов ныне,
И её светлые глаза, словно звёзды, что потускнели (и остыли)
За мрачным облаком, теперь покажутся твои прекрасные лучи   
Более яркие, чем у Геспера, его сверкающей главы.
Придите вы, сейчас девы, восхищенья дщери,
Помочь ей поскорее нарядиться,
Но впредь придите вы, домов огни, которые были рождены
В Любви сладком парадизе, Дня и Ночи,
Что делают сезоны в году распределяя,
И всё, что вечно в этом мире - есть огонь
Делает осуществляя, и всё ещё справившись..."

                (Эдмунд Спенсер "Аморетти и Эпиталамион", 92-102).
                (Литературный перевод Свами Ранинанда 11.02.2022).

allot -
выделять, оделять, распределять
(глаг. форма) дать, предоставить время, деньги, задания и т.д. кому-либо, таким образом выделить что-то в качестве доли того, что доступно
Пример:

How much money have we been allotted?
Сколько денег нам было выделено?

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).


repaire (*repayre) -
исправить, восстановить, справиться
фразал. глагол (глагольн. форма) исправить что-то, чтобы улучшить плохую или неприятную ситуацию; восстановление связей или отношения; справится с поставленной задачей.
Пример:
 
It was too late to repair the damage done to their relationship.
Было слишком поздно восстановить ущерб, нанесенный их отношениям.

The home team did well to repair a bad start.
Хозяева поля хорошо справились с плохим стартом.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).


* (Примечание: английское "repaire с во время творчества Эдмунда Спенсера писалось, как "repayre", что было обусловлено периодом формирования грамматики современного английского языка).

N.B. Именно, в "Аморетти и Эпиталамионе" космографическая природа поэзии Эдмунда Спенсера получила необычайно яркое выражение, где она органически сросшись с тканью "свободной строки", придала любовной лирике автора яркую и неповторимую выразительность.

_______________
© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________


Let those who are in favour with their stars
Of public honour and proud titles boast,
Whilst I, whom fortune of such triumph bars,
Unlook'd for joy in that I honour most.
Great princes' favourites their fair leaves spread
But as the marigold at the sun's eye,
And in themselves their pride lies buried,
For at a frown they in their glory die.
The painful warrior famoused for worth,
After a thousand victories once foil'd,
Is from the book of honour razed quite,
And all the rest forgot for which he toil'd:
Then happy I, that love and am beloved
Where I may not remove nor be removed.


- William Shakespeare Sonnet 25
_____________________________

2022 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 25

*                *                *

Пусть те, кто в благоволении у звёзд своих
Публичного почитания и хвастовством титулами гордых,
Пока Я тот, которому судьба триумф подобный запрещает,
Не ожидал порадоваться, в чём Я более почитаемый тем паче.
Великих принцев фавориты свои прекрасные листья разбросали
Зато, как Календулы от солнца взгляд (получали),
И в них самих, гордыня лживая, так погребена,
Ибо, они с гримасой в своей славе умирали.
Болезненный воитель, за ценность знаменитый,
После побед тысячи, однажды неудачу потерпел,
Из книги почестей вполне снесён (казнённый),
И всеми остальными позабыт, ради которых он трудился:
Тогда Я счастлив, что любим и желанен между тем
Где не могу Я удалиться, удалённым быть не (стремился).


*                *                *

Copyright © 2022 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 22.02.2022
________________________________



bar -
запрещён, запрещена, запрещено
(глагольн. форма настоящее вр.) запретить или запрещать кому-либо что-либо
запретить кому-то делать то, что запрещено законом или социальным статусом;
быть запрещенным для кого-то.
Пример:

The players are barred from drinking alcohol the night before a match.
Игрокам запрещено употреблять алкоголь в ночь перед матчем.

The new law bars smoking in all public places.
Новый закон запрещает курить во всех общественных местах.

Certain activities are still barred to women.
Определенные виды деятельности по-прежнему запрещены для женщин.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).


painful -
болезненный, болезненная, болезненное
(прилагательное) когда кому-то происходит причинение боли,
и когда что-то заставляя чувствовать себя расстроенным или смущенным;
когда больно делать что-то или событие причиняет боль физическую или душевную для кого-то.
Пример:

Seeing her again brought back painful memories.
Снова увидев её, она вернула болезненные воспоминания.

Seeing her again brought back painful memories.
Развод моих родителей был для меня очень болезненным.

It's very painful for a kid to face up to that kind of thing.
Их усилия было больно смотреть.

I find it extremely painful to read the daily news.
Мне очень больно читать ежедневные новости.

The subject of his failed marriage was quite painful to him.
 Предмет его неудачного брака был довольно болезненным для него.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).


raze -
снести, сровнять
(обычно пассивн. форма глагола) снести что-то, чтобы полностью разрушить здание, город и т.д.,
чтобы ничего не осталось.
Пример:

The woodland was razed by fire.
Лес был снесён огнем.

The village was razed to the ground.
Деревня была сровнена с землей.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд.1928 (Oxford English Dictionary, OED).



   Сонет 25 - один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром, но без его согласия опубликованных в Quarto 1609 года. Этот сонет является частью последовательности "Прекрасная молодёжь". В стихотворной форме английского сонета автор выразил удовлетворение сравнивая себя с "прочими", хотя у них могли быть титулы, почести, или они пользовались, в качестве фаворитов благосклонностью у королевских персон, но известный воитель, совершивший тысячи побед, после всего лишь одного поражения, был "снесён из книги почестей" и его все позабыли.
По мнению некоторых критиков, в сонете 25, присутствует трактовка образа социально кланового различия, примерно такой же, можно найти в отношениях Ромео с Джульетты, а также в содержании сонета 29.


Структура построения сонета 25.

Сонет 25 - это английский или шекспировский сонет, состоящий из трех четверостиший и заключительного двустишия в пятистопном ямбе, тип метра, основанный на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. 12-я строка служит примером правильного пятистопного ямба:

# / # / # / # / # /

"И всеми остальными позабыт, ради чего он трудился" (25, 12).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.
10-я строка начинается с общего метрического варианта, начального разворота:

/ # # / # / # / # /

"После побед тысячи, однажды неудачу потерпел" (25, 10).

6-я строка также имеет потенциальный начальный разворот, а также движение вправо четвертого ictus (в результате получается четырехпозиционная фигура # # / /, иногда называемая малой ионной):

/ # # / # / # # /  /

"Зато, как Календулы от солнца взгляд (получали)" (25.6).

Потенциальные начальные развороты также происходят в строках 1 и 11, причем строка 8 потенциально демонстрирует как начальный, так и средний разворот. Второстепенные ионы появляются в строках 2 и 3.
Счетчик требует нескольких вариантов произношения: в строке 3 слово "favourites", "фавориты" функционирует, как 3 слога, а в строке 9 слово "warrior", "воитель", как - два.
Окончания последних слов строк "-ed", является слоговым в 3-слоговой строке 7 "buried", "погребена", 3-слоговой строке 9 "famoused", "прославленный" и 2-слоговой строке 11 "razed", "снесён".

Критик Стивен Бут отметил, что в оригинальной вёрстке в типографии, возможно, предполагалось, что окончательные рифмы должны были быть трехсложными: "beloved", "обожаем" и "removed" "удален".
(Booth, Stephen, ed. 2000 (1st ed. 1977). "Shakespeare's Sonnets" (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040).

Несмотря на это, некоторые редакторы такие, как например, Джон Керриган, который предпочёл стандартное произношение из 2 слогов.
(Kerrigan, John, ed. 1995 (1st ed. 1986). "The Sonnets; and, A Lover's Complaint. New Penguin Shakespeare" (Rev. ed.). Penguin Books. ISBN 0-14-070732-8. OCLC 15018446 p. 89).


Краткий обзор содержания сонета 25.

Q1. Повествующий противопоставляет тех, кому повезло (будь то астрологическое влияние реальных "звёзд" или социальное влияние их начальства, метафорических "звёзд"), с самим собой, который, не удостоенный такого общественного признания, тем не менее, может наслаждаться тем, что ему дороже всего.
(В данном случае английское слово "for joy", "радость" используется, в качестве глагола, где предлог "for" вошел, как приставка в начале корневой основы глагола. Примеч. автора эссе).
 
Q2. Эти кажущиеся удачливыми демонстрируют свою "гордость" (то есть чувство собственного достоинства или вычурная красота нарядов фаворитов при дворе), как раскрывающиеся ноготки или листочки, но только до тех пор, пока коронованная особа ("солнце") благоволит им.

(В елизаветинскую эпоху среди поэтов бытовала метафора, сравнения придворных любимцев у коронованной персоны с календулой, как с цветком, который раскрывался при появлении солнца и закрывал свои лепестки при его закате. Примеч. автора эссе).

Q3. Аналогичным образом, даже воитель, прославившийся "тысячей побед", может быть лишен чести и позабыт после того, как претерпел одно поражение.
C. Но повествующий бард счастлив в своей атмосфере влюбленности, из которой он не может быть удален ни сам, ни кем-либо другим.


Редакционные исправления сонета 25 перед вёрсткой в Quarto 1609 года.

Этот сонет в том виде, в каком он был первоначально напечатан, отличается от схемы рифмы английского сонета ABAB CDCD EFEF GG. Строки 9 и 11 (ожидаемые строки E) не рифмуются. Эти строки в Quarto 1609 года гласят (с добавлением курсива):

"The painful warrior famoused for worth"
"Болезненный воитель, за ценность знаменитый" (25, 9).
...
"Is from the book of honour razed quite"
"Из книги почестей снесён вполне (забытый)" (25, 11).

Никакие другие строки в сонетах Шекспира не рифмуются, и типичная структура сонета Шекспира требует, чтобы эти строки рифмовались друг с другом. Большинство редакторов исправляют одно или другое из этих слов, образуя одну из трех рифмующихся пар:

"fight - quite", "битва - вполне" - первая, предложенная Льюисом Теобальдом (Lewis Theobald) и "более популярная из двух обычно предпочитаемых исправлений".
"might - quite", "способен - вполне" - первая, предложенная Эдвардом Капеллом (Edward Capell) и вторая по популярности, по мнению критика Стивена Бута.
"worth - forth", "ценность - спереди" - также, предложенная Теобальдом (Theobald).  Это исправление было предпочтено Джоном Пейном Кольером (John Payne Collier).
Критик Джордж Стивенс (George Steevens) высказал мнение, что "...эта строфа не стоила того труда, который был на неё затрачен". (Alden, Raymond Macdonald, ed. 1916). "The Sonnets of Shakespeare". Boston: Houghton Mifflin Harcourt. OCLC 234756 p. 73).

Катрин Дункан-Джонс (Duncan-Jones) увидела слабые места во всех трех исправлениях и сохраняет не рифмующуюся пару Quarto "worth - quite", "ценность - вполне".
(Duncan-Jones, Katherine, ed. 2010 (1st ed. 1997). "Shakespeare's Sonnets. The Arden Shakespeare", Third Series (Rev. ed.). London: Bloomsbury. ISBN 978-1-4080-1797-5. OCLC 755065951 p.p. 160-163).
 

Семантический анализ сонета 25.

С первых сонет 25 начинается с обращения, повествующего барда к придворным "обитателям". Это "dwellers", "обитатели" из строки 5 сонета 125, охарактеризованные автором, как "dwellers on form and favour", "обитатели по виду и благоволениям".

"Пусть те, кто в благоволении у звёзд своих
Публичного почитания и хвастовством титулами гордых" (25, 1-2).

В строке 1, повествующий затронул астрологическую тему соотнеся её к придворной знати: "Пусть те, кто в благоволении у звёзд своих". Хочу ещё раз отметить, что в елизаветинскую эпоху астрология, также, как и алхимия имели статус официальной науки, а учение Коперника ещё не получило распространение в Англии.
Поэтому "favour with their stars", "благоволение у своих звёзд" не просто красивая метафора ввиду того, что астрология имела прикладное применений, а состоятельная придворная знать, широко пользовалась услугами астрологов.
По поводу, аналогичной и схожей темы звёзд, их неблагоприятном совпадении читатель может ознакомиться ниже в переводе фрагментов пьесы Шекспира "Ромео и Джульетта". 
Повествующий бард в строке 2, продолжая сюжетную линию сонета расширил её: "Публичного почитания и хвастовством титулами гордых". Хочу отметить немаловажную деталь связи литературных образов сонета 25 с 125, это в строке 2 сонета 25: "of public honour", "публичное почитание" с образом "outward honouring", "внешнего почитания" в строке 2 сонета 125. Для елизаветинской эпохи было присущим и характерным явлением, получение преференций от коронованной особы, например очередной титул, в придачу к остальным уже полученным. Ко всему прочему, некоторые титулы при дворе гарантировали материальное обеспечение из королевской казны.

"Пока Я тот, которому судьба триумф подобный запрещает,
Не ожидал порадоваться, в чём Я более почитаемый тем паче" (25, 3-4).

В строках 3-4, повествующий бард с помощью риторического приёма повернул линию сюжета на себя: "Пока Я тот, которому судьба триумф подобный запрещает", в данном случае используя слово "триумф", автор воспользовался литературным приёмом "аллюзия" с ссылкой на историческую церемонию триумфа в древнем Риме.

- Но, что этими словами он хотел сказать?

Без всякого сомнения, используя слово "триумф", как символ автор в присущей ему манере использовал иронию в адрес придворных "обитателей". Но вначале, давайте разберёмся с определением слова "триумф".

Краткая справка.

Триумф (лат. "triumphus") в Риме - торжественное вступление в столицу победоносного полководца и его войска. Триумф выработался постепенно из простого вступления в город возвращавшихся по окончании войны солдат и из обычая военачальников приносить благодарение богам, даровавшим победу. По истечению некоторого времени триумф стал допускаться, лишь при наличии целого ряда условий.
Триумф объявлялся и проводилось триумфальное шествие, лишь по окончании войны, но такой, которая сопровождалась тяжким поражением противника. Существовало правило давать триумф лишь в том случае, если было убито не менее пяти тысяч врагов. Полководец, добивавшийся триумфа, ждал решения вопроса, будет ли, ему дарован триумф, находясь вне городской черты ввиду того, что вступление в город магистрата, не сложившего ещё кворума (лат. "imperium extraordinarium"), поэтому не допускалось. Поэтому и сенат собирался в таком случае за городом, на Марсовом поле, по обыкновению в храме Беллоны или Аполлона, и там выслушивался полководец, в качестве кандидата стать триумфатором. В силу специального закона, триумфаторы получали на день своего триумфа (лат. "imperium extraordinarium") в городе, где предстояло состояться триумфальному шествию.

В строке 4, повествующий дал намёк, что не зависимо от публичного, то есть показного почитания при дворе, он "Не ожидал порадоваться, в чём Я более почитаемый тем паче".  Что не зависимо от того, что автор писал под псевдонимом, его пьесы были известны и почитаемы не только при дворе, но и простому люду, которому была дана возможность входа на все спектакли в театр "Глобус", где с них не взымалась плата за просмотр стоя.

"Великих принцев фавориты свои прекрасные листья разбросали
Зато, как Календулы от солнца взгляд (получали)" (25, 5-6).

Второе четверостишие полностью посвящено красочному описанию придворных "обитателей", фаворитов коронованных персон.
В строке 5, повествующий метафорически сравнил придворных фаворитов с садовыми цветками календулы: "Великих принцев фавориты свои прекрасные листья разбросали". Без всякого, сомнения автор не фокусировал внимание на самой королеве Елизавете, так как он, как большинство аристократов также приближён ко двору, поэтому он сделал обобщение, написав в строке оригинального текста: "Great princes' favourites".
Строку 6, согласно правилу "двух строк", следует читать неразрывно с предыдущей: "Зато, как Календулы от солнца взгляд (получали)", ввиду того, по смыслу они связаны в одно предложение. Безусловно в контексте сонета 25 английское слово "Marigold", является метафорическим сравнением придворных фаворитов с "подобострастной" календулой, и одновременно символом - "подобострастности", который значительно позднее использовал в своей поэзии Джордж Уитер (George Wither "The Marigold").
С другой стороны, применение автором сонета слова "Marigold, является литературным приёмом "аллюзия" с исторической ссылкой на поэзию итальянского Возрождения, в которой можно найти многочисленные примеры.
  Хочу подчеркнуть, что в строке 6 сонета 25 оригинального текста, английское слово "Marigold", в начальной публикации Quarto 1609 начинается с заглавной буквы.
Эдвард Дауден (Edward Dowden) предложил следующее определение слову "Marigold" объясняя его, как символ: "Календула садовая, или краснопёрка (календула лекарственная) ... поворачивает свои цветы к солнцу и следует его движениям, когда солнце восходит они открываются и закрываются, когда заходит за горизонт. Старое английское название goldes" - это гелиотроп солнцестояния или турнесоль, на обиходном жаргоне наших предков" (сокр. описание из книги Эллакомба (Ellacombe) "Знания о растениях Шотландии".
Уиндхем (Wyndham) дал своё определение: "Не отличающийся кроме того, что фаворит, как говорили, "следовавший" за взглядом (жестом) или словом своего суверена".
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Строку 7 сонета 25, следует читать с предыдущей, так как по смыслу продолжает и расширяет сюжетную линию: "...как Календулы от солнца взгляд (получали) и в них самих, гордыня лживая, так погребена". Автор сонета, выделил характерную черту, присущую придворным фаворитам, что их "pride lies buried", "гордыня лживая, так погребена", что фокусирует внимание читателя на лицемерии "обитателей", фаворитов, приближенных ко двору.

"И в них самих, гордыня лживая, так погребена,
Ибо, они с гримасой в своей славе умирали" (25, 7-8).
 
В строке 8, повествующий перевёл фокус внимания на частные случаи из своего окружения: "Ибо, они с гримасой в своей славе умирали". В тоже время, повествующий в тексте строки 8 читатель, может увидеть, риторическую связующую с последующими строками, в которых тема должна раскрыться шире и дать намёк на некую историческую личность.

"Болезненный воитель, за ценность знаменитый,
После побед тысячи, однажды неудачу потерпел" (25, 9-10).

В строках 9-10, повествующий намекал на своего современника, с которым был знаком со времен Битвы с Испанской Армадой. Их следует читать вместе: "Болезненный воитель, за ценность знаменитый, п осле побед тысячи, однажды неудачу потерпел".
 
- Но на какую историческую личность намекал автор сонета 25, написавший эти строки?

В строке 9, комментируя фразу, "The painful warrior" Уиндхем (Wyndham) предположил: "Если, как мне кажется вероятным, более ранние сонеты были написаны в 1599, то ничто не могло быть написано, как более подходящее, чем (этот), к падению и позору Эссекса после его военной неудачи в Ирландии".
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Опираясь на исторические документированные факты, исследователи сошлись на предположении, что строки 11-12 сонета, дают намёк на хронологические события "Мятежа Эссекса", который он возглавил и потерпел неудачу.

"Из книги почестей вполне снесён (казнённый),
И всеми остальными позабыт, ради которых он трудился" (25, 11-12).

В строке 11, повествующий расширил тему "болезненного воителя" добавив подробности: "Из книги почестей вполне снесён (казнённый)". В конце строки 11 мной в скобки вставлено слово "казнённый", не только для рифмы ввиду того, что после мятежа Эссекс, был "из книги почестей (удалён) снесён", и, как возглавивший мятеж был казнён.
В строке 12, повествующий бард дал уточнение: "И всеми остальными позабыт, ради которых он трудился", из чего следует, что после мятежа был "был всеми позабыт". Таким образом, "болезненного воителя" забыли, даже те, кто должен был быть ему благодарен.
Заключительном двустишьем, повествующий по касательной затронул свои отношения с "молодым человеком", адресатом последовательности "Прекрасная молодёжь", который связан узами дружбы с графом Эссексом в рамках военных кампаний.

"Тогда Я счастлив, что любим и желанен между тем
Где не могу Я удалиться, удалённым быть не (стремился)" (25, 13-14).

Бард был счастлив, и ещё, ни коим образом, не подозревал, что значительно позднее его юный друг. В строке 13, повествующий традиционно подводит черту вышенаписанному: "Тогда Я счастлив, что любим и желанен между тем".
Строка 14 читается со строкой 13, так как обе строки передают тональность чувств, переполняющих барда во время написания их: "Где не могу Я удалиться, удалённым быть не (стремился)". Фраза "не могу Я удалиться, удалённым быть не (стремился)" в полной мере отразило внутреннее состояние Шекспира после казни Эссекса. Несмотря на то, что основные переживания поэта были связаны с Саутгемптоном, бард пытался его отговорить чтобы он не принял участия в мятеже Эссекса.

Краткая справка.

В 1599 году, во время Девятилетней войны (1595-1603), Саутгемптон отправился в Ирландию вместе с Эссексом, который произвел его в генералы конницы, но королева настояла на том, чтобы это назначение было отменено. Саутгемптон остался при личном присутствии графа, а не в качестве офицера. Однако Саутгемптон был активен во время кампании и предотвратил поражение от рук ирландских повстанцев, когда его кавалерия отбила атаку у Арклоу в графстве Уиклоу.
Саутгемптон был основательно вовлечен в мятеж Эссекса ("Essex's Rebellion") в 1601 году, и в феврале того же года он был приговорен к смертной казни. Роберт Сесил, который призвал королеву проявить максимально возможную степень милосердия, и добился замены казни Саутгемптона на пожизненное заключение, которое он отбывал в Тауэре, вплоть до восшествия на престол Якова I Стюарта в 1603 году.

Бичинг (Beeching) резюмировал строки 13-14, так: "Это заключительное двустишие подчеркивает общее впечатление, создаваемое сонетом, о том, что (юный) друг Шекспира, не был тем самым "great prince's favourites", "великих принцев фаворитом".
Эдвард Дауден (Edward Dowden) охарактеризовал заключительные строки 13-14 сонета 25, комментируя эмоциональный настрой барда: "...в единственной из самых мучительных его попыток найти связи между последующими сонетами в их нынешнем виде, как здесь находится предвкушение странствия (in S.26: Sh., ликуя от  мысли, что по крайней мере в одном месте у него есть постоянное пристанище". ("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916; p.p. 73-74).


Обзорный критический анализ сонета с ссылкой на астрологию.

В этом стихотворении Шекспир ссылается на влияние астрологии и судьбы. Звёзды упоминаются как приносящие удачу, которые благоприятствуют некоторым должностям при дворе. Ссылка на "favour with their stars", "благоволение у звёзд своих", в тоже время является метафорой для членов двора, поддерживающих королеву Елизавету.  Поскольку придворный статус даётся звёздами, а не зарабатывается, он ненадежен. 
Джон Керриган (John Kerrigan) отметил отголосок пролога к "Ромео и Джульетте" ("Romeo and Juliet") в астрологической метафоре первого четверостишия пролога: "A pair of star-cross'd lovers take their life".
Критик Керриган сфокусировал внимание на образе "пресеченья звёзд" обстоятельств соединяющих, а затем разделяющих пару влюблённых, как он пояснил, где "воздаяние по справедливости, превратилось в обыкновенный каприз" фатума, приведший во воле случая к драматическому исходу - гибели двух влюблённых.


© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by William Shakespeare "Romeo and Juliet" Act I

PROLOGUE

Two households, both alike in dignity,
In fair Verona, where we lay our scene,
From ancient grudge break to new mutiny,
Where civil blood makes civil hands unclean.
From forth the fatal loins of these two foes
A pair of star-cross'd lovers take their life;
Whose misadventured piteous overthrows
Do with their death bury their parents' strife.

Два семейства, оба похожие по благородству,
В прекрасной Вероне, где мы проложим нашу сцену,
От вражды давнишней, разрыва к новому мятежу,
Где кровь гражданских пролилась от нечистых цивильных рук.
От впредь роковых чресл врагов этих двух
Влюбленных пара со звёздным пресеченьем покончила с собой любя;
Которых несчастье жалостливого низложенья
С их смертью, их семейств была предана забвению вражда.

                (Уильям Шекспир "Ромео и Джульетта" акт I, пролог, стр.1-8).
                (Литературный перевод Свами Ранинанда 25.02.2022).

Confer! Образы "неблагоприятных звёзд" в пьесе Шекспира "Ромео и Джульетта" с образом "звёзд" сонета 14:

"Не со звёзд, срываю Я своё суждение (в придачу);
И всё же, мне кажется, есть астрономия у меня" (14, 1-2).


© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by William Shakespeare "Romeo and Juliet" Act V, Scene III

ACT V, SCENE III. A churchyard; in it a tomb belonging to the Capulets.

ROMEO

Is it even so? then I defy you, stars!
Thou know'st my lodging: get me ink and paper,
And hire post-horses; I will hence to-night.

Это даже так? Тогда Я вам бросаю вызов, звёзды!
Ты знаешь мое жилище: принеси мне чернила и бумагу,
И найми почтовых лошадей; Я уеду отсюда в ночь.
. . . .
. . . .

Laying PARIS in the tomb

And shake the yoke of inauspicious stars
From this world-wearied flesh. Eyes, look your last!
Arms, take your last embrace! and, lips, O you
The doors of breath, seal with a righteous kiss
A dateless bargain to engrossing death!
Come, bitter conduct, come, unsavoury guide!
Thou desperate pilot, now at once run on
The dashing rocks thy sea-sick weary bark!
Here's to my love!

И стряхнуть ярмо неблагоприятных звёзд
Из этой утомлённой миром плоти. Глаза, смотрите в последний раз!
Плечи, примите свои последние объятья! И, губы, о вы
Врата дыханья, запечатайте праведным поцелуем
Бессрочной сделки с всепоглощающей смертью!
Приди, мучительное осуществленье, приди сомнительный проводник!
Ты, отчаянный кормчий, тотчас сразу (по теченью) далее
Лихих скал твоего морской бриза уставшего баркаса!
Её моей любви!

                (Уильям Шекспир "Ромео и Джульетта" акт V, Сцена III).
                (Литературный перевод Свами Ранинанда 28.02.2022).

Строки, завершающие фрагмент пьесы Шекспира "Ромео и Джульетта" были написаны с помощью литературного приёма "аллюзия" с прямой ссылкой на мифологические сюжеты Гомера. Где "unsavoury guide", "сомнительный проводник" и "desperate pilot", "отчаянный кормчий" Харон - перевозчик душ умерших через реку Лету в царство Аида.

Краткая справка.

Лета (греч., "забвение") - в древнегреческой мифологии источник и приток одной из пяти рек (вместе со Стиксом, Ахероном, Кокитосом и Флегетоном), протекающих в подземном царстве Аида, река забвения. По прибытии в подземное царство умершие пили из этой реки и получали забвение всего прошедшего; наоборот, те, которые отправлялись обратно на землю, должны были ещё раз напиться воды из подземной реки. Представление об этом возникло уже после Гомера и перешло в народную веру. Река Лета протекает также в стране Ена, который считается братом Леты и Таната (Забвения и Смерти). В подземном царстве был её трон, на котором, между прочим, сидели Тезей и Пирифой, посетившие Аид.
Кормчий Харон на своем обветшалом судне, согласно греческой мифологии, перевозит души умерших через реку Лету и Стикс в царство мёртвых Аид.
Некоторые поздние учения упоминают существование другой реки, Мнемозины. Те, кто пили из Мнемозины, должны были вспомнить всё и обрести всезнание. Последователи этих учений верили, что после смерти им будет предоставлен выбор, из какой из рек пить, и они смогут выбрать Мнемозину вместо Леты.
В семантике русского языка выражение "кануть в Лету", является известным и часто используемым в литературе, которое означает "стать забытым", "исчезнуть, пропасть навсегда", войти в число "преданных забвению".


Шекспировская "Marigold", как символ метафоры подобострастной календулы.

Эмблема календулы, выгравированная Криспином ван Пассом (Crispin van Passe), опубликованная в Сборнике эмблем Джорджа Уитера (Джорджа Уитера) ("Collection of Emblems" 1635). Латинский девиз, который в переводе гласит так: "He followed no lesser", "Он следовал не меньшему".
Эдвард Дауден (Edward Dowden) отметил, что бархатцы чаще всего упоминались в литературе эпохи Возрождения как гелиотроп, с различными символическими ассоциациями, связанными с этим типом растений; Уильям Джеймс Рольф находит аналогичную ссылку на растение в поэзии Джорджа Уитера (George Wither):


© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by George Wither "The Marigold"

(Original Text George Wither, A collection of emblems, ancient and moderne, quickened with metricall illustrations (London: A. M. for H. Taunton, 1635); stc. Fisher Rare Book Library. Facs. ed. (Menston: Scolar Press, 1968). PR 2392 E5 1968 Large Victoria College Library).

"When with a serious musing I behold
The grateful and obsequious marigold,
How duly, ev'ry morning, she displays
Her open breast, when Titan spreads his rays;
How she observes him in his daily walk,
Still bending towards him her tender stalk;
How, when he down declines, she droops and mourns,
Bedew'd, as 'twere, with tears, till he returns"

(George Wither "The Marigold" 1-8).

"Когда в серьезной задумчивости Я созерцаю
Признательная и подобострастная календула,
Как должным образом, каждому она показывает по утрам
Свою грудь открывает, когда Титан свои лучи распространяет;
Как она наблюдает за ним во время его прогулки ежедневной,
Ещё изгибает к нему свой стебель нежный;
Как только спускается он вниз, обвисает и скорбит она,
Облитая слезами, как и прежде, пока он не возвратится снова"
 
                (Джордж Уитер "Календула" 1-8).
                (Литературный перевод Свами Ранинанда 20.02.2022).

Краткая справка.

Джордж Уитер (George Wither) (родился 11 июня 1588, умер 2 мая 1667) - английский поэт, памфлетист, сатирик и автор религиозных гимнов. Долгая жизнь Уитера пришлась на время одного из самых бурных периодов в истории Англии, на времена правления Елизаветы I, Якова I и Карла I, Гражданской войны, парламентского периода, а также периода Реставрации.
Джордж Уитер родился в Бентворте (Bentworth), недалеко от Олтона, 11 июня 1588 года. В поздний период своей жизни Джордж Уитер стал парламентарием, как было описано в книге Вуда (Wood) "Афины Оксонской" ("Athenae Oxonienses"). Благодаря протекции Генри Мартена (Henry Marten) Уитер носил королевские регалии, и что было красочно описано так: "...сначала прошёлся по комнате в величественном наряде, а затем с помощью тысячи обезьяньих и нелепых действий выставил эти священные украшения на презрение и смех".
Уитер был классифицирован, как приверженец стиля Спенсера на ряду с Майклом Дрейтоном, Джойсом Флетчером, Финесом Флетчером и Генри Мором.

По определению, критика Кристофера Хилла (Christopher Hill):

"... мы можем (по нему) проследить линию от Спенсера... через группу поэтов ... начиная от Шекспира, Дрейтона, двух Флетчеров, Уильяма Брауна и Самуэля Даниеля, и заканчивая Джорджем Уитером". Когда можно "... было проследить линию поэтов от Сиднея до Спенсера через Сильвестра и Брауна до периода "увядания" английской поэзии - по общему признанию, (когда она стала) не высокого качества, и с последовательным отношением к политике".

 Аластер Фаулер (Alastair Fowler) считал Дрейтона поэтическим центром группы, в которую, кроме Уитера, входили Браун, Джон Дэвис из Херфорда, Уильям Драммонд из Хоторндена, Джордж Сэндис и Джошуа Сильвестр.

Но в то время, как для образ "поникшей календулы" солнце, есть олицетворением божества, а опора на него календулы - добродетель. Для Шекспира "солнце" смертно и непостоянно, и опора на солнце - это риск. Эдмонд Малоун (Edmond Malone) отметил сходство образов строк 5-8 оригинального текста сонета 25, со сценой прощания Уолси в "Генрихе VIII":


© Свами Ранинанда
© Swami Runinanda
______________

Original text by William Shakespeare "Henry VIII, Act III, Scene II

"This is the state of man: to-day he puts forth
The tender leaves of hopes, to-morrow blossoms,
And bears his blushing honors thick upon him;
The third day comes a frost, a killing frost,
And when he thinks, good easy man, full surely
His greatness is a-ripening, nips his root,
And then he falls as I do".

(William Shakespeare "Henry VIII, Act III, Scene II, p.p. 352-358). 

"Такое состоянье человека: сегодня он выдвинулся
Надежд листья нежные, чтоб на завтра расцветать,
И несёт его застенчивые почести кучно на него;
На третий день пришёл мороз, убийственная стужа,
И когда он подумал, хороший спокойный человек, с уверенностью полной
Его величие, созревало, пощипывая его нутро,
Но затем упал он, как и - Я".
 
                (Уильям Шекспир "Генрих VIII, акт III, сцена II, p.p. 352-358).
                (Литературный перевод Свами Ранинанда 24.02.2022).

 
По иронии судьбы, этот отрывок в настоящее время известен некоторым критикам, которые якобы посчитали, что он был написан Джоном Флетчером (John Fletcher).
(Evans, G. Blakemore; Tobin, J.J.M., eds. (1997). "The Riverside Shakespeare" (Second ed.). Boston: Houghton Mifflin Company. ISBN 978-0395754900 p. 1063).


Мятеж Эссекса и "компенсация" критика Лейшмана, как фрустрации Уильяма Шекспира.

В "Темах и вариациях в сонетах Шекспира" ("Themes and Variations in Shakespeare's Sonnets", 1961) Джеймс Блейр Лейшман (James Blair Leishman) раскритиковал предыдущие подходы к сонетам Шекспира, считая, что они либо чрезмерно сосредоточены на личности "W.H.", "Прекрасной молодежи" ("Fair Youth"), "Поэта-соперника" ("Rival Poet") или "Тёмной леди" ("Dark Lady"); или они анализировали стиль сонетов изолированно. Чтобы исправить этот (как ему показалось) существенный недостаток, Лейшман намеревался проанализировать сонеты путём сравнения и сопоставления с произведениями других поэтов, писавших сонеты, такими, как Пиндар, Гораций и Овидий; Петрарка, Торквато Тассо и Пьер де Ронсар; и английских предшественников и современников Шекспира Эдмунда Спенсера (Edmund Spenser), Самуэля Даниеля (Samuel Daniel), и Джона Донна (John Donne). Здесь Лейшман согласился с тем, что сонет содержит такие намёки, но утверждал, что он, скорее всего, был написан в период вскоре после возвращения Эссекса из Ирландии в 1599 году - в отличие от суда и казни Эссекса в 1601 году после восстания Эссекса ("Essex's Rebellion"), когда эти события были ещё свежими в памяти Шекспира. В этой интерпретации Эссекс - "болезненный воин, прославленный битвами", который "после тысячи побед" ("After a thousand victories") в Ирландии".

(Примечание от автора эссе: к большому сожалению, критик Лейшман скомпилировал и повторил хронологию событий по поводу строки 10 сонета 25 "After a thousand victories once foil"d", описывающую мятеж Эссекса из хронологии критических заметок опубликованных значительно ранее, в 1916 году "Shakespeare, William. "Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary", по поводу которых он не упомянул, преднамеренно не предоставив первоисточник).

Лейшман (Leishman) называл сонет 25, как пример контраста между стилем сонетов Шекспира и Дрейтона (Drayton): где Дрейтон прямо называл людей, к которым он обращался, а также ссылался на публичные события "совершенно простым и недвусмысленным образом". Шекспир никогда напрямую не включал имена, и все его намёки на публичные события сформулированы в метафоре. В связи с чем привёл сравнение с Данте Алигьери и называл манеру написания сонетов "стилем Данте перифрастическим", "Dante esque periphrastic".

(Реплика от автора эссе: по-видимому, критик Лейшман нашедший, якобы связь сонетов Шекспира с творчеством Данте Алигьери, никогда не задавался вопросом: "Но каким образом, ростовщик и продавец солода Уильям Шекспир, не умевший писать умудрился освоить литературный итальянский для того, чтобы уподобиться Данте Алигьери, для написания сонетов "стилем Данте перифрастическим"? Однако, приведённые утверждения ни коим образом не вписываются в законы элементарной логики!).

В критической концепции Лейшмана сонеты 25, 29 и 37 являются примерами того, что он называет темой "компенсации". Согласно версии Лейшмана, "...в этой не чётко сформулированной теме повествующий бард (якобы) рассматривал" адресата последовательности "Прекрасная Молодёжь" (Fair Youth"), как некую "...божественную компенсацию за его собственные недостатки таланта и удачи, а также за все его неудачи и разочарования". Проблемы, с которыми он столкнулся, и "потери, которые он понёс", по версии Лейшмана "компенсировались положительными качествами и дружбой" с адресатом последовательности сонетов.
(Leishman, J.B. (2005) (first published 1961). Themes and Variations in Shakespeare's Sonnets". Routledge Library Editions. New York: Routledge. ISBN 9780415612241 p.p. 203-204).


Post Scriptum. "Психологический портрет Уильяма Шекспира, как неординарной личности с полным набором комплексов неполноценности, предложенный в концепте критика Лейшмана, предоставил ему полное право на необоснованные обвинения в допущенных ошибках и проблемах поэта, писавшего свои произведения, как "инкогнито".
Из чего следует что, согласно его абсурдной версии, любой современный филистер, назвавший себя "исследователем творчества Шекспира" из числа живущий ныне, может вменить гению драматургии все атипичные ошибки и проблемы общества, в котором он жил и творил. Обвинения человеку, который несомненно внёс неоценимый вклад в мировую литературу и драматургию за весь период истории человечества!".
(От автора эссе: "De mortuis aut bene, aut nihil, sed veritatem", "О мёртвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды", латинская пословица).



                09.03.2022 © Свами Ранинанда "Уильям Шекспир Сонеты 125, 25. William Shakespeare Sonnets 125, 25"

© Copyright: Свами Ранинанда, 2022
Свидетельство о публикации: 122030905656 

---

Оставить комментарий © Copyright Комаров Александр Сергеевич (already_saint@yahoo.com) Обновлено: 06/01/2023. 126k. Статистика. Стихотворение: Перевод

---

Связаться с программистом сайта.